- Нууу, возможно, у вас в жизни такое было… Знаете, человек - это к примеру… так вот сегодня человек жив, завтра он умирает… и вот, кто-то на похоронах, над только засыпанной могилой, говорит: "По его взгляду было видно, что он не жилец - пропал тот жизненный огонек…". Ты, слыша это вспоминаешь, и приходишь к согласию со сказанным… В их отношениях, не знаю почему, какая-то обреченность. Может я, конечно, перебираю… Я говорю именно о долговечности… ну знаете, будто есть угроза какая-то! Преодолеют чувства и силы - будет продолжение, а нет, так и фьють. Как будто оба об этом знают и оба опасаются…
- Я понял тебя… Мне бывало… то есть я хочу сказать, что мне такое казалось иногда во взгляде Андрея… Ты говоришь "отношения" - нечего сказать, глубоко взглянул. Ну, а твой взгляд?…
Леха посмотрел на огонь, потом на буфет, стоящий в углу. Это было красивое изделие, сработанное лет сто пятьдесят назад. Тонкой работы, покрытый инкрустацией из разных пород деревьев. Стекло еще литое по старинке, поэтому не с идеально ровной поверхностью. Он не смотрелся, да и не вписывался в остальную гармоничную обстановку, но именно этим создавал впечатление какой-то сказочности этой залы.
Леха кивнул головой, придвинулся вплотную к Державе, так что тот застыл от неожиданности, покачал головой еще раз и, произнеся "хо-ро-шо", встал, направился к буфету.
Вернувшись на место, он держал маленький металлический ящик, этакий старомодный сундучок, предназначенный для хранения денег лет двести назад. Оказалось, что приспособлен он для хранения семейных реликвий.
Открыв его маленьким ключом, хозяин достал небольшой фотоальбом в кожаном переплете, открыв на двух фотографиях. Сразу было видно, что этот разворот пользуется вниманием чаще остальных.
Протянутые изображения женщины и ребенка сразу заставили автоматически клацнуть языком старика:
- Ах… ах… Какая женщина! Ооо! Прости, ради Бога!..
- Ничего… хотя именно поэтому я никому и не показываю… Мы расстались давно… - так случилось. Нужно было потерпеть… обоим потерпеть… но… А сейчас уже ничего не исправить! Нет, нет, не подумай…
Тут он первый раз перешел на "ты", заметил это и констатировал:
- Ладно, пусть будет… ты ведь давно на "ты" перешел, для меня это просто целый ритуал, или вот так вот…
- Понимаю… расставание было вынужденным, казалось необходимым… теперь, когда об этом жалеешь, начинаешь завидовать православным, умеющим уповать на волю Божию!.. Я сталкивался с этим…
- Может быть… Вместе нам бывало сложно, но порознь вообще не возможно! Сейчас… у меня есть старое видео, я просматриваю иногда его… в кадрах видно… - она тянется ко мне, а я предпочитаю друзей… Знаешь, не так открыто, а главное это происходит бессознательно. Я ведь ее действительно безумно любил… и люблю… Я мог… да что мог… я не слышал, бывало ее… слушаю, внимательно слушаю, а не слышу… Знаешь, что она хочет, что ей нужно, а делаешь наоборот… Когда она… когда ее мнение не сходилось с моим, я пытался доказать свою правоту, и бесился, когда понимал, что и в ее мнении есть рациональное зерно… Было и так, что она обращалась ко мне с радостью, откровенно с раскрытой душой, а я весь в каких-то подозрениях, толи недопоняв, толи восприняв искаженно, выпуливал совершенно для нее неожиданное, чем иногда вводил в такое состояние уныния, что сам уже не мог ничем исправить.
Однажды мы собирались праздновать день рождение, у нее был юбилей 25 лет. Несколько дней она носилась с прической, с платьем, с домашними делами, которых не забывала никогда, я же купил подарок, заказал ресторан, знаешь, наверное, в Даниловском монастыре. Кучу гостей пригласил, но под самое время сбора… мы уже выехали из дома, оказалось, что ожидаемых денег нет. Бред, конечно, мне бы любой занял до завтра. Что со мной случилось?! Я стал сам не свой, все отменил и повел ее в ресторанчик одну… Осталась фотография того вечера - она с подарком, в обнимку с огромным букетом алых роз… вот она… именно…
Арон уже держал ее в руках:
- Нет слов, никогда не видел таких больших слез обиды на все-таки счастливом лице! Как это вообще может ужиться в одном выражении. Невероятная женщина! Извини, я ведь ювелир. Кулон, сережки и перстень… на этой вот фотографии, очень красивый набор. Ты купил его, а на ресторан денег не хватило?
- Ну, примерно так… Бред, конечно… Если мне до сих пор обидно и стыдно за свой поступок, представляю, как ей было тогда… Представляешь, она стерпела, ничего не сказав… Она любила, возможно, любит и до сих пор!
- Поэтому ты один?…
- Не знаю, я многого теперь опасаюсь. Мне кажется, что очень часто делаю больно, причем, чем ближе человек, тем больнее…
- Я… у меня примерно так же. Иногда мне кажется так у всех. Нам проще обидеть близкого и любимого человека, чем незнакомого и ничем нам не дорогого…
- Нужно было обложить отделочным камнем дом, в который мы переехали незадолго до рождения дочки. К тому времени она еще совсем малютка была, а шум обещал быть страшный, один станок для распиловки камня, чего стоил. Одновременно у меня кое-какие проблемы… в общем, я снял неподалеку квартиру и перевез их туда. Когда она уезжала, я не мог смотреть в ее глаза… мне нужно было уехать, и мы три месяца не говорили. Она думала, что я их бросил! Тогда все кончилось хорошо, появился так же неожиданно, как исчез, и мы… в общем, все пошло к прежнему руслу. Какой я идиот, не всегда могу показать свои чувства, и не всегда замечаю то, что нужно. Погано! Это остается в памяти, и попрошествии времени возвращается. Тогда я вижу все в другом свете и понимаю, какой я тупица.
Тогда казалось, что это такие мелочи, сейчас, мол, есть кое-что поважнее, потом обращу внимание на эти сюси-пуси… оказалось, что "потом" может и не быть!..
- Для тебя это мучительно. Но не вини только себя!..
- Хм. Больше не кого… Ладно, не об этом… В наших чувствах иногда тоже просматривалось обреченность его, но чудно как-то все получалось и… в общем, мы были счастливой парой. В прожитых нами вместе годах поместилось столько всевозможных невероятных событий, что кажется им лет пятьдесят. Каждый день был перенасыщен и полон эмоций, а сейчас редко бывает, чтобы я не вспомнил ее имя и не посмотрел вот этот альбом… ты заметил, какие фотографии смотрятся чаще…
- Так бывает, Леша, так бывает, когда Бог специально попускает в твою душу боязнь потерять самое ценное. Наверное, делает Он это, чтобы дать понять тебе - надо что-то менять. Знаки ставит, наталкивает разными событиями на ответы. Мы их чувствуем, видим, понимаем, но редко им следуем. Он хочет сделать нас чистыми, такими же должны стать и отношения, и наши чувства. Но мы не привыкли так, считаем это утопией, не верим, что так получимся, потому что сомневаемся и в супругах, и в себе! И ведь знаем как правильно!
- Все так, Арон, все так… Вот и у ребят что-то… а что не пойму. Ты же заметил, они никак не могли слиться, что им мешает… или точнее мешало? Дай Бог это позади…
Неожиданно ворвались Андрей и Мария, он нес ее на руках, оба смеялись, излучая счастье и радость от него. Мужчины улыбнулись в ответ, но тень переживаний от только сказанного, еще пробегала смущением. Глаза их обжигались от света, исходящего от влюбленных. Алексей совсем потух, когда девушка подхватила лежащий на подлокотнике кресла фотоальбом, открыв на той самой фотографии:
- Ой! Какая женщина! Девочка тоже… прямо ангел! Хм… два ангела… Кому ж так повезло? Леша, твои?…
Он сделал вид, что не услышал, отвесил, улыбаясь низкий поклон и вышел, пообещав налить вина и принести.
Светищев посадил ее на кресло, аккуратно взял альбомчик, поцеловал ручку, передавшую его, и полушепотом произнес:
- Когда-то это были самые счастливые люди, мы им всем завидовали. Какая пара была! А девочка!.. Теперь он один… очень любит… Ннн-да! Эээто был ромааан!
- Ой, мне так хорошо, и я такая счастливая, что ничего не замечаю… но может еще все вернется?!
- Вряд ли, ни он, ни она на это не пойдут… У нее семья… иии… в общем, там все хорошо, кажется, она любит мужа… а Лехе хватит и того, что было - ОН УМЕЕТ ЦЕНИТЬ ПРОШЛОЕ, при этом живя настоящим!..
- Как это странно - любить счастливое прошлое, приносящее сегодня лишь сострадательные ошибки и восторженные тогдашним переживания, эмоции, совсем не связанные с нынешним днем…
- Он уверен в будущем, оно есть, как и у каждого. Длительное, короткое, насыщенное, пустое… какое-то, но лично каждого. Он сделал выбор, но та, изредка просвечивающаяся отрешенность в его глазах, вовсе не печаль от упущенного…
- Вообще, он производит впечатление человека ищущего, опасающегося не успеть, хотя, кажется, не торопиться… А чем он занимается?… Иди ко мне, скромность моя…
Андрей снова поднял ее на руки, сел в кресло сам, посадив возлюбленную себе на колени.
Простой вопрос поставил его в тупик. По идее подозрения были, но знаемое о сегодняшнем дне друга рождало такое множество версий, что он предпочел ответить общее:
- Он очень занятый человек… иии… и очень хороший, несколько раз меня выручал, надо сказать из, самой, что ни наесть, приличной глубины, задницы…
- Какой ты смешной… Арончика жалко - сам не свой. Мне кажется, что он переживает не столько из-за того, что не может найти драгоценности, а из-за нас. Мол, обнадежил…
- Мне это не важно, можешь не верить, но я поддался на эту авантюру из-за тебя… хотя…
- Что значит "хотя"!..
Она притворно надула губки, на деле понимая, что есть, что-то ещё, заботящее её мужчину.
- Понимаешь… не знаю даже, как это тебе объяснить…
- Я все пойму… Может удобнее будет в спальной… хи хи…
- Кооонечно!!!..
Через сорок минут недосказанное вырывалось наружу.
- Любииимый, оооооох… ты таммм… так и не договорил…
- Я думал только о тебе… Что-то я последнее время совсем не решительный…
- Не переживай - это моя забота. Ну так, что же тебя понудило согласиться с предложением Арончика?
- Дааа, не столько понудило… тут все вместе. Я последние несколько лет, как в трясине прожил. Вроде бы и занятие было интересное и дело делал нужное, не просто "номер отбывал", но что-то не чувствовал пульса жизни… что ли. Не в радость все было… хотя всего в и достатке - уважение и так далее… А тут, как будто почувствовал… знаешь, такое впечатление, что именно здесь произойдет то, ради чего я родился…
- Ради этого дня и его продолжения. Я тебе открою маленький свой секрет, он теперь будет нашим. У меня есть кое-какие сбережения, я копила, чтобы было на что из России уехать, теперь на них можно купить домик, и все так будет хорошо!..
- Лапонька моя, домик уже есть… ннн… понимаешь, какое-то ощущение, что это не конец… нууу, то, ради чего я здесь. Это я к тому, чтооо… что и "Карпыч"…
- Вы так смешно его называете… что-то ты меня беспокоишь. Чего же ты еще можешь ждать?
- Я не знаю… Ну… это не то, что ты думаешь… ну как бы, человек приехал помогать другим… тааам… как бы помогать их счастью, а вместо этого счастливым стал сам, при этом для других ничего не сделав…
- Может… ну ты же приехал ради меня?
- Безусловно! И мне больше ничего не нужно! Я прямо сейчас готов рвануть за тридевять земель, зарыться в какую-нибудь глубинку, и забыться с тобой, хоть до конца дней своих…
- То-то же… Хотя я тебя понимаю. У меня тоже есть какое-то необъяснимое предчувствие, и интуиция подсказывает, что уезжать надо прямо сейчас…
- Ах, ты жадинка моя! Как же я долго тебя ждал! Но мы же не можем бросить Державу… хм… странно звучит… Арон столько всего сделал, мне даже кажется, что сейчас он уже старается только для нас…
Послышались шаги, направляющиеся к двери спальни, где они расположились, и голос Арона осторожно произнес:
- Гх, гх… Андрей Викторович, мало того, что даму у меня отняли, так еще лишаете напрочь ее компании. Выходите уже и скрасьте наше вынужденное одиночество. Мы с Алексеем и ужин, кое-какой сварганили… мммм - пальчики оближешь… Между прочем, на столе только что сваренные раки…
После этих слов Арон Карлович услышал веселые возгласы и какое-то шуршание. Он еще не успел сделать от двери шаг, как она отворилась, и в проеме появилось две довольные мордашки влюбленных, жадно втягивающие ноздрями воздух…
Раки оказались небольшие, но настоящие и действительно парящиеся, причем приготовленные на костре, как положено со специями. Рядом стояло второе, почерневшее от копоти ведро, наполовину заполненное только сваренной ухой. И раков и рыбу привез водитель "Анатолича", сообщив о приглашении на послезавтра - будет пикничек с пешей охотой на уток. Желающие могут начинать с ночи, основное же будет с утра…
Леха, после ухода помощника благодетеля, почесав красной, оторванной у самого большого рака, клешней за ухом, и как-то неожиданно произнес:
- Думаю, завтра я вам помогу снести этот злополучный туалет, если там что-то найдется, то у нас будет причина, праздника… В смысле их и так много, что только ваше с Мариам… Марией соединение стоит!..
- Соединение… Да, как точно сказано! Любовь - это ведь то, что соединяет… Мы с Андрюшей пришли к выводу, Арон "Карпыч"…
- Ну вот… Ааа! "Карпыч", так "Карпыч"…, лишь бы Бароном величали!..
- Ой! Карлович… извини Арончик, я, когда радуюсь, совсем не слежу… Так вот, мы подумали, что не произойдет ничего страшного, если ничего не найдется. Мы все гораздо больше приобрели…
- Так и хочется продолжить… мня, мня м… и когда родиться мальчик, мы назовем его Арончиком…
- Не вздумайте, друзья мои! Назовите его, как положено по святцам…
Недостающее к полноте жизни
Возвращающиеся с раскопок, проводимых Алексеем бункера-склада бульдозер и экскаватор, за час вырыли большой котлован. Образовавшаяся яма, на месте стоявшего полстолетия назад, сортира, не вызывала оптимизма.
Трое мужчин и одна женщина стояли по одну ее сторону, двое с лопатами, в рабочей одежде, выжидающе, смотрели на них.
Андрею и Марии, светящимся изнутри счастьем, не терпелось поскорее закончить. Они давно уже не думали о предприятии, да и не нуждались в его успехе. Их планы настолько далеко выстилались паласом совместной жизни, вдалеке от этого места, что происходящее перестало быть даже заметным.
Арончик, совершенно убитый горем, что-то шептал про себя, еле шевеля губами. Алексей, подойдя вплотную, чуть обнял старого еврея, и почувствовал, что того слегка трясет - тот плакал, не роняя ни одной слезинки.
- Не так я хотел и не того, Лешенька… ни так и ни того…
Леху всегда впечатляло чужое несчастье, которым он проникался, всей душой, желая исправить положение. Для Державы такой неуспех, что стал негативом того, чем он хотел одарить, ставших близкими ему, людей, был действительно сродни несчастья, из-за чего он горевал с благодарностью, опираясь на подставленное плечо. Единственным выходом сейчас было любое полезное для погибающего дела действие, пусть даже оно и не принесет ничего существенного.
Энергия заварилась в нем могучим ядром плазмы добродетели, он сильно притянул к себе Державу, развернулся и со словами: "Нас ждут великие дела!" - рванул на противоположную сторону к землекопам.
Андрей от удивления чуть не поскользнулся, но устояв, причем с помощью любимой, улыбаясь во весь рот, зная друга по таким неудержимым проявлениям, произнес:
- Этого-то я и опасаюсь!..
Держава обалдел от такого поворота, ноги его подогнулись сами собой. Мягко плюхнувшись на кучу мокрой глины, он с удивленным выражением лица съехал на самое дно котлована:
- "Карпыч", а ну не увиливай! Разгребай, ага спрятался в ямке, как жук скоробей!
- Между прочем, ты меня сейчас назвал жуком-навозником…
И уже для себя добавил:
- Что соответствует правде на все сто процентов!
Накрапывал мелкий дождик. Он не был бы ощутим, если б не глина. Мгновенно она стала скользкой и пачкающей все, что с ней соприкасалось.
Андрюха с Лехой "ржали как кони", весело работая отобранными у рабочих лопатами. Пока они начали разгребать огромную наваленную кучу, Мариам тяпкой разбивала большие куски земли. Всех буквально охвати необъяснимый азарт. Громче верещал Арон, он так и не смог выбраться из ямы, из последних сил просил вынуть его от туда.
Смеялись все, упав уже не по разу, соответственно, выпачкавшись полностью, и с перемазанными не только одеждой, но и лицами, выдавали "на гора" все новые и новые партии глины.
Держава уселся на корточки, с улыбкой наблюдая, как скоро выходит у молодых людей занявшее их дело. Неожиданно он понял, опустив взгляд вниз, что образовавшаяся лужа приближается своим краем к его невысоким сапогам. Он прищурил глаза, посмотрел снизу вверх, и резко рванулся, пытаясь разогнаться, чтобы с помощью инерции долететь до края и уцепиться уже протянутым рукам. Его попытку заметили друзья.
Арон усиленно перебирал ногами, проскальзывая, но все же отталкиваясь от глиняной стены. Оставалось каких-то несколько сантиметров. Он ударил кончиком сапога в стену, зацепившись и уже начав отталкиваться, все же соскользнул носком, но неожиданно уперся, нащупав опору. Новый толчок был неудачным, поскольку только пробил то, на что опиралась нога, и старик, соскользнув вниз, плюхнулся в самый центр лужи, образовавшейся на дне ямы. Ребята перепугались и попрыгали вниз, совершенно не задумываясь, как будут вылезать.
- Что-то староват Арончик для таких приключений…
Пролепетал Держава, обращаясь сам к себе. Вставая на колени, он повернул голову и вдруг застыл. Смотрел он вроде бы на друзей, стоявших в двух метрах напротив, но как-то мимо них, точнее сквозь.
- Арон, ты цел?! Че застыл то! Болит что-нибудь?…
Леха понял, что молчание не связано со здоровьем, удивился взгляду, и проследил его до глиняной стены. Ничего не заметив, он повернулся и вопросительно кивнул.
- Леша… ручка…
Быстро вернувшись глазами, он понял, о чем говорил пожилой еврей. На уровне человеческого роста, а до этого он смотрел выше, виднелось нечто, похожее на кожаную ручку от саквояжа.
- Маша, лопату!..
Девушка аккуратно спустила требуемое. Заметим про себя, что ей очень понравилась такая интерпретация ее имени…
Через три минуты посреди лужи стоял грязный комок, чего-то формой напоминающий то, что по словам Державы его дедушка утопил в дырке сортира.
Открывать пока не стали, сначала выбрались из котлована, потом забрались в Лехин УАЗ "Буханку" и на раскладном столике начали отколупывать закаменевшую консистенцию. Кожа, как таковая, роли уже не играла, облипшее и засохшее нечто, о чем предполагать не хотелось, превратилось в надежную бронь. Вдруг нож, что-то царапнул:
- Металл! - вскрикнул Арон…
- Неужели?!..
В это время откололся кусок с пачку сигарет и взглядам предстал большой, блестящий золотом, крест с искусно сделанным Распятием. Дальнейший осмотр было решено проводить в присутствии Бузыкина. Куда и направились…
"Анатолич" вел переговоры с закупщиком зерна, пришлось подождать с десяток минут. "Хозяин" района чуть со смеху не упал, увидев столь приличных людей, перемазанных с ног до головы:
- Вы сейчас, как мой отец, после того, как свою собаку из сортира вытаскивал. Только воняло от него по-другому…
- "Анатолич", прямо в точку. Мы, собственно говоря, с повинной… и из… сортира…
- О-но как! А что случилось-то? Что это у вас за ридикюль?… Ха ха ха…