Второю июля 1584 года корабли достигли берегов нынешней Северной Каролины. "Мы вошли в прибрежные воды, где пахло так чудесно и так сильно, словно мы очутились в центре прекрасного сада…" - написал потом в своём отчёте Артур Бэрлоу. Англичане прошли ещё около двадцати миль на север и бросили в устье реки якорь. Спустили боты, отправились на берег и были ошеломлены царством пернатых. Миллионы непуганых птиц! Девственный лес, тучная земля - всё это было непохоже на аккуратные ландшафты старой доброй Англии.
Через два дня к берегу, где находилось несколько англичан, приблизилось каноэ с тремя индейцами. Один из них, не проявляя никаких признаков страха, направился к чужеземцам. Попытались разговаривать, потом перешли на жесты.
Моряки пригласили индейца осмотреть корабли. Его угостили европейскими блюдами и вином, наделили подарками. Вернувшись к своему каноэ, индеец и его товарищи занялись рыбной ловлей. Через полчаса их судёнышко едва не тонуло от изобильного улова. Тогда индейцы направили его к берегу. Здесь они разделили рыбу на две равные части - для команд обоих кораблей - и, попрощавшись, уплыли вверх по реке.
"На следующий день, - продолжал свой отчёт Бэрлоу, - к нам подошло несколько лодок, в одной из них находился брат короля, сопровождаемый тридцатью или пятидеся- тью воинами, людьми красивыми и добрыми и столь же воспитанными и вежливыми, как европейцы
У англичан с индейцами установились самые дружественные отношения. Возникла бойкая меновая торговля. Британцам она показалась очень выгодной. Родич местного монарха отдал двадцать шкур крупных животных за оловянное блюдо, которое собирался использовать вместо панциря -для защиты от стрел. Индейцы безвозмездно снабжали путешественников съестными припасами.
13 июля англичане совершили церемонию принятия открытой ими страны во владение Елизаветы и нанесли ответный визит брату короля на острове Роанок в заливе Абермал Индейского вельможи не оказалось дома, но их очень хорошо приняла его жена "С нами обращались со всей любовью и добротой, а также со всей возможной щедростью. Мы встретили людей самых добрых, любящих и доверчивых, лишённых всякого коварства и неспособных к предательству, живущих, как в золотом веке". Этот остров и присмотрел Артур Бэрлоу для будущей колонии.
Моряки оставляли североамериканский берег в самом радужном настроении. Два молодых индейца - Уанчиз и Мантео - изъявили желание посетить Англию. В середине сентября корабли без всяких особенных происшествий благополучно вернулись на родину.
Восторженный рассказ об открытой стране воодушевил Рэли. В честь королевы он назвал её Виргинией.
Сэр Уолтер развил бурную деятельность. По его протекции проповедник Р. Гаклюйт Младший представил Елизавете "Трактат об основании колоний в западном полушарии". В нём говорилось о необходимости и полезности английских поселений в Америке и о предполагаемом северо–западном пути в Китай.
Настояния Рэли и успешно завершившееся плавание Амадаса и Бэрлоу убедили королеву. Было учреждено паевое товарищество по отысканию северо–западного пролива из Атлантического океана в Тихий. Правление возглавил сводный брат Рэли Эдриен Гилберт. В качестве пайщиков в него вошли богатые лондонские купцы, финансировавшие три экспедиции выдающегося мореплавателя Джона Дэвиса Ему не удалось оправдать надежды толстосумов, но зато был открыт пролив между Гренландией и Баффиновой землёй и исследован значительный участок североамериканского берега.
Сэр Уолтер Рэли был возведён в рыцарское звание, а в 1585 году получил пост управителя оловянных рудников, лорда–наместника Девона и Корнуэлла и чин вице–адмирала Так королева оценила заслуги своего фаворита
Неукротимая энергия сэра Уолтера не знала границ. Наряду с исследовательскими экспедициями он снаряжает чисто разбойничьи флотилии под командованием капитанов Джекоба Уиддона и Роберта Кросса Спешно готовилась вторая экспедиция в Виргинию. Сама Елизавета согласилась участвовать в деле.
Семь кораблей покинули Плимут 9 апреля 1585 года Эскадру возглавил двоюродный брат Рэли Ричард Гренвилл, прекрасный моряк и воин, вскоре прославивший своё имя в битве с испанцами, в которой пал геройской смертью. Этим рейсом в Америку под началом Ралфа Лейна, губернатора, отправились и поселенцы. Переводчиками были Мантео и Уанчиз, в добром здравии возвращавшиеся домой.
Жители острова Роанок встретили колонистов радушно. Индейцы не забыли о дружбе с экипажами кораблей Амадаса и Бэрлоу, с готовностью помогли англичанам устроиться на новом месте. Оставив сто восемьдесят человек на острове, Гренвилл пожелал им удачи и повёл корабли обратно. Он должен был вернуться через год.
Очень скоро индейцы поняли, что белые люди явились к ним, чтобы остаться навечно. Мало того, чужеземцы превращали их в рабов. Гордые индейцы стали уклоняться от повинностей и прекратили снабжать продуктами надменных пришельцев. А прокормить себя сами англичане были не в состоянии. Основная масса колонистов состояла из промотавшихся дворян, считавших для себя достойным занятием только ратные подвиги. В пути они мечтали о немедленном обогащении. Им мерещились жемчужные прибрежные мели, золотоносные реки, берега которых усыпаны алмазами. О возделывании земли не могло быть и речи. Это требовало огромных усилий, необходимых навыков, что никак не подходило презиравшим всякий физический труд дворянам.
Первые стычки с индейцами произошли на материке, где колонисты искали месторождения золота. Жители острова предостерегали Ралфа Лейна, что тамошний король не потерпит пришельцев на своей земле, и его воины будут хорошо сражаться. Но губернатор только расхохотался и подстрелил влёт пролетавшую птицу.
В первом же бою воинственные индейцы с материка наголову разбили англичан. Краснокожие в лесах были неуловимы. Белые бесцельно палили из мушкетов по джунглям, а стрелы, выпущенные из чащи, находили своих жертв молча, но верно. И колонисты в панике бежали к себе на остров. Они были ошеломлены поражением и от стыда избегали смотреть друг другу в глаза.
Больше других страдали от англичан миролюбивые жители острова Роанок Европейцы презирали их и унижали, открыто отбирали съестные припасы. Растущая неприязнь индейцев усиливалась занесённой англичанами смертельной болезнью. Всё это вызывало страстное желание избавиться от них. Но как?
Индейцы избрали довольно оригинальный способ мщения: они покинули незваных пришельцев и перебрались на материк. Для колонистов это означало голодную смерть. Им оставалось питаться только устрицами и крабами. Хотя современные виргинцы находят их превосходными, но первые поселенцы рассматривали такое питание как тяжкое испытание, ниспосланное им судьбой. Положение было отчаянным. Помощь от Рэли запаздывала Кроме забот о Виргинии у него в это время имелось много других: в Европе разгоралось пламя войны.
В Испании урожай 1585 года был плохой. Над Галисией и Андалузией нависла угроза голода Филипп II, расточая английским купцам выгодные посулы, предложил им послать корабли с английской пшеницей в Испанию. Любезность пиренейского монарха была весьма подозрительна, но, увлечённые возможностью хорошо заработать, дельцы лондонского Сити не насторожились. Все английские корабли, пришедшие в испанские порты, были захвачены, груз их конфискован, а команды посажены в тюрьмы или отправлены в цепях на галеры. Лишь одному судну под названием "Примроз", моряки которого побросали испанских солдат в море, удалось избежать плена Он и поднял тревогу.
Реакция в Англии была мгновенной. Елизавета в своих владениях наложила эмбарго на всю испанскую собственносгь. На нидерландский берег с шеститысячной армией высадился граф Лейсгер. Френсис Дрейк получил приказ собирать большой флот. Укомплектовать корабли командами, вооружить, оснастить, запастись провиантом на длительное плавание - всё это было делом хлопотным и нелёгким. И здесь неоценимую услугу Дрейку оказал Рэли, имевший большой опыт по этой части.
Вскоре флот Дрейка покинул Плимут. Опустошительный поход начался. Пират Её Величества разграбил порт Вито в самой Испании и ряд городов на островах Зелёного Мыса и в Вест–Индии. Перед тем как возвратиться с богатой добычей домой, Дрейк по просьбе Рэли завернул к берегам Северной Америки и посетил первое английское поселение. Адмирал пиратов нашёл его в крайне бедственном положении: банда оборванных, нечесаных и голодных колонистов целыми днями бродила по острову в поисках еды. Дрейк сам намеревался основать колонию на новом континенте, но из‑за возрастающей угрозы испанского вторжения непосредственно в Англию ему пришлось отказаться от этой мысли. Тот факт, что люди Рэли могут оказаться его конкурентами, ни в малейшей степени не смутил душу благородного пирата. Он предложил им часть своего провианта и судно "Дрейк" - на случай, если помощь от Рэли не придёт и придётся покинуть остров. Но "Дрейк" разбился прямо у берега во время некстати разыгравшегося шторма. К счастью поселенцев, флот ещё оставался на месте. Адмирал предложил другое судно, но, напуганные дурным предзнаменованием, колонисты не захотели оставаться в Америке и попросились на корабли Дрейка Они привезли с собой небольшой груз табака и картофеля, которые Рэли с присущей ему энергией принялся распространять в Англии.
Колонисты находились ещё на пути домой, когда на остров Роанок прибыл посланный Рэли Ричард Гренвилл, доставивший продовольствие. Он очень удивился, не обнаружив оставленных им здесь больше года назад людей. Однако ничего не свидетельствовало о побоищах. Полагая, что его соотечественники отправились зачем‑то в глубь страны и рано или поздно вернутся, он приказал выгрузить запас продовольствия и оставил пятнадцать человек для его охраны. Когда год спустя Гренвилл в третий раз посетил Виргинию, он опять не застал там ни одного англичанина. Это не остановило ни капитана, ни нового губернатора Джона Уайта. На берег сошла вторая партия колонистов, в числе которых были женщины и дети. Опыт первого поселения не прошёл даром Колония была лучше снабжена и состояла из обедневших крестьян, надеявшихся поправить свои дела на новой родине.
Август 1587 года ознаменовался торжесгвешгым событием: дочь губернатора подарила Джону Уайту внучку, которую нарекли Виргинией. Она стала первой англичанкойкой национальности, родившийся на Американском континенте. Предприятие начало процветать, но угроза испанского нападения на Англию и личное участие в войне Уолтера Рэли помешали развить этот успех. Колонию бросили на произвол судьбы.
Когда вышли все сроки, Джон Уайт сам прибыл в Англию за помощью. Рэли выслушал его рассказ и сочувственно развёл руками.
- Сэр, я очень сожалею, но никто не думает о конюшнях, когда горит дом.
Но для Уайта домом был остров Роанок Там он оставил жену, дочь, зятя и внучку. Поэтому в апреле 1588 года на свой страх и риск он снаряжает два небольших корабля и спешно отплывает в Америку. Команды судов состояли из людей случайных, авантюристов, судьба колонии их никоим образом не волновала. Зато они проявляли нездоровый интерес ко всем встречавшимся кораблям и скоро совсем сбились с курса. В пятидесяти милях от острова Мадейра горе–пираты заставили губернатора вступить в бой с двумя военными французскими кораблями. "Нас взяли - на абордаж, ограбили и так плохо с нами обошлись, что мы решили вернуться в Англию, и это был наилучший выход из столь тяжёлого положения", - записал в дневнике Джон Уайт.
Фаворит королевы - частый гость в нарядном доме с лилиями на фасаде. Во французском посольстве нашёл временное пристанище гонимый по всей Европе великий итальянец Джордано Бруно из Нолы. Крамольные речи остроумного безбожника, своим учением о множественности миров раздвинувшего Вселенную до бесконечности, вместе с Рэли слушали многие видные английские вельможи, в том числе Филипп Сидней - племянник графа Лейсгера и зять могущественного государственного секретаря Уолсингема. Бруно оказал огромное влияние на мировоззрение Рэли.
- Всякий, кто предпочитает простодушное незнание беспокойному знанию, слепую веру-свободной мысли, тот возводит на пьедестал глупость и поклоняется ослу, - проповедовал великий ноланец.
Англо–испанские отношения продолжали ухудшаться. В Лондоне казнили шотландскую королеву–католичку Марию Стюарт, давнюю соперницу Елизаветы I. Эта акция повергла в шок католическую Европу. Впервые в христианском мире царствующую особу кто‑то осмелился публично бросить под топор палача
Наказать англичан стало для Филиппа II навязчивой идеей. Он понимал, что война в Нидерландах далека от завершения, да и победа там вовсе не будет означать разгрома британцев. А погоня за английскими пиратами на океанских простоpax - дело малоэффективное и неблагодарное. Король решил мобилизовать все свои морские силы и высадить испанскую армию - в то время сильнейшую в мире - непосредственно на британские острова. Во всех портах Испании, Португалии и Италии закипела работа. Строились корабли, свозилось вооружение и продовольствие, сосредотачивались войска.
В 1588 году в Европе ожидали исполнения пророчеств различных знаменитых астрологов. "Ясновидящие" запугивали мир страшным судом, предвещали кончину Елизавете I. Правы они оказались в одном: предсказали действительно знаменательную дату.
20 мая под звуки церковных гимнов испанский флот - Непобедимая армада - в составе ста тридцати тяжёлых военных кораблей и множества вспомогательных судов вышел в море, чтобы покарать еретиков и пиратов на Британских островах. Над флагманом развевалось знамя, освящённое самим папой римским, - предприятию придали вид крестового похода. Торжественно звонили колокола, раздавались залпы орудийных салютов. Перегруженные украшениями галеоны вытягивались на внешнем рейде Лиссабона. Башни и кормовые надстройки были расписаны яркими красками. Полотнища шёлковых знамён с изображением испанской короны, разноцветные вымпелы, ленты полоскались на ветру. Море ощетинилось пушками. Этот гигантский флот олицетворял мощь и богатство страны, в казне которой находилось три четверти европейского золота.
В тот же день в Плимуте соединились две английские эскадры -под командованием Френсиса Дрейка и лорда–адмирала Чарлза Хоуарда, штандарт которого был поднят на корабле, лично принадлежащем Уолтеру Рэли. Англичане прекрасно сознавали грозившую им опасность. Если испанцы высадятся на их островах, то малочисленная и плохо обученная английская армия не устоит. Армаду нужно остановить в море. В распоряжении британцев было всего девяносто кораблей. Негусто в сравнении с испанским флотом, но этими силами командовали Дрейк, Фробишер, Хокинс и другие опытные капитаны, которые уже давно вели каперскую войну против католиков. По своим мореходным качествам и конструкторским решениям английские корабли были совершеннее испанских.
19 июля, когда Хоуард со своими адмиралами и капитанами после обеда играл в шары, к флагману пристала пинаса наблюдения. Её капитан поднялся на борт и доложил;
- Сэр, я видел испанский флот у мыса Лизард.
Мыс находился в шестидесяти милях от Плимута. Хоуард посмотрел на Дрейка, чья очередь была метать. Прославленный пират взял в руки шар и спокойно заметил:
- У нас достаточно времени, чтобы закончить игру и после этого разбить испанцев.
Испанским флотом командовал герцог Медина Сидо- ния - знаменитый воин, но совершенно несведущий в морском деле, о чём он честно заявил своему королю. Однако Филипп только поморщился. Он не привык менять своих решений и настоял на назначении.
Рэли, члена Военного совета, Елизавета назначила ответственным за оборону побережья Девоншира и Корнуэлла. В кратчайший срок талантливый организатор укрепил прибрежные города и вооружил пять тысяч ополченцев, но, как ни рвался сэр Уолтер в бой, всё решилось без него, на море.
После ряда незначительных стычек Армада укрылась во французском порту Кале. Здесь она должна была соединиться с сухопутной армией герцога Пармы. Медлить было нельзя. Военный совет на борту флагманского корабля Хоуарда принял решения атаковать испанцев. Вперёд будут высланы горящие корабли. Дрейк первым предложил для этой цели свой собственный корабль "Томас".
В ночь на 28 июля, подгоняемые благоприятным ветром, восемь подожжённых судов вошли в гавань Кале. В Испании английскими агентами распространялись слухи о каких‑то новых "дьявольских" кораблях англичан. Испанцы решили, что это они самые и есть, когда увидели огромные факелы. Один презревший смерть английский моряк держал руль до тех пор, пока пылающий корабль не ударился о борт испанского галеона.
Началась паника. Испанцы рубили канаты якорей и поднимали паруса. Между их кораблями деловито сновали небольшие маневренные английские суда, сея меткими залпами орудий смерть и ужас Сам Медина сохранил присутствие духа Ему удалось собрать вокруг себя около пятидесяти кораблей.
Утром началась знаменитая битва Поднялась страшная канонада, густой дым окутал сражающиеся корабли. Английские пушки были скорострельнее и, установленные на низкобортных судах, били в наиболее опасные места-ниже ватерлинии. А орудия с высоких бортов испанских кораблей стреляли гораздо выше цели. Превосходство англичан в маневренности, скорости и выучке матросов было также очевидным. Испанцы защищались мужественно - ни один корабль не сдался. После семи часов ожесточённого сражения английский флот сокрушил Непобедимую армаду.
"Мы вырвали из хвоста испанской птицы одно перо за другим, а жалкие остатки их рассеяли по всему морю", - писал Дрейк в донесениях.
Испанский флот понёс тяжёлые потери, но мощь Испании даже после такого поражения ещё оставалась достаточно сильной, чтобы поспорить за мировое господство. Несколько мелких побед в Атлантическом океане и достойный отпор английскому десанту под Коруньей и Лиссабоном убедили в этом даже самых отчаянных оптимистов. Испанцы усилили защиту своих американских владений, и там, где Дрейк ещё недавно одерживал удивительные победы, выросли новые мощные крепости. Полученные уроки войны с Англией заставили Филиппа II модернизировать флот.
В начале 90–х годов Уолтер Рэли всё чаще обращается к мысли снарядить большую экспедицию в Вест–Индию и там нанести Филиппу решающий удар. В Испанию из её колоний в Америке устремлялся такой поток золота, серебра, драгоценных камней и жемчуга, что восстановить на эти деньги свои прежние позиции она могла в ближайшие годы. Вот если перерезать эту нить Ариадны и направить конвейер с сокровищами в Англию! Трудно отказать Уолтеру Рэли в дерзости его планов.