* * *
…А жизнь нас всех загоняет в лузы!
И целей для достижения – тьма:
Кому-то луза – брачные узы,
Кому-то слава. Или тюрьма.Нас всех, как шары, вычисляют строго.
Летим, расшибая друг другу лбы!
А кий, надо думать, в руках у Бога?
А может быть, в руках у судьбы?А я не играю. Я просто – бард,
Способный осмыслить и биллиард.
Бильярд
Играет жизнь поэтами лихо,
Бильярдный шар бросая им вслед.
Игра – это полная неразбериха:
Кому-то слава, кому-то – нет.А бард, как Бог, и нельзя иначе –
Удар азартен, умел и лих:
Ударил кием – поймал удачу,
Ударил вновь – получился стих.Прикинь: неужто в руках у Бога
Кий, что творить Вселенную смог?
Бард поднапрягся совсем немного,
Совсем чуть-чуть – и почти что Бог.Есть и просчёты – увидел Музу,
Ударил кием – азарт, вперёд!
Но в сеть попал он – брачные узы,
Удар – и точность до наоборот.Среди поэзии и бессонниц
Найдётся время сыграть в бильярд.
Плюс – барда ждёт миллион поклонниц,
И даже, может быть, миллиард.А я не играю. Я просто – бард,
Способный осмыслить и миллиард.
2010
* * *
…В канал он поплёвывал с моста,
Со славной девахой вместе:
Была Беатриче просто
Девочкой из предместья.
Славная деваха
Веков прошло с тех пор уже немало –
Точнее, не одна уж сотня лет,
И Данте-пацана уже не стало,
Девахи Беатриче тоже нет.
Порой любовь как истина сурова,
Сродни всё той же истине простой –
Жил-был у нас парнишка русский Лёва,
Впоследствии известный как Толстой.
Курил табак, трудился не напрасно,
Косил траву, сгребая сено впрок,
Пописывал в своей Поляне Ясной,
Поплёвывал порою в потолок,
Носил в полях крестьянскую рубаху,
Порою сочинял среди полей,
Он написал про славную деваху,
Кликуху "Анна" он присвоил ей.
Она была прикольная дивчина,
Но вот однажды, явно неспроста,
Под поезд сиганула в миг кручины
Деваха с близлежащего моста.
Толстой решил, что Анне будет крышка,
В доступной форме это сообщил.
…Таких девах крутой поэт Мартышкин
Под лейблом "Беатриче" обобщил.
2011
* * *
Ирине Марковой
А законов эволюции не было и нет,
Как и науки о происхождении человека…
Современная преподавательница
несёт в университет
Дремучие воззрения тринадцатого века.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
…И прочий древнееврейский бред
Лишённого здравого смысла текста.
Дремучая преподавательница
Но сколько можно по кругу ходить?
Она же ходит, интриг искательница,
Не может Мартышкину угодить
Дремучая преподавательница.То эволюцию не признаёт,
То строчкою, то пародией мучая,
Покоя поэту она не даёт –
Преподавательница дремучая.Мартышкину равных на свете нет –
Вобрал все достоинства человека! –
Она же несёт в университет
Воззренья глухого лохматого века.
О том, что история есть предмет,
Знает один лишь поэт Мартышкин,
Она же свой древнееврейский бред
Взяла из Ветхозаветной книжки.Когда бы он Новый Завет созда́л
Чёткой строкою и слогом чистым,
Тогда бы Мартышкин миру предстал
Самым талантливым Евангелистом!
2012
На стихи Бориса Михина
* * *
Луна … нет кубик для бульона
(На завтрак с гренками – пикантно),
Зима, корица, долька Канта
Со вкусом скуки и лимона.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Шагаю авитаминозно…
Авитаминоз
Шагая авитаминозно,
В реальность превращая сны,
Поэт слагал стихи серьёзно,
Вприкуску с кубиком луны.Нашёл занятие пикантным,
Не зная горечи и страха,
Писал стихи вприкуску с Кантом,
Приправив долькой Фейербаха.Да, Михин сочинял с размахом,
Но догадаться мог едва ли,
Что нынче Гегель с Фейербахом
Его с лимоном смаковали.
2012
* * *
Слова – просто рюмки…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
А взять отмолчаться –
Опять пару рюмок
Начиркать угрюмо.
Поэтическое застолье
Пару рюмочек привычных
Не считая за порок,
Написал поэт приличный
Между делом пару строк.Написал поэт вприкуску
С бутербродом свой памфлет,
С рюмкой водки на закуску
Свой лирический сонет.Выпил ярко и красиво
Брудершафт, не помня с кем,
За бутылочкою пива
Сочинивши пять поэм.Не остался без вниманья
Ямбом писанный стишок,
Принял рюмку с пониманьем
И хорей на посошок.Строчки дружно закивали –
Им хорей, видать, знаком,
И запели "трали-вали",
Очевидно, под хмельком.Всем гулявшим на потеху
Собрались слова гурьбой
И пропели: "К нам приехал
Боря Михин дорогой!"
2012
* * *
… Вон при пейсах фарисей восточный
Матом прёт – он из расей.
Такой же пару тысяч лет тому
Всей рожей тыкал в древний свой талмуд…
Фарисеи из Расеи
Вон при пейсах фарисей восточный –
Он всем фарисеям фарисей.
Только я – поэт: я знаю точно –
Эти фарисеи из Расей.Да откуда ж взяться фарисеям,
И откуда древний сей Талмуд?
Родом фарисеи из Расеи –
Их узнают там и знают тут.Да и я, поэт известный Михин, –
Чем ни фарисей, чем ни поэт?
Вечера в России свйтлы, тъхи,
Словно новоявленный Завет.Там, где процветают фарисеи,
Там же процветает сам поэт.
Знайте – фарисеи из Расеи,
А иных на свете просто нет.Фарисею, видимо, негоже
Изменять истории маршрут –
Русский фарисей обязан рожей
Многократно тыкать в свой Талмуд.
2012
На стихи Сергея Острова
Михаилу Мартышкину
…Михалыч – с виду, добрый малый;
но за незлобностью его
стоит и опыт небывалый,
и много из того-чего…
Не Васькин-Петькин или Гришкин,
которым слава днесь и честь –
в России есть поэт Мартышкин;
он есть, пока Россия есть.
Михалыч
Михалыч с виду добрый малый,
Но средь друзей и средь коллег
Он не спускался с пьедестала,
Имея бешеный успех.Успех не просто, а по делу –
Всегда строкою восхищал –
Он в Африку стремился смело,
Порой Европу похищал.Он за русалкой прыгал в воду,
И негритянкам молодым
Он просто не давал проходу,
(Добавим, что не только им).Что африканские болота,
И сонмы жадной мошкары!
Он побеждал и бегемота,
Швырял бильярдные шары!Он держит ловкие удары,
Стремясь к победе лишь одной,
Не пропустив в игре ни шара,
Он покоряет шар земной.Блондинки, рыжие, смуглянки –
Все-все в восторге от него:
Чужие жены, негритянки
И много из кого-чего.Любой соперник будет жалок,
И так балдеет до сих пор
Весь сонм царевен и русалок
И прочий сказочный фольклор.Не Васькин, Петькин или Гришкин –
За ним поклонниц череда:
Вот он какой, поэт Мартышкин,
А сказка – ложь, да не всегда.Не Петькин, Васькин или Гришкин,
Не Сашкин-Пушкин или Блок,
В России есть поэт Мартышкин,
И это – данность, это – рок.
2010
* * *
Я – Маугли. Давно родился…
Ромул и Рэм – мои друзья…
Я так напился, что набился
на опохмелку – вот он, я!
Маугли
Я – Маугли. Давно родился…
По джунглям бегаю как он –
На пальму влез, с лиан спустился.
…А может, я – Наполеон?Века героями богаты,
Но думаю: Наполеон,
Скорее из другой палаты,
А я – иль Ньютон, иль Платон.Ведь если вспомнить, постараться,
Я не какой-нибудь простой,
Прошедший ряд реинкарнаций,
Я – или Пушкин, иль Толстой,Иль Маугли. Давно родился!
Но и поныне – жив, здоров.
…На деле ж просто я напился,
А протрезвел – и вновь Остро́в.
2009
* * *
Поэт сумаспрыгнувший
нагло нарыл
в себе лапидарного бога.
В борьбе с паранойей
парниша забыл,
куда кукаречит дорога…
Поэт сумаспрыгнувший
Закукарекала дорога,
И замурлыкал телефон.
…Сосед прошаркал понемногу,
Будильник протрубил, как слон.Пора, поэт, зовёт дорога –
Перо, бумага – и вперёд!
А в голове идей так много,
Стихи писать – труба зовёт.Тут объявился друг сердечный –
Он так не вовремя пришёл.
Бутылку вытащил беспечно,
Селёдку положил на стол.…Есть мир, и в мире – море звуков
И целый океан идей.
…Внезапно вдруг свиньёй захрюкал –
Видать, нахрюкался, злодей.…Слагать стихи совсем не просто –
Есть океан, есть море слов,
А в океане чудный о́стров,
Что называется Остро́в.
2009
* * *
Любимая, мы так похожи;
ссудил Небесный Судия…
Ты – Машенька.
А я Серёжа.
Корпоративная семья.
Перезагруженное лето
ждёт продолжения пути…
Я написал свои куплеты.
Ты их в легенду преврати.
Корпоративная семья
Перезагруженное лето
Всех загрузило свыше сил.
Свои бессмертные куплеты
Поэт Остро́в произносил.То было на корпоративке
Друзей, знакомых и врагов.
Остро́в зачитывал отрывки
Своих куплетов и стихов.Воображенье будоражат
Куплеты острые, как клин,
И тут поэт увидел Машу,
Похожую – один-в-один –На самого него, Остро́ва –
Стоит у стеночки одна,
И понял – нет пути иного –
Ведь так похожа, сатана!Поэт зачитывал отрывки
И наслаждался, как в раю.
…Перевести б корпоративку
В корпоративную семью!Поэт смущается, но всё же,
К ней подошёл – и вот он я!
Ты – Машенька, а я – Серёжа,
Ну чем, скажи-ка, не семья?Поняв специфику момента,
Сказал, к ней взоры обратив:
"Ты преврати стихи в легенду,
А я семью – в корпоратив!"
2010
На стихи Николая Офитова
* * *
И пытаясь в движенье согреться,
Убыстряю широкий свой шаг…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Только это напрасные мысли –
Ведь от них никуда не уйти.
Снег заносит опавшие листья,
Где ж смогу я себя приютить?
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
До чего же дошла ты с любовью,
Непутёвая голова.
Непутевые стихи
Он в сердцах свои рифмы швыряет
Среди русских широких равнин,
И широкий свой шаг ускоряет,
Слыша шорох широких штанин.Выпил горькую с дедом сугубо,
Где ж поэту себя приютить?
Ну а дед прокалякал беззубо:
"От себя не сбежать, не уйтить".Явно путаясь в буднях суровых,
Непутёвые льются слова,
И торчит на плечах непутёвых
Непутёво его голова.
2012
* * *
Как мало слышно русских песен.
Нас оглушает всех попса.
Как бы печален стал Есенин,
Её услыша голоса.
Попса
Любил Есенин тишь поляны,
Птиц перезвон, собачий лай.
Творить как гений без изъяна
Спешит Офитов Николай.Есенин пел про спелый колос,
И песня улетала вдаль,
Офитова ж услышав голос,
Он впал в глубокую печаль.В печали сникла мать-старушка,
Что в старомодном шушуне,
И проворчал сквозь зубы Пушкин:
"Красавец, пой, но не при мне!Попсе внимать – одна досада,
Побудем лучше в тишине.
Пусть лучше вёрсты полосаты
Мне попадаются одне".
2012
На стихи Веры Павловой
* * *
… Мартышкин труд превращает
меня в человека.
Что же в подобие Божье меня
превратит?
Мартышкин труд
Известна истина от века –
Мы во Вселенной не одни,
Но превращенье в человека
Случается и в наши дни.В эпоху быстрого прогресса,
Чтобы от жизни не отстать,
Стремилась долго поэтесса
Богемным человеком стать.Она строчит за книжкой книжку,
Обозначая свой маршрут,
Она давно уж не мартышка,
Но каждый стих – мартышкин труд!
2012
* * *
Магазин.
Покупаю автомобиль и коньки.
Расплачиваюсь купюрами,
С одной стороны – обычными,
А на обороте, на белом –
Мои стихи от руки.
Стихи и купюры
Всю жизнь поэзией полна,
И с продавцами хмурыми
С лихвой расплатится она
Стихом, а не купюрами.Коль продавец в ответ молчит,
Испытывая фобию,
То на банкнотах настрочит
Она стихов подобие.Когда ж во сне иль наяву
Купюру взять готовится,
Купюра, как по волшебству,
Фальшивкою становится.
2011
* * *
Я:
А-а-а!
Коза на другом берегу:
Ме-е-е!
. . . . . . . . . . . . . . . . .
А коза не отвечает…
Коза и поэтесса
Недавно вышедши из леса,
Чтоб утвердиться, для начала,
С козой общалась поэтесса,
Ну а коза не отвечала.Стих, прокатившись через реку,
Об авторе расскажет внятно:
Ни "бе", ни "ме", ни "кукареку",
Что стало и козе понятно.
2011
* * *
А, поняла! Должна быть глуповата
Одна великолепная цитата.
Цитата
Поэт, не знающий цитат,
Порой бывает глуповат,
Но и цитаты – вот беда –
Спасут не всех и не всегда.
2012
* * *
…Когда я пишу, у меня болят скулы…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Когда я думаю, у меня болит шея.
Боль
Что скулы болят постоянно и нудно,
За это логично её пожалеть.
Однако, совсем догадаться нетрудно,
Что шея давно перестала болеть…
2011
* * *
С кем я могла бы играть в четыре руки?
С Пастернаком – наверняка,
С Цветаевой – вероятно,
С Мандельштамом – едва ли,
С Ахматовой, к сожалению, нет.
Игра в четыре руки
Как видно, Павловой приелась
Стихов несметная лавина,
И поэтессе захотелось
Блеснуть игрой на пианино.Она стремилась для начала
Освоить песенки и гаммы,
Творить совместно призывала
Ахматову и Мандельштама.Они ж сказали дружно: "Хватит!",
Поняв двусмысленность момента,
Знать, Вера Павлова не катит
И в роли аккомпанемента!
2013
На стихи Ивана Переверзина
Критская баллада
И сам не замечу, что к водке
Я вновь от вина перейду…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
От чудной игры – в полумраке
В сигарном дыму, как навек,
Не помню, плясал я иль плакал,
Но помню, что был – человек.
Был супермен
Поэту скитаться по свету
Написано, знать, на роду,
И Критскую песенку где-то
Поэт услыхал на беду.Сочувствуя туркам и грекам,
Однажды в сигарном дыму
Себя осознал человеком,
Не веря себе самому.И, счастья хлебнувши с избытком,
Себя самого превзошёл
И к более крепким напиткам
В сигарном дыму перешёл.И тут же душа отогрелась –
Тот день не забудет вовек:
Ему то плясалось, то пелось
От счастья, что он – человек.Повысивши градус в надежде,
Ждал новых в судьбе перемен,
Он был человеком и прежде,
А нынче – почти супермен.Он музыки больше не слышал,
И плакать, и петь перестал.
А градус был выше и выше,
А в нём супермен возрастал!
2013
* * *
Вновь птахи, обживая сад,
Подняли вдруг переполох!
То ястреб прилетел, вот гад! –
И ищет жертву…
Чтоб он сдох!
И сдохнет! –
Даже не вскричит…
Мне только надо взять ружьё…
Но – слышу, небо говорит:
Брат, это дело – не твоё.
Небо говорит
В саду, где тишь да водоём,
Летала стайка певчих птах.
Поэт бродил в руках с ружьём
И с новой песней на устах.Бродил средь кочек и средь ям
И тихо песню напевал,
Ни то стрелял по воробьям,
А может – строчки рифмовал.И громко пел, чуть не оглох,
Сосед за стенкою молчал,
Но вдруг внезапно: "Чтоб ты сдох!"
В сердцах поэту прокричал.Поэт продолжил напевать –
Ведь надо ж истины вещать,
А на соседа наплевать –
К чему вниманье обращать?В руке перо, и глаз горит,
Перо острее, чем копьё,
Вдруг слышит – небо говорит:
"Брат, это дело не твоё!"
2013