- Наш совет директоров в Нью-Йорке взвалил все на меня. Как выразился один человек из Миссури, "бак" остается здесь. - Он улыбнулся, но никто этого выражения не оценил. - Я сюда по меньшей мере на пару лет и уже предвкушаю удовольствие от каждой проведенной здесь минуты. Мы готовимся переехать прямо сейчас. Завтра прилетает моя невеста...
- Вы только что поженились, мистер Блицманн?
- О нет, это просто... Просто мы так говорим в Америке. Мы женаты уже двадцать лет. Скоро в нашем новом доме все устроят, как ей хочется, и мы будем счастливы пригласить вас на ужин. Может, барбекю? Мы уже договорились о бифштексах, все будет в лучшем виде. Стейки на косточке и знаменитые нью-йоркские бургеры, их будут привозить сюда самолётом раз в месяц. И картошка из Айдахо, - с гордостью добавил он.
- Я рад слышать насчет картошки, - произнес Горнт, и все остальные притихли, зная, что он терпеть не может американскую кухню, особенно пережаренные бифштексы, гамбургеры и, как он её называл, "пастообразную печеную картошку". - Когда будет оформлено слияние?
- В конце месяца. Наше предложение принято. Все согласовано. Я действительно надеюсь, что наше американское "ноу-хау" придется к месту на вашем великолепном маленьком острове.
- Я полагаю, вы построите особняк?
- Нет, сэр. Дикки вот, - продолжал Блицманн, и все изумленно захлопали глазами, - предоставил нам пентхаус в жилом доме своей компании на Блор-стрит, так что мы устроились как нельзя лучше.
- Удобно, - одобрил Горнт.
Остальные еле сдержались, чтобы не засмеяться. В доме номер один по Блор-стрит располагался самый старый и самый известный в колонии Дом Легкого Поведения. Заведение открыла в 1860-х годах одна из "юных леди" миссис Фотерингилл - Нелли Блор - на деньги, которые якобы предоставил ей Кулум Струан, и там до сих пор придерживались изначальных правил: только европейские или австралийские дамы, и никто из иностранных джентльменов или туземцев не допускается.
- Очень удобно, - повторил Горнт. - Только вот проходите ли вы по всем требованиям?
- Как вы сказали, сэр?
- Ничего. Я уверен, что Блор-стрит подходит на все сто.
- Вид великолепный, но вот сантехника никуда не годится, - пожаловался Блицманн. - Скоро моя невеста это дело исправит.
- Она ещё и сантехник? - съязвил Горнт.
- Нет, что вы, - засмеялся американец. - Но здорово разбирается в этом.
- Прошу прощения, мне нужно найти своего тренера. - Горнт кивнул остальным и повернулся к Мак-Брайду: - Дональд, можно тебя на минутку? Это насчет субботы.
- Конечно, мы скоро увидимся, мистер Блицманн.
- Разумеется. Но зовите меня Чак. Удачного вам дня. Мак-Брайд отошел вместе с Горнтом.
- Надеюсь, ты говорил несерьезно, предлагая его в члены с правом голоса? - спросил Горнт, когда они остались одни.
- Вообще-то, серьезно. - Было видно, что Мак-Брайду не по себе. - Ведь это первый раз, когда крупная американская компания сделала заявку на то, чтобы прийти в Гонконг. Он будет иметь для нас довольно большое значение.
- Но это же не причина, чтобы допускать его сюда, верно? Сделаем его членом без права голоса. Тогда он сможет попасть на трибуны. А если хочешь пригласить его в свою ложу, это уже дело твое. Но членом с правом голоса? Боже милостивый, да он выберет "Суперфудз" своей эмблемой на скачках! С него станется...
- Он просто новичок и во многом не разбирается, Квиллан. Я уверен, что американец быстро пообтешется. Он человек достаточно приличный, хоть и делает немало оплошностей. Этот малый очень богат и...
- С каких это пор деньги стали паролем, отворяющим двери в Скаковой клуб? Тоже мне "Сезам, откройся"! Боже милостивый, Дональд, будь это так, на нас обрушилась бы целая лавина выскочек-китайцев - рисковых торговцев недвижимостью или игроков на фондовой бирже, сорвавших куш на нашем рынке. Нам и ветры пустить будет негде.
- Не согласен. Может быть, стоит увеличить число членов с правом голоса?
- Нет. Ни в коем случае. Конечно, вы, распорядители, поступите как вам заблагорассудится. Но я предлагаю подумать.
Горнт был членом с правом голоса, но не распорядителем. Каждый год двенадцать распорядителей избирались тайным голосованием двумястами членами с правом голоса. Имя Горнта каждый год фигурировало в открытом списке кандидатов в распорядители, и каждый год он не набирал достаточного числа голосов. Большинство распорядителей переизбиралось членами клуба ещё на один срок автоматически, пока они не уходили в отставку, хотя время от времени их лоббировали.
- Очень хорошо, - сказал Мак-Брайд. - Когда предложат его кандидатуру, я упомяну, что ты против.
Горнт многозначительно улыбнулся:
- Это равносильно тому, что он уже выбран.
Мак-Брайд усмехнулся:
- Не думаю, Квиллан. На сей раз будет по-другому. Паг попросил меня представить его всем. Должен сказать, что каждый раз он производит неважное впечатление. Я познакомил его с Полом Хэвегиллом, и Блицманн тут же начал сравнивать банковские процедуры здесь и в Штатах самым нелицеприятным образом. А при знакомстве с Тайбанем, - тут седеющие брови Мак-Брайда взмыли вверх, - он заявил, что рад знакомству, потому что хотел услышать из первых уст о "Карге" Струан, Дирке Струане, а также других пиратах прошлого и торговцах контрабандным опиумом! - Он вздохнул. - Иэн и Пол, конечно же, забаллотируют его, так что не думаю, что тебе стоит сильно переживать. На самом деле я вообще не понимаю, почему Паг продался американцам.
- Потому что он не такой, как его отец. С тех пор как старый сэр Томас умер, дела у "Дженерал сторз" идут все хуже и хуже. Тем не менее Паг лично получает шесть миллионов американских долларов и нерасторжимый контракт на пять лет. Так что для него это одно удовольствие, никакой головной боли, и семье не о чем беспокоиться. Он хочет удалиться на покой в Англию: Эскот и все такое.
- Ага! Тогда это очень хорошая сделка для старины Пага! - Мак-Брайд посерьезнел. - Квиллан, пятый заезд - интерес к нему просто огромный. Меня беспокоит, не вмешался бы кто. Мы собираемся усилить контроль над всеми лошадьми. Ходят слухи...
- Насчет допинга?
- Да.
- Слухи об этом ходят всегда, и всегда кто-нибудь пытается это сделать. Я считаю, что распорядители работают очень хорошо.
- Вчера вечером мы договорились ввести новое правило: впредь будет проводиться обязательный анализ на допинг до и после каждого заезда, как это делается на всех основных ипподромах в Англии и Америке.
- А успеваем к субботе? Как вы собираетесь это организовать?
- Пока не найдем специалиста, этим согласился заниматься доктор Мэн, полицейский патологоанатом.
- Прекрасная идея, - согласился Горнт.
Мак-Брайд вздохнул:
- Да, но Могучему Дракону не справиться с Местной Змеей. - Он повернулся и ушел.
Горнт задумался, потом подошел к своему тренеру, который стоял рядом с Пайлот Фишем и беседовал с его жокеем, Блуи Уайтом. Оба были австралийцы. Блуи Уайт числился менеджером в одном из транспортных подразделений компании Горнта, чтобы выступать как любитель.
- Доброе утро, мистер Горнт, - поздоровались они. Жокей тронул рукой спустившийся на лоб завиток волос.
- Доброе утро. - Горнт посмотрел на них, а потом спокойно произнес: - Блуи, если выиграешь, получишь премию пять тысяч. Финишируешь позади Ноубл Стар - будешь уволен.
Невысокий, крепко сбитый мужчина побелел.
- Есть, папаша!
- Иди лучше переоденься, - распорядился Горнт, отпуская его.
- Я выиграю, - проговорил Блуи Уайт, уходя.
- Пайлот Фиш в очень хорошем состоянии, мистер Горнт, - встревоженно проговорил тренер. - Он постара...
- Если Ноубл Стар выиграет, ты уволен. Если Ноубл Стар финиширует раньше Пайлот Фиша, ты уволен.
- Клянусь, мистер Горнт. - Тренер вытер со лба внезапно выступившую испарину. - Я не слежу за тем, кто...
- Я не предлагаю что-либо делать. Я просто говорю, что будет с тобой. Горнт мило кивнул и направился в ресторан клуба, откуда открывался вид на ипподром. Он заказал свой любимый завтрак - яйца "бенедикт" под голландским соусом, приготовленным по его собственному рецепту, который в ресторане держали исключительно для него, и яванский кофе, который поставлял тоже он.
Он пил третью чашку, когда подошел официант.
- Простите, сэр, вас к телефону.
Горнт направился к аппарату.
- Слушаю.
- Привет, мистер Горнт. Это Пол Чой... племянник мистера У... Надеюсь, не потревожил?
Горнт был удивлен, но виду не показал.
- Довольно рано звоните, мистер Чой.
- Да, сэр, но я решил в первый день выйти на работу пораньше, - торопливо проговорил молодой человек. - Поэтому, когда пару минут назад раздался звонок, оказалось, что я тут один. Звонил мистер Бартлетт, Линк Бартлетт. Ну, вы знаете, этот парень с контрабандными винтовками, миллионер.
- Бартлетт? - встревожился Горнт.
- Да, сэр. Он сказал, что хотел связаться с вами: якобы что-то срочное. Сказал, что пытался дозвониться к вам домой. Я прикинул, что к чему, и сделал вывод, что вы можете быть на разминке и что мне лучше не сидеть на заднице ровно. Надеюсь, не побеспокоил?
- Нет. Что он сказал?
- Только что хотел поговорить с вами. Спросил, в городе ли вы. Я сказал, что не знаю, но поищу, оставлю вам записку и перезвоню ему.
- Откуда он звонил?
- "Вик энд Альберт", коулунская сторона. Шесть шесть два два три три, добавочный семь семь три - это добавочный его офиса, а не люкса.
Сказанное произвело на Горнта сильное впечатление.
- В закрытый рот мухи не залетают, мистер Чой.
- Господи, мистер Горнт, уж об этом вам точно никогда не стоит беспокоиться, - с жаром выпалил Пол Чой. - Мой старый Дядя У вколотил в нас это на всю жизнь.
- Хорошо. Спасибо, мистер Чой. До скорой встречи.
- Да, сэр.
Горнт повесил трубку, подумал, потом набрал номер отеля.
- Семь семь три, пожалуйста.
- Линк Бартлетт.
- Доброе утро, мистер Бартлетт. Это мистер Горнт. Чем могу помочь?
- Ха, спасибо, что перезвонили. У меня есть тревожные новости, которые вроде бы вяжутся с тем, что мы с вами обсуждали.
- Вот как?
- Да. Название "Тода шиппинг" вам что-нибудь говорит?
Горнт живо заинтересовался.
- "Тода шиппинг" - огромный японский концерн: кораблестроительные верфи, сталелитейные заводы, тяжелое машиностроение. У "Струанз" заключена с ними сделка на два судна, кажется балкеры. А что?
- Похоже, что у "Тода" есть неоплаченные векселя "Струанз", шесть миллионов американских долларов тремя платежами - первого, одиннадцатого и пятнадцатого числа следующего месяца - и ещё шесть миллионов в течение девяноста дней. Кроме того, ещё шесть целых восемь десятых миллиона "Струанз" должны выплатить восьмого банку "Орлин интернэшнл" - вы их знаете?
Горнту стоило больших усилий говорить так, будто ничего не случилось.
- Да-да, я слышал о них, - пробормотал он, изумленный тем, что американец знает такие подробности о задолженностях. - Так и что?
- А то, что, насколько мне известно, "Струанз" располагают лишь одной целой тремя десятыми миллиона, у них нет финансовых резервов и недостаточный оборот средств, чтобы произвести платеж. Никаких значительных доходов не ожидается до получения семнадцати миллионов в качестве доли от одной из сделок "Коулун инвестментс", а это произойдет не раньше ноября, и они уже на двадцать процентов превысили свой кредит в банке "Виктория".
- Это... это весьма конфиденциальные сведения, - выдохнул Горнт. Сердце бешено колотилось в груди, воротник рубашки стал тесным. О двадцатипроцентном превышении кредита он знал - ему сказал Пламм. Об этом могли знать все члены совета директоров банка. Но не подробные сведения о наличных средствах компании или их обороте.
- Зачем вы мне все это говорите, мистер Бартлетт?
- Насколько ликвидны вы?
- Я уже говорил вам, что "Ротвелл-Горнт" в двадцать раз сильнее "Струанз", - автоматически соврал он. Эта ложь далась без труда, а в голове вертелись восхитительные возможности, которые открывала полученная информация. - А что?
- Если я заключу сделку со "Струанз", они используют мой авансовый платеж, чтобы соскочить с крючка "Тода" и "Орлин", - при условии, что не получат от своего банка дополнительного кредита.
- Да.
- "Вик" поддержит Данросса?
- Они всегда его поддерживали. А что?
- Если они этого не сделают, у него будут большие проблемы.
- "Струанз" довольно крупный акционер. Банк обязан поддерживать их.
- Но Данросс превысил кредит, и Хэвегилл ненавидит его. Акции дома Чэнь, "Струанз" и их номинальных лиц вместе составляют двадцать один процент...
У Горнта чуть трубка не выпала из рук.
- Где, черт возьми, вы берете эту информацию? Такого не может знать никто, кроме своих!
- Верно, - спокойно согласился американец. - Но это факт. Вы могли бы собрать остальные семьдесят девять процентов?
- Что?
- Будь у меня партнер, который смог бы настроить банк против "Струанз" - только на этот раз, - и если им нигде больше не предоставят кредита... Грубо говоря, все дело в том, чтобы рассчитать время. Данросс поставил себя в смертельно опасное положение, перебрав с кредитами, и это означает, что он уязвим. Если его банк не предоставит "Струанз" кредит, ему придется что-то продавать - или добиваться открытия новой кредитной линии. И в том и в другом случае он широко раскрыт для атаки и созрел для того, чтобы его купили по распродажной цене.
Горнт вытер пот со лба, голова шла кругом.
- Где, черт возьми, вы получили всю эту информацию?
- Позже, не сейчас.
- Когда?
- Когда войдем в клинч.
- Насколько... насколько вы уверены, что ваши цифры верны?
- Вполне уверен. У нас его балансы за последние семь лет.
Несмотря на всю свою выдержку, Горнт растерялся:
- Но это невозможно!
- Может, поспорим?
Теперь Горнт был потрясен по-настоящему и пытался заставить сознание работать. "Будь осторожен, - увещевал он себя. - Ради бога, держи себя в руках".
- Если... если у вас все это есть, если вам это известно и вы получаете последнее... структуру взаимосвязей их компании... Если бы вы это знали, со "Струанз" можно было бы делать все, что угодно.
- Это у нас тоже есть. Хотите участвовать?
Горнт услышал свой спокойный голос, хотя никакого спокойствия не ощущал:
- Конечно. Когда мы могли бы встретиться? На ланче?
- А что, если встретиться сейчас? Но не здесь, и не в вашем офисе. Нужно, чтобы все было шито-крыто.
Сердцу Горнта стало тесно в грудной клетке. Во рту появился отвратительный привкус. Горнт мучительно раздумывал, насколько можно доверять Бартлетту.
- Я... я пришлю за вами машину. Мы можем поговорить в машине.
- Прекрасная идея, но, может, я встречу вас на гонконгской стороне? У терминала "Голден ферриз" через час.
- Прекрасно. Моя машина - "ягуар", номер - четыре восьмерки. Я буду у стоянки такси.
Он повесил трубку, какое-то время стоял, уставившись на телефон, потом вернулся за столик.
- Надеюсь, новости не плохие, мистер Горнт?
- Э-э... нет, совсем нет. Благодарю.
- Ещё немного вашего особого кофе? Только что сварили.
- Нет, благодарю вас. Лучше полбутылочки шампанского. "Тэтэнже блан де блан". Пятьдесят пятого года. - Он откинулся на стуле. Ощущение было очень странное. Враг почти у него в руках - если факты американца верны, если ему можно доверять и если он не состоит в каком-нибудь хитром заговоре с Данроссом.
Принесли вино, но Горнт едва попробовал его. Всем существом он сосредоточился на предстоящей встрече, скрупулезно все анализируя и готовясь.
Высокий американец пробирался через толпу, и на мгновение Горнт позавидовал ему: его подтянутой стройной фигуре, легкой небрежной одежде - джинсы, рубашка с открытым воротом, спортивная куртка - и очевидной уверенности. Увидев "навороченный" фотоаппарат, англичанин язвительно улыбнулся, потом поискал глазами Кейси. Когда стало очевидно, что Бартлетт один, он ощутил разочарование. Но не расстался с восхитительным предвкушением, владевшим им с той самой минуты, когда он положил телефонную трубку.
Горнт нагнулся и открыл дверцу.
- Добро пожаловать на гонконгскую сторону, мистер Бартлетт, - сказал он с вымученной веселостью, заводя мотор, и поехал по Глостер-роуд в сторону Глесингз-Пойнт и яхт-клуба. - Ваша осведомленность просто поразительна.
- Без шпионов не обойтись, верно?
- Обойтись можно, но это было бы непрофессионально. Как поживает мисс Кейси? Я думал, она будет с вами.
- Она в это не посвящена. Пока.
- Вот как?
- Нет. В план начальной атаки Кейси не посвящена. Так будет лучше для пользы дела.
- Она ничего не знает? Даже о том, что вы мне звонили?
- Нет. Абсолютно ничего.
После паузы Горнт обронил:
- Я считал, что она - ваш исполнительный вице-президент... ваша правая рука, как вы её называли.
- Она таковой и является, но босс "Пар-Кон" - я, мистер Горнт.
На Горнта смотрели спокойные глаза, и он в первый раз почувствовал, что это правда и что его первоначальная оценка неверна.
- Я в этом никогда и не сомневался, - промолвил он, а внутри все стонало в ожидании: когда же американец раскроет карты?
И тут Бартлетт сказал:
- Давайте остановимся где-нибудь здесь: хочу кое-что вам показать.
- Конечно. - Горнт вел машину вдоль набережной по Глостер-роуд в обычном плотном потоке. Через некоторое время он нашел парковку в Козуэй-Бэй рядом с укрытием от тайфунов с множеством плавучих островов - лодок всевозможных размеров.
- Вот. - Бартлетт вручил ему папку с машинописными листами. Это была подробная копия баланса "Струанз" за год до того, как компания выставила акции на продажу.
Горнт скользил глазами по цифрам.
- Господи, - бормотал он. - Значит, гибель "Нетающего облака" обошлась им в двенадцать миллионов?
- Они из-за этого чуть не обанкротились. Похоже, на борту было немало различного "левого" груза. Незастрахованные реактивные двигатели для Китая.
- Конечно, незастрахованные. Как, черт побери, можно застраховать контрабанду? - Горнт старался запомнить цифры. Он был потрясен. - Знай я хоть половину этого, достал бы их в прошлый раз. Могу я оставить бумаги у себя?