- От всего сердца.
- Прекрасно! Помоги мне без лишнего шума отделаться от этих пьяных крикунов: мне хотелось бы уйти, не привлекая внимания.
- Охотно, - ответил Джеффри и, поразмыслив минуту, добавил: - Я вижу к тому лишь один способ.
- Какой?
- А вот какой: пойдем со мной в Ноттингемский замок, никто из них не посмеет перейти вслед за нами подъемный мост. А уж из замка я выведу тебя на пустынную тропку, и ты обходным путем попадешь к городским воротам.
- Как?! - воскликнул Маленький Джон. - А другого способа отделаться от этих дуралеев никак не найти?
- По крайней мере, я другого не вижу. Ты еще не знаешь, приятель, насколько тщеславны эти глупые болтуны - они пойдут тебя провожать толпой, и не ради тебя самого, а для того, чтобы их увидели в твоем обществе, и они потом смогли сказать своим родственникам и знакомым: "Я провел два часа с тем храбрым парнем, который побил Джеффри Силача; это один из моих друзей, мы несколько минут тому назад вместе вошли в город; а впрочем, вы, вероятно, и сами видели, я шел слева или справа от него, и так далее, и тому подобное".
Маленькому Джону пришлось последовать совету Джеффри, хотя ему этого очень не хотелось.
- Я принимаю твое предложение, - сказал он, - уйдем отсюда поскорее.
- Через секунду я буду к вашим услугам. Друзья мои, - крикнул Джеффри, - мне нужно вернуться в замок, а этот достойный лесник пойдет со мной. И я прошу вас разрешить мне спокойно уйти, а если кто-нибудь из вас позволит себе последовать за нами, пусть даже на расстоянии двадцати шагов, я буду расценивать это как наглый вызов и, клянусь святым Павлом, заставлю его в том жестоко раскаяться.
- Но, - несмело возразил кто-то, - я живу в той стороне, и мне надо вернуться домой.
- Пойдешь минут через десять, - ответил Джеффри. - Итак, всем привет и каждому мои наилучшие пожелания.
С этими словами Джеффри вышел из харчевни, посетители которой проводили Маленького Джона до самого порога громким "ура".
Вот так Маленький Джон и проник в господский дом барона Фиц-Олвина.
Робин же, расставшись с Маленьким Джоном, направился к дому Грейс Мэй. Робин знал хорошенькую невесту Хэла только со слов ее восхищенного воздыхателя и, следует добавить, испытывал по отношению к ней живейшее любопытство.
Он долго стучал в дверь, не получая никакого ответа; устав ждать, он вполголоса замурлыкал слова романса, которому его когда-то научил отец.
При первых же звуках этой печальной песни сонную тишину старого дома нарушили чьи-то легкие и быстрые шаги, потом дверь резко отворилась и на пороге появилась молодая девушка, которая, не успев даже взглянуть на гостя, радостно воскликнула:
- Я прекрасно знала, милый Хэл, что вы придете сегодня утром, и сказала матушке… Ой, простите, сударь, - прервала сама себя девушка (то была Грейс Мэй собственной персоной), - тысячу раз простите!
Произнеся эти слова, Грейс покраснела до корней волос, и было отчего, потому что с опрометчивой резвостью движений она уже повисла на шее у Робина.
- Это я должен у вас просить прощения, мисс, - самым ласковым голосом ответил молодой человек, - за то, что оказался не тем, кого вы ждали.
Немало смутившись, Грейс Мэй спросила:
- Могу я узнать, сударь, чему я обязана честью видеть вас?
- Мисс, - ответил Робин, - я один из друзей Хэлберта Линдсея и хотел бы повидать его. У меня есть серьезные причины, чтобы не идти на поиски Хэла в замок, излагать их было бы слишком долго, и я был бы вам очень благодарен, если бы вы мне позволили подождать здесь его прихода.
- Охотно, сударь; друзья Хэла - всегда желанные гости в доме моей матери; входите, прошу вас.
Робин любезно поклонился Грейс и вошел вместе с ней в большую залу на первом этаже.
- Вы завтракали, сударь? - спросила девушка.
- Да, мисс, благодарю вас.
- Позвольте предложить вам кружку эля, он у нас превосходный.
- С удовольствием выпью за счастье моего удачливого друга Хэла, - учтиво сказал Робин.
Глаза красотки Грейс заискрились весельем.
- А вы любезны, сударь, - сказала она.
- Я просто искренний почитатель красоты, мисс. Девушка покраснела.
- Вы пришли издалека? - спросила она, как бы желая поддержать разговор.
- Да, мисс, из маленькой деревушки в окрестности Мансфилда.
- Из деревни Гэмвелл? - живо спросила Грейс.
- Да, точно. Вы ее знаете? - поинтересовался Робин.
- Да, сударь, - улыбаясь, ответила девушка, - очень хорошо знаю, хотя никогда там не была.
- Как же это вышло?..
- О, очень просто: молочная сестра Хэлберта, мисс Мод Линдсей, живет в усадьбе сэра Гая. Хэлберт часто навещает сестру, а вернувшись, рассказывает мне о ней, привозит всякие новости из округи; он поведал мне также о гостях сэра Гая и научил меня их любить, - учтиво добавила девушка. - Об одном из них Хэл говорит с особенно теплым чувством.
- О ком? - смеясь, спросил молодой человек.
- Да о вас, сударь, потому что, если память мне не изменяет, я могу с уверенностью сказать, что вы и есть Робин Гуд. Хэл так точно мне описал вас, что ошибиться невозможно. Он рассказывал мне, - продолжала словоохотливая девушка, - что Робин Гуд высок ростом, хорошо сложен, у него большие черные глаза, прекрасные волосы и благородная внешность.
Увидев, что Робин улыбается, Грейс Мэй прервала это выразительное описание, умолкла и опустила глаза.
- Хэл так высоко меня ценит по своей доброте сердечной, мисс, но по отношению к вам он был более строг, и я нахожу, что он сказал мне о вас не всю правду.
- Я думаю, что он ничего обидного для меня не сказал, - возразила Грейс с великолепной доверчивостью разделенной любви.
- Нет, он сказал мне, что вы одна из самых очаровательных особ во всем графстве Ноттингем.
- А вы не поверили?
- Простите мне, но сейчас я вижу, что совершенно напрасно ему поверил.
- Вот это хорошо! - весело воскликнула девушка. - Я счастлива услышать от вас столь откровенные слова.
- Самые откровенные, мисс; я вам только что сказал, что Хэл был очень строг по отношению к вам, и добавлю, что назвав вас одной из самых очаровательных женщин графства, он был не прав.
- Конечно, сударь; но любящему сердцу нужно прощать преувеличение.
- Нет, это не преувеличение, это ослепление, мисс, потому что вы не одна из красивейших женщин, а самая красивая.
Грейс расхохоталась.
- Позвольте мне, - возразила она, - расценить ваши слова как чистую любезность, и я уверена, сочти я их за правду, вы бы решили, что я просто дурочка. Мод Линдсей настоящая красавица, а в усадьбе Гэмвеллов есть еще одна молодая дама, которую вы, конечно, считаете в сто раз более красивой, чем Мод, и в тысячу раз более красивой, чем я; просто вы, сударь, столь же скромны, сколь и любезны и не посмеете открыто сказать то, что думаете.
- Я никогда не боялся говорить откровенно, мисс, - ответил Робин, - и говорю правду, утверждая, что вы в своем роде превосходите красотой всех девушек Ноттингема. Молодая дама, на которую вы намекаете, точно как и вы, имеет право считаться первой в своем типе красоты. Но мне кажется, - добавил Робин, - что разговор наш начинает превращаться в лесть, а мне бы не хотелось, чтобы мой друг Хэл смог меня обвинить в том, что я делаю вам комплименты.
- Вы правы, сударь, давайте побеседуем как друзья.
- Именно так. Так вот, мисс Грейс, отвечайте откровенно на вопрос, который я вам задам. Как случилось, что, даже не успев взглянуть мне в лицо, вы бросились в мои объятия?
- Ваш вопрос ставит меня в затруднительное положение, сэр Робин, - сказала Грейс, - но все же я вам на него отвечу. Вы напевали песенку, которую всегда мурлычет Хэл, и, естественно, мне показалось, что я узнаю его голос. С Хэлом мы дружны с детства, можно сказать, что мы оба выросли на руках моей матери, и я с ним обращаюсь как сестра, мы видимся каждый день. Это вам объяснит, почему я так опрометчиво поступила. Простите меня, прошу вас.
- Да что вы, мисс Грейс, вам не за что просить у меня прощения. Теперь, когда я имею удовольствие видеть вас, я готов позавидовать счастью Хэла и вполне понимаю, что он считает себя самым счастливым парнем на земле.
- Сэр Робин, - весело возразила девушка, - я опять могу уличить вас во лжи. На счастье, которому вы так завидуете, вы источник всех своих надежд не поменяете.
- Прелестная Грейс, - спокойно ответил Робин, - если случится мужчине или женщине привязаться к человеку с благородным сердцем, они никогда и ни на кого его не променяют, и я уверен, что, захоти я вытеснить Хэлберта из вашей души, вы меня отвергнете.
- Конечно, - простодушно подтвердила Грейс, - но, - добавила она смеясь, - я не хотела бы, чтобы Хэлберт узнал мои мысли, а то он бы слишком возгордился.
Эта веселая беседа длилась уже час, как вдруг Робин сказал:
- Мне кажется, что Хэл заставляет себя ждать. Ведь влюбленные нетерпеливы и обычно приходят раньше назначенного времени.
- И это очень естественно, не правда ли, сударь? - сказала Грейс.
- Совершенно естественно.
Наконец, в дверь постучали; послышалась мелодия, которую до того пел Робин; Грейс, бросив на него взгляд, казалось, говоривший: "Видите, моя ошибка вполне простительна", бросилась навстречу пришедшему.
Присутствие Робина не помешало бойкой девушке выбранить Хэла за то, что он так поздно пришел, и поцеловать его с несколько обиженным видом.
- Как?! Вы здесь, Робин? - воскликнул Хэл. - А Мод, как там моя дорогая сестрица Мод? Как ее здоровье?
- Она немного прихворнула.
- Я поеду проведать ее. Надеюсь, ничего серьезного?
- Ничего.
- Я надеялся вас здесь встретить, - продолжал Хэл. - Я узнал, вернее, догадался, что вы пришли в Ноттингем, и вот каким образом. Придя в город с поручением из замка, я услышал, что Джеффри Силач - вы знаете его, Грейс? - собирается драться на палках с одним лесником. Мне пришло в голову доставить себе маленькое удовольствие и пойти посмотреть на это.
- А я вас в это время ждала, сударь, - капризно заметила Грейс, надув свои хорошенькие розовые губки.
- Я собирался посмотреть на это зрелище всего лишь минуту. И пришел туда как раз в тот миг, когда Маленький Джон кинул через голову Джеффри, Джеффри Силача, Джеффри Великана, как мы его называем в замке, - вы только подумайте, Грейс, какой замечательный бросок! Я хотел узнать у Джона, как вы поживаете, но не смог пробиться к нему. Я обошел весь город и, исчерпав все возможные средства для моих скрытых поисков, отправился разузнать о вас в замок.
- В замок?! - воскликнул Робин. - И вы там спрашивали меня по имени?
- Нет, нет, успокойтесь. Барон вчера возвратился и, если бы я имел глупость сообщить, что вы сейчас в его владениях, он стал бы вас травить как дикого зверя.
- Дорогой Хэл, я знаю, что мой страх - пустое ребячество, вы осторожны и умеете хранить тайну. Я пришел сюда, во-первых, с целью встретиться с вами, а во-вторых, узнать у вас о пленниках, которые находятся в замке. Вы ведь наверняка знаете, что случилось прошлой ночью в Шервудском лесу?
- Да, знаю. Барон в ярости.
- Тем хуже для него. Но вернемся к пленным; среди них есть один парень, которого я хочу во что бы то ни стало спасти, - это Красный Уильям.
- Уильям! - воскликнул Хэл. - А как же он оказался среди разбойников, которые напали на крестоносцев?
- Дорогой Хэл! - сказал Робин. - Никакого нападения разбойников не было; нападали честные парни, и их вина в том, что они не распознали, на кого нападают, и думали, что это барон Фиц-Олвин со своими солдатами, а не крестоносцы.
- Так это были вы?! - охваченный изумлением, воскликнул бедный Хэл.
Робин утвердительно кивнул.
- Теперь я все понял: когда крестоносцы рассказывали о необычайной меткости одного из нападавших, посылавшего смерть каждой своей стрелой, они говорили о вас. Ах, бедный Робин, исход этой битвы очень печален для вас!
- Да, Хэл, очень печален, - грустно подтвердил Робин, - потому что мой бедный отец убит.
- Убит, достойный Гилберт убит! - в голосе Хэла зазвучали слезы. - О Боже мой!
Мгновение молодые люди молчали, погрузившись в глубокую печаль. Грейс больше не улыбалась: скорбь Хэла и отчаяние Робина разрывали ей сердце.
- И наш дорогой Уилл попал в руки солдат барона? - спросил Хэл, стараясь вернуть мысли Робина к судьбе друга.
- Да, - ответил Робин, - и я пришел искать вас, дорогой Хэл, в надежде, что вы поможете мне проникнуть в замок. Не освободив Уилла, я из Ноттингема не уйду.
- Можете рассчитывать на меня, Робин, - живо отозвался Хэл, - я сделаю все от меня зависящее, чтобы быть вам полезным в этих горестных обстоятельствах. Мы сейчас вместе пойдем в замок, мне легко туда вас провести, но попав туда, вам следует быть бдительным, запастись терпением и проявлять осторожность. С тех пор как барон возвратился, жизнь для нас всех превратилась в настоящий ад: он кричит, бранится, ходит взад-вперед, и всячески изводит нас своим присутствием.
- Леди Кристабель вернулась вместе с ним?
- Нет, он привез только своего духовника; солдаты, прибывшие с ним, все чужестранцы.
- О судьбе Аллана Клера вы ничего не знаете?
- Ни слона, и спросить и замке не у кою. Леди Кристабель и Нормандии, причем, похоже, в монастыре. Остается предполагать, что и сэр Аллан где-то там неподалеку.
- Да, наверное так, - ответил Робин, - бедный Аллан! Надеюсь, он будет вознагражден за свою верную любовь.
- Да, - заметила Грейс, - у влюбленных свое Провидение.
- Я вверяю себя доброте этого благого Провидения! - воскликнул Хэлберт, бросая нежный взгляд на свою невесту.
- И я тоже, - сказал Робин, и сердце его замерло при воспоминании о Марианне.
- Дорогой Робин, - продолжал Хэл, - если мы сможем что-то предпринять для спасения Уильяма, это нужно делать сегодня же вечером, потому что ночью пленных увезут в Лондон, где их будут судить по воле короля.
- Тогда поспешим; я обещал Маленькому Джону ждать его при входе на подъемный мост замка.
- Грейс, дорогая моя, - робко сказал Хэл, - вы не будете бранить меня завтра за то, что я сегодня так быстро от вас ушел?
- Нет, нет, Хэл, можете быть спокойны. Смело помогайте друг другу и обо мне не думайте, а я буду молить Небо поддержать вас.
- Вы лучшая, вы самая любимая из женщин, дорогая Грейс, - сказал Хэл, целуя румяные щечки своей невесты.
Робин учтиво поклонился девушке, и молодые люди быстрым шагом двинулись в сторону замка.
- А и правда, - сказал Робин, - это действительно Маленький Джон. Что значит эта показная близость?
- Голову свою готов заложить, - ответил Хэл, - что Джеффри воспылал к Маленькому Джону внезапной дружбой и ведет его в замок с целью напоить его. Джеффри прекрасный малый, но уж очень он неосторожен. Он совсем недавно у барона на службе, и будет большой шум, если окажется, что он любитель опустошать бутылки.
- Ну, остается положиться на присущую Маленькому Джону умеренность, - ответил Робин, - он удержит своего приятеля от излишеств.
- Внимание, Робин, - живо оборвал его Хэл, - Маленький Джон нас заметил, вот он делает нам знак.
Робин посмотрел в сторону друга.
- Он делает мне знак подождать его, - ответил Робин Хэлу, - он идет в замок; я же сейчас дам ему понять, что буду вас сопровождать, и мы встретимся на каком-нибудь из замковых дворов.
- Хорошо. Пойдемте со мной в буфетную, я скажу, что вы мой друг. Там мы попробуем из болтовни солдат выяснить, в какой части главной башни заперты пленные, и имя того, кому поручено их сторожить; если нам удастся выкрасть ключи, мы освободим Уильяма; но, чтобы выйти из замка, нам обязательно придется опять пробираться подземным ходом. А уж когда мы будем в лесу…
- Ну, тогда пусть пойдут и попробуют нас догнать! - весело воскликнул Робин.
Хэл окликнул сторожа, подъемный мост опустился, и Робин оказался в Ноттингемском замке.
Ну а Маленький Джон, которому пришлось войти вместе с Джеффри, решил воспользоваться внезапным расположением, которым к нему проникся норманнский солдат, и помочь своему двоюродному брату.
Леснику было очень легко навести разговор на ночные события: Джеффри весьма охотно удовлетворил любопытство своего нового друга и даже сообщил ему, что стережет трех пленных.
- А среди них, - добавил он, - есть очень видный парень с поистине замечательной внешностью.
- Вот как? - равнодушным тоном спросил Маленький Джон.
- Да, за всю вашу жизнь вы скорее всего не встретите волос такого странного цвета: они почти красные. Но, несмотря на это, он очень хорош собой; глаза у него просто удивительные, правда, сейчас, можно сказать, они горят от гнева адским пламенем. Милорд был в камере этого бедняги, когда я стоял на часах, но он ни слова от него не добился и поклялся, что и суток не пройдет, как его повесят.
"Бедный Уилл!" - подумал Маленький Джон, а вслух спросил:
- Вы думаете, этот несчастный ранен?
- Да нет, он здоровее нас с вами, - ответил Джеффри. - Просто он в плохом настроении.
- А у вас, что, камеры находятся на крепостных валах? - спросил Маленький Джон. - Такое ведь редко бывает!
- Ошибаетесь, сэр чужак; в Англии такое есть во многих замках.
- А где они расположены, на углах?
- Чаще всего да, но не во всех можно держать людей; вот та, например, где поместили парня, о котором я вам рассказал, находится в западном углу, и она еще ничего, там человек может жить, не испытывая особых неудобств.
Да вы отсюда можете увидеть, где она находится, - добавил Джеффри, - смотрите на этот барбакан, видите?
- Да.
- Ну вот, смотрите, там наверху есть довольно большое отверстие для света и воздуха, а ниже - маленькая дверца.
- Вижу. И что же, этот рыжий там?
- Там, к его несчастью.
- Бедный парень! Невесело это, правда же, мастер Джеффри?
- Да уж, веселого мало, сэр чужак!
- И подумать только, - продолжал Маленький Джон как бы просто рассуждая сам с собой, - что там сидит в четырех стенах за запертой на засов дверью молодой, сильный и здоровый человек, который, в конце концов, ничего особенно плохого не сделал и, наверное, исчерпал все свои силы, понапрасну пытаясь вырваться! Часовые с него, наверное, глаз не сводят?
- Да нет, он там совсем один, и будь у него друзья, убежать ему было бы совсем нетрудно. Дверь заложена на засов снаружи, стоит лишь отодвинуть его, и - трах! - она повернется на петлях; только вот с западной стороны невозможно перебраться через вал.
- Почему?
- А там все время солдаты снуют, но вот с восточной стороны почти никого нет, и там дорога надежная.
- Что, и сторожа нет?
- Нет, с той стороны совершенно пусто; говорят, там привидения бродят, и поэтому туда из страха никто не ходит.
- Черт возьми, - сказал Маленький Джон, - я не стал бы советовать пленному такой ненадежный способ бегства; ну, выйдет он из камеры, а как через стены перебраться в такой крепости?