Наконец рейнджеры подъехали к небольшому углублению и попрыгали из седел.
- Что делать с конями? - громко спросил Калл, стараясь перекричать ужасный рев.
- Черт с ними, с конями, ложись! - крикнул в ответ Верзила Билл. - Растянись и уткнись мордой в землю!
Калл так и сделал. Он скинул рюкзак со спины и растянулся на дне углубления. Остальные рейнджеры последовали его примеру.
Гас опасался в душе за Матильду - ведь она была столь здорова, что вряд ли могла надежно укрыться в углублении, где прятались бизоны. Но копать канаву времени уже не было - ей оставалось только надеяться на лучший исход. Вскоре ужасный рев еще более усилился и стал таким громким, что у всех чуть мозги не повышибало. Рубаха у Калла надулась так, что он испугался, как бы ветер не оторвал его от земли и не унес неведомо куда. Вокруг раздавался гул и какой-то свистящий звук, вроде шипения змеи, только намного громче, - это свистел песок, засасываемый вихрем из углубления. Затем на них обрушилась темнота - черная, как в безлунную ночь.
Гас подумал, что навсегда уедет из Техаса - как тут жить, если одна напасть сменяется другой? Он мечтал о домике впереди и о поросенке, и на тебе - лежишь, уткнувшись мордой в грязь, а тебя ворочает и тянет куда-то облако, похожее на гигантскую змею. В родном Теннесси тучи не ведут себя так, как здесь. К тому же лошади куда-то запропастились, а они ведь находятся в пути всего каких-то полдня. Оба его пистолета засунуты в седельные кобуры - вот будет незадача, если он и уцелеет от этого урагана, а Бизоний Горб возникнет вновь. Он же тогда окажется беззащитным.
Рев урагана стал таким оглушительным, а тучи песка, засасываемые смерчем из-под рейнджеров, столь плотными, что они на какое-то время оглохли и чуть не задохнулись. Черныш Слайделл, отличающийся проворством и гибкостью, исхитрился засунуть нос под рубашку, где дышалось немного полегче.
Но вот круговерть и рев стали потихоньку ослабевать, рейнджеры, поняв, что теперь можно поднять голову, увидели далеко на западе, под черной тучей, яркое солнечное сияние. Но над прериями по-прежнему разливался внушающий страх непонятный свет, который Рипу Грину показался даже зловещим.
- Думаю, такой же свет возникает, когда ты умираешь, - заключил он.
Матильда, почувствовав облегчение, приподнялась. Ей доводилось слышать, что смерчи, засасывая в воронку людей, уносили их и выплевывали на землю за сорок миль. Говорили также, что выжившие при таком перелете повреждались головой без всякой надежды на излечение. Само собой разумеется, маловероятно, чтобы ураган унес ее, поскольку веса в ней немало, но ведь были случаи, когда таким образом перемещались по воздуху целые повозки, а она все же никак не тяжелее повозки.
- Ну как, все живы-здоровы? - спросила она.
При странном сером свете рейнджеры казались ей какими-то не такими - многие так напугались, когда лежали, плотно прижимаясь к земле, что даже голос у них изменился, когда они заговорили.
- Живы-то мы живы, но вот лежим и не двигаемся, - сказал Калл.
Он сохранял спокойствие, поскольку времени на то чтобы испугаться, ему не хватило, - он так и не понял, что такое смерч. С индейцем можно воевать, но как воевать с ревущим змеевидным воздухом? Шляпа у него улетела, да не только у него - у всех, уцелела лишь меховая шапочка на голове Верзилы Билла Колемана, который сопел, когда песок засыпал ему нос и рот.
- Нужно поймать лошадей, - добавил Калл. - Думаю, теперь они уже на полпути обратно в Сан-Антонио.
- Лучше пусть моя лошадь сбежит, чем ее унесет смерч, - прервал его Гас. - Она стоит тридцать долларов, как-никак.
- Я бы тоже обошелся без лошаденки, да на них навьючены все наши пожитки, - заметил Черныш. - Нам осталось только дотащиться пешком до Остина и надеяться, что там выдадут ссуду.
- Наши лошади далеко не удрали, - сказал Верзила Билл. - Утром мы их найдем, во всяком случае проследим, куда они подались.
Теперь, когда Гас понял, что уцелел во время урагана, он оживился. Головная боль у него с перепугу прошла, а вот аппетит, наоборот, усилился.
- Я все еще мечтаю о свиной отбивной, - заявил он. - Давайте двинемся к дому. Хозяева, небось, там сидят и уплетают за обе щеки.
Других предложений не поступало, и рейнджеры согласились было с ним, но оказалось, что дом, в котором они рассчитывали найти убежище, ураган разрушил до основания. Добравшись до места, где он стоял, они увидели там всего лишь несколько бревен и шестерых несчастных человек, оцепеневших от ужаса и мечущихся туда-сюда: четверых детей, мужчину женщину. Взрослые, держа в руках светильники, ковырялись в каменном фундаменте, отыскивая и сваливая в кучу уцелевшие вещи. Перепуганные дети молча смотрели на них. Маленькая девчушка жевала край своего платьица.
Ее отец, крепкий малый с густой бородой, все спрашивал про крышу с таким недоуменным видом, с каким обычно интересуется сбитый с толку человек, куда это вдруг подевался его молоток.
- Да где же моя крыша, черт бы ее побрал? - говорил он. - Она же была здесь, а теперь куда-то запропастилась. Я делал ее целую неделю, а теперь ее, поди, унесло ветром прямо в лес.
- Да что там крыша. Мы вот потеряли всех своих лошадей, - сказал Гас каким-то, как показалось Каллу, бездушным тоном. У крепкого молодого человека в доме жила семья. Исчезновение лошади стоимостью тридцать долларов вместе с дешевым седлом и одеялом - ничто по сравнению с утратой крыши над головой.
Усадьба, где стоял прежде дом, находилась в полном беспорядке. Уже смеркалось, но можно было видеть, что одежда, кухонная утварь, инструменты и сельскохозяйственные орудия, уцелевшие домашние животные были раскиданы по разным углам, будто их в спешке бросали с повозки куда попало. На поваленном бревне стоял черный петух и возмущенно клокотал во все горло. Среди неразберихи, похрюкивая, рылись в мусоре два поросенка и кудахтали куры.
Никто из пострадавших при урагане не обратил внимания, когда к ним перед сгущающейся темнотой подошли Матильда и шестеро рейнджеров. Единственной, кто сохранял разумное спокойствие, была молодая хозяйка дома. Она не спеша подбирала раскиданные вещи и одежду и заботливо укладывала их в аккуратные кучки.
- Вот чертова незадача - жаль терять такую крышу, - пробормотал молодой отец. Он, похоже, говорил сам с собой, ни к жене, ни к рейнджерам не обращался.
- Хватит тебе чертыхаться, Рой, - сказала ему жена. - у нас гости, да и детям нет надобности выслушивать твои ругательства из-за того, что дом сдуло ураганом. Мы построим другой дом.
- Ты хочешь сказать, Мелли, что я в силах это сделать? Сама-то ты не так сильна, чтобы ворочать бревна.
- Я сказала, Рой, что к нам пришли гости. Почему бы тебе не быть вежливым и не пригласить их для начала присесть, - энергично насела на него молодая хозяйка. - На погоду нечего пенять, - добавила она. - Руганью ее не переменишь.
- Слушайте, а может, мы поможем вам собрать уцелевшее? - предложил Гас.
Молодая женщина по имени Мелли ему понравилась с первого взгляда. Даже в сумрачном свете он заметил, какая она хорошенькая. А муж показался ему грубияном. Гас даже подумал: жаль, что его не унесло ураганом. Тогда такая прелестная молодка запросто могла бы заставить его уйти с рейнджерской службы, моргни только.
- Вот что, парни, надеюсь, вы не воры, потому как ветер раскидал наши немудреные пожитки по всем окрестностям и любой пришедший сюда воришка может без труда подбирать их, - сказал Рой, все еще никак не смирившийся с утратой крыши.
При свете лампы рейнджеры стали помогать семье отыскивать разбросанные вещи и складывать их в кучу. Разумеется, никаких свиных отбивных им не предложили, но хозяйка угостила их беконом и лепешками из кукурузной муки. Верзила Билл Колеман оказался толковым печником, из обломков кирпичей он быстренько соорудил маленькую печурку и в ней весело затрепетал огонь. Все уплетали кукурузные лепешки с беконом и толковали, как неожиданно и странно обыкновенная грозовая туча превратилась в гигантский смерч.
- Вон с того дерева вихрь содрал даже кору, - вспомнил Рой и махнул рукой в темноту, где стояло невидимое взору дерево. - Какой же силы должен быть ветер, чтобы содрать кору с вяза?
- Главное, что мы, слава Богу, все живы, - с признательностью произнесла Мелли.
Ей было интересно, что за женщина потащилась по прериям вслед за шестеркой техасских рейнджеров, но из вежливости спрашивать об этом она не стала. Разумеется, в приграничной полосе всякие неожиданности встречаются реже, нежели в восточном штате Миссури, откуда она была родом.
Матильда в это время мечтала: вот вышла бы она замуж за крепкого бородатого фермера и у них родились бы четыре малыша и завелось несколько кур и парочка поросят. В таком случае не пришлось бы ей пресмыкаться перед вонючим подонком с торчащей шишкой в штанах и удовлетворять его похоть за пару долларов.
Ребятишки, старшему из которых, как сказала мать, было около пяти лет, сбились в кучу, словно маленькие опоссумы, на уцелевшем и не намокшем лоскутном одеяле и безмятежно заснули. Верзила Билл Колеман вынул свою губную гармошку - он не клал ее в переметную суму на седле, а всегда носил при себе - и заиграл песенку "Барбара Аллен". Каллу нравилось слушать, как играл Верзила Билл. Старая печальная песенка навеяла грустные воспоминания. Он не знал, отчего это музыка заставляет его грустить и для чего вообще на свете есть грусть. Ведь в конце концов, как сказала молодая женщина, все они уцелели, да и потеряли из-за урагана не так уж много. Досадно, конечно, лишиться лошадей, но не из-за них же он сейчас опечалился. Он почувствовал грусть из-за всего, что видел вокруг: рейнджеры, Матильда, семья, у которой ветер унес крышу. Их мало, а мир такой огромный и жестокий. Они все живы, да и поели сейчас неплохо, но на следующий день может разразиться другой ураган или же шайка индейцев нападет на них, и тогда их не будет на этом свете.
- Вот что, под эту старую песенку я танцевать не умею, - сказал Гас Верзиле Биллу. - Мне больше по душе мелодии, под которые можно сплясать.
- В таком случае вот тебе "Буффало Гэлс", - ответил Верзила Билл и заиграл веселенькую мелодию.
Гас встал и заплясал джигу, стараясь очаровать Мелли своим танцем. К нему вскоре присоединился Рип Грин, но остальные плясать отказались.
- Да будь я проклят, если стану танцевать в такой вечер, когда моя крыша улетела неведомо куда, - пробурчал Рой.
Чуть позже Рой, взяв в руки светильник, перерыл все углы вокруг и нашел целый кувшин виски, который тут же пустил по кругу. Верзила Билл Колеман перестал играть на гармошке и приготовился приложиться к кувшину, что не понравилось Гасу, поскольку он еще не натанцевался вдосталь. Он еще раз подумал о том, что мог бы стать неплохим мужем для Мелли - разумеется, гораздо лучшим, нежели неотесанный и мрачный Рой.
На рассвете Рой отыскал большую часть своей крыши на опушке небольшой дубравы, всего в сотне ярдов от места, где прежде стоял дом. Верзила Билл оказался прав насчет лошадей - все они нашлись не далее как в полумиле от углубления, где прятались рейнджеры. Бекон весь съели, но на завтрак Мелли напекла им кукурузных лепешек и сварила цикорный кофе.
Рой, сообразив, что у него под рукой оказалась великолепная рабочая сила, всячески старался убедить рейнджеров остаться и помочь ему вновь отстроить дом. Гас Маккрае не возражал. Лицо Мелли было, что называется, кровь с молоком. Утром она выглядела еще более привлекательной, нежели в полутьме сумерек. Но у всех других рейнджеров оказались срочные дела в Остине - они быстренько оседлали коней и приготовились к походу.
- Мы отправляемся завоевывать Санта-Фе, - похвастался Черныш Слайделл. - А командир у нас сам Калеб Кобб.
- Та самая Санта-Фе? - удивился Рой. - Санта-Фе, что находится в Нью-Мексико?
- Это город, а что тут такого? - сказал Рип Грин, заметив, что Рой отнесся к его словам как-то скептически.
- Как что такого? До него отсюда свыше тысячи миль, - пояснил Рой. - Вы доберетесь до Санта-Фе быстрее всего из Сент-Луиса. Оттуда идет хорошая накатанная дорога. Мой папаша торговал на ней, пока его не пришил какой-то проклятый шустрый мексиканец.
- За что его убили? - поинтересовался Джонни Картидж.
- Ни за что, просто так - шустрый мексиканец быстрее вытащил пистолет и выстрелил первым, - пояснил Рой. - Я сам еще пацаном трижды побывал в Санта-Фе.
- Вот как? Расскажи нам про него, - попросил Гас. - Слышал я, что там крутом золото и серебро просто валяются под ногами.
- В таком случае ты слушал идиота, - заметил Рой. - Золота там вообще нет никакого, а за серебро нужно торговаться до хрипа. Мой папаша предпочитал иметь дело с мехами. Жители гор довольно регулярно привозили их на продажу, они привыкли носить меха. А когда я женился на Мелли, с торговлей завязал.
- Меха, говоришь? - удивился Гас. - Ты имеешь в виду мех, как у Верзилы Билла на шапке?
- У него просто кроличья шкурка, я ее даже мехом не назвал бы, - возразил Рой. - Я имею в виду главным образом бобровый мех. Здесь на юге бобры не водятся, так что вам не понять, о каком звере я говорю.
- Раз уж мы направляемся туда, то, по-моему, стоит захватить Нью-Мексико целиком, - вмешался в их беседу Черныш Слайделл. - Думаю, население обрадуется, увидев нас.
- Они вам покажут, где раки зимуют. Да они ненавидят техасцев - разве никто из ваших ребят не знает об этом? - удивился Рой.
- Думаю, Калеб Кобб не стал бы командовать экспедицией на Санта-Фе, если бы сам не побывал там и не изучил все досконально, - сказал Верзила Билл.
Рой в изумлении смотрел на супругу. Крошечная девчушка, перепугавшись урагана, опять жевала подол своего платьица. Двое мальчишек швыряли камни в поросенка, а черный петух продолжал недовольно клокотать.
- Этих людей ввели в заблуждение, - обратился Рой к Мелли. - Они думают, что техасцы, как только захватят Санта-Фе, начнут там лопатами выгребать золото и серебро и грузить их на повозки. Калеб Кобб, видать по всему, ловкая бестия и отъявленный мерзавец. По-моему, он задумал завести вас неведомо куда, чтобы вас всех перебили или захватили в плен. Я даже сомневаюсь, что он когда-либо бывал в Санта-Фе - может, самое лучшее для вас заблудиться по пути, - продолжал Рой. - Когда кончатся прерии, придерживайтесь реки Арканзас. Как только найдете ее, знайте - вы на верном пути.
Рейнджеры поскакали вперед, оставив фермерскую семью перебирать и укладывать вымокшие во время грозы пожитки. Пессимизм Роя несколько охладил их восторженный настрой.
- Думаю, что он все врет, - предположил Гас. - Кто он такой? Простой фермер. Небось, ноги его никогда не было в Санта-Фе.
- Говорил он с таким видом, будто все знает, - сказал Калл.
- Нет, нельзя все же доверять людям из Миссури, - заметил Рип Грин.
- Почему нельзя? Я, к примеру, из Миссури, - обиделся Джонни Картидж. - Миссурийцы так же честны, как и выходцы из других штатов.
- С чего бы этому человеку врать нам? - в недоумении спросил Калл. - Он же никогда не встречался с нами прежде.
- Постыдился бы Гас говорить, что лгут беспричинно, - не удержалась Матильда. - Сам он то и дело врет, рассказывая людям, в первую очередь девушкам, всякие сказки про места, которых в жизни не видел.
Замечание Матильды заставило Гаса покраснеть. Одной из главных проблем при общении с женщинами была их привычка выкладывать все, о чем следовало бы помалкивать. Конечно же, он врал напропалую, чтобы покрасоваться перед девушками, но какое до этого дело Матильде?
- Посмотрите, это не Длинноногого лошадь? - выкрикнул Черныш Слайделл. - Вроде его гнедой.
Мысль о том, что к отряду присоединится Длинноногий Уэллейс, сразу же подняла настроение рейнджеров. Чадраш был, разумеется, разведчиком что надо, он знал пути-дороги по нехоженным местам даже лучше Длинноногого, но он отличался прескверным характером, рычал и ругался, когда к нему подходили с разговорами, если ему не хотелось вступать в беседу. Вообще он не любил говорить и не желал делиться своими знаниями с людьми, которым недоставало его опыта. В зависимости от настроения он мог помочь, а мог повернуться и ускакать прочь.
Длинноногий Уэллейс, наоборот, любил поговорить. Он умел толково объяснять непонятное - как-то раз, будучи немного "под мухой", он битый час разъяснял Каллу и Гасу особенности следов трех разных лошадей, которые они обнаружили в пути. Он рассказал им все, что знал про эти следы: почему он считает, что прошли мексиканские лошади, сколь тяжелы на них всадники, когда они проходили в этом месте, каково, по его мнению, состояние лошадей, оставивших следы. Гас и Калл попытались тогда применить на практике полученные от Длинноногого знания, ничего не получилось. Единственное, что им стало известно про найденные новые следы, это то, что они лошадиные, а что касается веса всадников, их национальности или общего состояния здоровья, об этом они могли лишь догадываться. По сути дела, они оставались такими невеждами в деле изучения следов, что не могли определить даже, ехал ли кто-нибудь на лошадях верхом. Уверенно они могли сказать лишь, что здесь паслись кони. Разумеется, оба в один голос заявили, что лошади не подкованы, но и это утверждение не соответствовало действительности.
- Может, он подстрелил дикую свинью? - предположил Гас. - Мы бы с удовольствием съели ее.
Лошадь Длинноногого стояла довольно далеко от них, а самого ее длинноногого хозяина нигде не было видно.
- Я бы предпочел, чтобы он ухлопал оленуху, - заявил Рип Грин. - Тогда я жрал бы нежную оленятину, а не старую жесткую свинину.
- Они кукурузные лепешки на ребрышки не накалывали, - вспомнил Гас. - И все же Мелли - миленькая бабенка.
- Я даже заметила, что ты не прочь сбежать с ней, - сказала Матильда. Хотя тогда было уже довольно темно, от нее не ускользнул повышенный интерес Гаса к молодухе.
- А может ураган и Длинноногого унес? - высказал предположение Верзила Билл. - Это все-таки его лошадь. А его, должно быть, ветром сдуло.
- Не похоже, - не согласился Гас. - Думаю, он залег где-нибудь в бизонью лежанку, как и мы.
- Но могло случиться так, что поблизости от него не оказалось бизоньей лежанки, - возразил Джонни Картидж. - Смерч мог застичь Длинноногого на ровной земле.