Альдинбург был расположен на берегу обширной бухты. Внимательно и с интересом рассматривал Рерик этот портовый город, бывший Старград - столицу воинственного иллирийского племени варангов (варягов), потерявших родину и теперь разбредшихся по всему свету. Укрепления его были построены необычным способом. Основание составляли огромные валуны, затем шли крепко спаянные каким-то особым раствором камни, и только наверху виднелись деревянные сооружения. В городе преобладали бревенчатые постройки саксов, но порой встречались кирпичные дома варангов.
- По обычаю дружка жениха должен войти в дом будущей невесты и спросить её, согласна ли она выйти замуж?
- А! - догадался Рерик. - У славян это называется сватовством.
- А потом передать от имени жениха кольцо. Обряд называется обручением. Это ответственное дело я поручаю тебе как своему другу.
- Не напутать бы чего-нибудь.
- Не беда. Главное, чтобы она дала согласие на брак.
- А ты сомневаешься?
- Нисколько. Но всё равно волнительно. Ведь с этого дня во многом изменится моя судьба!
Дворец герцога Готброда был огромный, деревянный, с высокими крышами. На крыльце стоял привратник.
- Доложи герцогу о приезде князя бодричей, - приказал ему Рерик.
Тот мигом исчез за дверью, но скоро явился и, низко кланяясь, пригласил вовнутрь.
Перед Рериком открылись широкие и просторные залы с многочисленными арками и рельефно вырезанными стропилами. Стены драпировались красочным материалом, по краям узких и длинных окон висели тяжёлые декоративные ткани, богато расшитые золотыми нитями, они мерцали красными и пурпурными шелками. Яркая мешанина цветов радовала глаз, придавала помещениям тепло и уют и создавала праздничное настроение.
Посреди одного из залов Рерика ждал герцог - хозяин дворца. Рерик остановился, с достоинством поклонился, сказал:
- Приветствую тебя, герцог Готброд, и всё твоё семейство. Здоровья и благополучия в твой дом!
- И тебе и твоему семейству желаю успехов и всяческих благ, - ответствовал герцог. - С какой целью прибыл в мой замок, князь бодричей?
- Послал меня к тебе друг мой и собрат, герцог Уто, просить руки твоей дочери. Согласен ли ты отдать её в жёны герцогу Уто?
- А это мы её спросим, согласно ли она выйти замуж.
Он кивнул головой, и слуга метнулся в дверь? Вскоре из неё вышла высокая, стройная девушка, в которой Рерик с трудом признал Ильву, настолько она изменилась за эти три-четыре года, которые он не видел её. Она не была слишком красивой, но лицо её было приятно, а волнение придавало ему даже некоторую прелесть. Худые щёчки её горели, большие выразительные глаза блестели, выдавая внутреннее смятение. Одета она была в длинное платье со свисающими рукавами, на лбу была повязана голубая лента, а толстая коса отливала золотистыми нитями, вплетёнными в неё.
Герцог сказал, обращаясь к ней:
- Вот князь бодричей прибыл по поручению герцога Уто просить твоей руки. Что ты ответишь на это?
Она чуть вздрогнула, её пальцы машинально разглаживали складки платья, и ответила покорным голосом:
- Я поступлю так, как ты велишь, папенька.
- Моё решение будет зависеть от твоего желания. Ты должна поступить так, как подсказывает тебе твоё сердце.
Она опустила глаза (Рерик заметил, что у неё длинные, тёмные ресницы), проговорила дрожащим голосом:
- Я принимаю сделанное мне предложение.
Тогда Рерик быстро шагнул вперёд, встал перед ней на одно колено и протянул руку.
- Герцог Уто просил передать тебе вот это. - Рерик открыл ладонь, на которой лежало массивное кольцо. - Он велел передать его от своего имени. Это кольцо с руки его высочества.
Она протянула ему свою руку. Кольцо украшала диковинная лань, распростёршаяся в стремительном беге. Он надел его на безымянный палец.
- Оно велико мне, - отстраняя от себя изящное изделие и любуясь им, сказала она.
- Герцог принесёт лично такое кольцо, которое будет тебе как раз.
- Я жду с нетерпением герцога Уто, - промолвила она, сделала лёгкий реверанс и уплыла за дверь.
- Теперь Уто может безбоязненно являться в мой дворец, чтобы завершить обряд обручения, - проговорил герцог, с наслаждением потягиваясь в кресле. - Впрочем, по-иному и быть не могло: мы с его родителями совершили помолвку, когда им исполнилось семь лет. И с тех пор наше решение оставалось непоколебимым.
Как только Рерик появился в зале княжеского дворца, Уто бросился к нему:
- Ну как?
- Доставай кольцо, которое ты приготовил для невесты, и мы немедленно едем на обручение!
Обычно спокойный и невозмутимый, Уто сжал в своих объятиях друга.
- Я на седьмом небе!
- Как будто ты сомневался в другом ответе, - урезонил его Рерик.
- Да-да, конечно, - рассеянно отвечал Уто, мечась по залу. - Эй, кто там! Срочно одеваться!
На этот раз герцог Готброд и его дочь Ильва ждали князя в центральном зале. Их окружали родственники, приближённые, сановитые люди - все были в праздничных нарядах. При появлении гостей было громко провозглашено:
- Князь саксов Уто и князь бодричей Рерик пожаловали!
Уто уверенно (видно, справился со своим волнением) прошагал по полу, устланному тростником, в направлении герцога, кивком головы отвесил поклон и произнёс звонким от волнения голосом:
- Герцог Готброд, я явился во дворец, чтобы … просить руки твоей дочери Ильвы, с которой мы десять лет связаны помолвкой!
У герцога на глазах невольно выступили слёзы. Он шагнул навстречу своему будущему зятю и крепко обнял его за плечи.
- Породниться с тобой, герцог, я считаю великой честью для себя! Отдаю в твои руки мою дочь Ильву и надеюсь, что вы будете надёжной опорой в жизни друг для друга!
Окружающие сдержанно зашумели, а Уто шагнул к Ильве, которая смотрела на него большими сияющими от радости глазами, встал перед ней на колени и протянул уже другое, но более изящной, тонкой работы кольцо.
- Позволь мне надеть его на твой палец, Ильва, в знак моей любви и верности!
Она, зардевшись, подала ему руку, и он легко надел кольцо на её палец. Все разом облегчённо вздохнули, снимая с себя напряжение торжественного обряда.
- Прошу всех гостей к столу! - громко провозгласил герцог и первым направился в соседнюю залу.
Зала была заставлена длинными столами и скамейками; со стропил окон свешивались цветы, усиливая праздничное настроение людей. Слуги разносили питьё и закуску. Здесь были варёное мясо - баранина и свинина, журавли, нашпигованные необычными пикантными соусами, дельфины, приправленные пшённой кашей, сваренной на молоке. Мальчики стали разносить корыта, в которых лежали горы колбас, и гости брали себе по вкусу - кровяную, свиную, баранью, копчёную или варёную. Потом пошли лебеди, павлины, кролики, цапли, оленина. Внесли котёл с приготовленным особым способом мясом: разветвлёнными вертелами слуги вылавливали в нём куски и клали на тарелки перед гостями, каждый резал их своим ножом. На столах стояло вино, а возле скамеек находились бочонки пива, из которых любой из присутствующих черпал себе хмельного напитка сколько хотел.
Герцог произнёс три здравицы: в честь короля франков, жениха и невесты и гостей. Все дружно поддержали его, а потом принялись за еду. Сначала стояла тишина, слышались лишь громкое чавканье, стук ножей о тарелки, потом начались разговоры, сначала вполголоса, а потом всё громче и громче.
- А славно Уто и Рерик проучили хвастливых и заносчивых тюрингийцев! - громко сказал кто-то из гостей, и все закивали в знак согласия, а потом подняли бокалы, выкрикивая:
- За нашу победу!
- За союз саксов и бодричей!
- Чтобы мир и согласие царили на нашей земле!
В середине стола сидели Уто и Ильва, рядом с ней восседал отец, по правую руку от Уто - Рерик. Уто, блестя от возбуждения синими глазами, обратился к Ильве:
- Знала бы ты, какой под этой скромной личиной моего друга скрывается неистощимый выдумщик на разные забавы и шалости! В каких только переделках с ним не бывали в своё время!
Ильва склонилась над столом и взглянула на Рерика, и он отметил про себя, что сейчас она выглядела намного красивее, чем ему показалась в первый раз; восхитительны были её глаза, большие, наполненные волнением и восторгом, довольно приятен небольшой с горбинкой носик, аккуратный рот. Впрочем, отметил он про себя, все невесты во время свадьбы бывают восхитительными, как каждый цветок в период своего наивысшего цветения. И тут же с удивлением заметил в её глазах что-то диковатое и норовистое.
- Неужели вы росли такими озорниками? - спросила она низким грудным голосом и, не дожидаясь ответа, сказала Уто: - Угощай своего друга, а то у него в блюдах еда нетронутой стоит.
- Да-да, - заторопился Уто, но она уже не слушала его, повернулась к отцу и стала что-то говорить ему.
Явились менестрели, заиграли танцевальную музыку. Первыми пошли танцевать Уто и Ильва. Были они примерно одного роста, но за счёт густых волос, переходящих в толстую косу, Ильва казалась чуть-чуть выше. Тонкая, гибкая, она павой поплыла вокруг своего суженого; он, одну руку положив на пояс, а другой, высоко поддерживая её ладонь, отбивал мелкую дробь и, слегка приседая, медленно двигался за ней. Все с умилением следили за каждым их движением. Рерик сидел и радовался, что у друга такая большая любовь. У него, Рерика, было несколько увлечений, но они не оставили в его душе какого-либо следа. "Наверно, я из другого теста слеплен", - с некоторым пренебрежением к себе подумал он. Приняв определённую дозу хмельного, он неожиданно почувствовал себя достаточно пожившим и умудрённым.
Но вот менестрели заиграли весёлую мелодию, и присутствующие кинулись в пляс. Но танцевали не поодиночке и вразброд, кто как хотел, как у славян, а все взялись за руки, образовали несколько кругов и дружно и слаженно заработали руками и ногами. Рерика подхватила какая-то молоденькая баронесса, до того украдкой кидавшая на него нежные взгляды, и увлекла за собой…
Потом гостей стали смешить мимы, показывали свою ловкость акробаты. Бродячие артисты водили между столами медведя в наморднике, и все потешались над его ковыляющей походкой… А затем снова играли менестрели, и снова все кидались в танцы…
Гулянье продолжалось до поздней ночи.
На другой день начались сборы в дорогу. Для Ильвы укладывалась крытая разноцветным пологом коляска. Среди её подруг мелькала и та любвеобильная баронесса, назвавшаяся Руной, с которой Рерик пробыл на берегу моря до самых петухов. Она украдкой бросала на него преданные взгляды, он сдержанно улыбался ей в ответ.
С Ильвой отправлялись два десятка воинов во главе с седовласым Евтарихом. С ним неторопливую беседу вёл герцог.
- Как выедешь, сразу забирай к югу, подальше от моря, там хорошая переправа через Эльбу.
- В тех местах мы переправлялись войском, когда шли на тюрингов.
- Там как раз начинаются леса. Викинги - морские разбойники, они избегают лесных чащоб.
- Страшатся их, господин герцог.
- В дороге держись настороже. Чуть что, ныряй в густые заросли.
- Не впервой! Навидался заморских пиратов.
- И старайся избегать крупных рек. По ним они иногда на своих судёнышках далеко вглубь страны заплывают. Ухо держи востро!
- Знаю, кого сопровождаю. Доставлю живыми и здоровыми!
После завтрака кортеж двинулся по пыльной дороге. Руна шла у стремени Рерика, проводив далеко за крепостную стену. На прощание он наклонился и поцеловал её в мягкие, податливые губы, шепнул на ушко:
- Жди, обязательно приеду.
Дав кнута коню, догнал охрану, оглянулся. Руна стояла на заросшей травой дороге и глядела вслед, и ему стало чрезвычайно жаль её, одинокую, покинутую…
Двигались, строго соблюдая порядок: впереди шла десятка всадников, затем пара лошадей везла коляску, в которой находились Ильва и её служанка; замыкала шествие вторая десятка воинов. В самом конце ехал Рерик, которого покачивало от двух бессонных ночей: Руна оказалась ненасытной на ласки. Он сохранил её девичий запах и волнующие слова любви…
Уто ехал возле коляски. Иногда слезал с коня, шёл рядом, видно, разговаривал с Ильвой. Порой скакал в сторону, возвращался с цветами, совал их под полог.
Однажды подъехал к Рерику, спросил:
- Как ты? Не скучно одному?
Рерик понимающе улыбнулся:
- Мне хорошо. Скачи обратно, а то она с тоски засохнет!
Ах, друг Уто! С десяти лет они вместе. Сколько дней провели в играх и забавах, а когда стукнуло пятнадцать лет, облачились в доспехи, сели на коней и в составе то саксонского, то бодричского, а то и объединённого войска ходили походами против неприятельских войск. Сражались бок о бок в кровавых битвах, бросались на мечи и пики, заслоняя друг друга от врагов. И сейчас он, Рерик, готов ради друга на любые испытания.
За день проехали около сорока вёрст. На плоту переправились через Эльбу, углубились в лес. Остановились на берегу небольшого озера, переночевали, а потом снова двинулись в путь. Порой встречались небольшие селения с деревянными домишками, жители врассыпную разбегались, как видно, напуганные набегами как иноплеменников, так и викингов, о которых здесь много наслышались и натерпелись.
Следующую ночь было решено провести возле небольшой речки. Напоили коней, сварили на костре ужин - пшённую кашу с мясом. На свежем воздухе с аппетитом поели. Евтарих выставил охрану. Ночь была тихой, тёплой, какие часто бывают в июне. Спали под открытым небом, завернувшись в плащи и подложив под себя потники.
Проснулись с восходом солнца. Полусонные, вялые, медленно стали ухаживать за конями, собрали хворост и разожгли костёр, поставили котёл с мясом. Рерик повёл поить коня. Наблюдал, как конь брезгливо нюхал воду, широко раздувая ноздри и шумно дыша, отчего по гладкой поверхности воды пошла матовая рябь; потом стал неторопливо пить. Конь у него был отменный: высокий, с сильной грудью жеребец, послушный узде и свирепый в бою. Рерик погладил его по боку, потрепал холку и тронул с места, они стали подниматься по круче берега. Почти у самого верха вдруг услышал истошный крик:
- На помощь! Викинги-и-и!
Рерик рванулся вперёд и взбежал на ровное место. Увидел: из-за перелеска мчалась на них группа всадников численностью до четырёх десятков человек, видны были конические норманнские шлемы (саксы и бодричи носили плоские шлемы), на солнце поблескивали мечи. Оглянулся: коляска герцогини стояла незапряжённой, рядом паслись две лошади. Недалеко занималась своими конями, примерно половина отряда, остальные были под берегом, поили животных.
Рерик мигом подтянул подпругу и вскочил в седло, кинул взгляд вокруг: воины торопливо прыгали на коней, некоторые охлюпкой, устремлялись навстречу врагам; из-под берега показалась голова Уто, расширенными глазами он зыркнул перед собой, крикнул:
- Рерик, спасай герцогиню! - и сам рванулся за воинами.
На Рерика мчались пятеро викингов, отделившихся от основной группы. Рядом с ним оказалось только двое всадников. Лица их были бледными, они молча наблюдали за приближавшимися норманнами.
- За мной! - выкрикнул Рерик, увлекая за собой растерявшихся воинов.
Он уже заметил, что сёдла викингов были без стремян. Видно, захватили коней у крестьян, бросили на них первые попавшие сёдла и выехали вглубь страны на поиски добычи. Между тем с IX века все европейские войска уже применяли стремена. Они давали очень большие преимущества воину: можно было вернее сразить противника копьём наперевес, позволяли нанести более мощный удар мечом и саблей, точнее прицелиться из лука.
Рерик наметил себе крайнего викинга, самого сильного и, судя по всему, самого отчаянного; с остальными должны были справиться его товарищи.
Схватка была короткой и яростной. Привстав на стременах, Рерик, пользуясь более лёгкой, послушной саблей, чуть-чуть опередил противника, рубанув его с "оттяжкой на себя". Этим страшным и безотказным приёмом он овладел в совершенстве и пользовался в каждом бою.
Проскакав несколько шагов, он придержал коня и оглянулся. Увидел, что "его" викинг падал с раскроенным плечом. Рядом рубился с противником сакс. Наддав коленями коня, Рерик подскочил сбоку и полоснул по открывшейся шее врага. Тот покачнулся и стал заваливаться назад, нелепо размахивая руками.
В схватке был убит ещё один викинг, но двоим удалось прорваться к крытой тележке. Рерик увидел, как усатый с расплющенным носом норманн нырнул под полог, ловко вытащил наружу Ильву и воскликнул восторженно:
- Ах, какая красивая девушка!
- Быстрей! Быстрей! - стал сам себя подгонять Рерик, настёгивая плёткой коня. Он видел только этих двоих: викинга с расплющенным носом и герцогиню, изо всех сил сопротивляющуюся наглому и сильному мужчине. По топоту копыт определил, что следом скачут его товарищи.
Противник, увидев несущихся на них всадников, бросил Ильву и изготовился к бою, но что-то у него не ладилось: то ли был ранен, то ли конь чем-то был напуган и отказывался слушаться хозяина. На сей раз было равенство, трое против троих, но кони Рерика и его товарищей набрали скорость, они были умелыми наездниками, а норманны всегда сражались только в пешем строю и на коней сели случайно, в поисках добычи.
И тут случилось неожиданное: викинг с расплющенным носом вдруг дал плетей своему коню и помчался к месту, где сражалась основная группа воинов. Оставшиеся даже не успели оказать серьёзного сопротивления, как были изрублены на месте.
Рерик остановил коня и взглянул туда, где недавно кипел бой. Там всё было кончено. Норманны загнали саксов под берег и, судя по всему, готовились торжествовать победу. Помочь своим спутникам он ничем не мог, надо было спасать герцогиню.
Он подскочил к коляске, откинул полог. Ильва сидела в углу, прижав к губам край одеяла, и с ужасом смотрела на него.
- Скорее! Ко мне! - крикнул он.
Ильва не двигалась, парализованная страхом.
- Быстрее! Надо бежать! Иначе мы погибнем!
Но она замерла, видно, не понимая его слов.
Тогда он соскочил с коня, взобрался в коляску, вскинул её на руки. Помнил, что показалась она ему на удивление лёгкой, почти невесомой. Спрыгнул на землю, схватил за уздцы лошадь, которая оказалась ближе всех, кинул на неё герцогиню, сам вскочил на своего скакуна, и они помчались по берегу реки, подальше от страшного места.
Проскакав некоторое расстояние, оглянулся. Ильва сидела в седле, держась руками за гриву коня. Он несколько сбавил бег, поравнялся с ней и передал повод.
Их никто не преследовал. Наконец, крутой берег сменился пологим. Рерик взял влево, и кони вынесли их к воде. Они с Ильвой направились вниз по течению. Речка была неглубокой, только в некоторых местах вода доходила до колен лошадей. Рерик решил уйти по воде как можно дальше, хотя и знал, что всё больше и больше удаляется от Аахена и приближается к морю. Но только так можно было скрыть свои следы и оторваться от викингов, если они вздумают преследовать. Уже солнце поднялось над деревьями и стало сильно припекать, когда он выбрал просторную лужайку и они выехали на неё. Рерик помог Ильве слезть с седла, коней пустил покормиться и отдохнуть. Они сели на траву.