Толпа быстро рассеялась, ибо каждого арестованного на месте дуэли могли подвергнуть судебному преследованию. Самая большая группа, вероятно рассчитывавшая на свою численность, направилась кратчайшим путем к дороге - как раз туда, откуда приближались констебли. Другие по одному, по двое разбежались во всех направлениях.
- Сюда, - позвал Шеридан.
Они рванули сквозь тянувшуюся над берегом небольшой речушки полосу деревьев. Снегу здесь намело чуть ли не по пояс, что затрудняло продвижение.
Слева от них раздался взволнованный крик, и тут же вострубил рог. Обернувшись на звук, Джек увидел троих мужчин в серых шинелях. Все они были вооружены. А один вдобавок спустил с привязи двух собак.
- Направо, ребята! - крикнул Джек и, широко расставляя ноги, пошел по снегу, выбирая места, где снежный покров плотнее всего.
Идти было нелегко, но, оглянувшись, Джек понял, что принял правильное решение. Для собак снежная толща оказалась непреодолимой, они барахтались в сугробах, выпрыгивали на поверхность и проваливались снова. Их хозяевам тоже приходилось несладко.
Выбравшись на тропу гуртовщиков, где снег был плотно утоптан копытами, беглецы получили некоторое преимущество, хотя сначала бежали ковыляя, ибо уже привыкли преодолевать сопротивление снега. Разрыв между беглецами и преследователями увеличился, однако было ясно, что собаки быстро наверстают упущенное, как только выскочат на тропу.
Впереди, сквозь сумрак и падающий снег, они увидели свет. На краю пустыря стояла хижина пастуха.
- По-моему, это Виндзорская дорога. А стало быть, наше ландо, черт бы его побрал, осталось по ту сторону, - задыхаясь, еле выговорил Шеридан, непривычный к этаким приключениям.
- Плевать на ландо! Возле него наверняка уже выставлен полицейский караул, - отозвался Джек, огибая хижину.
Оказавшись под ее защитой, беглецы задержались и присели, чтобы обсудить создавшееся положение. Овцы в загоне рассматривали их с полнейшим безразличием.
- Если Виндзор в той стороне, значит, там и река. В прибрежных камышах можно будет оторваться от собак. Вперед!
Джек встал, Ате последовал его примеру. Шеридан с трудом попытался подняться, но повалился назад с багровой физиономией.
- Нет, парни, этот заяц свое отбегал. Пожалуй, лучше потолкую-ка я с хозяином этого дивного приюта. В наше время, знаете ли, рекомендуется быть ближе к народу. Когда сюда нагрянут полицейские, я на некоторое время смогу отвлечь их болтовней.
Джек стал было возражать, но Шеридан отмахнулся:
- Смазывай пятки, приятель, и Бог тебе в помощь. Если меня и сцапают, то долго за решеткой не продержат. Мы репетируем мою новую комедию, "Школа злословия", и на той неделе даем представление для его величества. Вряд ли король захочет остаться без развлечения из-за таких пустяков. Давай, дружище, беги!
Два быстрых обмена рукопожатиями, и Джек с Ате, повернувшись, побежали.
- Джек, дорогуша, - крикнул Шеридан ему вдогонку, - будь добр, если не трудно, сообщай мне в письмах обо всех твоих подвигах! Ты всегда обеспечиваешь меня умопомрачительными сюжетами!
Джек фыркнул. Как следовало развиваться данному сюжету, он догадывался. Им необходимо купить - или украсть - в Виндзоре лошадей и скакать дальше на юг. Портсмутская дорога проходит недалеко. Все случившееся в еще большей степени, чем раньше, вынуждает его поспешить к побережью. Если повезет с приливом, он сможет оказаться на борту корабля и отправится в Невис, опередив любую погоню.
Они пробежали по дороге несколько сотен шагов, когда снова услышали собак. Оглянувшись, они увидели фонари и фигуры, приближавшиеся к пастушьей хижине. Возле нее некоторые замешкались, но большая часть преследователей продолжила погоню.
Беглецы прибавили скорости, озираясь на бегу в поисках бреши в густой полосе, какой-нибудь тропки, которая позволила бы им спуститься к реке. Позади вновь протрубил рог, раздался собачий лай. И тут к этим звукам добавился топот копыт и щелканье кнута. Обернувшись, Джек различил очертания большущего, запряженного шестерней экипажа, на большой скорости опередившего погоню. Экипаж находился уже так близко, что была слышна ругань седока, подгонявшего возницу.
Поравнявшись с беглецами, карета замедлила ход. На окошке поднялась занавеска.
- Джек, как насчет того, чтобы прокатиться?
В окне, с трубкой в одной руке и серебряной фляжкой в другой, показался Джон Бургойн.
Раздумывать Абсолют не стал.
- Премного благодарен, генерал, - сказал он, закидывая ногу на подножку.
Дверца кареты открылась, и Джек впрыгнул внутрь, в то время как Ате, поотставший на шаг, вскочил на запятки, а оттуда перебрался на крышу. Как только он устроился, кучер щелкнул кнутом, и шестерка лошадей рванулась вперед.
- Странно... что вы оказались... рядом, - тяжело дыша, промолвил Джек.
- Да, очень странно. Но как удачно, не правда ли? - улыбнулся Бургойн. - Коньяку?
- Минуточку... отдышусь, сэр... с вашего позволения.
Он выглянул из окошка и посмотрел назад. Погоня растворилась во тьме. Крики преследователей и собачий лай остались позади, в ночи.
Джек откинулся назад и, поняв, что рядом находится кто-то еще, обернулся.
- А, мисс Риардон. Прошу прощения за вторжение.
Она улыбнулась.
- Мистер Абсолют, очень рада увидеть вас снова.
Потом улыбка ее исчезла.
- Но вы ранены, сэр! Могу я оказать вам помощь? Я немного разбираюсь в таких делах.
- Ранен? - Джек посмотрел вниз. - Хм, кровь. Но это не моя.
Неожиданно для себя он от души рассмеялся, да так, что не сразу смог остановиться. Бургойн дал ему отхохотаться, а потом с широкой улыбкой осведомился:
- Значит, Джек, вы все-таки прикончили своего противника?
- Нет, сэр. Я надеялся избежать этого. Так, малость пустил ему кровь.
Бургойн покачал головой.
- Не исключено, что вы об этом еще пожалеете. Тарлтон, знаете ли, стяжал дурную славу: ему всего восемнадцать, а он уже спровадил на тот свет трех человек. Этот малый - не из тех, кто может утихомириться, потерпев поражение. К тому же он водится с весьма странной компанией.
Джек взял фляжку и выпил. Коньяк оказался на вкус еще лучше, чем в предыдущий вечер.
- Вы имеете в виду его секунданта, этого немецкого графа? Мне он тоже показался странным.
- И неудивительно.
- Генерал считает, что он помогает мятежникам из моей бедной страны, - пояснила Луиза.
- Каким образом? - удивился Абсолют.
- Джек, вам доводилось слышать об ордене иллюминатов? - вступил генерал.
- Нет.
Бургойн забрал у него фляжку, отхлебнул и продолжил:
- Ну конечно, вас же здесь не было. А хоть бы и были... вы ведь не вовлечены в тайное общество?
Генерал имел в виду "вольных каменщиков". Хотя братство и могло оказать ему содействие в деловых начинаниях, Джек сторонился "вольных каменщиков", полагая, что у него и без того достаточно обязательств. Но о том, что генерал занимает высокое положение в ордене, он знал.
- Нет, сэр. А что, эти иллюминаты представляют собой ложу?
- Своего рода. Новую, образованную в Мюнхене всего лишь в прошлом году человеком по имени Адам Вайсхаупт. Он профессор канонического права, и его последователи, похоже, из одного с ним теста. Законники! - Последнее слово Бургойн произнес с истинно солдатским презрением и сделал глубокую затяжку. - Однако эти люди образовали тайное общество внутри тайного общества. Никто точно не знает, чего они добиваются, однако известно об их попытках внедрить своих людей во все ложи королевства... Этот фон Шлабен обращался и ко мне, - Бургойн выпустил струйку дыма в окно кареты, - и теперь я жалею, что не сделал вид, будто заинтересовался его предложением, и не повел с ним свою игру, чтобы побольше узнать об этой компании. Правда, человек, имевший с ними дела, сообщал, что мотивы последователей Вайсхаупта затуманены иезуитской казуистикой. Очевидно, сам он получил образование у иезуитов, но впоследствии счел их учение слишком умеренным и слишком привязанным к ортодоксальному католицизму. Моему другу удалось разузнать не так уж много, но у него сложилось впечатление, что эти иллюминаты стремятся к ниспровержению существующих устоев, к разрушению порядка, к...
- Революции?
- Именно. К построению "просвещенного" общества, основанного на новом порядке, каковой возникнет на руинах старого. Надо полагать, под их контролем.
Джек наконец отдышался, и теперь ничто не мешало ему задуматься. Тем паче что у него имелись вопросы, ставившие его в тупик.
- С чего же он заинтересовался мной? Похоже, он задался целью уничтожить меня.
Спрашивая об этом, Джек вспомнил часть их с генералом разговора в театре "Друри-Лейн", и прощальные слова Бургойна отчасти подсказали ему ответ.
- Кажется, понимаю, сэр. Вы дали понять, что я принял ваше предложение привлечь ирокезов на сторону Короны.
- Боюсь, мои слова могли быть истолкованы именно так, - улыбнулся Бургойн.
- Таким образом, если фон Шлабен осознает, насколько важна для сохранения власти Британии над колониями поддержка со стороны ирокезов, он мог вообразить, будто ваш покорный слуга представляет собой серьезную угрозу революции? Тому самому вожделенному хаосу, из которого он мечтает сотворить свой новый порядок?
- Вы догадливы, Джек. И боюсь, что эта ваша догадка может оказаться верной.
Джек выглянул в окно кареты на проносившуюся мимо дорогу. Пустоши и поля сменились усадьбами и домами: они подъезжали к Виндзору.
"Ну конечно, - подумал он, - сразу ведь чувствовалось: за всей этой историей стоит нечто большее, чем спор из-за хорошенькой актрисы".
- Что ж, генерал, а ведь вы, похоже, втянули меня в скверную историю.
Джек произнес это с некоторым нажимом, но Бургойн лишь спокойно улыбнулся.
- Увы, Джек, боюсь, что вы опять правы. Могу я чем-нибудь искупить свою вину?
- Вы, кажется, направляетесь в Портсмут?
Последовал кивок.
- Вот и прекрасно. Доставьте меня туда, и мы в расчете. Мой корабль ждет, как и ваш. Если вы всего лишь отвезете меня к причалу...
- То вас арестуют, стоит вам на него ступить. Мальчик мой, вызов был брошен вам в самом публичном месте, какое только сыщется во всем Лондоне. Вы, в свою очередь, приняли этот вызов и тем самым явили пренебрежение к власти, которая, похоже, не намерена поощрять склонность некоторых джентльменов решать вопросы чести, проливая кровь. В назидание непонятливым желательно привести пример строгого и справедливого наказания, и вы для этого прекрасно подходите. С одной стороны, вы не настолько богаты и влиятельны, чтобы вас вытащили откуда угодно, а с другой - достаточно известны, чтобы процесс не остался незамеченным. Вздернуть вас, может быть, и не вздернут, но вот тюрьма и конфискация имущества вам обеспечены. От них вас не избавит ничто. - Бургойн улыбнулся снова. - Ну, почти ничто.
- "Почти ничто", генерал? - вмешалась Луиза. - Ну пожалуйста, скажите, что существует нечто способное помочь отважному капитану.
Казалось, они намекали на что-то известное лишь им двоим, и Джек, переводя взгляд с генерала на девушку, убедился, что так оно и есть.
- Как обычно, моя дорогая, вы уловили самую суть. Если бы вы, Джек Абсолют, снова стали капитаном, облеченным доверием командующего одной из армий его величества - каковым, в силу странностей жизни, может оказаться кто-то вроде меня, - да еще взялись бы за выполнение задания государственной важности... В таком случае, мой мальчик, у гражданских властей руки были бы коротки вас тронуть.
Джек понял, что вляпался по уши и ускользнуть из умело расставленных силков у него нет никакой возможности. Однако вместо того, чтобы впасть в ярость, он откинул голову и рассмеялся.
- Это действительно хороший сюжет, - сказал он, поглядев на каждого из своих собеседников по очереди, - я непременно напишу об этом Шеридану.
- У вас будет уйма времени по пути в Америку, - добавила Луиза, положив ладонь на запястье Джека и мягко пожав ее.
Он поднял взгляд от ее пальцев к неподвижным зеленым глазам и, как ему показалось, увидел в них нечто напоминающее о стране, откуда она была родом. По всему выходило, что у него нет другого выхода, кроме как вернуться в эту страну, в Северную Америку, спустя одиннадцать лет после того, как он ее покинул. Ате, который сейчас подставляет лицо ветру на крыше кареты, будет в восторге.
Да и сам Джек, по правде сказать, в глубине души радовался такому повороту событий. Конечно, не окажись он загнанным в угол, ему и в голову не пришло бы так резко менять планы, но что ни делается, все к лучшему. Дела в Невисе могут чуточку подождать, а возвращение в колонии, где он жил совсем иной жизнью и преследовал иные цели, в известном смысле означало для него возвращение домой. Снова стать Дагановедой, "Неутомимым", у могавков. Снова стать капитаном Шестнадцатого полка легких драгун. Снова стать тайным агентом Короны.
Откинувшись назад, на подушки кареты, Джек Абсолют с улыбкой смотрел в лицо неизбежности. Ему вспомнились слова, сказанные Ате на дуэльной площадке.
"Быть наготове, в этом все дело".
Он снова взял фляжку и поднял ее, кивнув сперва леди, потом генералу. Сделав долгий глоток изысканного коньяка, Джек Абсолют осознал, что он действительно готов.
Глава 4Призраки
Опершись о поручень корабля его величества "Ариадна", Джек Абсолют всматривался сквозь сумрак в береговую линию. Квебек выглядел совсем не так, как восемнадцать лет назад, когда он увидел его впервые. Тогда город был осажден и выдержал месяц непрерывного артиллерийского обстрела. Дома нижнего города были превращены в груду развалин, длинные дощатые пристани разбиты в щепки. Верхний город защищали неприступные скалы, и засевшие там французы были уверены в том, что зима заставит осаждающих уйти до того, как лед, сковав залив Святого Лаврентия, загонит в ловушку и сокрушит их корабли. Старый враг смотрел сверху вниз на изголодавшуюся, поредевшую, обескровленную, готовую взбунтоваться английскую армию, лишь чудом продолжавшую существовать как единое целое.
Поискав взглядом, Джек обнаружил на гранитном скальном фасаде темную полоску.
В 1759 году контроль за этим участком самой узкой из дорог позволил генералу Вулфу подтянуть свои силы вверх, на расстилавшуюся перед городом равнину Авраама. Однако для того, чтобы овладеть городом, необходимо было, чтобы передовой отряд сначала взобрался в предрассветном сумраке вверх по скалам и снял французских часовых прежде, чем те успеют поднять тревогу.
Половина офицерского состава уже слегла с ранами или болезнями, а большинство оставшихся вовсе не рвалось в покойники. Джек как раз только что прибыл из Англии и был безрассуден, как может быть безрассуден лишь шестнадцатилетний драгунский лейтенант. Неудивительно, что он одним из первых вызвался участвовать в опасном предприятии. И в силу того, что мальчишка-лейтенант отнюдь не является незаменимым, получил на это согласие командования.
Не звеня клинками, без единого выстрела, отряд с Джеком в первых рядах взобрался на вершину, снял часовых и открыл армии генерала Вулфа путь к передовым позициям.
Маркиз де Монкальм, ожидавший появления врага выше по реке, неожиданно обнаружил его перед более слабыми, обращенными к суше укреплениями Квебека. Во имя славы и Франции он вывел своих солдат за стены, навстречу врагу, лично возглавил атаку, в которой одним из первых сложил голову под шквальным заградительным огнем англичан.
Отдаленный раскат грома как будто отозвался на его мысли, и Джек поежился. Та дорога была не первым местом, где ему случилось рисковать жизнью, но именно там он заработал свой первый боевой шрам, теперь лишь один из многих. С тех пор прошла целая жизнь, и вот он снова там, откуда начиналась его колониальная эпопея. Уж не ожидает ли его нынче та участь, которой удалось избежать тогда? Неприятная мысль мелькнула и канула.
Если что-то и ожидает Джека, то явно не здесь. Не в Квебеке. Сражение, произошедшее у конца той дороги, над равниной Авраама, подарило провинцию Короне, и, хотя местные жители по-прежнему говорили на французском языке, старый враг был побежден. Теперь англичанам предстояло бороться с другим противником. С теми, кто в той войне против исконного врага находился на их стороне.
Джек вздохнул, задумавшись о том, сколько старых соратников, людей, которых он считал друзьями, а теперь должен называть мятежниками и изменниками, будут смотреть на него, щурясь над стволами мушкетов. Втайне он надеялся, что Бургойн намерен оставить его при себе.
Во время пятинедельного плавания от Портсмута генерал был весьма щедр на вопросы, но скуп на ответы и вовсе не склонен вникать в подробности, касающиеся будущих обязанностей Джека. "Помогите поднять ирокезов". Легко сказать, это ведь не единый народ, живущий под властью общего монарха, а шесть союзных племен, возглавляемых своими вождями. Их стойбища разбросаны по огромной территории. "Обеспечьте достоверность сведений о враге". Без достоверных сведений, конечно, не повоюешь, но должен ли он отправляться в тыл противника сам, или ему придется лишь анализировать данные и сопоставлять донесения лазутчиков?
Они бросили якорь лишь сегодня утром. Весь день между берегом и кораблем сновали гонцы, доставлявшие информацию, необходимую Бургойну для уточнения планов, суть которых генерал до сих пор держал при себе. Вечером генерал намеревался дать званый ужин для офицеров, занимавших ключевые посты, и Джек не сомневался, что именно тогда и он, и другие командиры получат ответы на свои вопросы. Генерал снабдит их четкими приказами, касающимися дальнейших действий. Вечером станет ясно, каким именно способом человек, которого мятежники наградили пренебрежительной кличкой "Джентльмен Джонни", собирается покончить с их "революцией".
Ате, как всегда, приблизился неслышно, и Джек узнал о его присутствии лишь когда прозвучали слова:
- Может быть, нырнем, Дагановеда, и посмотрим, кто первый доберется до берега?
Джек прищурился:
- Далековато.
- Мы плавали и на большие расстояния.
- Но не тогда, когда за нами никто не гнался.
Он повернулся к Ате. Взгляд могавка был по-прежнему устремлен вдаль. Поскольку индеец, как обычно, был почти раздет, Джек добавил:
- Да и холодновато там, Ате, даже для тебя. Лед сошел совсем недавно.
Ате фыркнул:
- Неужто холоднее, чем было в верховьях Ганга, когда туги гнались за нами до скал?
Джек улыбнулся и поежился. Еще одна земля, еще один шрам.
- Нет, не так холодно. И пожалуй, не так далеко.
- Ну так за чем дело встало? Я готов, если готов ты.