- Помилуйте, Лартинг, Долгоруков аристократ с генеалогическим древом от царя Гороха, что мы ему, он и Его Императорскому Величеству выскажется, выпади случай. Я вообще удивляюсь, как это он снизошел до общения с нами. Офицеры флота нашего брата не жалуют. Однако нам с вами не след обсуждать решения высшего руководства, но положено беспрекословно выполнять их, не так ли? Посему вы под именем некоего Поля Арнолда, отправляетесь в Копенгаген как представитель фирмы "Рыбная компания Ришара". Вы интересуетесь поставками морепродуктов во Францию. Настоящая ваша задача - предотвратить возможные провокации против нашей эскадры.
- Вот только что это могут быть за провокации? - задался вопросом Лартинг.
- Не знаю, пока не знаю, какая-нибудь диверсия. Одно мы знаем точно, на горизонте мелькнул Акаси, а значит, что-то затевается. Я останусь здесь, в Германии. Попробую прояснить ситуацию с этими пока мифическими миноносцами и убийством Агиса. Очень странный, я бы сказал, экзотический способ убийства.
- Загадочно-мистический я бы сказал.
- Вот именно, а чем экзотичнее способ, тем проще его объяснение. Это некий почерк, и чем почерк индивидуальнее, тем уже круг подозреваемых, не так ли?
- Пожалуй.
- Так что отправляйтесь, Аркадий Михайлович, в Копенгаген и поднимайте всю вашу агентурную рать, при необходимости подключайте Барле. Кстати, а где наши главные силы с неотразимыми чарами?
- Вы о Бабичевой?
- Вы догадливы, мон шер.
- Она теперь мадам Флери и купается в любви.
- Почти стихи. Очередной раз вышла замуж? Это хорошо.
- Снова выполнила ваше задание, - рассмеялся Лартинг.
- Какое рвение. Тем не менее, вы ее тоже используйте, не стесняйтесь. И кто же ее новый избранник?
- Мсье Флери вполне удачливый коммерсант, мужчина еще вполне в соку.
- Бедный малый, соки-то она, пожалуй, из него выпьет досуха.
- Вы о каких соках говорите? - рассмеялся Лартинг.
- Обо всех, Лартинг, обо всех, но прежде всего о финансовых, - весело ответил Рачевский и подмигнул. - Однако вернемся к нашим делам. Не встречались ли вам какие-либо подозрительные японцы в последнее время?
- Встречались. Как вы и наставляли, я стараюсь вербовать агентов среди моряков и полицейских, или близких к полиции людей. Первые много видят в море и в портах, а другие знают всю подноготную города. Один мой агент из рыбацких шкиперов сообщил, что какой-то японец, называвший себя господин Шиба, несколько раз нанимал его, и они на рыбацкой моторной лодке ходили в Большой Бельт и добирались до мыса Скаген.
- Большой Бельт - это пролив?
- Совершенно верно. Эти походы щедро оплачивались. Я стал наводить справки и благодаря связям в полиции выяснил, что в одной из гостиниц Гамбурга действительно проживает некто Шиба, аттестовавший себя как специалист по приготовлению рыбного масла, приехал в Европу набраться опыта в этом вопросе.
- Странно. Во-первых, по этому поводу все ездят в Японию, потому как лучших специалистов в области обработки и приготовления морепродуктов просто не существует. Во-вторых, что это за любовь химика-пищевика к морским путешествиям по одному и тому же маршруту? И где он сейчас, вы наблюдали за ним?
- Да, все это было весьма подозрительно, и я старался держать японца в поле зрения, однако он неожиданно выписался из гостиницы, сообщив, что отправляется в Берлин, но ни в одной из гостиниц Берлина так и не появился.
- Скажите, как его отъезд по времени соотносится с убийством Агиса?
- Он уехал на следующий день.
- Гамбург, Гамбург, все нити ведут туда.
27 августа 1904 года. Гамбург
В Гамбурге объявился состоятельный коммерсант из России, некто господин Долинин, весьма интересующийся покупкой нескольких подержанных судов для своей рыболовной флотилии, также его интересовало быстроходное посыльное судно. Этот коммерсант методично посещал контору за конторой, где грамотно и довольно энергично проводил переговоры, в меру торговался, интересовался техническим состоянием предлагаемых судов и стремился увидеть их воочию.
Вот и сегодня коммерсант встречался с хозяином конторы "Пароходы Каца" господином Кацем.
- Ну, что же, господин Долинин, надеюсь, у меня есть то, что вам нужно. Некий герр Лемке, владелец двух рыболовных судов, неожиданно умер и оставил это наследство своему сыну. Но сын оказался далек от рыболовного дела и пожелал продать суда как можно скорее, чтобы ощутить свое наследство в наличности, так сказать. Балбес, говоря между нами. За скорость надо платить, а как же, таковы законы бизнеса, отсюда вполне приемлемая цена, особенно если учесть отличное состояние и небольшой возраст судов, - маленький живой еврей закончил свою тираду, откинулся на спинку стула, выдохнул и отер свою лысину большим платком.
- Хотелось бы взглянуть на товар, - деловито сказал Долинин и тут же мягко улыбнулся.
- Да, конечно, я вас понимаю, а как же, суда здесь рядом. Когда бы вы хотели посмотреть на суда?
- Прямо сейчас, если вы не возражаете.
- Хорошо. Тут недалеко. Ехать десять минут, не больше. Я только организую транспорт.
- Не беспокойтесь, у меня экипаж.
- Прекрасно, так поедемте.
Вскоре они ехали вдоль портовых сооружений в коляске Долинина.
- Скажите, а с посыльным судном вы можете помочь?
- Да, вы говорили, но, к сожалению, нет, не могу Умываю руки. С этими бывшими военными кораблями одна морока, какие-нибудь секретные детали и механизмы, еще продашь не то и не тому, потом греха не оберешься.
- Но мне необходимо такое судно, может, вы знаете, кто торгует подобными кораблями?
- Хорошо, я разузнаю, конечно, а как же. А вот и наши красавцы, - радостно сообщил Кац, энергично показывая на две довольно потрепанные лайбы.
Они поднялись на борт одного из судов, и покупатель начал придирчиво его осматривать. Кац следовал за клиентом неотступной тенью, нахваливая состояние судна.
Долинин подошел к правому борту и неожиданно спросил:
- А это что, разве не посыльное судно? Оно ваше?
- Какое судно? - как бы непонимающе спросил в свою очередь Кац.
- Вот это, - Долинин указал на соседнее судно. Оно было низким и узким, весьма напоминая своими очертаниями миноносец, хотя большая его часть была скрыта под брезентом.
- Ах, этот металлолом? Ему давно пора на слом.
- Так оно продается?
- Продано уже, продано, давайте осмотрим второе судно, - затараторил Кац, энергично вытирая покрывшийся испариной лоб.
- Осмотрим, - согласился Долинин. - А что, этот миноносец продан на слом?
- Не знаю, скорее всего. А куда еще?
- Однако, я вижу свежую краску, и потом, зачем так заботиться о металлоломе, бережно укрывая его?
- Не знаю, блажь клиента. Впрочем, судно должно уже уйти.
- А говорили, что военными кораблями не занимаетесь.
- Не занимаюсь, так, случайная сделка, я тут десятый посредник, имею только скромные комиссионные.
- И кто же покупатель?
- Ну, имен мы не раскрываем, коммерческая тайна.
- Некто Агис тоже хотел сделать свой маленький гешефт на миноносцах. Слышали о таком?
- Да, конечно, а как же. Я хорошо знал его. Он работал в конторе Митчелла, они помогали юридически правильно оформлять сделки по продаже. Иногда случаи были непростые, совсем непростые, но они справлялись. Это ужасно. Разрубили, за что, зачем?
- Так вот, если вы не хотите отправиться вслед за Агисом, то расскажете мне о том, сколько и кому вы продали миноносцев, - почти мрачно сказал Долинин, его обычно улыбчивое лицо стало каменным, и в живот господина Каца уперся револьвер. Кац понял, что с ним не шутят.
- Хорошо, а как же, я скажу. Вы, я вижу, человек порядочный, гарантируйте мне, что этот разговор останется между нами. У меня семья.
- Слово русского дворянина.
- Этого достаточно, я знаю, русские - люди чести. Вы можете убрать пистолет. Я скажу. Всего мы продали два миноносца, они старые, немецкие или французские, я толком не знаю, мы с Агисом работали по этой сделке вместе, как посредники. Я действительно не люблю иметь дело с военными кораблями, не мой профиль. Взялся только потому, что у меня объявился клиент, и мы работали под него. Всю работу, собственно, вел Агис. У клиента наметились проблемы с оплатой, и Агис решил предложить корабли еще кому-то, хотя клиент настоятельно рекомендовал ему этого не делать, объясняя, что трудности временные.
- Клиент - японец?
- Откуда вы знаете?
- Неважно. Вот этот? - Рачевский, а это был именно он, достал фотокарточку.
- Да, - недоумевая, подтвердил Кац.
- Куда должны уйти миноносцы?
- О, я не задаю лишних вопросов, а покупатель особо не распространялся.
- Когда ушел первый миноносец?
- Не знаю точно, дня три назад, по всей видимости, ночью.
- Вы видели команду?
- Нет, они как призраки. Людей не видно, но на кораблях что-то все время происходило.
- Ваши суда кто-то охраняет?
- А как же, конечно, был у меня старичок Мюллер, приглядывал, чтобы имущество корабельное не разворовали, но он который день уже не выходит. Пропал куда-то.
- Еще один труп, - констатировал Рачевский.
- Почему именно труп?
- Не будьте идиотом, Кац. Вот что, отныне у вас будет сторож, совершенно бесплатный. Не возражаете? Ну, Кац, не надо такой работы мысли. Это же чистый гешефт.
- На какой срок?
- Другое дело, - сказал Рачевский и рассмеялся. - А что до сроков, то, по крайней мере, пока этот загадочный корабль находится здесь.
- Ладно, - тихо согласился Кац.
- Надеюсь, вы понимаете, что в данной ситуации вам крайне необходимо держать рот на замке.
- Конечно, а как же, - выдал Кац свое любимое выражение.
- Хорошо, господин Кац, на этом считаю наше знакомство исчерпанным.
- Ну почему же исчерпанным?
- Во-первых, потому что видеться нам более незачем, а во-вторых, подозреваю, что Агиса и вашего сторожа убили из-за сделки с этими миноносцами. Так что лучше вам исчезнуть. Прощайте. Дай бог здоровья вам и вашей семье.
Ближайшей ночью Рачевский занял место Мюллера. Конечно, не след было действительному статскому советнику работать ночным сторожем, но времени на другие варианты не было, а долг, как известно, превыше всего.
30 августа 1904 года. Гамбург
Ночь была лунной, но как ни всматривался Рачевский, почти ничего разглядеть не мог. Однако на судне явно шла какая-то работа. Рачевский внимательно вслушивался в темноту. Постепенно он начал различать голоса. Советник услышал несколько слов на японском, и совершенно отчетливое "доннер веттер" по-немецки. Похолодало, фляжка с "Реми Мартин" заметно полегчала, однако Петр Станиславович держался.
Едва только забрезжил рассвет, как с судна на берег сошел человек европейского типа с чемоданчиком в руках и направился в город, а через минуту за ним последовал японец, явно желая оставаться незамеченным. Чуя недоброе, Рачевский направился за этой парочкой. Он нагнал их в темной безлюдной подворотне, в тот самый момент, когда японец угрожающе приблизился к европейцу. Тот с явным испугом обнаружил преследователя и в ужасе застыл. Думать было некогда, и Рачевский нанес японцу удар сзади тростью по голове. Надо сказать, что трость у Рачевского была не совсем обычной, в ее рукоять была влита добрая порция свинца. Японец беззвучно рухнул на землю. Из его ладони выпал шелковый шнурок.
Рачевский быстро обшарил карманы японца и забрал шнурок.
- Пойдемте, быстрее, - сказал по-немецки Рачевский остолбеневшему человеку, - не стойте как истукан, вам здесь оставаться нельзя. Он буквально потащил за руку незнакомца. Они выбежали на улицу, остановили фиакр.
- Где вы живете? - резко спросил Рачевский.
- Кто вы такой? - ответил вопросом на вопрос неизвестный.
- В данный момент я ваш ангел-хранитель. Где вы живете, черт подери?
- Отель "Континенталь".
- Отель "Континенталь", быстро, плачу вдвое, - крикнул Рачевский извозчику. - Слушайте внимательно, - обратился он в конец обалдевшему и испуганному молодому человеку - у нас нет времени, после я вам все расскажу. Я только что спас вам жизнь, но мне за это ничего не нужно. Вы просто ответите на ряд моих вопросов. Запомните, я друг, а ваша жизнь все еще в смертельной опасности. Мы сейчас приедем в гостиницу, пять минут на сборы, потом на вокзал. Вас очень скоро начнут искать весьма недобрые люди монголоидной внешности. Вы откуда приехали в Гамбург?
- Из Эльбинга.
- Вы там живете? - Да.
- С семьей?
- Нет, я один.
- Это хорошо. В Эльбинге вам появляться нельзя, поедем вместе в Берлин ближайшим поездом, а оттуда вы отправитесь куда угодно прочь из Германии.
- Я решительно ничего не понимаю.
- Не переживайте, разберемся вместе. Через час они сидели в вагонном купе экспресса Гамбург-Берлин и потягивали скотч.
- Итак, молодой человек, давайте разъяснять нашу запутанную ситуацию. Чтобы предотвратить лишние расспросы, скажу, что меня зовут Петр Рачевский, и я работаю на Российское правительство. Я следил за всем, что происходило на давешнем миноносце, поскольку наша страна, как вам известно, находится в состоянии войны с Японией. Таким образом вы и попали в поле моего зрения. Я понял, что вас сейчас станут убивать, и, собственно, предотвратил это убийство, - Рачевский красноречиво выложил на столик шелковый шнурок. - Теперь хотелось бы знать, как величать вас?
- Клаус Дитрих, я инженер.
- Очень хорошо, господин Дитрих. Я вам расскажу некую историю, а вы меня будете поправлять, если я в чем-либо допущу неточность. Хорошо?
- Ладно, - смиренно ответил молодой человек, которому, скорее всего, было не более тридцати.
- Итак, вы работаете на одной из крупных верфей, скорее всего, инженером по каким-либо системам вооружения.
- Да, я работаю на верфи "Шихау" как специалист по минному вооружению.
- Вот видите, пойдем дальше. У вас случились какие-то затруднения по материальной части.
Молодой человек округлил глаза от удивления и кивнул.
- Мы с Гердой хотим пожениться, но ее отец считает - меня несерьезным, потому что у меня нет капитала. Я вырос сиротой, с большим трудом получил образование и место получил недавно, так что никакого капитала, конечно, составить еще не успел.
- Ага, и тут-то вам некий японец по фамилии Акаси предложил неплохо заработать.
- Вы ясновидящий какой-то.
- То ли еще будет, мой дорогой господин Дитрих.
- Да, так он себя назвал. Я не знаю, почему он обратился именно ко мне.
- Зато эта лиса все пронюхала и отлично знала о ваших проблемах, уверяю вас.
- Но откуда?
- Он шпион, и шпион самой высокой пробы. Я сейчас не склонен читать лекции на тему о предварительной подготовке к вербовке, скажу одно-это часть работы. Так в чем была суть его предложения?
- Он сказал, что является военным агентом японской миссии.
- Это сущая правда, смею вас заверить. И далее?
- Акаси объяснил, что для нужд японского флота закуплены два миноносца и минное вооружение. Им надо было быстро его смонтировать на кораблях. Я сказал, что это надо делать официально, на верфи, и только после получения соответствующих разрешений.
- На что Акаси сказал вам, мол, идет война, и некогда заниматься формальной стороной вопроса, пускаясь в бюрократические дебри. После чего он подкрепил свою аргументацию такой суммой, от которой отказаться было весьма затруднительно, при этом предложил неплохой задаток сразу.
- Вы что, слышали наш разговор?
- Нет, - сказал Рачевский и улыбнулся. - Продолжим. Вы согласились, взяли отпуск и выехали в Гамбург.
- Так и было, - подавленно сказал молодой инженер.
- Расскажите мне подробнее о кораблях и их командах.
- Один - миноносец второго класса водоизмещением 85 тонн немецкой постройки примерно 1889 года, старый, однотрубный, орудий никаких нет. Второй, скорее всего, англичанин, несколько новее, порядка ста тонн, две трубы, орудий тоже нет. Минных аппаратов всего было три, два однотрубные, под 350-миллиметровую мину Шварцкопфа, очень старые, сейчас такие не ставят, и один новый, двухтрубный, английский, под мину Уайтхеда. Из двух немецких аппаратов я фактически собрал один. Зачем такая рухлядь японцам, я так и не понял. Людей на миноносцах было мало, или я их не видел, я, в общем-то, ничего не видел. Мне отгородили место на палубе, на баке, где должен был устанавливаться минный аппарат, там я и работал. Контактировал я только с неким господином Сато, он довольно сносно говорил по-немецки.
- Акаси появлялся?
- Нет, ни разу его более не встречал.
- А тот из подворотни?
- Это и есть господин Сато.
- Ах, вот как? Вы сделали работу, и этот самый Сато с вами расплатился.
- Да.
- И вы, довольный собой, расслабившись, с кругленькой суммой в чемодане пошли себе, ничего вокруг не замечая.
Дитрих смущенно кивнул головой.
- Ладно, молодой человек, все хорошо, что хорошо кончается, как говорят русские. Однако, на самом деле вы совершили государственное преступление, вооружая неизвестные корабли, чья мощь непонятно против кого в дальнейшем будет направлена. И не надо говорить, что вы невинно поддались уверениям в законности происходящего. Вы же неглупый человек, к тому же сами работаете на кораблестроительном предприятии, а посему знаете цену такого рода уверениям. Не правда ли?
- Так что же мне делать? Может, пойти в полицию, вернуть деньги и признаться во всем?
- И потерять всякую надежду на семейное счастье с любимой девушкой? Зачем такие крайности?
- Я не знаю, я запутался - получилось, что, с одной стороны, я изменник, а с другой - меня хотят убить, - беспомощно говорил Дитрих.
- Давайте успокоимся. Вы же мужчина, Дитрих, не распускайтесь. Во-первых, никто, кроме меня и японцев, не знает о вашем приработке на миноносцах. Японцы уж точно не станут болтать о случившемся.
- А вы?
- Я тоже не склонен распространяться, но при определенных условиях, о которых скажу несколько позже. Во-вторых, у вас есть деньги. Кстати, сколько?
- Примерно мое жалованье за год.
- Недурственно. Я вам могу дать столько же при определенных условиях, о которых, как я уже говорил, сообщу чуть позже. Таким образом, у вас будет сумма, вполне достаточная для обустройства на новом месте. Как вы думаете, если вы объясните ситуацию своей избраннице, упомянув о деньгах, но опустив некоторые детали, она поедет к вам? Я знаю немецких девушек, они весьма сентиментальны, но в то же время очень практичны,
- Думаю, Герда приедет, она любит меня.
- Очень хорошо. Теперь о моих условиях. Вы даете мне письменное подтверждение того, что с такой-то по такую-то дату выполняли тайную работу по установке минных аппаратов на неизвестных миноносцах с японской командой. Впоследствии вы будете выполнять некоторые мои поручения за весьма приличное вознаграждение.
- Вы этой бумагой свяжете меня по рукам и ногам, а ваши поручения попахивают шпионажем и изменой родине.