Когда-то именно Великий Магистр обратил внимание скучающего барона Мюнха на талантливого мальчишку, развлекающего публику в трактире магическими фокусами.
– Привыкает к новому. Вживается в образ ученика. Я ищу к нему подход, он присматривается ко мне. Но толком пока обучение не началось. Так. Только первые шаги. Но мальчик безусловно весьма и весьма одарен. Он и сам не подозревает всей глубины своего таланта. Если его удастся полностью раскрыть, я буду необычайно горд собой.
– Смотрите не зазнавайтесь, барон, – усмехнулся Великий Магистр.
– У мальчонки мечта есть. Он хочет стать воздухоплавателем. Летать на ваншипах и крупных крейсерах. Я присмотрел ему место в летном училище, посмотрим как распорядится судьба, – сказал Карл и пригубил коньяк.
Вкус превзошел все ожидания. Тягучий ароматный глоток наполнил его горло ласковым огнем. И этот огонь начал медленно распространяться по всему телу, согревая его.
– Превосходно! – оценил Карл.
Великий Магистр склонил голову в легком поклоне, принимая оценку, словно сам этот коньяк изготовил и настоял.
– На Близнеце производят много чего полезного и вкусного. Одна беда, что торговлю наладить невозможно. По чуть-чуть маленькими партиями это реально, но заполнить рынок их товарами, это подорвать наши экономики, а наши товары им особо и не нужны. Приборы, работающие на основе магических техник, на Близнеце будут молчать. К тому же у них и свои изобретатели имеются. Да и вдосталь.
Квасура допил вино и поставил пустой бокал на стеклянный столик. Бокал тут же пропал, а через несколько секунд появился наполненный до середины.
– Давайте пожалуй и к делу перейдем. Барон, я слушаю вас. Что привело вас сегодня в Гнездовище? Вряд ли вы почувствовали мое желание вас увидеть. У вас своя проблема. Я вас слушаю.
Квасура посмотрел на Карла, и в его теплых черных глазах плескался живой интерес. Великий Магистр, Великий Дракон, ждал исповеди от своего птенца.
Карл рассказал все о смерти Майи Свешниковой, о следе Ловца и проведенном ритуале, в результате которого невинная душа оказалась заточена в клетку дожидаться своей жертвенной участи. Карл поведал о своих подозрениях Квасуре и о той ловушке, в которой он чуть было не увяз по уши.
Слушая барона, Великий Магистр все больше хмурился и погружался в себя. Каждое слово барона не ускользнуло от его внимания, в то же время он размышлял о чем-то своем не менее важном. Наконец, Карл закончил и выжидающе уставился на Квасуру, но Великий Магистр таинственно молчал, остановив взгляд на бароне, словно ожидал просьбу или предложение.
– Я хотел бы поговорить с Главой Гильдии Ловцов, возможно он расскажет мне кто настолько осмелел, что пошел против законов и нарушил все магические кодексы. К тому же меня очень тревожит готовящийся ритуал. Душа невинной девушки весьма серьезный аргумент в любом ритуале. Тут явно готовится что-то очень важное и суровое.
– Глава Гильдии скорее всего промолчит. Ему какой прок сдавать своих, хотя дерзить Чёрному Дракону вряд ли станет. В любом случае поговорить нужно. Я посодействую в этом, – медленно, словно взвешивая каждое слово произнес Квасура. – А вот с ритуалом и правда история интересная. Мне что-то на ум не приходит ничего толкового. Либо это какой-то новый ритуал, либо он существовал до Второй Магической Войны. Память о прежней магии практически истерлась, Великие Магические книги были уничтожены, а большая часть заклинаний и методов волшбы потеряли свою силу. Очень любопытно. Очень.
– Вы же должны помнить те времена, – предположил Карл, допивая коньяк.
Пустой бокал он поставил на стеклянный столик, и через пару секунд взял в руки полный.
– Помнить и знать это разные понятия. То было очень страшное время. После войны память большинства оказалась девственна чиста как у младенцев. У кого-то остались отрывочные воспоминания о магии. Кто-то забыл все. В те времена я только начинал путь мага, и мне почти нечего было забывать…
Это если Великий Магистр во Вторую Магическую Войну был юношей, то ему сейчас почитай тысяч пять годков уже есть. Солидный возраст. Тут же подсчитал барон.
– Методы колдовства после той войны пришлось разрабатывать заново. Творить новые заклинания. Искать новые источники силы. Если кто-то собирает ингредиенты для какого-то ритуала времен Второй Магической, нам придется вывихнуть разум, чтобы понять что готовится. Но сделать это надо. И, боюсь, заниматься этим придется вам, барон.
– Давно пора размяться, – Карл глотнул коньяка и поставил недопитый бокал на столик. На сегодня хватит огня.
– В мире что-то назревает. Со дня на день может начаться война с турками. Верховный Магистр Химер подталкивает султана высадить войска на побережье Руссийской империи. Все мои предостережения и рекомендации Караморгул не замечает. Боюсь, что это бунт на корабле. Химеры решили показать когти и попробуют побороться за Верховенство над всеми ложами. А для этого Караморгул попытается захватить турецкий трон. Если Руссийская империя вступит в войну, это расколет Европу на два лагеря. И положение будет ужасным. А тут еще этот ритуал, – Квасура раздраженно поморщился, залпом допил вино и поставил бокал рядом с бокалом барона. – Я то хотел видеть вас, Карл Иеронимыч, совсем по другому делу. Но чутье подсказывает мне, что ваш Ловец из той же дешевой оперетки. За последний месяц произошли два подозрительных, и я бы сказал парадоксальных происшествия. Но сопоставив их со смертью Майи Свешниковой, мне начинает казаться что это звенья одной цепи. Давайте поступим так, Карл Иеронимыч, сейчас вы отправляетесь домой. Вам надо с дороги отдохнуть. А завтра я извещу вас, как найти Главу Гильдии Ловцов и где. Посмотрим что даст нам это общение. А уж от этого мы и будем диспозицию строить. Согласны? – неожиданно спросил Великий Магистр и, не дожидаясь ответа Карла, тут же добавил: – Чудненько!
Квасура поднялся из кресла, приблизился к камину и задумчиво уставился на огонь.
– Да и еще, – сказал он, о чем-то вспомнив. – Князю Драгомыслу не стоит знать ничего ни о ритуале, ни о пленении невинной души. Это дело теперь является собственностью Драконов. Я сообщу об этом князю. Ух, и взбесится старый интриган, что его от интересной задачки оттерли. Ну да ладно.
Квасура повернулся к Карлу, улыбнулся коварно и неожиданно громко хлопнул в ладоши. В то же мгновение перед глазами барона взорвался фейерверк огней, звуков и запахов, и он перестал что-либо видеть, слышать и обонять. Все чувства оказались забиты до отказа и не воспринимали реальный мир, словно барон был елочной игрушкой, которую после праздника убрали в старую коробку, обложив со всех сторон ватой.
Когда Карл пришел в себя, он обнаружил, что сидит у себя в кабинете, дома. Пальто, шляпа и перчатки были небрежно брошены при входе на стул, но при этом они были высушены и тщательно вычищены. Спасибо механическому дворецкому Мёрдоку.
За окном царила непролазная темень. Где-то в тишине спящего дома часы пробили один раз и громко ку-ку-кнула кукушка, грозя разбудить домочадцев.
В ту же минуту дверь в кабинет отворилась и осторожно заглянул Миконя, подсвечивая себе коптящей свечкой.
– Вы уже вернулись, батюшка барин, – прошептал он и осенил себя крестом. – А то мы волновались. В этот раз вы что-то совсем задержались.
– Иди спать, Миконя. Завтра день тяжелый предстоит.
– Хорошо, Карл Иеронимыч, только вы уж тоже не сидите совой до утренних петухов.
Миконя ушел.
Карл тяжело поднялся, чувствуя каждой клеточкой тела как сильно он устал за последние дни, и направился к себе в спальню. Стоило воспользоваться собственным советом и хорошенько отдохнуть.
Карл никак не мог привыкнуть к извечным шуткам Великого Магистра. Каждый раз он изобретал новый способ проводить барона из Гнездовища Черных Драконов до дома, и каждый раз Карл не был готов к этому. Вот и сейчас Квасура застал его врасплох.
Стоило Карлу коснуться головой подушки, как усталость тут же взяла свое и погрузила его в теплый надежный сон, без сновидений.
Глава 8
Глазами Старца
Старый Магистр лэл Альберто Варитто Кантарине стоял на балконе резиденции ложи Морской Гидры и наблюдал, как восемь венецианских островов медленно всплывают над городом. Словно древние левиафаны они поднимались в чернеющее на глазах небо и только стальные цепи удерживали их возле земли. Цепи натягивались словно струны и держали острова с роскошными замками и дворцами, словно цепных псов, не отпуская их в вечное странствие по небесным просторам. Выглядело это очень сказочно – висящие в воздухе дворцы и замки. Гости со всех концов Земли слетались в Венецию чтобы увидеть это незабываемое зрелище, и даже ему старому магу за те двести лет что он жил в древнем городе, это зрелище не надоело. И мало кто помнил из горожан что висячие острова были придуманы не для красоты и заезжих гостей, а чтобы уберечь город от гибели, от разорения.
Это было очень давно, что-то около тысячи лет назад, когда Венеция существовала в виде маленького, но быстро растущего города. Но уже тогда венецианские купцы славились своей предприимчивостью и богатством. Они же и притягивали в молодой город множество жуликов, шарлатанов и прочую шваль, жаждущую поживиться за чужой счет. Все бы ничего, подобное счастье есть в любом городе, но расположенная на окраине моря Венеция стала лакомой приманкой для пиратов. Корсары грабили и топили торговые караваны, идущие в Венецию со всех концов земли, и это было еще полбеды, пока легендарный капитан Хью Огненная Голова, прозванный так за ярко-рыжие волосы, не высадился со своей командой в городе и не стал грабить, жечь дома и убивать жителей.
Тогда ложи Морской Гидры еще не существовало и некому было защитить несчастных жителей города. Городскую стражу и три отряда гвардейцев многочисленные пираты задавили числом и умением. Тогда-то первый дож города по имени Орсо и призвал в город Великого Мага Кавира Молнию с учениками.
За еретические взгляды на развитие магии Кавир был изгнан из ложи Священной Кошки и приглашение в Венецию было для него спасением. Здесь же он основал ложу Морской Гидры, получив у Великого Магистра Верховной ложи Черного Дракона благословение. По распоряжению дожа Орсо Кавиром были построены магические машины, способные поднять целый остров со всеми постройками в воздух.
Тогда-то у гениального Орсо и появилась идея спрятаться от набегов пиратов за высокими и недоступными стенами. Орсо сам избрал восемь островов, на которых были построены замки и дворцы и были установлены воздухоплавательные машины. Тогда же и появились удерживающие острова цепи. По повелению дожа Орсо была заведена традиция поднимать с наступлением ночи острова в небо.
Первый же набег пиратов показал насколько изобретательна и удачна находка дожа Орсо. Все жители Венеции собрались на летающих островах в недосягаемости морских разбойников. Маги, пришедшие вместе с пиратами, пытались выкурить хитроумных венецианцев, но ученики Кавира Молнии вместе с Мастером дали им отпор. Пираты карабкались по цепям на острова, но срывались и падали в кипящую воду, разогретую магическим боем. Много разбойников нашли тогда последнее упокоение на каменных плитах Венеции. Ни один из вражеских магов не уцелел в той битве, многие ученики Кавира погорели, но Венеция выстояла.
Потом когда убирали с улиц трупы врагов нашли тело главаря разбойников Хью с огненными волосами и кровавыми дырками вместо глаз. Его положили на самый вверх трупной горы на площади Роз. Гору подожгли. Она горела несколько дней. С тех пор площадь Роз стали называть площадью Справедливости.
Всего этого лэл Альберто Варитто Кантарине не видел. Об этих событиях ему рассказал отец, лэл Тамазо Лючио Кантарине, предыдущий Верховный Магистр ложи. Рассказы отца остались в памяти. Многое забылось, а это он помнил.
Старик повернулся спиной к засыпающему городу и медленно заковылял в свои покои. Ночами было прохладно, но он не стал закрывать двери на балкон. Он любил спать, вдыхая свежий морской воздух, чувствовать ласковый ветер, размахивающий шторами, словно праздничными флагами.
Старый Магистр еще не собирался ложиться спать. Тем более в последние годы заснуть становилось все труднее. В народе говорили, что человеку грехи спать не дают. Но лэл Альберто Кантарине не верил в народные россказни. Он чувствовал, что его время неумолимо истекало. Скоро. Очень скоро смерть возьмет его за горло, и тогда уже он сумеет отоспаться за все бессонные ночи. Пока же груз нерешенных проблем давил сверху. И самая главная проблема, не дававшая ему покоя, кому оставить ложу, в чьи руки передать бразды правления. Он не видел ни одного подходящего мага, кто был бы достоин взять на себя ответственность за Морскую Гидру. Старый Мастер перебирал в голове образы всех высших магов ложи и ни на ком не мог остановить свой выбор, понимая что сделать его все-таки придется. Когда Верховный Магистр не оставляет после своей смерти преемника, это может вылиться в Гражданскую войну внутри ложи. Только этого сейчас не хватало.
Старик вызвал в памяти образ лэла Абуа Альвизе Шошшане, командора Тройки Поддержки. Он знал его очень давно, наблюдал как молодой сильный боевой маг карабкается по карьерной лестнице и имел прекрасную возможность изучить его со всех сторон. Лэл Абуа Шошшане был сильным, властным человеком, но, к сожалению, типичным воякой. Такой человек у штурвала ложи способен либо посадить ее на мель, либо разбить о скалы. К сожалению, у него не получится нащупать фарватер и провести ложу к удобному причалу.
Следующим в его памяти всплыл образ лэла Иторио Ламинье Вольми, директора Тройки Совета. Молодой энергичный маг высшей ступени посвящения, заражающий всех вокруг своим жизнелюбием и энергетикой. При одном взгляде на него казалось, что внутри него плещется океан первородной магии, способной создать новый мир из пустоты, или до неузнаваемости изменить этот мир. Одна беда все помыслы и устремления лэла Иторио Вольми была направлена на научные изыскания. Его ничто не волновала кроме слаженной работы Тройки Регламента и продуктивной работы Оранжереи. И Тройка Регламента и Оранжерея подчинялись непосредственно Тройке Совета и лично директору. Если бы не эта зацикленность из лэла Иторио Вольми получился бы великолепный Верховный Магистр ложи.
Оставался лэл Дарио Винченцо Ноччи, камерлинг Тройки Спокойствия, прозванный за свое хитроумие, изворотливость и страсть к подковерным интригам Островным Лисом. Вот уж кто мог взвалить на себя ответственность за судьбу ложи, так это Островной Лис, только вот стоило Старому Магистру представить себе это, как на душе становилось тошно. Лэл Дарио Ноччи на своем посту был великолепен, но пускать его дальше, это изменить облик ложи, ее внутреннюю и внешнюю политику. Старик не хотел этого. Все что он строил долгие годы, с приходом к власти Островного Лиса рухнет в одночасье. Но наследника придется выбирать, как бы душа не противилась этому.
Лэл Альберто Кантарине только об одном просил Бога, чтобы тот дал ему закончить начатое. Пусть не все, но самое главное дело его жизни он должен завершить.
О нем знал только он. Никого Старик не посвящал в тайны своего плана, боялся, что разглашение приведет к катастрофе. Последние пятнадцать лет он занимался тем, что готовил слияние и поглощение ложи Священной Волчицы. Итальянское королевство в междоусобных войнах, в борьбе за трон, а вслед за этим и в революции сильно ослабло, как следствие пошатнулось и влияние ложи Священной Волчицы. Революция отразилась и на расстановке сил внутри чужой ложи. Вместо сильного и властного Магистра синьора Кармеццо Броджи ложу возглавил синьор Матеус Брят, маг средних способностей, не имеющий собственного мнения и воли. И поэтому открытый для чужой воли. По сути сеньор Матеус Брят был ставленником лэла Альберто Кантарине. Многоходовая комбинация близилась к завершению. Новый Верховный Магистр Священной Волчицы вызывал раздражение у всех адептов ложи, его кажущиеся необдуманными действия вели к еще большему ослаблению ложи.
Запущенная внутри Священных Волчиц крамольная мысль об объединении венецианской и итальянской лож в одну под управлением сильного Верховного Магистра усиленно бродила и уже давала свои плоды. Многие молодые маги и их ученики заразились этой идеей. Им казалось это наилучшим выходом из положения. Они видели что революция в Италии скоро войдет в фазу завершения, и тогда начнется водопад отрубленных голов. Аристократия и интеллигенция обильно удобрит плахи своей кровью. Придется меняться и ложе Священной Волчице. Революционеры, среди которых немало вольных магов разрушат ослабленную внутренней борьбой ложу или подчинят ее себе, заставять выполнять собственную волю. Магистр Матеус Брят не сможет помешать им.
Вскоре ложа станет для карбонариев послушной марионеткой. Эта перспектива приводила в ужас всех думающих адептов Волчицы. Этого и добавился Старый Магистр. С неторопливостью гениального режиссера он готовил почву для слияния и поглощения. И тогда уже единая итальянская ложа сможет навести порядок на территории Итальянского королевства, окончательно разобраться с революционерами. Сделать это будет тем проще, что многие из карбонариев финансово подпитывались от подконтрольных ложе Морской Гидры фирм. И если уж быть честным до конца, итальянская революция была блистательным шоу под руководством и постановкой Верховного Магистра лэла Альберто Кантарине.
Старый Мастер всегда учил своих учеников не доверять тому, что лежит на поверхности, смотреть в глубь. Как жаль, что многие, даже Островный Лис видели только то, что хотели видеть. А видели они боевых магов Священной Волчицы, патрулирующих венецианские улицы. Тридцать лет назад Морская Гидра проиграли войну и Священная Волчица получила право магического присутствия на территории Венеции. Но скоро все должно было измениться. Как жаль что даже Островной Лис не видел всей картины в целом.
Старик удобно придвинул старое кресло работы гаверецких краснодеревщиков конца позапрошлого века к рабочему столу, зажег магический огонь в лампе и взял в руки папку с отчетами агентов Тайной Тройки. Непосредственным начальником внутренней полиции ложи являлся камерлинг Дарио Ноччи, но Островному Лису не было известно, что все отчеты, поступающие к нему на стол, дублировались для Верховного Магистра. Так повелось со времен основателя ложи Кавира Молнии. Он очень боялся предательства и построил многоступенчатую пирамиду власти, внутри которой все было подчинено Верховному Магистру.
Сперва лэл Альберто Кантарине не увидел ничего интересного, но затем его привлек внимание один любопытный документ. Отчет о посещении лэла Дарио Ноччи Дворца Дождей. Что могло потребоваться Островному Лису у подестов Тайной Тройки. Старик не мог припомнить такого, чтобы камерлинг сам к подестам ездил. Обычно кто-то из них посещал по прямому приказу Дворец Печали, резиденцию главы Тройки Спокойствия, а тут творится какая-то небывальщина. Что-то затевается подковерное за его спиной. Ох, как не вовремя Островной Лис затеял свои очередные игры.