- Конечно, в открытую вы этого не делали. Но мне кажется, что он не взглянет ни на одну другую женщину, пока не будут разрушены прежние связи. Если цепи будут разорваны, он вскоре сможет найти новую любовь. Я абсолютно уверен, графиня, только вы можете разрушить эти связи.
Наступила долгая тишина. Каждый из них ждал, кто же заговорит первым. Победил Кер.
- Вы хотите сказать, что это ваше условие? - спросила Изабо.
Кер утвердительно кивнул.
- Графиня, обещайте, что сделаете все возможное, чтобы разорвать эти цепи, и я буду очень щедрым. Вам никогда больше не придется беспокоиться о деньгах.
Впервые на ее бледных щеках показался румянец. Кер внимательно следил за ней и видел, что она с трудом сдерживает возмущение. Он продолжал смотреть на нее и не был уверен, что желание обрести финансовую независимость от мужа возьмет верх над другими чувствами.
Наконец Изабо промолвила:
- Должна ли я дать вам обещание… такое невероятное обещание, прежде чем вы мне расскажете о своих будущих планах?
Кер обрадовался и подумал: "Она согласна". Он помолчал, чтобы Изабо почувствовала значительность происходящего.
- Могу вам сказать только одно: вам будет доверено присматривать некоторое время за одной молодой девушкой и вы станете следить за ее обучением. До того, как сказать вам еще кое-что, я должен задать вопрос. Мне следует убедиться, что некая информация является правильной.
- Как пожелаете, сударь.
Кер знал, чем закончится их разговор, и спросил:
- У вас был дядя по имени Жюль де Вудрэ, и у него были поместья в южной части Берри.
- Да, мой дядюшка Жюль умер десять лет назад.
- У него было множество детей, по большей части незаконных.
Графиня улыбнулась:
- Очень много.
- Он что-нибудь делал, чтобы обеспечить незаконнорожденных детей?
- Ничего. Дядюшка не был богатым человеком. Он много тратил и когда умер, его поместья были в ужасном состоянии.
- Его наследники могли заниматься незаконнорожденными братьями и сестрами?
- Я довольно хорошо знаю моих кузенов и должна вам сказать, что они, конечно, ничего не делали. Вы хотите сказать, что они не имели права так себя вести?
Кер покачал головой:
- Меня абсолютно не интересуют этические проблемы. Мне нужно быть уверенным в одном: вашим кузенам известно о своих сводных братьях и сестрах?
Изабо рассмеялась:
- Если бы вы знали моего дядюшку Жюля, то не задавали бы этого вопроса. Господин Кер, их было слишком много. Мне кажется, что даже он сам не знал, сколько у него было детей. В этом нет ничего особенного.
Ужин закончился. Гости начали вставать из-за стола, послышался скрежет отодвигаемых стульев. Некоторые задерживались у дверей, там слуги предлагали пряные прохладительные напитки. Вокруг раздавались громкие голоса.
- Графиня, я вам должен рассказать о моем плане, - сказал Кер. - Вы согласны поговорить со мной, когда мы придем в апартаменты королевы?
Изабо опустила глаза:
- Мне сначала необходимо подумать о ваших словах. Кер улыбнулся:
- Конечно. Что бы вы ни решили, позвольте мне сказать, что я чудесно провел с вами время. Мне было приятно ужинать в вашей компании.
Глава 9
1
Ночью в Париже разразилась буря с грозой. Ветер пришел с севера-востока и ревел над рекой и крышами домов. Это был не игривый ветерок, срывающий шляпы и заставляющий танцевать веревки с бельем, это был сильный шторм - с ледяными пальцами, острыми и стальными легкими. Он злобно завывал над шпилями соборов и пробирался сквозь мельчайшие дырочки, чтобы шуршать в проходах, словно шепот еретиков. Ветер дул вдоль улиц, и вывески таверн раскачивались, как церковные колокола.
Утром на реке катились желтые волны. Мессы проводились в пустых церквах, окна лавок были закрыты ставнями. Д'Арлей собирался нанести несколько визитов, но, взглянув в окно, сразу понял, что лучше оставаться дома.
Д'Арлей подошел к незаконченному предмету из глины, стоявшему на небольшом столике у стены. Это был круглый цилиндр длиной в два фута. Он покоился на подставке, сделанной в виде ригеля. Любому человеку стало бы ясно, что это точная модель бомбарды. Новый тип пушки, который станет использоваться против англичан. Этот макет изготовили они с Прежаном Кеннеди. Им не удалось закончить модель, потому что Прежан Кеннеди уезжал. Он вернулся вчера - после того, как посетил Жака Кера, и сразу стал собирать переметные сумы.
- Вы опять собираетесь уезжать? - спросил его д’Арлей, стоя рядом, когда Кеннеди аккуратно упаковывал свою единственную смену белья.
- Да, я вам благодарен, что вы предоставили мне ночлег в вашем красивом доме, но мне нужно уезжать.
- Могу я узнать, почему у вас так скоро поменялись планы? Шотландец выпрямился и, нахмурившись, стал размышлять, стоит ему отвечать или нет. Наконец он сказал:
- Я еду по поручению Кера.
- Ваша миссия связана с Валери Марэ? Опять наступила тишина.
- Да, я еду в Берри, чтобы там поспрашивать о ней, и, наверное, буду отсутствовать несколько недель.
Д'Арлей кивнул. Его радовало, что Кер пытается узнать о происхождении Валери. Он был уверен, что лучше Кеннеди с этим никто не справится.
Д'Арлей стал расспрашивать шотландца и узнал, что Валери продолжает жить в семействе фактора и ее никто не навещает.
Даже Кеннеди не позволили с ней поговорить перед отъездом.
Когда шотландец ушел, д’Арлей понял, что больше не может притворяться, что ему необходимо поскорее увидеть ее. Д’Арлею пришлось изо всех сил сдерживаться, чтобы не поехать к Керу и не устроить скандал. Ему хотелось встретиться с Валери, побеседовать с ней и попытаться удержать ее от серьезной ошибки.
Он расхаживал по комнате, размышляя о том, что произошло между Кером и Валери, но даже эти волнения не заглушили беспокойства по поводу предстоящей дуэли.
Из-за дождя д’Арлей не выходил на улицу и очень удивился, когда услышал шаги на лестнице. Это был Гаспар, учитель фехтования. Когда гость вошел в комнату, вода лила с его одежды, стекала с носа и щек.
- Я вас не ждал в такую погоду, - признался д'Арлей.
- Человек должен работать, чтобы жить, - спокойно заметил учитель фехтования. - Господин д'Арлей, если бы я не пришел к вам, мне было бы нечего делать сегодня, а состояние моего кошелька делает безделье такой роскошью, которую я не могу себе позволить.
Д'Арлей вынул саблю из железного зажима на стене. Он размахнулся в воздухе, и на сердце у него стало теплее, как было всегда, когда у него в руках оказывалось оружие.
- Господин Гаспар, мне кажется, что вы сегодня не сможете у меня выиграть. У меня настроение хорошо с вами по-сражаться. Это прекрасное лезвие, кажется, само подталкивает мою руку.
Гаспар спокойно ответил:
- Я постараюсь сражаться как можно лучше.
Он отшвырнул промокший плащ и закатал рукава куртки. Учитель фехтования был человеком крепкого сложения - на его загорелых руках под гладкой кожей перекатывались крепкие мышцы. Он двигался очень изящно - стоило ему сделать выпад вперед, стало видно, что его тело действует как чудесно отрегулированная машина.
Д’Арлей наступал - и сабля очутилась перед Гаспаром.
- Защищайтесь! - крикнул д’Арлей.
Сабли соприкоснулись и на секунду застыли, как было принято в начале соревнования. Потом д'Арлей откинулся назад и с силой нанес удар. Послышался скрежет, учитель парировал удар. Сражение началось. Д’Арлей сосредоточился на ударах и почувствовал, как руки наливаются силой.
Но настроение у него переменилось. Он сражался с Гаспаром и видел перед собой витраж с изображением Самсона с дубинкой в руках. Д’Арлею никогда не нравился этот сюжет, а сейчас, во время этой тренировки, он ему не нравился еще больше. Поднятая рука грозного мужчины казалась ему символом силы де Лалэна. Себя же он представлял в виде скорчившегося филистимлянина, на которого обрушивались удары.
В его доме на улице Гренье-сюр-Л'О все напоминало Изабо. Как только д’Арлей купил этот дом, она приехала сюда с каменщиком и стекольщиком и начала все переоборудовать. Дом был достаточно живописным: темные балки, между ними - штукатурка красного и желтого цвета. Так было сделано внутри и снаружи. Иногда д'Арлею не нравился этот дом. Изабо удалось превратить его в подобие богатого особняка - в таких обычно жили большие семьи, но Робину это не очень нравилось. Окна сияли всеми цветами. Потолок нижнего этажа сняли, и помещение превратилось в парадный зал.
Д'Арлей был рад, когда занятие закончилось. Он вытер пот со лба рукавом бархатной куртки и сказал Гаспару:
- Вам не удалось ни разу меня коснуться. Гаспар фыркнул:
- Правильно, сударь, я ни разу не поймал вас врасплох. Вы хорошо владеете саблей.
Д'Арлей снял защитный футляр с кончика сабли и, довольный, заметил:
- Но мне удавалось довольно часто поддавливать вас.
- Четыре раза, мой господин.
Д’Арлей сел на скамью и вытянул свои длинные ноги. У него улучшилось настроение после таких физических упражнений.
- Что вы скажете насчет моих шансов на победу? Гаспар не сразу дал ответ. Он поправил рукава куртки, накинул плащ, - прошла целая минута, прежде чем он ответил:
- Сударь, у вас нет никаких шансов. Д’Арлей был поражен и испуган.
- Почему? Что вы еще хотите от меня? Учитель мрачно покачал головой:
- Я видел на арене Жака де Лалэна. Ему нет равных. Он удивительно силен, и он сражается с яростью разозленного быка. Кроме того, он одинаково хорошо владеет любым оружием.
- В сражении на саблях очень важен опыт. Ответ на его силу - легкость передвижения во время боя. Я могу держаться от него подальше, пока не представится возможность нанести ему удар.
Ему не удалось убедить учителя.
- Вы не сможете быстро передвигаться, когда на ногах будут надеты металлические поножья и башмаки.
- Мы станем сражаться вообще без доспехов. Гаспар был поражен:
- Неужели бургундец согласился на это? Тогда другое дело. У вас будет возможность поразить его, даже если он вас сильно превосходит в силе. Но, - Гаспар снова начал сомневаться, - вам не стоит полностью полагаться на это. Вам следует готовиться к серьезному длительному сражению, а это очень утомительная работа.
- Я сделаю все, что вы мне скажете. Учитель фехтования одобрительно кивнул:
- Если вы настроены серьезно, я обещаю сделать из вас другого человека. Адля этого… - Гаспар быстро окинул взглядом д'Арлея для уверенности, что его совет будет воспринят правильно, - вам придется много претерпеть. Вы будете есть только рекомендованную мною пищу и заниматься физическими упражнениями дважды в день. Кроме того, вам придется делать долгие пробежки, чтобы отрегулировать дыхание. Сударь, мы с вами сегодня занимались слишком мало, а вы уже задыхаетесь и покрыты потом. Если вы последуете моим советам, после занятий у вас будет все по-другому. Должен сказать честно и откровенно, господин д’Арлей, у вас слабые мускулы и плохое дыхание, а ваши мышцы напоминают требуху.
- Гаспар, я уже говорил, что полностью вам доверяю. Учитель взял в руки шляпу.
- Сударь, я могу узнать, сколько вам лет?
- Мне исполнилось тридцать.
- Вы выглядите гораздо моложе. В таком возрасте будет трудно выдерживать физические нагрузки, которые я предложу вам. Хотя должен признать, Что вы, видимо, всегда питались весьма умеренно. - Он опять оглядел Робина и продолжал: - Конечно, у вас есть лишний жирок, и мы должны сразу от него избавиться. Ешьте поменьше - и только супы и мясо. Никакого хлеба и сладостей и ограничьтесь в вине.
- Господин Гаспар, вы задумали для меня весьма аскетический образ жизни.
- Но она будет более долгой, - заметил учитель, - в отличие от той, которая ждет вас, если вы меня не послушаетесь.
Д'Арлей погрустнел. "Мне казалось, что я произведу на Гаспара благоприятное впечатление. Ну, ничего не поделаешь. Мне придется строго выполнять все его указания. Придется забыть о том, что у меня есть сердце и мозги, а нужно лишь развивать и закаливать мускулы. Мне необходимо стать настоящим отважным рыцарем, который думает только о том, как убить побольше противников".
2
Грустные размышления д'Арлея прервал следующий посетитель. Д’Арлей и предположить не мог, что в такую жуткую погоду к нему явится братец. Граф де Бюрей наклонялся вперед при ходьбе из-за близорукости, сильно щурил глаза и осторожно двигался неуверенными шажками. У него выросло брюхо, он облысел. Длинное лицо пожелтело, что явно свидетельствовало о дурном здоровье. Несмотря на все это, он пытался расточать, как прежде, очарование и галантность. Он небрежно сбросил на пол мокрый плащ. Робин увидел, что старший брат очень модно одет. Камзол в оборочках достигал колен. Ляжки обтягивали пестрые лосины, а рукава камзола походили на стволы крупных деревьев. Граф де Бюрей остановился и попытался оглядеться. Он покачивался, и Робину стало ясно, что братец сильно пьян.
- Ха! - произнес старший брат, щурясь на младшего. - Ты хочешь соперничать с Марко Поло? Тебя не было полгода, а ты мне был очень нужен. Мне стало известно вчера, что ты соизволил вернуться, - и вот я уже здесь. Прибыл сюда в проливной дождь, и все кости у меня болят, как будто меня распинали на дыбе. Ты должен понять, как сильно ты мне нужен!
Он прошел в центр комнаты, с трудом сохраняя равновесие и очень осторожно передвигая ноги.
- Иногда мне кажется, что у меня начинается подагра.
- Всегда приходится платить за грехи. - Д’Арлей улыбнулся и протянул брату руку. - Рад тебя видеть.
- Ха! - фыркнул граф. - Ты рад видеть Изабо. Как ты мог оставаться далеко от нее так долго? Теперь, когда ты вернулся, мне следует позаботиться о собственном здоровье. Если я умру, ты поспешишь надеть на ноги мои башмаки, когда мое тело еще не успеет остыть .
- Брат, эта шутка очень дурного вкуса. Кроме того, боюсь, если судить по состоянию дел, у тебя не найдется даже пары башмаков.
- Мой Робин, с твоей стороны это весьма дурно - ведь весь мир знает, что ты влюблен в жену собственного брата. Конечно, частично в этом есть и моя вина. Ты ее желал, а я ее забрал у тебя. Зная, какой ты упрямый, я должен был догадаться, что ты станешь продолжать вздыхать по Изабо. Но сейчас мне очень не по душе твоя вечная к ней привязанность, как ты это называешь. - Он плюхнулся в кресло как куль с мукой. - Ты что, не видишь, что я сейчас погибну, если ты мне не предложишь посеет? Только он может мне помочь. Почему у тебя так плохо горит огонь? Наверное, с помощью экономии ты можешь процветать, мой жадный братец? Д’Арлей позвал слугу:
- Хелион! Скорее подай посеет и вино и подложи дров в камин.
- Дни твоей привязанности к Изабо закончились, - заявил Рено де Бюрей, когда перед ним поставили фляжку с вином и огонь в камине сильно разгорелся. - Я пришел кое-что обсудить с тобой. Ты должен быстрее жениться, и кроме того, я уже нашел для тебя подходящую невесту.
- Тебе никогда не приходило в голову, что я предпочитаю сам найти себе жену?
Рено засверкал глазами.
- А тебе никогда не приходило в голову, что у нас могут забрать все наши земли и поместья, если мы сразу не выплатим все мои долги?
Д’Арлей ахнул:
- Рено, дела настолько плохи?
- Они уже не могут стать хуже! Они наседают на меня, как стая стервятников, эти проклятые пиявки из Ломбардии. Они ни на секунду не оставляют меня в покое. Я уже не могу платить проценты по долгам и в то же самое время делать вид, что продолжаю жить, как положено господину. Ты хочешь, чтобы земли наших предков оказались в грязных руках ростовщиков?
- Нет! Рено, меня это волнует так же, как и тебя. Долги следует выплатить.
- Ты можешь это сделать?
- Безусловно, я разбогател, будучи связанным с Жаком Кером, но не до такой степени, конечно. Братец, только очень богатый человек может исправить вред, который ты нанес нашему достоянию.
- Значит, так. Мой дорогой Робин, ты уже больше не можешь оставаться холостяком. Тебе придется взять в жены женщину с большим приданым, чтобы спасти от разорения земли рода де Бюрей. - Он сделал глоток вина, потом добавил слегка извиняющимся голосом: - Кроме того, следует подумать о наследнике, который станет носить наше имя. Это тоже твоя обязанность. Мне не удастся исправить создавшееся положение. Только помни одно - это не моя вина. На стороне у меня имеется полно незаконных ублюдков.
Д'Арлей расположился рядом с братом. Он о чем-то задумался.
- Брат, мне всегда было известно, что придется жениться именно по этим двум причинам. Мне известны мои обязанности, но я откладывал это до тех пор, пока не найду ту, с которой смогу прожить оставшуюся жизнь. Теперь наступило время выбора. Мне не повезло вдвойне, потому что, мне кажется, я уже влюбился. У этой девушки нет благородного имени и никаких денег. Действительно, мне было бы трудно сделать более неподходящий выбор. Ты со мной бы согласился, если бы тебе была известна та, о ком я сейчас говорю.
Старший брат был настолько поражен признанием младшего, что не сводил с д’Арлея недоуменного взгляда. Он так вытаращил глаза, что стали видны пожелтевшие белки. Рот у него приоткрылся, и показались выступающие вперед зубы.
- Изабо будет так возмущена этим, что она мне не даст покоя очень долго! Клянусь Богом, она будет страшно возмущена! - Рено попробовал положить ногу на ногу и застонал от боли. - Но мы не должны страшиться трудностей. Если у этой девицы нет будущего, ты можешь сделать ее любовницей после брака на девушке моего выбора.
- Ты ошибаешься. Прежде всего ей не известно о моей любви. И если я женюсь на ком-то другом… Если я больше ее никогда не увижу…
- Тебе не следует быть таким благонравным. Некоторое время братья молчали. Д’Арлей заговорил первым:
- Кто эта дама, что ты выбрал мне в жены? Рено начал весело отвечать:
- Это - прекрасный выбор. Девушка является бесценным бриллиантом среди женщин. Ну, почти бесценным… Послушай меня. Она - вдова, и ей больше тридцати, и у нее есть один ребенок… Девочка. Очень больная, и, наверное, она умрет. Вдовушка довольно милая и живая, и на ее имя записана крупная недвижимость - это поместья в Ангулеме. Словом, мы сможем выплатить мои долги и нам еще много останется для спокойной и процветающей жизни.
- Кто же эта идеальная невеста?
Рено внимательно посмотрел на брата, затем произнес:
- Клотильда де Трепан, вдова господина де Трепана. Он был убит на состязании в Бордо полгода назад, когда ты только начал свое бесконечное путешествие, и я с тех пор внимательно следил за вдовушкой.
Брат был рад, что д’Арлей никогда не слышал о будущей жене, и продолжил объяснения:
- Мне нужно тебе кое-что сказать. Спустя несколько месяцев после смерти мужа в комнате у нее находилась компания, и кто-то увидел, что паж, стоявший у нее за креслом, нахально ущипнул мадам. Все, конечно, решили, что она кое-что позволяла этому парнишке.