- И колючих ящериц, гребенчатого пустынного жаворонка и необычную каменку. Да, я очень на это надеюсь.
В какой-то момент это показалось едва ли возможным. Отряд двигался очень медленно: те, кто провели всю ночь в песнях и плясках, остались без сил, стоило солнцу немного подняться, а жара стала невыносимой, но был еще один фактор, который они не учли, когда шли в Суэц ночами - днем пустыня выглядела совершенно ровной во всех направлениях, не предоставляя укрытия тем, кто хотел бы облегчиться, а поскольку несколько "сюрпризовцев", наряду с капитаном, были настолько же робки и сдержаны в поведении, насколько вольны в речах, то это привело к большой потере времени, когда они бегом неслись на приличное расстояние, дабы сохранить достоинство.
И таких случаев было столько, что отряд за первый день продвинулся на плачевную часть пути, добравшись лишь до местечка под названием Шувак, каменистой возвышенности, поросшей тамарисками и мимозой. Находилось это место менее чем в шестнадцати милях от Суэца. Но если бы они продвинулись дальше, то Стивен не показал бы Джеку первую найденную им египетскую кобру, великолепный образец длиною в пять футов и девять дюймов - змея ползла по небольшому разрушенному караван-сараю с поднятой головой и раздутым капюшоном. Впечатляющее зрелище. И ни он, ни Мартин не смогли бы взять верблюда и добраться до берега Малого Горького озера, где в последних лучах солнца они увидели пестрого зимородка и вихляя.
К следующему дню моряки восстановили силы. Теперь они шли по плотному песку со слабой растительностью и развили приличную скорость. После долгого полуденного привала марш давался легко, а солнце все еще находилось на расстоянии ладони над горизонтом, когда далеко впереди завиднелась Бир-Хафса - очередное разрушенное строение вдоль дороги, три пальмы у колодца среди неподвижных дюн.
- Думаю, лучше разбить лагерь у колодца, - сказал Джек. - Дополнительный час марша для нас ничего не решит, а так мы сможем поужинать с комфортом.
- Не будешь возражать, если мы с Мартином поедем впереди на верблюде? - спросил Стивен.
- Никогда в жизни, - ответил Джек, - наоборот, был бы премного обязан, если вы очистите местность от пресмыкающихся попротивнее.
Верблюд - сравнительно добродушное животное с размашистым и быстрым аллюром, обогнал колонну даже с двойной нагрузкой и с получасовым запасом времени до заката высадил их в васильках возле пальм. Они разглядели двух очень любопытных каменок с черно-белыми головами, а поднимаясь на дюну к востоку от места лагеря, чтобы увидеть что-нибудь еще, Мартин произнес:
- Смотрите. Весьма живописно.
Он указал на запад, где на чёрной дюне, ярко выделяющейся на фоне ярко-оранжевого неба, Стивен увидел дромадера и его наездника. Прикрыв глаза от слепящего солнца, чуть ниже он заметил множество верблюдов – гораздо больше верблюдов, а вдобавок и лошадей. Он повернулся на юг, где двигалась, точнее разбрелась на целый фарлонг колонна, которую быстро догонял обоз, так как верблюды почувствовали запах пастбища из колючки.
- Думаю, нам надо срочно возвращаться, - сказал Стивен. - Джек давал распоряжения насчёт установки палаток, когда Стивен прервал его: - Сэр, приношу свои извинения, но меньше чем в миле к западу - целое скопище верблюдов. Пока я наблюдал за ними, всадники пересели на лошадей, что, вероятно, означает готовность бедуинов к атаке.
- Спасибо, доктор, - сказал Джек. - Мистер Холлар, трубите тревогу! - Затем, повысив голос: - Ютовых, ютовых туда! Живее, живее! - Ютовые поспешили занять свое место и сформировать четвертую сторону квадрата, состоящего из команд баковых, фор-марсовых и грот-марсовых. - Мистер Роуэн, - приказал Джек, - возьмите несколько человек и помогите погонщикам верблюдов укрыться в загоне вместе со всеми животными. Киллик, мою саблю и пистолеты.
Каре не хватало армейской аккуратности в построении, а когда Джек дал команду "примкнуть штыки"- не последовало синхронного проблеска, взмаха и щелчка, но острые сабли и мушкеты были на месте, а у людей достаточно навыков, чтобы их применить. Каре оказалось маленьким, но внушительным, и, стоя в его центре, Джек возблагодарил Господа за то, что не попытался увеличить скорость марша, погрузив оружие на вьючных животных.
Медленно движущийся обоз не столь радовал, однако его собственный рундук находился на одном из первых верблюдов, и Киллик уже возвращался. Но хотя Роуэн и его люди уже завели большую часть верблюдов в загон, им все еще приходилось подгонять отставших, и как только Джек собрался их окликнуть, то заметил всадников на вершине бархана, о котором говорил Стивен.
- Роуэн, Хани! Быстро сюда! – крикнул Джек.
И они побежали, длинные тени стелились по песку. Появилось еще больше всадников, и с дружным воплем они помчались вниз со склона на Роуэна и Хани, легко догнав их и отрезав путь, но проскакав всего в нескольких дюймах от них, всадники их не тронули, а только промчались мимо и поднялись галопом на противоположный склон, дернув за поводья так, что лошади моментально остановились. Здесь они застыли. Все были вооружены либо саблями, либо очень длинными ружьями.
Джек повидал немало арабских "плясок" на Берберском побережье - арабы скакали во весь опор на своего командира и его гостей, паля в воздух и сворачивая в последний момент - и поэтому, когда, запыхавшись, примчались Роуэн и Хани, капитан сказал:
- Может, это только ради развлечения, так что не стрелять без моего приказа.
Он еще раз это повторил, подчеркнув значение запрета. Джек услышал одобрительное ворчание, хотя старик Помфре и пробормотал: "веселенькое развлеченьице". Матросы выглядели мрачными и недовольными, но совершено спокойными и уверенными в себе. И Кэлэми, и Уильямсон встревожились, что вполне естественно, поскольку никогда до этого не сталкивались с боевыми действиями на суше, Кэлэми все еще возился с замком пистолета.
Высоко на дюне мужчина в красном плаще вскинул ружьё, выстрелил в воздух и пустился на лошади вниз по склону в сопровождении остальных, паливших в воздух с криками "илла-илла".
- Это арабские "пляски", - сказал Джек, а потом громко добавил: - Не стрелять.
Отряд устремился к ним и, разделившись на две части, обогнул каре впечатляющими вихрями из развевающихся одеяний, сверкающих в лучах закатного солнца сабель, с выстрелами в воздух, непрекращающимися "илла-илла-илла" и поднятым огромным облаком пыли.
Зашедшее солнце окрасило плотные клубы пыли красным золотом. Перекрикивая грохот копыт, кольцо скачущих всадников все сжималось. Пистолет выпал из рук Кэлэми и выпалил, Киллик, как будто раненый, подскочил и закричал:
- Нет, ты не посмеешь, черный ублюдок!
- Они уходят! – крикнул кто-то.
Действительно. Последний безумный круг распался и поскакал в западном направлении, стало понятно, что верблюды убегают в том же направлении, со всей силой подстегиваемые погонщиками. Еще несколько минут их можно было видеть в скоротечных сумерках, потом они скрылись в дюнах. Все верблюды кроме двух: у одного оторвался чомбур, и животное безмятежно перетаптывалось, а второй лежал на земле, поскольку Киллик схватил его за передние ноги. Сам же Киллик был наполовину погребен в песок и оглушен градом ударов (его топтали, били и пинали), но на нем это не особо сказалось.
- Я ему врезал, - проговорил Киллик, глядя на свой окровавленный кулак.
Стояла тишина, темнота быстро наступала. Все окончилось, и никто не был убит и даже серьезно не ранен. Но с другой стороны, они утратили все, кроме мундира капитана Обри и его наград, некоторых бумаг, инструментов и двух больших палаток, которые нес второй верблюд.
- Самое лучшее, что мы можем предпринять, - сказал Джек, - это дать каждому вдоволь напиться воды, а потом выдвинуться к Тине, снова по ночам. Никому не нужна пища в такую жару, а если приспичит, можем съесть верблюдов. Соберем ветки и разведем костер у колодца.
Сухой тамариск воспламенился, и в его свете они увидели не то, чего Джек опасался - сухое дно с дохлым верблюдом, - а приличный уровень воды. У них не было ведер, но Андерсон, парусный мастер, вскоре сшил одно, использовав парусину, которой был обмотан рундук Джека, и набор для шитья, оказавшийся внутри, и они начали опускать и наполнять ведро, опускать и наполнять до тех пор, пока уже никто не мог пить, даже верблюды отворачивались.
- Вперед, мы справимся, - сказал Джек, - разве нет, доктор?
- Я верю, что сможем, - ответил Стивен, - особенно те, кто будет дышать носом, чтобы предотвратить потерю влаги, положит в рот небольшой камешек и воздержится от мочеиспускания и пустой болтовни; другие могут и отстать.
Глубокий, мощный крик донесся из дюн почти сразу же после этих слов: "Уху, уху". Он, безусловно, остановил всю пустую болтовню, но после паузы тихие и серьезные разговоры возобновились, затем боцман подошел к Моуэту, а Моуэт - к Джеку и спросил:
- Сэр, команда задает вопрос, может ли капеллан благословить наш поход?
- Естественно, - ответил Джек. - Общая молитва в таком случае, как эта чертова ситуация, гораздо лучше подходит, точнее будет более благочинной, как я считаю, чем большая часть благодарственных молитв. Мистер Мартин, сэр, вы сможете провести короткую службу?
- Да, хорошо, - согласился Мартин. Он замолчал на несколько секунд, вспоминая, а затем в простой, искренней манере прочел часть литании и попросил всех вместе пропеть шестнадцатый псалом. Пение замерло в звездном небе пустыни: ужасы ночи отступали.
- Теперь я полностью уверен, - заговорил Джек, - что мы сможем, сможем благополучно добраться до Тины и турок.
Они достигли Тины - холм и его форт находились в поле зрения половину жаркого дня, пока они с трудом делали последний рывок в сопровождении стервятников - но достигли его далеко не благополучно. Верблюдов не съели лишь потому, что они несли тех, кого силы уже покинули либо от жажды и голода, либо от чрезмерной жары и дизентерии, подхваченной в Суэце. Несчастные животные были так нагружены, что едва передвигались даже с учетом черепашьего темпа колонны, если молчаливую, опаленную, растянувшуюся вереницу можно было назвать колонной, а не умирающей толпой.
Турок они не застали. Еще заранее Джек глянул в подзорную трубу и не заметил над фортом флагов. Когда же они подобрались достаточно близко, все увидели, что главные ворота заперты, внутри никакого движения, а лагерь бедуинов исчез, оставив впечатление полной пустоты. Или турки отошли к границе Сирии из-за ссоры между Египтом и Турцией, или отправились на военную операцию, о которой ничего не упомянули, но Джека это особо не заботило. Все его беспокойство касалось "Дромадера". На месте ли транспорт или уплыл после столь долгого ожидания? Может, шторм или разногласия между турками и египтянами заставили его уйти? Или его потопили?
Ближнюю часть залива скрывали расположившиеся вдоль побережья невысокие глинистые холмы и песчаные дюны, а дальняя часть, где они оставили корабль, оказалась ровной, как пустыня. Предположение, что корабля там не будет и им придется остаться на этом безлюдном берегу под палящим солнцем, не выглядело радужным. Начиная последнее восхождение, Джек старался держать себя в руках. Тем не менее, вершины он достиг бегом. На мгновение капитан остановился, вздохнув с невероятным облегчением. Корабль все еще здесь, стоит на носовом и кормовом якоре совсем близко к берегу, а вся команда рыбачит в шлюпках, рассыпавшись по бухте.
Капитан повернулся, его счастливое лицо заставило всех рвануть бегом, хотя до этого большинство моряков лишь еле волочили ноги, однако никто не кричал от радости. Путники могли издать лишь хриплое кваканье, не способное преодолеть и сотню ярдов, а когда они замахали руками, шлюпки долгое время не обращали никакого внимания на подаваемые с берега знаки, а заметив их, лишь ответили жестами в спокойной, издевательской манере.
- Дайте залп,- сказал Джек - хотя некоторые бросили мушкеты на последних изнуряющих милях, другие их сохранили.
На звук выстрелов ближайшая шлюпка подошла к кораблю, и на мгновение показалось, что "дромадеровцы" встревожились, возможно, предположили, что турки и египтяне атакуют их или друг друга, и лучше бы выйти в море. Но в действительности мистер Аллен лишь спустился за подзорной трубой.
Ничто не могло более расположить "сюрпризовцев" к "дромадеровцам", как многочисленные чашки чая, огромное количество вина, воды с лимонным соком и пища, которой они щедро делились. Ничто не могло так расположить "дромадеровцев" к "сюрпризовцам", как ужасающее испытание, выпавшее на их долю, их благодарность и провал миссии. Они отплыли в западном направлении, как приятели, как очень старые друзья, все различия между военными моряками и торговыми стерлись. Их сопровождали удивительно благоприятные ветра, почти такие же, что сопутствовали по пути в Египет, и к счастью, по большей части прохладные. Ежедневно расстояние до Мальты сокращалось на сто или сто пятьдесят миль, и каждый день после первых двух или трех капитан Обри делал попытку написать официальный рапорт.
- Послушай, Стивен, хорошо? - попросил он, когда они находились на 19°55' восточной долготы: "Сэр, имею честь сообщить, что в соответствии с Вашими приказами от прошлого месяца, я с отрядом под моим командованием добрался до Тины, а оттуда с турецким эскортом к Суэцу, где взошел на борт шлюпа Ост-Индской компании "Ниоба", погрузил отряд турок и при встречном ветре отправился к Мубаре... где с треском провалил задание...". Вся суть в том, как бы мне все это изложить, чтобы не выглядеть совсем уж дураком?
Глава восьмая
Джек Обри ступил на борт флагмана с официальным рапортом в руках через десять минут после того, как "Дромадер" бросил якорь. Адмирал сразу принял его и выжидающе смотрел из-за стола. Выражение лица, которое увидел сэр Фрэнсис, не принадлежало человеку, только что захватившему пять тысяч кошельков пиастров, и без особой надежды на удовлетворительный ответ адмирал произнес:
- Ну что же, наконец, вы здесь, Обри. Присаживайтесь. Каковы результаты экспедиции?
- Боюсь, неутешительные, сэр.
- Вы не догнали галеру?
- Догнали, сэр. Точнее, потопили. Но на борту ничего не было: они нас поджидали.
- В таком случае, - продолжил адмирал, - я закончу с рапортом, а потом продолжите. На том столике лежат несколько газет и последний перечень капитанов военно-морского флота. Мы получили его только вчера.
Джек взял в руки знакомый том. Джек отсутствовал не так уж и долго, но за это время успели произойти существенные изменения. Несколько адмиралов умерло, а их места, как и другие освободившиеся вакансии, заняли новые люди, поэтому все находящиеся в капитанском списке сдвинулись вверх. Те, кто был в самом верху, стали контр-адмиралами - синего флага или жёлтого, в зависимости от обстоятельств, а остальные передвинулись ближе к вершине. Дж. Обри сдвинулся уже далеко за середину, гораздо дальше, чем предполагало число новых адмиралов, и изучая причину, он обнаружил, что несколько капитанов выше его по старшинству умерли во время эпидемий в Ост- или Вест-Индии, а двое погибли в сражении.
- Враньё - это перетасовка оправданий, всё делается для того, чтобы свалить вину на других... дьявольский промысел... - тихо проговорил адмирал, постучав по страницам отчёта, сложенным в аккуратную стопку, и точно положив его на нужное место среди множества других. - Вы заметили изменения в рядах капитанов, Обри? На самом деле, многих пришлось убрать с постов: тех кто не смог доказать свои способности к управлению кораблём. Но я с огромным сожалением наблюдаю, что текущая верхняя часть списка капитанов не намного лучше прежней. Ни один главнокомандующий не сможет добиться выполнения поставленных задач, если его подчинённые столь некомпетентны.
- Да, сэр, - достаточно неловко согласился Джек после неприятно затянувшейся паузы. - Я принёс вам официальный рапорт, - и, положив конверт на стол, продолжил: - И с сожалением хочу отметить, что он вряд ли изменит ваше мнение к лучшему.
- Тысяча чертей! - сказал адмирал. Насколько Джек знал, он был единственным действующим офицером, который до сих пор говорил "Тысяча чертей!". - На это уйдёт вечность. Две, нет, три страницы мелким почерком, да ещё и с двух сторон. Вы не представляете, сколько мне приходится читать, Обри. Я только что из Тулона, и меня ждёт куча бумаг. Дайте мне синопсис.
- Что за синопсис, сэр? - опешил Джек.
- Вкратце... Выводы, тезисы... Ради Бога, вы напоминаете мне полоумного мичмана, которого я однажды из жалости к его отцу взял служить на "Аякс". "У тебя есть интеллект?" - спросил я его. - "Нет, сэр, - говорит он. - Я не знал, что он нужен на борту корабля, но обязательно приобрету его, когда мы причалим в следующем порту".
- Ха-ха-ха, сэр, - засмеялся Джек и начал краткий рассказ о своём путешествии, закончив такими словами: - ...Поэтому, сэр, я сбежал, поджав хвост, если позволите так выразиться, утешаясь только тем, что обошлось без жертв, за исключением переводчика.
- Очевидно, наша разведка допустила промашку, - проговорил адмирал. - И нужно тщательно в этом разобраться, - он задумчиво промолчал и продолжил: - Не исключено, что вы могли добиться чего-либо прямой атакой на Мубару: на рассвете высадить своих турок на берег и поддерживать их канонадой, вместо того чтобы возиться с галерой. Скорость - это сущность атаки.
Джеку четко приказали пройти по южному проливу, он хотел было заикнуться об этом, но быстро передумал.
- Я не хочу упрекать вас, ни в коем случае. Нет, нет... Но дело в том, что у меня для вас плохие новости. "Сюрприз" должен вернуться домой, либо на разборку, либо его продадут. Нет-нет, - воскликнул адмирал, подняв руку, - я прекрасно знаю, что вы хотите сказать. Я бы и сам себе это сказал, будь я в вашем возрасте и в вашем положении. Корабль в очень хорошем состоянии, с большим сроком службы впереди, и в скорости ему нет равных. Всё это так, хотя мимоходом могу отметить, что вскоре ему может понадобиться весьма дорогостоящий ремонт. Но ещё вернее то, что он очень-очень старый. Корабль был старым ещё тогда, когда мы отбили его у французов в начале прошлой войны, и по современным меркам он маленький и слабый, считайте, пережиток прошлого.
- Извольте заметить, сэр, "Виктори" все же старше.
- Ненамного: и вы знаете стоимость её ремонта. Но это не главное. "Виктори" все еще способен сразиться с французом первого ранга, а "Сюрприз" едва ли в состоянии сойтись в равной схватке с любым французским или американским фрегатом.
Увы, это была правда. В последние годы наметилась тенденция к увеличению и утяжелению кораблей, и большая часть фрегатов в Королевском флоте теперь вооружались восемнадцатифунтовками, тридцативосьмипушечные корабли с водоизмещением свыше тысячи тонн были почти в два раза больше, чем "Сюрприз".
- У американцев есть "Норфолк", сэр, а еще "Эссекс", - встревожено возразил Джек.
- Еще один анахронизм - исключение, лишь подтверждающее правило. Как ответит "Сюрприз", повстречав "Президента" или любой другой сорокачетырехпушечный фрегат с двацатичетырехфунтовками? Никак. С тем же успехом "Сюрприз" может взяться за линейный корабль. Но не принимайте все так близко к сердцу, Обри: в море на всех хватит рыбы, как вы знаете.