- Сотвори новый престол для Осириса!
Икер один за другим поднял строительные элементы: золото, серебро, ляпис-лазурь и рожковое дерево. Они сами собой соединились и образовали цоколь, на который Сехотеп поставил небольшую статую Осириса.
- Теперь укрась повелителя Абидоса ляпис-лазурью, бирюзой и электрумом - элементами, защищающими его тело.
Руки Царского сына не дрогнули, и он укрыл грудь Осириса от опасностей.
- Теперь ты - Верховный хранитель таинств. Возложи на бога его корону. Она имеет страусовые перья, ее вершина покрыта золотым листом. Она пронизывает небо и уходит к звездам.
Икер возложил корону на голову статуи.
Затем он вложил в ее руки два скипетра - тройную плетку крестьянина, служащую символом тройного рождения, и кнут пастуха, предназначенный для того, чтобы собирать разбредшееся стадо.
- Первая часть миссии Царского сына Икера исполнена, - объявил Безволосый. - Новая статуя Осириса станет центром ближайшего ритуала отправления Великого таинства. Остается лишь разбудить Госпожу Абидоса.
Зажглись три светильника и осветили часовню, в которой стояла старинная ладья Великого бога.
- Из-за нынешних злоумышлений она не может теперь свободно плавать по океану вечности. Ее нужно к тому же поправить и оживить.
Используя золото, серебро, ляпис-лазурь, кедр, сандаловое и эбеновое дерево, Икер сделал наос и поместил его в центр модели ладьи.
Звезды, нарисованные на потолке Дома золота, замерцали, в помещении не осталось ни одного темного уголка.
- Ра построил ладью Осириса, - произнес Сехотеп. - Слово созидает Воскресение. Ра освещает день, Осирис освещает ночь. Вместе они воплощают объединенную душу. Осирис - это место, из которого исходит свет, - главный элемент таинства.
- Ладья снова движется! - объявил Безволосый. - Путник восстанавливает сообщение между этим и тем миром. Душа посвященных может проходить чрез врата неба. Завершилась вторая часть миссии Царского сына Икера. Теперь он достоин руководить ритуалом отправления Великого таинства.
Безволосый обнял и поцеловал Икера.
Икер впервые почувствовал, что старый жрец глубоко за него переживает.
10
Собек-Защитник принял Медеса в первом часу дня. Секретарь Дома царя был вне себя от гнева и еле сдерживался.
- Я требую специального и углубленного расследования! Ночью в мой дом забрался вор и украл несколько ценных вещей!
- А я считал, что твой дом хорошо охраняется…
- Мой сторож крепко спал! Ты только подумай, Собек, какой он тупица! А бандит тут как тут и теперь, конечно, повадится… Правда, сегодня я нанял еще двух сторожей, так что дом будет охраняться не только ночью, но и днем.
- Прекрасная мысль.
- Все, что мог, я уже сделал. Теперь прошу тебя, Собек, арестуй этого злоумышленника!
- Если ты не укажешь мне пусть даже незначительные его приметы, это будет сделать не так-то легко.
- У меня есть на его счет только один сигнал.
- От кого?
- От слуги, который страдает бессонницей. Он рассказал, что от нечего делать смотрел в сад и заметил, как проходил человек среднего роста. Он показался ему довольно ловким, но разглядеть его не удалось: на воре была длинная туника, а на голову был наброшен капюшон.
- А лицо его он видел?
- К несчастью, нет. Но я надеюсь, что ты прикажешь своим стражникам разыскать его.
- Рассчитывай на меня, Медес.
Секретарь Дома царя облегченно вздохнул, но тут же его лицо снова помрачнело.
- У меня такое чувство, что этот вор вовсе не простой бандит.
Собек удивленно поднял брови.
- Я бы попросил тебя выразиться поточнее.
- Это просто предположение, и, может быть, его и не следует принимать всерьез. Просто я подумал, а что если террористы захотят уничтожить главных чиновников страны? Или даже членов Дома царя?! В таком случае мой злоумышленник может оказаться лазутчиком, засланным для поиска подходящего места для совершения нападения. В таком случае кража была совершена всего лишь для отвода глаз…
- Что ж, я всерьез отнесусь к твоему предположению, - задумчиво произнес Собек. - Знаешь, ведь похожие кражи произошли уже и у Сехотепа, и у Сенанкха.
Видимо, это известие поразило Медеса. Срывающимся голосом он прошептал:
- Значит, нападение произойдет скоро!
Собек-Защитник сжал кулаки.
- Ну, положим, до Дома царя им не достать! Руки коротки! А я еще им их отрублю покороче, уж будь спокоен!
- Ты наш последний оплот, Собек.
- Рассчитывай на мою помощь, Медес.
После ухода Медеса Собек закрыл дверь и велел никого не пускать. Он хотел поразмышлять в одиночестве.
Уж не ошибся ли он, подозревая Медеса? Ведь сегодня снова - и уже далеко не в первый раз - этот труженик доказал ему свою прозорливость и преданность фараону. Но… Если его предположения окажутся справедливыми, можно считать, что террористы действительно скоро нанесут удар…
Вой супруги разбудил Медеса как раз вовремя. Ему снился какой-то кошмар: за ним гналось с дюжину обозленных Собеков, один страшнее другого.
Весь в поту, Медес ворвался в комнату жены и с удовольствием отхлестал ее по щекам, выместив свою ночную злобу.
Она не обратила никакого внимания на пощечины и только изо всех сил умоляла его, задыхаясь в рыданиях:
- Быстрее позови доктора Гуа! Я умру! Я умру, если ты этого не сделаешь! И ты будешь за это отвечать!
Медесу уже не раз приходила в голову мысль, уж не зарезать ли жену, но учитывая все нынешние обстоятельства… Пожалуй, не стоит искушать судьбу и привлекать к себе дополнительное внимание стражников. Но вот как только он станет правителем Египта, тогда - берегись! Уж он сумеет избавиться от этого ярма!
- Доктора Гуа, быстрее!
- Сейчас, сейчас. Немедленно. А пока пусть твоя рабыня причешет и накрасит тебя. Нужно же, чтобы у тебя был вид, приличествующий жене секретаря Дома царя!
Медес отправил своего слугу за знаменитым врачевателем. Обещать тому большое вознаграждение вовсе не нужно. Гуа неподкупен и никогда не перейдет на сторону Медеса. К чему тратиться! К тому же Гуа никогда и не относился к высокопоставленным чиновникам с должным почтением: частенько он отправлялся ухаживать за каким-нибудь ничтожным крестьянином, вместо того чтобы бежать на зов слегка занемогшего начальника. Надо же, он сам позволял себе выбирать, что срочно, а что - нет! И никакие уговоры, никое давление сверху не могло его заставить изменить своего поведения. В таком случае, лучше к нему обращаться пореже.
Супруга Медеса жила в роскоши, все ее прихоти немедленно исполнялись. Но все же в ожидании доктора она несколько раз принималась рыдать, и тогда бедная рабыня покорно начинала заново раскрашивать лицо своей госпожи. Слуги тоже молчали, боясь, что их немедленно уволят. Каждый из служителей дома опасался навлечь на себя гнев истеричной хозяйки…
К удивлению Медеса, доктор Гуа пришел к ним в дом еще до завтрака. На плече у него была вечная кожаная сумка с лекарствами. Равнодушно пройдя по роскошному саду, он быстрым шагом направился в комнату своей пациентки. Но на его пути встал Медес.
- Спасибо, что вы так быстро откликнулись на просьбу моей супруги, - сказал он приветливо. - Мне кажется, что ей нужно удвоить дозу успокоительного.
- Кто из нас врач - вы или я?
- О поверьте, доктор, я не хотел вас задеть…
- Пропустите меня и дайте взглянуть на больную. И очень прошу, пусть нас никто не беспокоит…
Гуа мучился двумя вопросами.
Во-первых, почему Медес, такой с виду принципиальный чиновник, цельный, великодушный и открытый человек, пользующийся отличной репутацией, страдал от болезни печени, что явно противоречило вышеперечисленным характеристикам? Этот орган отвечает в человеческом теле за характер, и он никогда не лжет. Значит, Медес притворялся таким, каким его знали по службе. Это для Гуа было вне сомнений. Но вот вопрос: делал ли он это в соответствии со стратегией опытного политика или у него были какие-то тайные на то причины?
Во-вторых, оставалось неясным, какой природы была болезнь его супруги. Эта женщина - эгоистка, агрессивная, упрямая, очень нервная. В ней весь набор самых скверных недостатков, но предложенное лечение уже давно должно было улучшить ее состояние и снять приступы истерии… А вместо этого они все учащались и усугублялись!
Такая терапевтическая неудача раздражала Гуа. Он напряженно искал верный путь.
- Доктор, дорогой, наконец-то! Я уже тысячу раз думала, что умру.
- Ну, успокойтесь! Вы мне кажетесь вполне живой и еще более пополневшей.
Она покраснела, и в ее голосе появились кокетливые интонации маленькой девочки.
- Это все из-за моих страданий. В такой ситуации я не в силах отказаться от пирожных и блюд с жирным соусом. Умоляю вас, простите меня и мои слабости!
- Прошу вас лечь. А теперь дайте мне свою руку. Сейчас я послушаю, как ведут себя каналы вашего тела, ведущие к сердцу.
Женщина окончательно расслабилась, успокоилась и даже улыбнулась. И хотя доктор Гуа терпеть не мог все эти ужимки, он не стал обращать на них внимания. Его интересовало, каким будет результат медицинского обследования.
- Что ж, ничего опасного, - наконец заключил он. - Мы проведем очищение организма, и это значительно улучшит ваше состояние.
- А что вы скажете о моих нервах?
- У меня больше нет желания их лечить.
Она резко выпрямилась.
- Как, доктор… Вы отказываетесь меня лечить? Но вы ведь не хотите этим сказать, что вы меня покидаете?!
- Лекарства должны производить определенный результат. Но у вас этого не происходит. Значит, следует провести заново всю диагностику и понять, почему ваша болезнь не поддается лечению.
- Доктор, я этого не знаю, честное слово, я…
- Уж кто-кто, а вы это знаете наверняка.
- Доктор, мне плохо!
- Что-то вас мучит, не дает покоя. И это что-то так сильно и глубоко в вас засело, что ни одно лечение не поможет. Покопайтесь в своей памяти, спросите свою совесть, и, я уверен, вы нащупаете болевую точку. Вам придется снять тяжесть с души, и только тогда вы выздоровеете.
- Но это нервы, только нервы, доктор!
- Определенно нет.
Она повисла у доктора Гуа на руке.
- Не покидайте меня, доктор, я вас умоляю! Без вас я погибну!
Он резко высвободился.
- Фармацевт Ренсенеб приготовит для вас чрезвычайно сильные пилюли. Они будут способны успокоить самую разгулявшуюся истерию. Но если результат будет снова отрицательным, я только еще более уверюсь в верности своего диагноза. Вы скрываете очень глубоко в своей душе какой-то серьезный проступок. Вас гложет совесть, и ее укоры так сильны, что ведут вас к безумию.
Взяв свою сумку, доктор Гуа торопливо покинул дом Медеса: на окраине его ждала маленькая девочка с воспалением бронхов.
- О чем вы с ним говорили? - спросил Медес у жены.
- О состоянии моего здоровья… Возможно, милый, я долго не проживу…
"Какая приятная новость!" - подумал Медес.
- Доктор Гуа прописал мне интенсивное лечение…
Глаза супруги секретаря Дома царя наполнились страхом.
- Ну-ну, дорогая! Нужно верить доктору, он плохого не посоветует!
Она прижалась к Медесу.
- Какой у меня чудесный муж! Он ни в чем мне не отказывает! А теперь, когда мне так плохо, он ведь меня побалует? О да, правда?
- Ладно, говори, что тебе нужно.
- Прежде всего - духи, притирания и платья. Затем - нужно сменить повара. И рабыню, что причесывает мне волосы! Они меня раздражают и плохо обо мне заботятся. Это из-за них у меня так расстроено здоровье.
Домоправитель Медеса был человеком, абсолютно преданным своему хозяину. И все же ему порой было трудно перенести свою службу - такое унижение и такие оскорбления доставались ему от частого гостя хозяина, главного инспектора амбаров Жергу. Вот и сейчас он явился в дом абсолютно пьяным, с кулаками набросившись на домоправителя и требуя, чтобы его немедленно провели в кабинет.
Домоправитель отправился сообщить Медесу.
- Предупреждаю вас: он не только нетрезв, от него ужасно пахнет! Можно даже сказать: воняет!
- Отмойте его, надушите и переоденьте в новую тунику. Когда он будет в порядке, отведите его в беседку у бассейна. Я приду туда.
Через полчаса Жергу, еще шатаясь, но, уже немного придя в себя, вошел в беседку и упал в кресло. Медес уже его ждал.
- У тебя усталый вид, дружище.
- Это был бесконечный путь, такой долгий! Переходы судна были нескончаемыми… Я весь измотан!
- Однако ты ведь сходил на берег, чтобы выпить. И вообще, похоже, подумывал сбежать. Но голова Сета, что горит у тебя на ладони, вынудила тебя вернуться в Мемфис.
Жергу опустил глаза и что-то невнятно забормотал. Медес смягчился.
- Забудем об этих детских выходках и займемся главным: истинными намерениями Икера.
- Он должен привести в порядок ладью Осириса и сделать новую статую бога. Пройдя посвящение Дома золота, Царский сын Икер станет, возможно, постоянным жрецом, возглавит ритуал отправления Великого таинства и больше никогда не покинет Абидос. Это нечто вроде почетной и окончательной ссылки.
- А что об этом думает Провозвестник?
- Он уверен, что ему в конце концов удастся его план.
- Значит, он устранит Икера и разрушит защиту Абидоса!
- Возможно.
- Ты не слишком-то горишь энтузиазмом, Жергу. Уж не допустил ли ты серьезного промаха?
- О нет, уверяю вас!
- Тогда, значит, Провозвестник поручил тебе какое-то опасное дело, и оно тебя пугает.
- Не лучше ли вовремя остановиться? Еще один шаг, - и мы погибли!
Медес налил в кубок ароматного белого вина и подал своему помощнику.
- На, выпей! Это лучшее лекарство. Оно вернет тебя на землю и придаст уверенности в своих силах.
Жергу жадно выпил.
- Чудесное вино! Ему по меньшей мере лет десять!
- Двенадцать.
- Но одного кубка для такого вина маловато.
- Налью тебе еще после того, как ты передашь мне приказ Провозвестника.
- Уверяю вас, он неслыханный по своей дерзости!
- Я сам хочу судить о нем.
Жергу, зная, что от Медеса ему не увернуться, сдался.
- Провозвестник требует убить Собека.
- Каким образом?
- Он передал мне ларец, который запретил открывать.
В глазах Медеса сверкнули злые черные молнии.
- Ну, ты-то, надеюсь, уже наверняка утолил свое любопытство?
- Что вы! Этот ларец меня пугает! Может быть, в нем тысяча и одно злодеяние!
- Где он?
- Я вам его принесу, конечно принесу! Заверну в холстину погрубее и принесу.
- Что с ларцом приказал сделать Провозвестник?
- Поставить его в комнату Собека.
- И все?
- Но мне и это представляется невыполнимым!
- Не преувеличивай, Жергу.
- Но разве этот проклятый стражник не пользуется постоянным покровительством богов? Как только над ним нависает опасность, он окружает себя отборными воинами, которые способны перерезать глотку любому, кто на него посягнет!
- Покажи-ка мне это благословенное неожиданное оружие…
Жергу отправился домой за ларцом. Спустя какое-то время он уже стоял перед Медесом.
Тот медленно снял полотняную тряпку.
- Да это маленький шедевр! Смотри, он сделан из первосортной акации, да как! Сразу видна рука удивительного мастера!
- Не трогайте его, он нас испепелит!
- Не бойся. Провозвестник сам не желает этого. Его цель - Собек.
- Если я отнесу ему этот ларец, в нем зародится недоверие.
- Да ведь я и не прошу тебя брать на себя этот риск, мой друг. Никто не должен подозревать нас в желании устранить Собека-Защитника. Но ты только представь себе, какой спокойной станет для нас жизнь, когда мы наконец избавимся от этого крокодила! Ведь он нам мешает уже очень давно. Я боюсь, что он слишком близко к нам подобрался, потому что однажды ночью за мной была слежка.
Жергу побледнел.
- Вы опасаетесь, что вас… могут арестовать?
- Ну, Собек, конечно, имеет это в виду… Однако на этот раз мне удалось рассеять его подозрения и уверить в моей абсолютной лояльности. Тем не менее он продолжит свою слежку. Мне нужно быть осторожным.
- Пока еще есть время, - сделал свой вывод Жергу, - давайте уедем из Египта и захватим с собой побольше богатств.
- Зачем терять голову, бросаться в авантюры? Достаточно послушаться Провозвестника и правильно подготовить наше наступление.
- Но ведь ни вы, ни я не можем нести этот ларец Собеку, - настаивал главный инспектор амбаров.
- Значит, это будет кто-то другой.
- Но я ума не приложу, кто!
Медес немного подумал. И вдруг он явственно увидел решение.
- У нас с тобой есть союзник, которого мы и спрашивать не будем, - сказал он, усмехаясь. - Я снова использую драгоценный и единственный талант моей супруги.
11
Всю ночь напролет Секари наблюдал, как вокруг подозрительной лавчонки роились люди. Одни входили, другие выходили, но ничего опасного он не заметил. Сначала он даже был разочарован. Какие-то зеваки вели более или менее оживленную болтовню, шатались подвыпившие бездельники, бегали собаки в поисках какой-нибудь поживы, охотились за воробьями кошки… Короче говоря, это была обычная жизнь простонародного жилого квартала.
И все же наметанный глаз секретного агента заметил одну необычную деталь: в углу террасы прятался наблюдатель, который пристально следил за площадью и прилегающими улицами.
Конечно, это был не слишком ответственный часовой, но он все же внимательно приглядывался к сновавшим вокруг людям. Через определенные промежутки времени он подавал рукой знак своему напарнику, которого Секари разглядел с большим трудом - так хорошо он был замаскирован. Безусловно, здесь были еще и другие, но об их присутствии Секари мог только догадываться.
Что ж, перекрестное наблюдение было установлено грамотно, места для секретных часовых выбраны замечательно, люди вели себя умело. Это явно были не любители, и пришли они сюда не для развлечения.
Секари почувствовал себя в опасности.
А что если какой-нибудь из террористов его заметил? Что ж… Нужно постараться их переиграть.
И, вместо того чтобы бежать, он медленно, прогулочным шагом бездельника-ротозея направился к центру площади и обратился к группе людей, которые о чем-то оживленно спорили.
- Неплохая ночь, ребята! Мне вот тоже не спится. Слушайте, тут вот какое дело… Не знаете ли вы здесь поблизости какой-нибудь сговорчивой девчонки?
- Ты ведь не здешний, - ворчливо буркнул один из спорщиков.
- Я его знаю, - вставил другой, с курчавыми волосами. - Это новый водонос, он продает не дорого. Слушай, приятель, тут немало симпатичных подружек!
Уголком глаза Секари заметил, что один из наблюдателей стал делать какие-то знаки. Маневр незнакомого человека нарушил привычную для часовых спокойную атмосферу ночи.