Шпигельский . У него еще сестра сумасшедшая. По-моему, они либо оба сумасшедшие, либо оба в здравом смысле; потому что между братом и сестрой решительно нет никакой разницы, но дело не в том. Судьба-с, везде судьба-с, и во всем судьба-с. У Вереницына дочь, зелененькая, знаете, такая, глазки бледненькие, носик красненький, зубки желтенькие, ну, словом, очень любезная девица; на фортепьянах играет и сюсюкает тоже, стало быть, всё в порядке. За ней двести душ да теткиных полтораста. Тетка-то еще жива и долго проживет, сумасшедшие все долго живут, да ведь всякому горю пособить можно. Подписала же она духовную в пользу племянницы, а накануне я ей собственноручно на голову холодную воду лил – и совершенно, впрочем, напрасно лил, потому что вылечить ее нет никакой возможности. Ну, стало быть, у Вереницына дочь, невеста не из последних. Начал он ее вывозить, стали женихи появляться, между прочими некто Перекузов, худосочный молодой человек, робкий, но с отличными правилами. Вот-с, понравился наш Перекузов отцу; понравился и дочери… Кажись, за чем бы дело стало? с богом, под венец! И действительно, всё шло прекрасно: господин Вереницын, Платон Васильич, уже начинал господина Перекузова по желудку эдак, знаете, хлопать и по плечу трепать, как вдруг откуда ни возьмись заезжий офицер, Ардалион Протобекасов! На бале у предводителя увидал Вереницынову дочь, протанцевал с ней три польки, сказал ей, должно быть, эдак закативши глаза: "О, как я несчастлив!" – барышня моя так разом и свихнулась. Слезы пошли, вздохи, охи… На Перекузова не глядят, с Перекузовым не говорят, от одного слова "свадьба" корчи делаются… Фу ты, господи боже мой, что за притча! Ну, думает Вереницын, коли Протобекасова, так Протобекасова. Благо же он человек тоже с состояньем. Приглашают Протобекасова, дескать, сделайте честь… Протобекасов делает честь; Протобекасов приезжает, волочится, влюбляется, наконец предлагает руку и сердце. Что ж вы думаете? Девица Вереницына тотчас с радостью соглашается? Как бы не так! Сохрани бог! Опять слезы, вздохи, припадки. Отец приходит в тупик. Что же, наконец? Чего надобно? А она что, вы думаете, ему отвечает? Я, дескать, батюшка, не знаю, кого люблю, того или этого. "Как?" – Ей-богу, не знаю, и уж лучше ни за кого не выйду, а люблю! С Вереницыным, разумеется, тотчас холера, женихи тоже не знают, что ж такое, наконец? а она всё на своем. Вот-с, извольте рассудить, какие чудеса у нас происходят!
Наталья Петровна . Я в этом ничего, удивительного не нахожу… Как будто нельзя двух людей разом любить?
Ракитин . А! вы думаете…
Наталья Петровна ( медленно ). Я думаю… а впрочем, не знаю… может быть, это доказывает только то, что ни того, ни другого не любишь.
Шпигельский ( нюхая табак и посматривая то на Наталью Петровну, то на Ракитина ). Вот как-с, вот как-с…
Наталья Петровна ( с живостью Шпигелъскому ). Ваш рассказ очень хорош, но вы всё-таки меня не рассмешили.
Шпигельский . Да, барыня вы моя, кто вас рассмешит теперь, помилуйте? Вам теперь не того нужно.
Наталья Петровна . Чего же мне нужно?
Шпигельский ( с притворно-смиренным видом ). А господь ведает!
Наталья Петровна . Ах, какой вы скучный, не лучше Ракитина.
Шпигельский . Много чести, помилуйте…
( Наталья Петровна делает нетерпеливое движение. )
Анна Семеновна , ( поднимаясь с места. ) Ну, наконец… ( Вздыхает. )Ноги себе отсидела совсем. ( Лизавета Богдановна и Шааф тоже встают. ) О-ох.
Наталья Петровна ( встает и идет к ним ). Охота же вам так долго сидеть… ( Шпигельский и Ракитин встают. )
Анна Семеновна ( Шаафу ). За тобою семь гривен, батюшка. ( Шааф сухо кланяется. ) Не всё тебе нас наказывать. ( Наталье Петровне. ) Ты сегодня как будто бледна, Наташа. Здорова ты?.. Шпигельский, здорова она?
Шпигельский ( который о чем-то перешёптывался с Ракитиным ). О, совершенно!
Анна Семеновна . То-то же… А я пойду немножко отдохнуть перед обедом… Устала смерть. Лиза, пойдем… ох, ноги, ноги… ( Идет с Лизаветой Богдановной в залу. Наталья Петровна провожает ее до дверей. Шпигельский, Ракитин и Шааф остаются на авансцене. )
Шпигельский ( Шаафу, подавая ему табакерку ). Ну, Адам Иваныч, ви бефинден зи зих?
Шааф ( нюхая с важностью ). Карашо. А фи как?
Шпигельский . Покорно благодарю, помаленьку. ( Ракитину вполголоса. ) Так вы точно не знаете, что с Натальей Петровной сегодня?
Ракитин . Право, не знаю.
Шпигельский . Ну, коли вы не знаете… ( Оборачивается и идет навстречу Наталье Петровне, которая возвращается от двери. ) А у меня есть до вас дельце, Наталья Петровна.
Наталья Петровна ( идя к окну ). Неужели? какое?
Шпигельский . Мне нужно с вами поговорить наедине…
Наталья Петровна . Вот как… вы меня пугаете.
( Ракитин между тем взял Шаафа под руку, ходит с ним взад и вперед и шепчет ему что-то по-немецки. Шааф смеется и говорит вполголоса: "Ja, ja, ja, jawohl, jawohl, sehr gut" .)
Шпигельский ( понизив голос ). Это дело собственно не до вас одних касается…
Наталья Петровна ( глядя в сад ). Что вы хотите сказать?
Шпигельский . Вот в чем дело-с. Один хороший знакомый меня просил узнать… то есть… ваши намерения насчет вашей воспитанницы… Веры Александровны.
Наталья Петровна . Мои намерения?
Шпигельский . То есть… говоря без обиняков, мой знакомый…
Наталья Петровна . Уж не сватается ли за нее?
Шпигельский . Точно так-с.
Наталья Петровна . Вы шутите?
Шпигельский . Никак нет-с.
Наталья Петровна ( смеясь ). Да помилуйте, она еще ребенок; какое странное поручение!
Шпигельский . Чем же странное, Наталья Петровна? мой знакомый…
Наталья Петровна . Вы большой делец, Шпигельский… А кто такой ваш знакомый?
Шпигельский ( улыбаясь ). Позвольте, позвольте. Вы мне еще ничего не сказали положительного насчет…
Наталья Петровна . Полноте, доктор. Вера еще дитя. Вы сами это знаете, господин дипломат. ( Оборачиваясь. ) Да вот, кстати, и она. ( Из залы вбегают Вера и Коля. )
Коля ( бежит к Ракитину ).Ракитин, вели нам клею дать, клею…
Наталья Петровна ( к Вере ). Откуда вы? ( Гладит ее по щеке. ) Как ты раскраснелась…
Вера . Из саду… ( Шпигельский ей кланяется. ) Здравствуйте, Игнатий Ильич.
Ракитин ( Коле ). На что тебе клею?
Коля . Нужно, нужно… Алексей Николаич нам змея делает… Прикажи…
Ракитин ( хочет позвонить ). Постой, сейчас…
Шааф . Erlauben Sie… Каспадин Колия сифодне сфой лекцион не брочидал… ( Берет Колю за руку. ) Kommen Sie .
Коля ( печально ). Morgen, Herr Schaaf, morgen…
Шааф ( резко ). Morgen, morgen, nur nicht heute, sagen alle faulen Leute… Kommen Sie… ( Коля упирается. )
Наталья Петровна ( Вере ). С кем это ты так долго гуляла? Я тебя не видала с утра.
Вера . С Алексеем Николаичем… с Колей…
Наталья Петровна . А! ( Оборачиваясь. ) Коля, что это значит?
Коля ( понизив голос ). Господин Шааф… Мамаша…
Ракитин ( Наталье Петровне ). Они там змея делают, а здесь вот ему урок хотят задать.
Шааф ( с чувством достоинства ). Gnädige Frau…
Наталья Петровна ( строго Коле ). Извольте слушаться, довольно вы сегодня бегали… Ступайте с господином Шааф.
Шааф ( уводя Колю в залу ). Es ist unerhört!
Коля ( уходя, шёпотом Ракитину ). А ты всё-таки клей прикажи… ( Ракитин кивает. )
Шааф ( дергая Колю ). Kommen Sie, mein Herr… ( Уходит с ним в залу. Ракитин уходит вслед за ними. )
Наталья Петровна ( Вере ). Сядь… ты, должно быть, устала… ( Садится сама. )
Вера ( садясь ). Никак нет-с.
Наталья Петровна ( с улыбкой Шпигельскому ). Шпигельский, посмотрите на нее, ведь она устала?
Шпигельский . Да ведь это Вере Александровне здорово.
Наталья Петровна . Я не говорю… ( Вере. ) Ну, что вы в саду делали?
Вера . Играли-с; бегали-с. Сперва мы смотрели, как плотину копают, а потом Алексей Николаич за белкой на дерево полез, высоко-высоко, и начал верхушку качать… Нам всем даже страшно стало… Белка, наконец, упала, и Трезор чуть-чуть ее не поймал… Однако она ушла.
Наталья Петровна ( с улыбкой взглянув на Шпигелъского ). А потом?
Вера . А потом Алексей Николаич Коле лук сделал… да так скоро… а потом он к нашей корове на лугу подкрался и вдруг ей на спину вскочил… корова испугалась и побежала, забрыкала… а он смеется ( смеется сама ), а потом Алексей Николаич хотел нам змея сделать, вот мы и пришли сюда.
Наталья Петровна ( треплет ее по щеке ). Дитя, дитя, совершенное ты дитя… а? как вы думаете, Шпигельский?
Шпигельский ( медленно и глядя на Наталью Петровну ). Я с вами согласен.
Наталья Петровна . То-то же.
Шпигельский . Да ведь это ничему не мешает… Напротив…
Наталья Петровна . Вы думаете? ( Вере. ) Ну, и очень вы веселились?
Вера . Да-с… Алексей Николаич такой забавный.
Наталья Петровна . Вот как. ( Помолчав немного. ) Верочка, а сколько тебе лет? ( Вера с некоторым изумлением глядит на нее. ) Дитя… дитя… ( Ракитин входит из залы. )
Шпигельский ( хлопотливо ). Ах, я и забыл… у вас кучер болен… а я его еще не видал…
Наталья Петровна . Что у него?
Шпигельский . Горячка; впрочем, опасности нет никакой.
Наталья Петровна ( ему вслед ). Вы у нас обедаете, доктор?
Шпигельский . Если позволите. ( Уходит в залу. )
Наталья Петровна . Mon enfant, vous feriez bien de mettre une autre robe pour le diner… ( Вера встает. ) Подойди ко мне… ( Целует ее в лоб. ) Дитя, дитя. ( Вера целует у ней руку и идет в кабинет. )
Ракитин ( тихонько Вере, мигая глазом ). А я Алексею Николаичу послал всё, что нужно.
Вера ( вполголоса ). Благодарствуйте, Михайло Александрыч. ( Уходит. )
Ракитин ( подходит к Наталье Петровне. Она ему протягивает руку. Он тотчас ее пожимает ). Наконец мы одни… Наталья Петровна, скажите мне, что с вами?
Наталья Петровна . Ничего, Michel, ничего. И если что было, теперь все прошло. Сядьте. ( Ракитин садится подле нее. ) С кем этого не случается? Ходят же по небу тучки. Что вы на меня так глядите?
Ракитин . Я гляжу на вас… Я счастлив.
Наталья Петровна ( улыбается ему в ответ ). Откройте окно, Michel. Как хорошо в саду! ( Ракитин встает и открывает окно. ) Здравствуй, ветер. ( Смеется. ) Он словно ждал случая ворваться… ( Оглядываясь. ) Как он завладел всей комнатой… Теперь его не выгонишь…
Ракитин . Вы сами теперь мягки и тихи, как вечер после грозы.
Наталья Петровна ( задумчиво повторяя последние слова ). После грозы… Да разве была гроза?
Ракитин ( качая головой ). Собиралась.
Наталья Петровна . В самом деле? ( Глядя на него, после небольшого молчания. )А знаете ли что, Мишель, я не могу вообразить себе человека добрее вас. Право. ( Ракитин хочет ее остановить. ) Нет, не мешайте мне высказаться. Вы снисходительны, ласковы, постоянны. Вы не изменяетесь. Я вам многим обязана.
Ракитин . Наталья Петровна, зачем вы мне это говорите именно теперь?
Наталья Петровна . Не знаю; мне весело, я отдыхаю; не запрещайте мне болтать…
Ракитин ( жмет ей руку ). Вы добры, как ангел.
Наталья Петровна ( смеясь ). Сегодня поутру вы бы этого не сказали… Но послушайте, Michel, вы меня знаете, вы должны меня извинить. Наши отношения так чисты, так искренни… и всё-таки не совсем естественны. – Мы с вами имеем право не только Аркадию, но всем прямо в глаза глядеть… Да; но… ( Задумывается. ) Вот оттого-то мне иногда и тяжело бывает, и неловко, я злюсь, я готова, как дитя, выместить свою досаду на другом, особенно на вас… Вас это предпочтение не сердит?
Ракитин ( с живостью ). Напротив…
Наталья Петровна . Да, иногда весело помучить, кого любишь… кого любишь… Ведь я, как Татьяна, тоже могу сказать: "К чему лукавить?"
Ракитин . Наталья Петровна, вы…
Наталья Петровна ( перебивая его ). Да… я вас люблю; но знаете ли что, Ракитин? Знаете ли, что мне иногда странным кажется: я вас люблю… и это чувство так ясно, так мирно… Оно меня не волнует… я им согрета, но… ( С живостью. ) Вы никогда не заставили меня плакать… а я бы, кажется, должна была… ( Перерываясь. ) Что это значит?
Ракитин ( несколько печально ). Такой вопрос не требует ответа.
Наталья Петровна ( задумчиво ). А ведь мы давно с вами знакомы.
Ракитин . Четыре года. Да, мы старые друзья.
Наталья Петровна . Друзья… Нет, вы мне более, чем друг…
Ракитин . Наталья Петровна, не касайтесь до этого вопроса… Я боюсь за мое счастье, как бы оно не исчезло у вас под руками.
Наталья Петровна . Нет… нет… нет. Всё дело в том, что вы слишком добры… Вы мне слишком потакаете… Вы меня избаловали… Вы слишком добры, слышите?
Ракитин ( с улыбкою ). Слушаю-с.
Наталья Петровна ( глядя на него ). Я не знаю, как вы… Я не желаю другого счастья… Многие могут мне позавидовать. ( Протягивает ему обе руки. )Не правда ли?
Ракитин . Я в вашей власти… делайте из меня, что хотите… ( В зале раздается голос Ислаева: "Так вы послали за ним?" ).
Наталья Петровна ( быстро приподнимаясь ). Он! Я не могу теперь его видеть… Прощайте! ( Уходит в кабинет. )
Ракитин ( глядя ей вслед ). Что это такое? Начало конца или просто конец? ( Помолчав немного. ) Или начало? ( Входит Ислаев с озабоченным видом и снимает шляпу. )
Ислаев . Здравствуй, Michel.
Ракитин . Мы уже виделись сегодня.
Ислаев . А! Извини… Я совершенно захлопотался. ( Ходит по комнате. ) – Странное дело! Русский мужик очень смышлен, очень понятлив, я уважаю русского мужика… а между тем иногда говоришь ему, говоришь, толкуешь, толкуешь… Ясно, кажется, а пользы никакой. У русского мужика нет этого… этого…
Ракитин . Да ты всё еще над плотиной хлопочешь?
Ислаев Этого… так сказать… этой любви к работе нету… именно любви нет. Он тебе мненья твоего хорошо высказать не даст, – "Слушаю, батюшка…" А какое: слушаю – просто ничего не понял. Посмотри-ка на немца – то ли дело! Терпенья у русского нет. – Со всем тем, я его уважаю… А где Наташа? Не знаешь?
Ракитин . Она сейчас здесь была.
Ислаев . Да который час? Пора бы обедать. С утра на ногах – дела пропасть… А еще сегодня на постройке не был. Время так вот и уходит. Беда! – просто никуда не поспеваешь! ( Ракитин улыбается. ) Ты, я вижу, смеешься надо мной… Да что ж, брат, делать? Кому что. Я человек положительный, рожден быть хозяином – и больше ничем. Было время – я о другом мечтал; да осекся, брат! Пальцы себе обжег – во-как! – Что это Беляев не идет?
Ракитин . Кто такое Беляев?
Ислаев . А новый наш учитель, русский. Дичок еще порядочный; ну, да привыкнет. Малый неглупый. Я его попросил сегодня посмотреть, что постройка… ( Входит Беляев. ) А, да вот и он! Ну, что? Как там? Ничего не делают небось? А?
Беляев . Нет-с; работают.
Ислаев . Второй сруб кончили?
Беляев . Начали третий.
Ислаев . А насчет венцов – вы сказали?
Беляев . Сказал.
Ислаев . Ну – а они что?
Беляев . Они говорят, что иначе они и не делали никогда.