- Да, - ответил индус, и страшная ненависть сверкнула в его взоре. - Он хотел окончить свои дни в родном городе, а умер самой подлой смертью, ибо что может быть гнуснее, чем убийство семидесятилетнего старика? Никто из его родственников не принимал участия в восстании, я присоединился к нему только после того, как было совершено это преступление, которому нет оправдания. Есть два человека, которых я поклялся убить и которых буду преследовать даже на их родине, если здесь им удастся ускользнуть от меня: это майор Кемпбелл, главный комендант Хардвара, и капитан Максвелл, руководивший чудовищной казнью. Если бы не прибытие на Цейлон Сердара, которому потребовалась моя помощь, я бы сейчас уже был вместе с братом среди войск, осаждающих крепость, чтобы выполнить свою клятву. Но как только мы вернемся на Большую землю, я немедленно поспешу туда. Сердар обещал мне написать пару слов Нана-Сахибу, чтобы эти двое не ушли от меня.
- Вхожу к вам в долю, - живо сказал Барнетт, - по крайней мере в том, что касается Максвелла. У меня есть с ним старые счеты, и я хочу предложить ему дуэль по-американски - на карабинах, в запасе - револьверы и охотничьи ножи. Ну и задам я ему трепку!
- Нет, никаких дуэлей с подобными субъектами, - сурово отрезал Рама, - только медленная смерть в самых ужасных мучениях может искупить совершенное ими преступление.
- Позвольте! Позвольте, Рама! - возразил славный Боб, который не мог так просто расстаться со своей мечтой. - У меня к Максвеллу старый счет, он открыт за два года до начала восстания, когда этот мерзавец выгнал меня из моего дворца в Ауде. Видите, вы должны пропустить меня вперед. К тому же не беспокойтесь, от меня ему пощады не будет, и если случайно, хоть этого не может быть, он меня убьет, для меня будет утешением знать, что вы отомстите ему за мою смерть. Договорились? Вы уступаете мне Максвелла?
В эту минуту послышался голос Сердара, зовущего Раму, что избавило последнего от необходимости отвечать на этот неудобный вопрос генерала.
Ауджали поспешил вперед и исчез за скалой.
- Мы на месте, не так ли? - спросил Сердар у охотника на пантер. - Это та самая пещера, о которой ты говорил нам и где едва не погиб наш друг Боб?
- Это она, я ее узнаю, - воскликнул генерал.
- Я думаю, сахиб, - ответил Рама, - что мы можем расположиться в ней на то время, которое вы сочтете необходимым. Ибо, если я не ошибаюсь, шакалы хорошенько почистили нашу квартиру.
Все предсказания охотника полностью оправдались. В гроте не было ни малейших следов носорога. Нечистые твари утащили в заросли все до последней кости, даже рог животного. Только следы вчерашней битвы, оставленные ногами двух великанов, отпечатались на земляном полу.
Ауджали, казалось, был сильно удивлен исчезновением своего врага и глухо рокотал, вглядываясь в джунгли, словно воображая, что противник вернется и их бой возобновится.
Сердар решил, что они отдохнут в гроте до завтрашнего утра, и на рассвете состоится совет, на котором они решат, что делать дальше. Он попросил каждого хорошенько подумать и предложить свое решение, чтобы завтра не терять времени на споры.
Храброму Ауджали велели лечь поперек входа в пещеру и охранять сон его спутников. Теперь не было необходимости нести караул по очереди, что пришлось очень кстати, так как все нуждались в отдыхе. Одного только присутствия слона было достаточно, чтобы хищники держались на расстоянии.
Отдав эти распоряжения, Сердар набрал охапку сухих листьев, расстелил их в углу и улегся спать. Всю неделю, то есть с того момента, как он оказался на острове, этот энергичный человек не сомкнул глаз и после побега держался на ногах только колоссальным усилием воли.
Нариндра и Сами тут же последовали его примеру, ибо бравые индусы разделяли с Сердаром все его тяготы, и несколько мгновений спустя послышалось их спокойное и ровное дыхание - они спали.
У Барнетта были совсем иные представления о правильном образе жизни. Он считал, что хорошо выспаться на пустой желудок невозможно. Поэтому он развел огонь и начал с помощью Рамы, которого убедили его аргументы, прерванную вчера операцию. Вся разница была в том, что олененок заменил двух уток на вертеле. Для обоих гурманов в этом было несомненное преимущество.
- Утки иногда отдают болотом, что не всем нравится, - добавил Боб в качестве утешения.
Едва село солнце, как со всех сторон мрачной долины полились звуки дикого и необычного концерта: тявканье шакалов, рык леопардов и пантер, пронзительное завывание крокодилов, мощные крики диких слонов сливались воедино, раздаваясь порой в нескольких шагах от спящих, поэтому во сне они сражались не только с сипаями и шпионами, но и со всеми известными им хищниками.
Всякий раз, когда крики раздавались слишком близко, слон глухо ворчал, но не покидал поста, доверенного ему хозяином. Однако незадолго до восхода луны он стал проявлять признаки сильного гнева. Юный Сами, проснувшись, осторожно поднялся и подошел к Ауджали, чтобы успокоить его. Ему показалось, что между скал, находившихся перед гротом, проскользнуло, удаляясь ползком, некое подобие человеческой фигуры. Он хотел было позвать Нариндру, но видение было столь мимолетно, что он решил, что ошибся, и не стал будить маратха, опасаясь, как бы его не подняли на смех. Однако еще в течение часа Сами вглядывался в густую темноту, окутывавшую все предметы непроницаемой вуалью, и чутко вслушивался в звуки, доносившиеся снаружи. Но он не увидел и не услышал ничего, что подтвердило бы его опасения; успокоившись, он вернулся на свое место рядом с маратхом. На рассвете Сердар был на ногах и будил товарищей. На это время был назначен совет, и Покоритель приступил к обсуждению без лишних разговоров.
- Вы все знаете, - начал он просто, - что нам надо решить единственный вопрос: как выбраться из долины, если оба выхода из нее охраняются настолько превосходящими силами, что мы не можем встретиться с ними в открытом бою, а выйти отсюда все-таки надо?
Вчера я долго размышлял над этим, и у меня родился замысел, который кажется мне осуществимым. После того как вы выскажете свое мнение, мы решим, чей план лучше. По обычаю в подобных случаях первым слово дается самому молодому. Начинай, Сами.
- Я всего лишь бедный слуга, сахиб, какой совет я могу вам дать в моем возрасте? Но если мне надо было бы выйти из долины, я взобрался бы на Ауджали и под защитой хаудаха попытался бы прорваться через северный выход, который ближе к индостанскому берегу. Причем сделал бы это в одну из ближайших ночей до восхода луны.
- Это было бы неплохо, если бы оттуда было близко до Манарского залива, где нас поджидает Шейх-Тоффель со своей шхуной, чтобы отправиться в Индию. Однако после выхода из долины нам предстоит пройти еще шестьдесят лье, прежде чем мы достигнем оконечности острова, причем пройти по враждебной стране. Не следует забывать, что обитатели деревень - сингальцы, то есть наши заклятые враги. Англичане сумели убедить их, что если революция увенчается успехом, индусы немедленно завоюют Цейлон, чтобы силой обратить их в браминизм… И все же, если мы не придумаем ничего лучшего, придется попробовать. Твоя очередь, Нариндра.
- Я думаю, сахиб, что нам следует расстаться и сегодня же вечером попробовать поодиночке выйти через южный проход, мы его хорошо знаем, ибо сюда пришли именно этим путем. В темноте мы сумеем пробраться ползком мимо постов - там есть лесистые участки местности, наблюдать за которыми просто невозможно. Сипаи не будут настороже, они ждут, что мы будем пробиваться через север. Мы спустимся поодиночке в Пуант-де-Галль, где сможем найти приют у малабарцев, наших сторонников, а они затем помогут нам перебраться на Большую землю. Сами в городе никто не знает, он останется в джунглях на пару дней с Рама-Модели. Благодаря его маскировке в нем тоже не заподозрят нашего сообщника. Они вдвоем проведут Ауджали. Раз он снова стал черным, то сипаи, охраняющие выходы из долины, никак не подумают, что это тот белый слон, который помог нам бежать. Сами и Рама спокойно пройдут через посты как люди, возвращающиеся из джунглей с охоты. Учитывая прежнее занятие заклинателя пантер, никто не удивится, что они провели в долине несколько дней. Я все сказал.
- Отличный план, - сказал Сердар, - и мы, вероятно, его примем с небольшими изменениями, о которых я скажу позже, если не остановимся на каком-нибудь другом проекте. Теперь ты, Рама.
- Я, признаться, присоединяюсь к Нариндре. Я всего лишь заклинатель пантер, и если мне известны все уловки и хитрости животных в джунглях, то в искусстве всяческих комбинаций я ничего не смыслю.
- В таком случае остаешься только ты, мой дорогой Боб, - произнес Сердар с лукавой улыбкой, так как не очень-то верил в тонкость рассуждений старого товарища.
- А! Так я и думал, - ответил Барнетт с видом глубоко задумавшегося человека, - вот и моя очередь подошла. Хм! Самое главное… хм… это выйти отсюда… И как можно быстрее… Да-да! Ясно как день, что если нам не удастся бежать… хм… то несомненно, что… что… в общем, вы меня понимаете, и god bless me! Мое мнение таково: не этим босякам там, наверху, черт возьми, помешать нам… Вот мое мнение!
- Ты тысячу раз прав, мой дорогой генерал, - с невозмутимой серьезностью заметил Сердар. - Нам надо выйти, и мы выйдем, тысяча чертей! Посмотрим, смогут ли нам помешать.
И он отвернулся, чтобы не расхохотаться другу в лицо. Барнетт с важностью выпятил грудь, будучи уверен, что его план лучше всех. Впоследствии всякий раз, как ему приходилось рассказывать эту историю, он всегда заканчивал ее так: "В конце концов благодаря одной хитроумной комбинации, которую я подсказал моим товарищам, нам удалось выпутаться из этого скверного положения".
Покоритель джунглей, обретя наконец серьезность, снова взял слово:
- Лучший план - не тот, который избавит нас от опасностей, а тот, который позволит нам как можно быстрее отправиться в Пондишери.
- Браво! - воскликнул Барнетт. - Совершенно согласен!
Сердар продолжал:
- Я бы целиком принял план Нариндры с одной небольшой оговоркой. Вместо того чтобы возвращаться в Пуант-де-Галль порознь и ночью, нам следовало бы спуститься туда всем вместе и средь бела дня, пройдя под самым носом у сипаев. Сами и Рама ни у кого не вызовут подозрений, поэтому Нариндра, Боб и я спрятались бы на дне хаудаха, а Сами и Рама спокойно устроились бы на своих привычных местах, как погонщики слона. Маловероятно, чтобы страже захотелось заглянуть в хаудах, и, как верно сказал Нариндра, мы без труда нашли бы приют у наших друзей-малабарцев. Но когда и как же мы сможем покинуть Пуант-де-Галль? Ведь это не торговый город, и заходят туда только почтовые суда. Воспользоваться пакетботом, обслуживающим индостанский берег, учитывая слежку, было бы опасно. Все же мы могли бы попытаться, но корабль отплыл только вчера и вернется теперь через месяц. Но через месяц юг Индии должен быть охвачен восстанием, а нам надо спешить к Лакхнау и Хардвар-Сикри, куда нас зовут важные дела.
При последних словах голос Сердара слегка дрогнул, и он не смог полностью подавить волнение, овладевшее им при мысли о том, что между ним и Рама-Модели может вспыхнуть вражда из-за майора Кемпбелла, которого индус считал убийцей отца. Он знал, к отцу в Индии относятся с таким почитанием, что заклинатель пантер никогда не откажется от мести, в противном случае он обесчестил бы свою семью до третьего колена.
Но Сердар быстро взял себя в руки и продолжал:
- Этот план был бы лучшим, если бы мы могли как-нибудь предупредить Шейх-Тоффеля, капитана "Дианы", который поджидает нашего возвращения в Манарском заливе. Однако мы будем вынуждены последовать предложению Нариндры, и я остановился именно на нем, если только попытку, которую я хочу предпринять, не увенчается успехом. В данном случае помочь нам может только Рама, поэтому я обращаюсь к нему.
- Я слушаю вас, сахиб.
- По общему мнению, из долины есть только два выхода, причем достаточно широких и доступных. Тем не менее мне кажется невероятным, чтобы со стороны моря не было ни одного места, где смелый и решительный человек, цепляясь за выступы в скалах, деревья, кустарники, не смог бы взобраться на вершину, которая с другой стороны обрывается отвесными скалами, уходящими в море.
- Я сам об этом думал много раз, сахиб, - ответил заклинатель. - Я помню, как в детстве я часто добирался до середины подъема в самых разных местах в поисках гнезд горлиц, но никогда мне не удавалось достичь вершины.
- Ты считаешь, что это совершенно невозможно?
- Думаю, что нет, хотя не стану утверждать наверняка. Никто никогда не пытался этого сделать, подобная попытка просто не имела смысла: сторона, обращенная к морю, состоит из обрывистых, необитаемых скал, если взобраться на них со стороны долины, восхождение будет опасным, но в нем не будет толку.
- Да, но для нас это было бы спасением. Если миновать долину, горы в сторону моря становятся ниже, они покрыты кокосовыми пальмовыми рощами, там никто не подозревал бы о нашем присутствии. Мы могли бы, все время держась берега, дней за пять-шесть добраться до Манарского залива, где нас ждет шхуна. Мы бы уже плыли к Пондишери, а наши враги все еще считали бы, что мы в долине Трупов.
- Замечательная идея, сахиб, - заметил Рама после нескольких секунд размышления. - Я считаю, что нам надо как можно быстрее начать поиски места, пригодного для восхождения.
- God bless me! Здорово сказано! Отправимся сейчас же. Будем взбираться, карабкаться, черт побери! Быстрота решения - быстрота исполнения, таково мое мнение, прислушайтесь к нему, и не пожалеете!
- Чтобы действовать быстро, как советует генерал, - продолжал Рама, - нам надо встать цепочкой на определенном расстоянии друг от друга. Мы назначим место встречи и после проведенных поисков соберемся вместе и поделимся полученными результатами. Опасаться того, что кто-то из нас потеряется, не следует, потому что мы будем идти вдоль подножия горы.
- Разумное решение, Рама. Нам остается только отправиться в путь, но вначале следовало бы, как ты верно заметил, назначить место встречи, где мы должны собраться сегодня вечером за час до захода солнца. Отдохнув еще одну ночь, завтра утром мы тронемся в путь.
- Расстояние, отделяющее нас от склонов, обращенных к океану, не так уж велико, поэтому мы можем сохранить этот грот как место стоянки и отдыха. Таким образом, мы могли бы оставить здесь Ауджали, в наших поисках он будет только помехой.
Это предложение заклинателя было единодушно принято всеми. Сердар, чтобы избавить Боба от тягот утомительной и бесполезной - учитывая тучность янки - прогулки, высказал предположение, что Ауджали, оставшись один, может набедокурить или заблудиться в джунглях, увлекшись преследованием какого-нибудь хищника, поэтому кому-то придется пожертвовать собой и остаться с ним.
Все согласились и решили положиться на волю жребия. Поскольку в подобных случаях всегда возможны сделки, услужливый жребий пал на Барнетта, который благородно согласился в общих интересах взвалить на себя это ярмо.
В глубине души он ликовал: целый день безделья, столько свободного времени, можно вволю заняться стряпней… Болото недалеко, и было бы чудно, если б туда вернулись эти великолепные утки, которых ему безумно хотелось попробовать. Желание это превратилось в навязчивую идею, стало настоящей болезнью. Не зря же он целый час вдыхал восхитительный аромат! Он, разумеется, не был гурманом, тонким ценителем пищи, эти качества свойственны нациям утонченным, у настоящего янки их нет. Но как и все его соотечественники, Боб был человеком страстным в своих желаниях и отличался редким упорством, чего бы ни касалось дело - малого или большого. Шла ли речь об утке или рискованной для жизни экспедиции, он отдавался удовлетворению своих желаний все с той же неистовой, дикой страстью, вслед за тем забывая, что же вызвало ее к жизни. И теперь, после рискованных приключений, отчаянной усталости, героических и безрассудных поступков, ему захотелось принадлежать себе хотя бы сутки, захотелось посибаритствовать, ничего не делать, погреться на солнышке и, самое главное, отведать утки-брамина… Что вы хотите? И у великих людей есть свои слабости.
Глава II
В долине Трупов. - Разведка. - Покоритель джунглей. - Воспоминания о прошлом. - Быть начеку. - Таинственный шум. - Тревога. - Попавший в западню. - Напрасные призывы на помощь. - Кобры. - Неописуемая сцена. - Размышления Барнетта. - Снова Ауджали. - Удивительное спасение.
Обсуждение длилось не более десяти минут, и джунгли едва начали просыпаться, когда четверо мужчин с Сердаром во главе вновь пустились в путь, который они начали накануне. За час они добрались до южного края долины, ширина которой не превышала здесь трех километров. Быстро преодолев это расстояние, друзья очутились у подножия горы, которая с противоположной стороны обрывалась нависшими над морем скалами.
Как мы уже говорили, протяженность долины с юга на север была примерно пятнадцать-шестнадцать лье. Но, по мнению Рамы, прекрасно знавшего местность, надеяться найти проход было можно лишь в одной трети этого пространства, так как две другие состояли из отвесных - скал, почти лишенных растительности.
Следовательно, предстояло исследовать около пяти лье, то есть на каждого приходилось такое же количество километров. Сердар выбрал пять последних, ибо по всей Индии он славился умением совершать длинные пешие переходы. Спутники его расположились в таком порядке: Рама, Нариндра и, наконец, юный Сами.
Они тронулись в путь, и через несколько километров Сами остановился, чтобы исследовать свой участок, вернувшись назад. Таким образом, продвигаясь в поисках, он одновременно приближался к гроту, где все они должны были собраться вечером. На десятом километре остановился Нариндра, на пятнадцатом - Рама, и Сердар продолжил путь один.
Достоинство этого остроумного способа распределения участков состояло в том, что он позволял четырем друзьям поддерживать постоянную связь.
Прежде чем расстаться, они решили, что тот, кто первым доберется до вершины, выстрелит из карабина, и услышанный выстрел тут же повторят его ближайшие соседи. Поскольку эхо от выстрела легко распространяется на расстояние в пять километров, о достигнутом результате узнают все и немедленно соберутся вместе.
В случае, если кому-то будет угрожать опасность, он должен выстрелить дважды. Выстрелы, повторенные тем же способом, сразу предупредят остальных, и они поспешат товарищу на помощь.
Мы скоро увидим, сколь важные последствия имела эта мудрая мера предосторожности.