- Ужас! Что ты говоришь! Не доводи себя. Ну ты же понимаешь, что он такой будет не всегда!
Наконец Мариам оторвалась от столешницы. Глаза, несмотря на борьбу, были полны слез. Она еще боролась с тем самым моментом, когда они вот-вот наполняют нижние веки, но еще не прорываются. Это так сильно чувствуется физически, чего стараются избежать. Но в этот раз не получилось, и Арон даже вскрикнул, увидев настоящий поток. Никогда он не был свидетелем такого зрелища. О как прекрасны были ее глаза!
Он отвернулся, только хотел сказать, что-нибудь успокаивающее, как услышал:
- Ну что ему нужно? Я не понимаю! Наверное, я не могу его понять, не умею угадать! Ведь что-то толкнуло его на это пьянство, ведь что-то ему не хватало! Что его мучило и мучает?! Арончик, ты все знаешь, все понимаешь, ну скажи мне, что мне сделать!..
У самого Арона совершено не предсказуемо начали наворачиваться слезы. Он готов был сделать все, что угодно, только бы это прекратилось:
- Я… я… емуууу… он.. ой…
Он так и не смог договорить. Почувствовав свою слабость и увидев безысходность, он понял только что-то неординарное и жестокое, что повлечет за собой шок, может вернуть все в прежнее русло. Но как он мог желать беды, пусть даже для возврата счастья. Если бы не свадьба, где Андрей и сорвался.
Работа Андрея подразумевала возможность постоянного пьянства. Он долго держался, не признаваясь себе в своей болезни, не желая верить, что стал алкоголиком. Он мог пить вино в малых дозах, это не имело последствий, но одна рюмка водки или такого же крепкого напитка, открывала шлагбаум длительному запою. Этот длился почти год!
- Дорогая моя, мы что-нибудь придумаем, мы с этим справимся! Этому же должен быть конец…
- Меня даже этот его секретарь жалеет, правда, так смотрит… Все ни так… все не так!..
Секретарь, а звали его Ренат, был, якобы сыном крупного чиновника одного из силовых ведомств Татарстана. Отец его дружил, как говорили, с председателем федерации футбола, который и попросил Андрея пристроить паренька на время, а там, как пойдет. Парень был умным, целеустремленным, честным, казался наивным и доверчивым человеком. Правда, было небольшое несоответствие этим качествам. Выражалось оно в какой-то постоянной концентрации, пронизывающей каждое его действие. Иногда Мариам казалось, что этот молодой человек специально занижает свои способности вместе с возрастом, совершенно не задумываясь, какое производит впечатление. Воспитывался он, так же, как и Рустам, в России, но свой родной язык и, кажется, еще несколько восточных, считая себя однозначно россиянином. Именно он познакомился "случайно" с Ильясом, рассказав ему об Андрее и Мариам.
Светищев нашел в нем опору, а его супруга связующее звено со своим мужем. Постепенно этот человек начал играть важную роль, почти члена семьи, в котором очень нуждались. Андрей Викторович прислушивался к нему, дал ему полную свободу в исполнении многих поручений, но решения действительно принимал сам.
При близком рассмотрении становилось очевидным, этот человек, не достигший еще тридцатилетнего возраста, обладал многими талантами, причем, очевидно, что многие воплотить в жизни уже удалось.
Он не был очень инициативен, не отходил от шаблонов и норм, не совершал ошибок, ничего не забывал, преданность его и предусмотрительность - второе, как хорошее дополнение к первому, было просто золотой находкой, удивляли и вызывали уважение.
Он не лез вперед начальства и не выпячивался, напротив, своим поведением выгораживал, иногда "проваливающегося" из-за своей слабости шефа. Иногда Андрею казалось, что его "правая рука" слишком придирчив к людям, с которыми тот сталкивается, особенно внимателен тот был с незнакомым.
Мариам иногда так хотелось назвать его телохранителем своего мужа, но незаурядные способности Рената ее останавливали. Он был подтянут, физически крепок, как оказалось, владел приемами рукопашного боя, всегда находился в одном настроении.
Не делая лишнего, он каким-то образом давал понять, с какой просьбой к нему можно обратиться, а с какой не стоит. Иногда складывалось впечатление, что молодой человек ошибся в выборе профессии, хотя великолепно справлялся с доверяемым. Другими словами - он был способен на гораздо большее, иногда виделось, что именно это большее Ренат и делает.
Мы не стали бы заострять внимание на этом персонаже, если бы он не становился постепенно в нашем повествовании важным лицом. Забегая вперед скажу, что рядом со Светищевым он оказался не зря…
С Ильясом секретарь Андрея познакомился у мечети, что на Проспекте Мира у Олимпийского спортивного комплекса. Последний до этой встречи бывал там несколько раз в неделю, тратя на это некоторую часть своего свободного времени. Нельзя сказать, что он был набожным человеком, относился к этому сдержанно, да и никогда на эту тему не заговаривал первым.
Приходя сюда, Ренат делал вид, что кого-то искал, что нормально для этого места. Через неделю, видя его настойчивость, завсегдатаи начали помогать. Еще через две недели его свели с человеком, который мог помочь. Им оказался Ильяс. Впрочем, сторонний наблюдатель заметил бы, что поиски почти затихли после знакомства этих двух людей.
Их отношения носили эпизодический характер, но Ренат всегда находил причину, чтобы встретиться с новым знакомым. На одной такой встрече Ильяс поинтересовался, чем тот занимается. Доверившись, хотя и скрывать-то было нечего, молодой человек без утайки поделился своими достижениями.
Ничего бы из этого не вытекло, не произнеси он имя жены своего шефа. Вот так это было:
- Женщины… Они коварны, не зря Пророк предупреждает быть с ними осторожными, держать их в узде. Вот мой начальник, к примеру, запил. Но это русская семья, хотя супруга дочь мусульманина, правда, не правоверная сама. В этой семье все нетак! Жена предоставлена самой себе, воспитанием ребенка отец не занимается. У нас так не может быть! Порок его ужасен - он всегда пьян! Будь он под законом шариата, то обоих бы забили камнями… Мне видеться, что в семьях этого народа не будет дисциплины и порядка, как в наших, а значит, дети не могут получить должного воспитания, ведь нам чужды сомнения и нет потребности обсуждения в необходимости джихада… Правда всегда во всем на стороне правоверного - этого не нужно объяснять даже младенцу!
То, что говорил Ренат, было прописными истинами для мусульманина, и подтверждало: человек этот стоит на стороне Ислама, что было гарантией безопасности для известного нам преступника.
Ренат продолжал, Ильяс, молча внимательно слушал, но только до тех пор, пока не прозвучало имя бывшей жены его брата:
- Жена носит имя матери Исы, Который есть Слово Аллаха, да вовеки пребывает Имя Его! Но Мариам полная Ей противоположность…
- Как ты сказал?
- Мариам…
- Эээтооо хорошее, очень хорошее имя…
- Имя… каждый человек носит имя, и должен соответствовать ему в лучшем его смысле. А она хорошая женщина, но никудышная жена - позор для правоверного!
- Чем же она так не подходит на это место.
- Слишком вольнодумна, хотя и предана. Она не умеет стать счастливой, просто будучи женой, ей нужно большее - муж должен принадлежать ей! Ей мало достатка и обеспеченности…
- Ах, как похожа… Давно они женаты?
- До этого она была "чужой женой", как она говорит… Сегодняшнее свое положение она называет "жена отсутствующего мужа". Умная женщина, но делает глупые поступки…
Ильяс уже чувствовал и был уверен, что это жена его "покойного" брата, начал задавать наводящие вопросы. Ответ на один из них все прояснил:
- Она испытала много горя. Два с небольшим года назад их с мужем, кажется (они тогда еще не были женаты) воины джихада взяли в заложники в каком-то небольшом городе. Они чудом выжили. Кажется, какой-то Спас… чего-то там…
После этих слов Ильяс побелел, но быстро пришел в радостное расположение духа, вспомнив, что считается погибшим.
"Странное совпадение" - думалось ему: "С другой стороны, что ж тут странного, если я не узнал ее там… хотя чувствовал же что-то! Да и как ее было узнать, когда пол-лица скотчем замотано! Может и есть Аллах, если дает мне второй шанс".
После этого разговора мужчины стали встречаться чаще. Каждый раз Ильяс узнавал по крупицам, что-то новенькое, пока не понял, что его брат жив! Кроме всего прочего, новость, что тот находится под следствием, его совсем не обрадовала, поскольку Рустам, наверняка, дает показания, обязательно расскажет о нем. Хотя что с того, ведь он тоже уверен - брат мертв.
Конечно, это было не важно, но стоит только засветиться, как можно ставить крест на своей жизни - пощады не будет! Они заговорили о тогдашнем нападении экстремистов, эмоции прослеживались в словах обоих, но нам бы показалось, что интонации Рената были с гордостью за справившихся с угрозой россиян, а у Ильяса проскакивали нотки сожаления провала всего грандиозного плана, малой частью которого была его группа. Сам он считал, что задачу выполнил, поскольку силы отвлек, уничтожил десять спецназовцев, с десяток гражданских и вертолет. Что же еще нужно?! Но это может быть важно только для профессионалов из спецслужб и штабов террористов, поэтому оба продолжили разговор.
Каждый раз боевик, получивший отставку, старался вывести разговор, как можно ближе к теме Мариам, чтобы выяснить, как еще больше деталей. Получалось не всегда, но торопиться в этом не стоило.
Удалось выяснить, что муж Мариам состоятельный человек, хоть и пьяница, зарабатывает большие деньги. Имеет слабые места в виде ребенка, еще совсем маленького, и, наверняка, жены. Существовала опасность, что, взяв заложниками либо ребенка, либо супругу - муж привлечет силы правопорядка, в то время, как нужно постараться обойтись без этого. А это возможно сделать либо, захватив и его, либо только его. В последнем случае практика показывала, что успех достигался только в половине процентов, и то это благодаря знанием Ильясом нравов мусульман. Что ждать от русского, которого он вспомнил среди взятых им заложников, кто знает!
Имея в своем распоряжении четырех боевиков, парней "без страха и упрека", Ильяс мог одновременно провести похищение и жены, и мужа. Если у последнего имеется банковский счет, проблем не будет. После перевода убить обоих да скрыться навсегда, "кинув" на деньги подельников. При случае убить их тоже - это была бы самая правильная, по его мнению, концовка. Одно "но". Дом, в котором живут эти люди, находится в хорошо охраняемом поселке. Вместе муж и жена никогда не передвигаются, она вообще, почти не выезжает из дома. Как не крути, без посредника, которым может стать только Ренат, не обойтись.
С этих пор все общение было направлено на вербовку молодого человека, которой тот, постепенно поддавался…
Надежда! Снова надежда. Как разниться это понятие! Одни используют его, стремясь к хорошему, другие, пытаясь сделать зло, но надеются все, постепенно двигаясь к мечте от еле мерцающих в уме помыслов к желаемому событию. Надежда и ее следы… Одни пахнут нектаром, другие расточают смрад. Часто это одни и те же отпечатки, которыми идут разные люди. Достаточно и просто пересечения, после которого, продолжаются только следы в одну сторону. И никто не в состоянии, кроме Бога, знать, кто дойдет, и кто праведен в своих стремлениях. Впрочем, люди редко задумываются о последнем, просто следуя к намеченному…
Расплата
"Мне отмщение и Аз воздам!"
(Послание евреям св. Апостола Павла 10, 30)
Несмотря на своеобразное постоянное нахождение Светищева в своеобразном состоянии, он не терял своих рабочих качеств и прекрасно справлялся со своими обязанностями.
В них входили не только организационные моменты, коих на ниве спорта больше девяноста процентов, но постоянные встречи, в которых он играл ключевую роль как чиновник, и как талантливый переговорщик, и просто как профессионал, лучше остальных знавших тему.
Переговоры всегда проходили в местах общественных, в основном дорогих ресторанах, отелях, клубах или государственных учреждениях. Одна плавно перетекала в другую, причем в прямом и в переносном смыслах. Разговоры, наполняя емкость одной темы, переливались в другие, так же, как один алкогольный напиток, находящийся на столе, наполнял бокал или рюмку, отправляясь в утробу участвующих в переговорах важных людей.
Такой процесс к концу рабочего дня сильно менял физическое состоянии "работяг", что помогало Андрею очень даже удачно вписываться своим, находящемся уже навеселе с самого утра. Именно поэтому рабочий день его начинался только после обеда.
Однажды, окончание очередных трудовых суток, где-то за полночь, вылилось в легкое недомогание. Это было предынфарктное состояние, которое показало обследование, проведенное на следующий день.
Было решено лечь на профилактику на неделю в профильную клинику, для восстановления сил. К этому подвигло еще грядущая жеребьевка кубка России, которая полностью "висела" на его же шее.
От алкоголя пришлось отказаться, с семьей виделся он урывками, жену и мальчика привезли всего дважды. Но это показалось на трезвую голову целыми событиями - он ощутил, что они есть и дороги ему!
Посещающий его Ренат, появлялся на два часа - три часа в день. При этом его внешний вид вызывал вопросы. Казалось, что "зеленый змий", потеряв одного своего адепта, накинулся на другого, по лености своей, на близ находящегося. Круги под глазами, иногда проявляющееся полусонное состояние, задерживаемые ответы на вопросы шефа, все это нервировало, тем более на фоне отсутствующего привычного "лекарства".
С другой стороны, молодой человек пахал за двоих, а подготовка жеребьевки только кажется простым занятием, на деле это постоянный форс-мажор, реагировать на который необходимо сразу, многое меняя в процессе.
Только сам Ренат знал доподлинно, что будет значит следующая неделя и в жизни его начальника, и для его семьи, и в карьере. Когда мы поймем, какой фронт работ проделал этот ответственный человек - то невольно задумаемся, а почему не он на месте Светищева.
На пятый день лечения после не очень спокойной ночи к нему привозили семью. Три часа пролетели, как один вздох, выдыхать после которого он не хотел. Первый приезд Андрей заметил, какой-то печальный взгляд супруги, будто пелена чего-то недоброго овладела ее мыслями. Так было только час, следующий сменился улыбкой, выражающей надежду. Женщина не отходила от него и не отрывала своих глаз. Прощаясь, она просила его не меняться, хотя бы до следующего раза.
Закрывшаяся дверь холла клиники, скрыла настоящего человека, которого он любил, и перед которым становилось стыдно. Только сейчас он начал понимать, что он делал, старательно разрушая их чувства, их сокровенные отношения, хранящиеся в тонкостенном сосуде, причем с упорством хранимые только ей одной.
Ушедшая любимая, сразу заместилась в воображении всплывающими воспоминаниями, нагрянувшими целыми волнами, сопротивляться которым он и не мог, и не хотел.
Этот ее взгляд, как острое лезвие, вскрыл, освежил, словно промыв в ледяной воде, все его чувства, до этого замаринованные в алкоголе. Он уже осознал, если не остановиться и не приготовить из них достойного блюда, укрепив их, то они пропадут, зачерствев и засохнув, оставив только горькое послевкусие сломанного при откусывании зуба и мучительным попирательством приставучей совести.
Именно надежда блеснула в ее взгляде, а блеснув, не потухала. Он вспомнил этими несколькими часами еще недавнее счастье, но чувствовал, что простого выхода не будет. Какое-то сомнение, будто смеясь, насильно опускало шлагбаум на его пути. Постепенно он осознавал, что это! Никто не посмел ему сказать, кроме Державы, правду. Тогда он посмеялся над ним, теперь готов целовать ноги старику, но не мог, не умел согласиться с ним вот так вот сразу. А именно с этого, с самого признания, именно самому себе драгоценному и чуть ли не идеальному - нужно начать.
Язык не поворачивался произнести это слово даже про себя. Вместо этого эти несколько букв размешивались признанием своих талантов и заслуг перед кем угодно, только не перед семьей! Для этих двух людей он что-то мог сделать, лишь признавшись себе, что он алкоголик!
Так мало! Но так тяжело. Это ведь не только слова, это понимание целой проблемы, к которой придется подходить, отказавшись от того, что стало страстью, перебороть которую он не мог ни сейчас, не сам!
Не чувствуя в себе сил, ведь искушения будут постоянны к тому же рядом, Андрей начал искать виноватого, забивая свои страдания от беспомощности, как бы ссылками на безвыходность положения. Постоянно ударяясь об этот взгляд Мариам, он, словно падая на колени перед ней, убеждал себя и ее снова, и снова, что сможет справиться, пока не пришел к выводу - без нее он ничего ни только не сможет, но и ничего собой не представляет.
Только тогда он оценил ее последние слова, когда она просила его не меняться. Вот условие их счастья! Холодная дрожь пробила его от ощущения этой ответственности. Будут они счастливы или нет, а, скорее всего, будут они вместе или расстанутся, зависит только от него.
Он ощутил, как его совершенно нагого бросили на чашу весов, которая была уже заполнена всякими гадостями, на другой были жена и малыш, еще совсем маленький, беззащитный. Как когда-то в руках своих эти чаши держал тот самый главный бородатый террорист. Тогдашние ощущения вернулись мгновенно, но в тот день от него ничего не зависело. Даже можно сказать, что он жив именно благодаря усилиям жены! Но что он может сейчас? Глаза закрылись, быстро отяжелев, налились теплой приятной негой, с которой сон незаметно ввел его в свое царство…
"Он лежал, ворочаясь на большой постели, застеленной каким-то скользким бельем. Странные ощущения от прикосновения ткани к его телу вызывали беспокойство, но не отвращение. Уже полночи позади, а сна, как не было, так и нет! Он не болел, но вспотел, форточка настежь открыта, но дышать становилось все тяжелее. Одолевали, какие-то тревожащие мысли, но как только он собирался их изгнать или опровергнуть, все как одна растворялись, не оставляя даже пыли от своих следов.
Подумалось о чае, но какая-то слабость дала надежду о вот-вот засыпании. Андрей провалился в сон. Во сне он чувствовал легкое неудобство: "Наверное, эти простыни - откуда они взялись?". В груди, что-то тоже было… Что-то непривычное, холодное, даже скорее пустое. Он повернулся на другой бок и застыл от ужаса - на тумбочке на серебряном подносе лежало его сердце, лежало и билось. Ужас был оттого, что работало оно вне тела, а биение он ощущал внутри себя. "Господи, помилуй! Господи, помоги! Господи, спаси меня, грешного!" - запричитал он скороговоркой. Между мыслями появилась одна особенная горделивая, проталкивающаяся, какой-то сумасшедшей волей: "А сердечко, как новенькое… молодооое! Какой я молодец!". Но и эти сменились другими:
- Ой! Как же оно там-то, если грудь цела?! И кто его мог вынуть?!..
Он неожиданно почувствовал чье-то присутствие:
- Я, конечно. И вовсе для этого не нужно ничего разрывать или разрезать, это легко… а вот вернуть обратно…