Снарядив последний барабан, я убрал его следом за остальными в котомку, висевшую на плече. Посмотрел на немного хмурое небо. Темнело быстро, однако работы ещё шли. Сходив к корме, я принёс масляные светильники, два затрофею с бочонком масла, и зажёг их. Освещение помогало, и ремонт продолжался. Лишь раз я его прервал, когда был готов ужин, который приготовил один из матросов из запасов каракки. Поели хоть и всухомятку, но сытно. Но я ел своё, обучен так был: всегда есть только то, что сам приготовил, и с подозрением относиться к чужой пище.
Ремонт закончился ближе к полуночи, проверять не требовалось, я наблюдал за каждым действием матросов, так что, когда такелаж и парус были заменены, помахал ручкой матросам, что оставались на полузатопленном судне, для них там трофеев тоже хватало, всё взять я просто не мог. Отойдя от борта каракки, поставил парус, так что свежий бриз погнал меня в сторону пролива. Пока мы дрейфовали, нас успело течением вынести из него.
У меня в мыслях было подойти к лодке с каракки и осмотреть её, но её ещё при свете дня унесло за пределы видимости, так что искать в темноте я не стал, и направился по своему маршруту. Отошёл подальше от полузатопленного судна, да и от берега удалился, спустил парус и, положив судно в дрейф, заперся в каюте, завалившись спать.
Проснулся от качки и скрипа такелажа, волны, бившиеся о борт, добавляли какофонии в общий шум. Тряхнув головой, прогоняя сонную одурь, я аккуратно открыл дверь и, держа револьвер наготове, выглянул. Пусто. Погода заметно испортилась, но вокруг никого. Выбравшись наружу, это я немного подстраховался, мало ли кто мог подойти к баркасу, осмотрелся. Воды вокруг были пустынны, лишь с одной стороны едва виднелась возвышенность берега.
Первым делом сходив за борт по нужде и ополоснувшись, я поставил парус, и судно, подгоняемое свежим ветром, как норовистый бычок, рвануло вперёд. Жуя окаменевший кусок вяленого мяса с размоченным сухарём, я, с заметным креном, так как ветер был боковой, направил баркас к берегу. Возвышенность знакомая, позавчера днём я здесь проходил, видел её уже, не так далеко на меня на берегу крестьяне и напали. Горизонт был чист: или баркас снесло, или каракка затонула.
Беспокоило сильное волнение, которое ещё не перешло в шторм, так что хотелось найти нормальную бухту и переждать возможную непогоду в укрытии. Поглядывая назад, на буксируемую лодку, я накинул ремень на рукоятку румпеля и стал подтягивать лодку к правому борту. Ну да, так и есть, нахватала воды, нужно вычерпывать, а то потеряю её. Спустив парус и положив баркас в дрейф, спустился в лодку и довольно быстро вычерпал всю воду. Пополнил запасы пресной воды и еды в ней, поменял канат, а то этот лохматиться начал, как бы не порвался, и снова поднял парус. Через час подошёл к берегу и двинул вдоль него. К сожалению, в Ла-Манш не войти – ветер встречный, я при таком галсами не хожу, сил много тратится, а жду попутного ветра.
Когда встретилась знакомая, защищённая высокими берегами бухточка, свернул к ней. Я её ещё в прошлый раз приметил, но заходить не стал, была середина дня, идти и идти под парусом можно было, но отметку в памяти сделал, и пригодилось-таки. Подойдя ближе к берегу, я кинул якорь и, свернув парус на рее и принайтовив его, чтобы ветром не трепетало, занялся трофеями, а то большая их часть свалена где попало.
Первым делом – пушка на носу, проверил, как её удерживают верёвки, осмотрел, надо сказать, хреновый лафет и стал её чистить. Потом почистил своё огнестрельное оружие, кулеврины чистить не требовалось, они не стреляли, в смазке были. А потом на берегу сварганил обед, наконец горячей похлёбки поел. И снова взялся за трофеи. Была даже утварь и посуда с судового камбуза каракки. Брал не всё, чистое и новое на вид. Чайник теперь есть, котелков пара штук, пополнил, так сказать, запасы утраченных. Из каюты капитана прихватил серебряный сервиз, видимо, тот использовался для угощения дорогих пассажиров, есть следы применения. Сервиз был на шесть персон, кубки, три вида тарелок разных размеров и глубины, поднос, небольшой чайник, что-то вроде салатницы. Ещё двузубые вилки и ложки. Странный набор, но, похоже, он был полным. В отдельном сундучке хранился, причём явно сделанном для этого сервиза и наверняка продававшемся с ним.
В бухте я простоял аж три дня. С непогодой я угадал, был серьёзный шторм, и всё это время я провёл на борту баркаса, приглядывая за ним и за лодкой. Когда шторм стих и небо прояснилось, выяснилось, что лодка всё же затонула, и резко натянутый канат кренил нагруженный баркас. К счастью, мне хватало сил поднять её на поверхность. Когда показался нос, я ухватился за него и, подтянув ещё немного, привязал к лодке длинный канат. Потом с канатом вплавь добрался до берега и просто вытащил лодку на песок, где слил воду, последнее черпаком убрал, и вернулся уже на ней.
И снова я занимался трофеями. Все трофейные запасы свинца пустил на картечь для пушки. Более того, сделав деревянные формочки, отлил нормальные свинцовые ядра для кулеврин, по два десятка на каждую, а также запас картечи. Картечь для кулеврин имела куда меньший размер, чем для пушки, я их в разных бочонках хранить стал. Для тех же кулеврин вырезал в бортах отверстия-держатели, чтобы их можно было ставить и использовать, всё же стрелять с рук я бы из них не рискнул, в одиночку едва удерживал на руках, тяжёлые заразы, и отдача точно собьёт меня с ног. Также занялся лафетом, так как взял запас материала с каракки, и сделал его вроде того, что у меня раньше был. Теперь осталось установить кремнёвые замки на пушке, кулевринах и некоторых ружьях. Большая часть была подготовлена к продаже, но шесть ружей я отложил, переделаю приклады, а то вместо нормальных хрень какая-то, ну и замки сделаю, убрав фитили. Эти ружья имели одну особенность, что мне понравилась. Они были новыми, но главное – имели широкое дуло, как у воронок. Это чтобы на качающейся палубе или в седле коня засыпать порох и свинцовую дробь. Хорошее оружие неплохой выделки, так что оставлю их себе на случай контрабордажа. Неплохо иметь отличную огневую мощь, противник в этом случае смертельно удивится.
Холодное оружие тоже всё перебрал, себе отложил два кинжала, четыре сабли, палаш и ятаган, очень неплохие кузнецы их делали, остальное приготовил к продаже. Отмыл, почистил и смазал. Одежду перебрал, даже ходил в одной целый день, привыкая к ней, тоже надо уметь носить.
И вот, приготовив горячий завтрак на берегу, чтобы также и на обед хватило, его я проведу в открытом море, поел и, подняв якорь, покинул бухту. Моё путешествие, которое вдруг порадовало отличными трофеями, продолжалось. Ветер был попутный, иначе из бухты и выходить не стал, и он позволил мне, войдя в Ла-Манш, направиться к берегам Англии. На второй день показались берега Британии, но мне нужно было русло Темзы: направлялся я в столицу Англии. Рыбаков хватало, да и судовождение в этих местах было куда активнее, чем у берегов Франции или той же Португалии. Ко мне никто не проявлял интерес, что меня полностью устраивало.
Наконец показалась Темза, проверка навигационным инструментом и расчёты показали, что я не ошибся. Я свернул к берегу и уже к вечеру подходил к отдельному деревянному пирсу, где скучал какой-то шаромыжник в обносках. Оказалось, пирс частный и за стоянку надо платить. Уплатил пока за три дня и, покосившись на шедшего к пирсу энергичным шагом в сопровождении слуги местного чиновника, который собирал налог, осмотрел окраины города, задумчиво протянув:
– Да это даже не задворки цивилизации, это хуже. Надеюсь, в центре города ситуация получше, кажется, там дальше виднеются даже каменные дома.
От созерцания лачуг бедноты и покосившихся портовых складов – только два из них выделялись новой постройкой – меня отвлёк подошедший чиновник. Уточнив, собираюсь ли я что продавать, и получив утвердительный ответ, назначил размер подати и выдал кожаную бирку с вычерканным рисунком. Эту бирку требовалось сдать перед уходом. Это налог на торговлю. Я кликнул шаромыжника и, кинув ему мелкую медную монету, приказал привести торговца, который занимается скупкой не определённого товара, а всего, что придётся, то есть торговца-перекупщика. Шаромыжник мало того что собирал плату за использование хозяйской пристани, так ещё и оказывал услуги по охране, за охрану моего баркаса и лодки я ему уплатил, пусть сторожит. Правда, вид его не вызвал доверия, глаза слишком бегали, однако надолго покидать баркас я не собирался, а чуть позже переберусь куда-нибудь на другое место. О, обязательно нужно купить шатёр взамен утраченного, спать в нём куда лучше и теплее, чем на борту даже утеплённого судна.
Вернулся шаромыжник с упитанным мужчиной в хорошем костюме и в тёплом плаще. Мне немедленно захотелось стянуть его и надеть на себя. Ветер пронизывал до костей. У испанцев тоже были плащи, но ни одного целого добыть не удалось, все испорчены в сражении. Торговец внимательным и опытным взглядом осмотрел мой баркас. Отметины от картечи, как и чиновник, он приметил сразу, однако, прежде чем начать осмотр товара, спросил, имею ли я разрешение на торговлю. После того как я предъявил бирку, успокоился и, повеселев, приступил к торговле. Взял он всё, что я выставил на продажу. Я продал на четверть цены меньше, но зато не был занят проблемами с продажами. Этому же торговцу я заказал два плаща по размеру, и тот, пока шла разгрузка и погрузка на его повозку, действительно через одного из своих приехавших с повозкой слуг доставил заказ. Хорошие плащи, с подбоем, ветер не пропускают. Я сразу же надел один.
После того как торговец отъехал, я занялся перекладкой своих вещей: как груз сняли, появился заметный дифферент на нос. Пушка влияла. Кстати, на чехол, который бесформенной кучей прикрывал её, торговец тоже поглядывал с интересом. Даже предложил купить, но я отказался.
Закончив с делами, подозвал местного мальчишку-побирушку и отправил его в ближайший трактир с заказом доставить горячий обед. Тот проделал работу хорошо и получил за это плату – кусок пирога. Вечерело, и я, приведя палубу в порядок, заперся у себя в каюте и спокойно уснул.
Ночью вроде был вскрик. Однако осмотр ничего не показал, а утром, посмотрев с понимающей усмешкой на прихрамывающего шаромыжника, стал убирать колючки с палубы, парочки не было, да и следы крови на палубе говорили кое о чём. Помыв её, снова заказал горячей еды, угостив мальчишку-посыльного. Пригласив его друзей, местных мальчишек, стал их расспрашивать. Те знали многое, где находятся корабелы тоже, так что, отойдя от пристани, я направился вверх по реке. Кораблестроители располагались чуть выше. Больших кораблей тут не строят, но суда вроде моего баркаса им вполне по силам.
К двум причалам подходил, рядом с которыми были сходни и на брёвнах стояли каркасы будущих баркасов, однако договориться не смог: много работы, заняты. В третьем случае посоветовали двигать дальше, мол, там у соседней деревушки как раз заканчивают постройку очередного судна, спускать на воду готовятся, могут и взять мой заказ, хотя их у корабелов было на год вперёд. Однако у меня ремонт, быстрее сделать можно.
Подсказка помогла, нашёл стапель и старшего корабела, тот выслушал мою просьбу, внимательно изучил баркас и, что-то подсчитав в уме, глядя на хмурое небо, кивнул:
– Через три дня возьмёмся. Сделаем всё, что наговорил, хоть это и необычно, только материал сам закупать будешь.
– Без проблем, – легко согласился я. – Главное, чтобы корпус был укреплён и швы не расходились во время тряски.
– Делали уже подобное, знаем свою работу, – откликнулся тот.
Вот дальше началась торговля, яростная, до хрипоты. Пришлось постараться, чтобы не казаться, что денег у меня куры не клюют, так что торговались за каждый пятак, пока не ударили по рукам. Мне удалось также договориться об аренде одного из сараев, не лодочного, лодочных я тут ещё не видел, видимо, не применяют их, так всё хранят, а сарай нужен для разных вещей с лодки, паруса и всего железа. В общем, ценное хранят. Наняв двух грузчиков из местных, я за сутки полностью освободил баркас от груза и моих личных вещей. Всё складировал в пустой сарай, запер на свой замок, трофей с каракки, он раньше на арсенале висел, а ключ был у капитана на поясе.
После разгрузки, уплатив корабелам половину суммы за работу, забрался в свою лодку-долблёнку и, подняв парус, стал скользить вниз по течению, возвращаясь к Лондону. Нужно много что закупить, этим и займусь, и заказы размещу на местных предприятиях, если они ещё существуют. Спускался недолго, тут всего миль двадцать, дольше поднимался и работников искал для модернизации баркаса. Подойдя к знакомому пирсу, у меня тут ещё два дня оплачено, оставил лодку, велев шаромыжнику присмотреть за ней, и, положив ладонь на рукоятку правой шашки, энергично зашагал в город, туда, где, судя по дымам, располагались предприятия, так могли дымить только кузни или производственные печи.
Чтобы не плутать и не терять время, отловил местного, из тех, что хорошо знают город, и за плату тот согласился поработать гидом. С ним я не прогадал, он действительно выводил к нужным спецам. Сначала к кузнецам, где я разместил заказ на медные листы, к сожалению, не прокатные, а кованые. Других не было, так хоть эти. Оплатил материал полностью и половину за работу. Количество листов указал с запасом. Потом прошёлся по оружейным мастерским, размещая заказы на детали для пушек и мушкетов. Мне нужны были кремнёвые замки для них. Чтобы оружейники не поняли, что я заказываю, разместил детали у разных спецов. Кремень купил на рынке. Я там бумагу покупал с чернилами и пером, рисовал на них детали для оружейников. Понятно, что потом придётся напильником поработать, доводя замки до идеала, но я этого ожидал, пусть хотя бы заготовки сделают.
Под конец купил в одной из мастерских, что занимаются пошивом парусов по заказу, нормальный плотный шатёр из парусины, пропитанный неизвестным мне составом, внутри шатёр был оббит шерстяным полотном. Ветер фактически не продувал его. Мне понравился, он был не крупным, среднеразмерным, хотя для меня всё равно великоват, но к нему в комплекте я взял небольшой шатёр, малый. Летний, из лёгкой парусины, для одного – самое то и весит немного. С первым шатром в комплекте шли длинные прочные шесты, что его удерживали, тоже их взял, уже прикидывая, как сделать их складными.
Вечерело, вернуться к деревне корабелов я не успел, поэтому, сняв номер в трактире, заночевал в нём. Покупки занесли в номер.
Утром, позавтракав внизу и оставив покупки пока в номере, я продолжил ходить по городу, теперь гид мне не нужен, город был не таким и большим, и я уже освоился. Заказал крепления для шестов шатра, ну и остальное по мелочи, как для себя, так и для баркаса. К обеду наняв крупную лодку, на своей долблёнке я всё не увезу, вернулся к деревне. Баркас стоял наполовину вытащенный из воды со снятым такелажем, ожидая, когда до него дойдут руки, так что после разгрузки я поставил шатёр у арендованного сарая, груз внутри был цел, строжки не тронуты, и занялся приготовлением обеда. Около шатра сделал очаг и стал варить похлёбку. Столоваться в деревне я отказался. Сегодня отдыхаю, заказы пока всё равно не готовы. А завтра-послезавтра вернусь в город и заберу, после чего, пока баркас дожидается своей очереди, займусь модернизацией оружия.
Ходовые испытания баркас прошёл хорошо, устойчив, правда, осел немного в воду, хотя был полностью разгружен, но это ещё ничего. Свою задумку с медными листами я исполнил. Мне не грузы возить и не товар, размеры трюмов не существенны. А о своей безопасности я старался заботиться. Бригадир корабелов, что также присутствовал на борту, с интересом наблюдал за моими манипуляциями, как я бегаю от румпеля и поднимаю паруса. Крутиться по Темзе было не сказать что удобно, мало того что не везде моё судно пройдёт, сесть на мель можно как нечего делать, да ещё судоходство тут было.
Не скажу, что приличное, но было. А подмять под себя какую-нибудь лодочку с седоками не хотелось.
Почти пять часов на проверку ушло, я даже вышел в открытое море. Там как раз приличное волнение было, такое испытание тоже нужно. Тут же выяснилось, что бригадир, может быть, корабел и знатный, но моряк никудышный. Если я только радовался, поглядывая по сторонам, то видел лишь его филейную часть, тот, перегнувшись через борт, травил не переставая. Чуть-чуть его отпустило, когда мы снова в Темзу вошли, и, наняв лодочника, ветер не попутный был, на буксире лодки пошли вверх по течению. Шесть гребцов вполне справлялись с этой работой. Тут такие буксировщики – обычное дело, торговые суда поднимают к Лондону, денежку зарабатывают. Кстати, даже по местным меркам у меня была если не лодка, то небольшое судно. Это для моего глаза у меня баркас как баркас, хоть и большой, а для местных жителей – просто крупное судно. За триста тонн суда считались гигантами. Бригада корабелов, что занималась моим баркасом, строила суда значительно меньше. Работа им была немного непривычной, да ещё тип постройки незнакомый, но работали охотно и с огоньком. Тем более, пока этот месяц судно находилось на стапеле в полуразобранном виде, я от них не отходил. Те могли закончить недели за три, но так как я часто вносил поправки, работа затягивалась. Однако за работу я щедро платил, так что особо роптаний не было, делали всё, что я сказал. Причём бригадир – а он, по местным меркам, инженер-кораблестроитель, хотя никаких знаний не имел, опыт получил, начав работать мальчишкой на верфи, своим умом поднялся – сразу принял меня за своего, корабела, и чем дальше модернизировался баркас, тем больше он убеждался в моей правоте и относился ко мне со всё большим уважением. Ну а когда баркас прошёл ходовые испытания, всё на месте, даже волнами, что били в борта, медные пластины не содрали, как тот пытался предречь, покрашенные в цвет дерева, я вообще вознёсся для него на небывалую высоту в качестве кораблестроителя. Для местного времени многое из того, что я применял, действительно было новаторским. Кстати, открытую палубу в районе мачты, а она у меня теперь усиленная, застелили, так что палуба у меня теперь была сплошная с люками, что вели внутрь судна. Кормовых надстроек не было, ровненькая. Что раньше мне не нравилось, отсутствие бушприта и носового паруса, которые заметно увеличивали манёвренность судна. А теперь бушприт у меня был, такелаж немного изменён, но главное – манёвренность повысилась, в чём я убедился, ещё идя по Темзе, а на водах пролива только закрепил это своё убеждение.
Когда баркас подошёл к пристани, бригадир тут же покинул судно. Целовать землю от счастья тот не стал, но лицо счастливым от возвращения у него было, это заметно невооружённым глазом. Задерживаться в Англии не хотелось, местные порядки мне не понравились, да и то, как тут живут местные, тоже. Думаю, причина, что я не подхватил местную болячку, которая вокруг летает, в том, что мылся каждый день, часто сам омываясь, и содержал себя и одежду в чистоте, как в принципе и место своего проживания, шатёр. Даже то, что готовил для себя сам, могло сказаться, а вот в Лондон я не ходок больше. Тем более всё, что надо купить, купил, и занимался модернизацией своего судна, когда из Лондона донеслась курьером паническая весть – начался мор. Жуть. Я после этого быстренько помылся, с мылом у меня проблем не было, купил жидкое ещё в Индии. А местные ничего, почесались, оставляя на коже грязные разводы, и выставили охрану на въездах. Так что когда потянулись жители, спасаясь, из столицы, их выпроваживали – зараза в деревне никому не нужна. Мол, идите дальше, там вас встретят и обогреют. Может быть.