- Ну, вообще-то у нас не принято это! Придет какой-нибудь клиент с деньгами, поскандалит, напьется, так его наши девушки сами же попытаются охмурить и вытащить все его денежки. Вот почему посторонним ворам и карманникам работать здесь нельзя, наши девушки сами хотят подзаработать.
- Позови мне какую-нибудь девушку с ловкими пальчиками.
- Вот Сара, к примеру, поговори с ней, а я пошла работать. Сара, помоги моему приятелю, он из команды Ретта, - обратилась официантка к одной неприятной на вид девице.
- Да ну! Того самого Ретта? Этого, с одной ногой и с железным крюком, на который он насаживает живьем своих врагов?
- Да, я с его корабля, - смутился Джон. - Милаша, вот там за вешалкой в сером плаще человек! Будь добра, достань у него из карманов и из сумки все, что можешь вынуть. Деньги твои, остальное, письма там, бумаги, вещи отдашь мне! Ну а мы тебя отблагодарим, если поможешь, конечно. И, мне кажется, тебе лучше работать не одной, а взять еще пару девочек.
Саре стоило подмигнуть кому-то, и подле нее тотчас очутились три девицы подозрительной наружности. Она им шепнула что-то, и все они внезапно растворились среди посетителей.
Когда, закончив разговор, предатель встал и двинулся к двери, Джон Саймон немного подождал, выпил не слишком хороший чай, дождался, пока он выйдет на улицу, и пошел вслед за ним. И тут же наткнулся на очаровательную воровку, которая протянула ему письмо в конверте, карманные часы и глиняную трубку.
- Больше ничего у него не было, он слишком быстро сбежал от нас.
Джон дал ей несколько монет и побежал за подозреваемым.
- Ну, что скажешь? - вскочил Ретт при его появлении.
Джон протянул ему карманные часы, трубку:
- Посмотри, это часы, трубка и письмо.
Ретт тупо уставился на эти предметы.
- Это чье?
- Не узнаете, сэр? - промолвил Джон.
- Ну… в том-то и штука, что узнаю, даже очень хорошо узнаю. Клянусь дьяволом, это мои часы, я подарил их Фибусу Пейну? Что же, выходит, Фибус Пейн? Он и есть Испанская крыса???
- Пуля попала в точку! - обрадовался Джон.
- Не может быть!
- Почему?
- Фибус Пейн на такое не способен! - твердо ответил Ретт.
- Как видите, вы ошибаетесь, сэр! Фибус Пейн пришел в таверну получить вознаграждение за свое черное дело и передать что-то лежащее в сером пакете. Потом его обокрали по моей просьбе, и я получил у воровок его вещи…
- Часы, трубка и письмо не являются доказательством его преступления, хотя трубка дюже приметная, - перебил его Ретт. - Однако мы можем позвать сюда Фибуса Пейна и допросить его.
Уяснив ситуацию, Ретт приказал позвать Фибуа Пейна.
- Фибуса Пейна сюда, - загремел он, - срочно. Если его нет в кубрике, найти и доставить! Из-под земли достать!
Не прошло и пары минут, как в кабинет влетел испуганный Фибус Пейн.
- Вы звали, капитан? - слегка запыхавшись, спросила он.
- Глянь на часы, - мрачно приказал Ретт.
Фибус Пейн взял часы и трубку с чертом, покрутил в руках и спросил:
- И что это значит, откуда это у вас!
- Пейн! - заорал Ретт.
Фибус Пейн испуганно вздрогнул.
- Спокойно, Фибус, ты их не узнал?
- Нет, это все мое, но откуда? - без всяких признаков волнения ответил Фибус Пейн.
Пирс вскочил из-за стола.
- Испанская крыса!!!
- Сядь, - велел Ретт.
Пирс неожиданно повиновался.
- Что тут случилось? - забеспокоился Фибус Пейн.
- Испанская крыса - это ты! - резко сказал Пирс.
- Нет! - замотал головой Фибус Пейн.
- Не следует отрицать очевидное. Часы и трубка получены полтора часа назад в таверне, лично мною, я видел вас, Фибус Пейн, за столиком, наблюдал передачу гонорара, - спокойно произнес Джон и рассказал все, что было в таверне.
- Кто из команды "Сантиаго" связан с тобой? - заревел Ретт. - Кому ты рассказывал все о наших планах? Мерзавец! - заорал Ретт. - Испанская крыса! Ты все расскажешь, когда мы применим ирландский метод! Повешу на рее. Думаешь, тебя команда помилует? Не надейся! Предатели никому не нужны!
- Ах, вот вы о чем, в предательстве меня заподозрили, - хмыкнул Фибус Пейн. - Я с легкостью опровергну ваши обвинения, надо позвать Бена.
А надо вам доложить, что пресловутый ирландский метод, это была довольно изощренная и жестокая пытка, применяемая пиратами.
При допросе подозреваемого, к которому применяли ирландский метод, подвешивали за руки, к ногам прикручивали острые абордажные крючья, которые впивались в ступни, а на них вешали в мешке пушечные ядра. Немного, обычно хватало двух или трех ядер от четырехфунтовой пушки, чтобы причинить неимоверные страдания.
- Слушаю, - сказал вошедший слуга.
- Срочно, позови Бена Селдона, - попросил Фибус Пейн. - Сыщи его, где хочешь!
Ретт подошел к маленькому столику, выдвинул ящик, вытащил небольшую жестяную коробочку и положил ее на небольшой резной столик.
- Вы меня искали? - спросил несимпатичный, грязноватый черноволосый пират, входя в каюту.
- Бенн, скажи, чем мы занимались с тобой в полдень, - резко спросил Фибус Пейн.
Бенн Селдон слегка покраснел.
- Не пойму, о чем речь!
- Говори правду, - приказала Фибус Пейн, - иначе мне плохо придется.
- Что, у нас там шпионы на берегу сидят? Все про нас доложили? Во как, я же предполагал, что дрянь дело будет - это слишком! - возмущался Бенн Селдон.
Все, опешив, следили за Беном. Ретт откинулся на высокую спинку стула, наблюдая за происходящим.
- Ну! - приказал Фибус.
- Ну, мы, - решился Бенн Селдон на признание, - решили поупражняться… подраться на шпагах, капитан, признаться, я хотел его заколоть, дрянной он человечишка, но не заколол, а потом пили ром. Да, но все это днем, на берегу было, капитан.
- Подонки! - выдохнул Ретт. - Скоты!
- Покажите в Уставе пункт, который запрещает драться на шпагах и пить ром днем на берегу? - глумливо спросил Фибус Пейн. - И все это видели, вся команда.
Ретт, похоже, растерялся.
- Иди, Бен, работай, - велел Фибус Пейн. - Спасибо, ты, можно сказать, спас меня от ирландского метода.
- Вот дела! - испуганно попятился Бен Селдон. - Ну, тогда я пошел!
- Погоди, - сказал Ретт. - Ты еще понадобишься, поскольку знаешь, о чем речь.
Разговор с подозреваемым продолжался. Ситуация накалялась и запутывалась все более и более, кто-то предположил, что, может, это двойник?
- Я вот что думаю. Кто-то переоделся, как я, чтобы прикинуться мной и вызвать на меня подозрения? - спросил Фибус Пейн.
Джон Саймон решил взять ситуацию в свои руки.
- Капитан, пусть он принесет свой плащ! Может, я его узнаю!
- Идите с ним, обыщите его рундук, если будет что подозрительное, несите сюда!
Моряки возвратились через непродолжительное время, но удивленные и угрюмые.
- Нету плаща, сэр!
- Ну! Что на это скажешь? Выбросил улику?
- Нет, сэр, он лежал под моим гамаком, я им укрываюсь, что-то стало зябко по ночам.
- Ну-ка накинь вот это! - Ретт бросил ему свой плащ. - Посмотрим, каков гусь!
- Нет, непохоже, сэр, это не он! - удивленно воскликнул Джон.
- Точно? Ты не врешь?
- Да, чтоб мне провалиться! Истинная правда, тот был много выше!
- Ну-ка выпрями спину! - Ретт ткнул Фибуса крюком под лопатку.
- Не он, это точно! Совсем непохож! И волосы у того черные и густые, а этот плешивый с жидкими лохмами. Как драный кот, бегающий у нас по юту. Тот совсем другой!
- Вот спасибо тебе за сравнение, хотя в таком-то деле и обидеться на тебя грех.
- Вот что! Эдак так запросто нам этого хитрющего негодяя не изловить. Сейчас он затаился! Слушайте, поступим так! - сказал после длительного и тягостного раздумья Ретт. - Ты, Фибус, посидишь под замком в трюме. Мы объявим всем, что предатель это ты, что тебя выследили и что ты будешь казнен.
- Как казнен?
- Не бойся! Это не по-настоящему. Чтобы настоящий предатель думал, что мы считаем изменником тебя, Фибус. Понял?
- Да, - произнес расстроенный Фибус.
- Так вернее будет, - продолжал Ретт.
На следующее утро Ретт собрал команду и объявил, что Фибус Пейн и есть Испанская крыса и предатель и спросил, что с ним делать.
- За борт его, подрезать поджилки и спустить с квартердека! - раздались возгласы. Вся команда проголосовала за казнь.
А как именно казнят предателей? Решили, что за это его привяжут к жерлу пушки и произведут залп. Пушку установят на квартердеке, приговоренного привяжут к жерлу пушки вечером, чтобы осознал свою вину и помучился, а чтобы никто его не освободил, поставят охрану, а утром дадут залп. Пусть помучается, потерзается мыслями.
Накануне вечером Пейн снял свой парадный, расшитый золотом камзол, бархатные бриджи, в которых щеголял на корабле, и надел простое рабочее платье, полотняные шаровары, старые сапоги и старый красный камзол армейского образца, причем к камзолу загодя пришили длинные кожаные перчатки. На голову ему натянули холщовый мешок и крепко стянули на шее прочной бечевкой.
При этой устрашающей процедуре присутствовала вся команда. Затем приговоренного отвели на квартердек и привязали к кормовой пушке. Караул несли по очереди. И состоял караул из посвященных в это дело пиратов, которых назначил Ретт. Ночью перед рассветом караульные отвязали пленника, который стал спешно раздеваться. Его одежду, штаны и рубаху плотно набили заранее приготовленными морскими водорослями, туда же поместили бурдюк с поросячьей кровью, сверху надели камзол Фибуса Пейна. Вместо головы на чучело водрузили мешок с водорослями. Причем к рукам, ногам и голове сзади со стороны моря, невидимой для остальных с палубы, привязали веревки, за которые можно было дергать, чтобы руки, ноги и голова шевелились. Самого же Фибуса Пейна поместили прямо под квартердеком в капитанской каюте, где он должен был орать из открытого окна благим матом, изображая панический страх, и дергать за веревки, чтобы чучело болтало головой и руками.
Наутро на палубе собралась вся команда. Квартирмейстер Лайонел Скотт объявил всем, что, дескать, это предатель, и вкратце объяснил обстоятельства этого дела. Боцман Том Брэдли долго и невпопад, запинаясь, нудно зачитывал по бумажке приговор. Особой грамотностью он не отличался.
Канонир Мелтон Уоррен стоял подле пушки с горящим фитилем так, чтобы чучело видели все, но в то же время в случае надобности, а ну как Фибус с испуга дернет посильнее за веревку и оторвет себе руку, тогда Уоррен быстро должен встать так, чтобы закрыть этот срам и чтобы никто ничего не заподозрил.
- Не надо, я не предатель, простите, сэр! Ребята, это все навет и оговор! - раздавались истошные вопли Фибуса Пейна. Он орал что есть мочи и, как ему велели, дергал за веревки, да причем так рьяно, что наполовину оторвал свою собственную голову, то есть голову у соломенного чучела, изображавшего его самого.
Капитан Ретт, видя, что еще немного и план сорвется, поскольку в безголового стрелять бессмысленно, поспешил привести приговор в исполнение.
Он прервал бессвязное бормотание Тома Брэдли, чему тот был несказанно рад, поскольку читать надо было еще с полстраницы, вытащил саблю, поднял ее и быстрым взмахом дал команду "Пли!".
Мелтон Уоррен дал залп. Когда дым рассеялся, все увидели тело Фибуса Пейна, повисшее на жерле пушки. Вокруг все было забрызгано кровью!
- Джон, ребята, приберите тут, - скомандовал Ретт и обратился к пиратам, стоящим на шкафуте, с речью, чтобы они не подходили к орудию.
Мелтон Уоррен и шкипер Эрни Уилсон срезали с пушки остатки искромсанного тела Фибуса Пейна и бросили за корму. Когда Джон кинул за борт ведро, чтобы зачерпнуть воды, он увидел несколько акульих плавников, приблизившихся к красному камзолу с морскими водорослями, пропитанному свиной кровью. Акулы быстро разодрали его и утащили на морское дно. Пираты, наблюдавшие эту тягостную картину, молча взирали на это, качая головами! Терять товарища, пусть даже такого дрянного, было нелегко!
Глава 6
В гостях у Генри Моргана
Часть пиратов перешла на службу к губернатору Тарену Де Кюсси на Санто-Доминго, поскольку новый губернатор Тортуги начал борьбу с пиратами и на Тортуге исчезают последние буканьеры. Часть из них стали вести законопослушный образ жизни, остальные же хоть и не бросили заниматься морским разбоем, но навсегда покинули остров.
Две шхуны Ретта - одна двухмачтовая, другая трехмачтовая - с бесстрашными каперами на борту отправились в моря, окружавшие Антильские острова, чтобы напасть на них и подорвать процветающую там торговлю в этих испанских колониях. Вскоре они почти одновременно бросили якорь у острова Сент-Кристофер, на котором жили племена карибов и араваков, и на долгое время остались там и встали на кренгование.
Пока команды кораблей цепляли за мачты блоки и тали, переворачивали их на бок и затем днища шхун, лежащих на боку близ берега, тщательно скоблили, затем очищали их борта, заросшие ракушками, Ретт, взяв с собой шесть моряков, порох и ружья, отправился в охотничью экспедицию на соседний остров.
Вернулись они вчетвером. Ретт, квартирмейстер Лайонел Скотт, боцман Том Брэдли, Рой Шелдон и Билл Уэсли. На вопрос, где же остальные, Ретт пробурчал что-то невразумительное, а Скотт сказал, что они, напившись воды из болота, подцепили малярию и их оставили в деревне араваков, которые взялись их выходить, поскольку малярия им знакома и они умеют ее лечить. Ну их и оставили, чтобы они выздоравливали. Такое объяснение всех вполне устроило, а приставать к капитану с расспросами никто не осмелился.
Капитан Ретт с двумя своими судами, покинув гостеприимный остров, бороздил голубые просторы Карибского моря, подыскивая новое место для базирования. В конце концов своей основной базой они выбрали Ямайку, с которой удобно было совершать набеги, поскольку город был расположен на южном берегу Ямайки, на длинной и узкой косе Палисадос, протянувшейся на 29 км вдоль залива Кагуэй, иначе называемого заливом Порт-Рояля.
В заливе Порт-Рояля в избыточном числе имеются рифы и песчаные отмели. Хотя они и затрудняли судоходство по заливу, но благоприятствовали обороне острова от испанцев со стороны моря. Удобное в оборонительном плане расположение косы Палисадос стало основанием для закладки и строительства города.
Форт Чарльз, являвшийся главным оборонительным сооружением Порт-Рояля, или же Форт Джеймс, обеспечивали судам безопасное пристанище вблизи острова.
Порт-Рояль представлял собой безопасную гавань как для честных торговцев, так и для пиратов, курсирующих вдоль морских путей из Испании к Панаме, все спокойно уживались в нем. Залив Кагуэй, находившийся на южном берегу Ямайки, был отличной гаванью для всех судов, бросивших в нем якорь.
Пираты, входя в Кагуэй, спускали зловещие черные флаги и становились обычными морскими судами, они уже никого не трогали, и торговые суда, зная, что по соседству находились морские разбойники, все же чувствовали себя относительно спокойно.
Порт-Рояль был привлекателен для пиратов по нескольким причинам.
Его самым главным преимуществом была близость к немногочисленным безопасным морским торговым путям, идущим в Испанию из Атлантического океана и дававшим пиратам легкий доступ к добыче.
Гавань была достаточно большой не только для размещения судов, но и при необходимости для кренгования и ремонта. Остров также идеально подходил для набегов на испанские поселения. Из Порт-Рояля Генри Морган с помощью пиратов Ретта нападал на Панаму, Портобелло и Маракайбо. Такие известные личности, как Рош Бразильяно, Джон Дэвис и Эдвард Мансфилд также выбрали Порт-Рояль своей базой.
Морган, правда, чуть не попал в петлю - уж больно большие зверства он творил! И не без помощи Стивена Ретта, корабли которого были в составе флотилии Моргана. Испанская Панама в 1671 году была разграблена и сожжена дотла, а Портобелло и Маракайбо полностью разграблены. Хотя действия англичан были адекватны тому, как вели себя испанцы в английских колониях, нападая на них.
Испанское правительство, с которым в то время у Англии был мир, потребовало наказания виновных за содеянное, которое и последовало.
Губернатором Ямайки Томас Модифорд и Генри Морган были вызваны в Англию, где и предстали перед скорым, но справедливым королевским судом.
Судебный процесс длился столь долгое время, что судьи в роскошных черных мантиях и напудренных с пышными буклями белых париках, надменные и продажные, окончательно запутались в многодневных заседаниях, записях, нелепых судебных решениях, бестолковых свидетелях и длинных протоколах!
Приговор, впрочем, оказался весьма странным, хотя и вполне справедливым! Кровожадного пирата оправдали с вердиктом "Виновность не доказана"! А учитывая заслуги Моргана перед британским правительством, королем и Отечеством, посвятили в рыцарское достоинство и отправили обратно на Ямайку - вице-губернатором. Свои функции он исполнял до 1688 года, покуда мирно не почил в бозе в своей собственной постели.
Когда в 1674 году сэр Генри Морган, необычайно довольный судебным решением, королем Чарльзом и прежде всего своей новой должностью, возвратился на Ямайку, дабы начать на острове непримиримую борьбу с пиратами, он пригласил, памятуя о его проделках, своего старого друга Стивена Ретта в Порт-Рояль, чтобы тот основательно обосновался в нем.
Всем, а особенно Моргану было понятно: не будет пиратов, придут испанцы!
Пользуясь любезным приглашением вице-губернатора, Стивен Ретт частенько останавливался здесь. И всякий раз привозил в резиденцию вице-губернатора богатые дары.
В конце концов город ему так понравился, что он решил обосноваться здесь всерьез. Присмотрел небольшой каменный дом и купил его.
Залив Кагуэй стал основной базой флотилии Ретта. Его суда приходили сюда после удачных набегов и частенько вставали на кренгование, не опасаясь внезапного нападения.
И пока его моряки скребли днище судна, он ночи напролет проводил в "Синем якоре": пьянствовал и кутил с проститутками. Или запирался в своем доме, в восточной части города, и неделями не вылезал оттуда, выставив во дворе дома усиленную охрану, которая только и делала, что горланила неприличные песни, пила ром и стреляла в прохожих, заглядывавших от любопытства во двор через невысокую каменную ограду.
Этот небольшой зловещий домик, выходящий на море, сделанный еще испанцами из белого известкового камня, порождал множество нелепых, а порой таинственных и страшных слухов про его хозяина.