- Неискренность, - просто ответила Сара. - Рассказывая мне об этих убийствах, ты забыл упомянуть, что герцог Кларенс - распавшаяся личность и наркоман. Неудивительно, что его все во всем подозревают…
- Молчи! - воскликнул Лейдон, умоляюще воздев руки. - Ради всего святого, Сара, ты не должна больше произносить этих слов. Даже думать об этом. То, что ты увидела в Сент-Джеймсском дворце, не должно выйти наружу, слышишь? Уже сейчас ходят нелепые слухи. Если враги королевского дома узнают правду, конец всему.
- А, так на самом деле речь идет не о том, чтобы найти убийцу из Уайтчепела, а о том, чтобы обелить герцога вне зависимости оттого, виновен он или нет. Знаешь, это просто бесит меня, дядя.
- Герцога не нужно обелять, потому что он ни в чем не виноват. Просто, судя по всему, убийце важно навести подозрение на внука королевы, используя его связь с "Египетской лигой".
- Так ты думаешь, что иероглифы были оставлены возле тел для того, чтобы навести на ложный след?
- Возможно.
- Тогда я не понимаю, зачем пригласили меня.
- Потому что в этом деле нам нужно иметь стопроцентную уверенность, мы не можем позволить себе ни малейшей ошибки. Потому что если Всевышний когда-нибудь призовет ее величество королеву, герцог Кларенс станет потенциальным наследником, а Англия не может позволить себе оскандалиться, получив слабого монарха.
- Понятно. Я просто несколько огорчена тем, что ты не сказал мне всей правды, дядя. Как же я могу помочь, если не знаю ее?
- Это обстоятельство поначалу не имело существенного значения. Нельзя было допустить, чтобы ты отправилась на встречу с герцогом, находясь во власти предубеждений. На карту поставлено слишком многое, тем более что прошлой ночью положение обострилось.
- То есть? - Сара все еще не могла успокоиться.
- Произошло еще одно убийство, - ответил доктор.
- Еще одно убийство в Уайтчепеле? - Ее негодование сменилось ужасом.
- Увы. И снова жертва - молодая женщина весьма сомнительной репутации. Теперь ты понимаешь: герцог в таком состоянии, что никак не может быть убийцей.
- Никак, - задумчиво кивнула Сара. - Но предание огласке этого его "алиби" может стать концом монархии…
- Вижу, ты начинаешь понимать весь масштаб неприятного дела, - заметил Лейдон. - Понимаешь, Сара? Речь идет не обо мне и не о тебе. Судя по всему, кому-то нужно публично опорочить герцога, и наша единственная надежда в деле поимки и разоблачения преступника состоит в том, чтобы идти по следу, оставляемому им самим. Именно в этом твоя задача.
- Все это прекрасно, дядя. Но я должна знать всю правду. Мне нужно больше информации. Мне необходимы все подробности.
- Ты их узнаешь, дитя мое. Курьер Скотланд-Ярда известил меня о последнем убийстве всего несколько минут назад. Полагаю, мне придется присутствовать при вскрытии.
- Хорошо. Тогда там будет хотя бы один здравомыслящий человек.
Несмотря на напряжение, Лейдон не смог сдержать улыбку.
- Правильно ли я понимаю по этому нелестному для моих коллег комплименту, что ты не отступишься?
- Да, - после паузы ответила Сара. - При одном условии.
- Каком?
- Мне нужен другой партнер. Этот инспектор Квейл - напыщенный дурак.
- Ну, он действительно не Цицерон, но все же я считаю его вполне ответственным и способным…
- Он дурак, - перебила Сара. - Мне нужен другой человек. Кому я могла бы доверять.
- И кто же?
- Морис Дю Гар.
- Дю Гар? Полоумный француз? И этому шарлатану ты собираешься доверить государственную тайну? - Лейдон грустно усмехнулся. - Я все понимаю, Сара, но не думаю, что королевский дом и Скотланд-Ярд на это пойдут. Дю Гар ведь даже не британский подданный, и никто не захочет, чтобы…
- Он, и ни кто другой, - повторила Сара. - Для поимки преступника мне нужны способности Дю Гара.
- Способности? - Лейдон покачал головой. - У меня мороз идет по коже, когда я вспоминаю этого бонвивана. Дю Гар - прожигатель жизни, кроме того, алкоголик и наркоман…
- Я знаю, и, как нам теперь известно, он в неплохой компании.
Сара так пристально смотрела на своего крестного и наставника, что тот в конце концов неохотно кивнул и выразил готовность навести справки у сэра Джеффри Халла. Однако обещать, выразительно добавил Лейдон, он ничего не может. Сара этим удовольствовалась. Она была уверена, что Халл выполнит ее требование. Время работает на нее: убийства в Уайтчепеле продолжаются, полиция блуждает в потемках, а огонь бунта, уже занимающийся в Ист-Энде, может в любую минуту превратиться в настоящий пожар…
Глава 5
Дневник Сары Кинкейд
"Почему я продолжаю заниматься этим? Разве встреча с герцогом не доказывает, что ничего не изменилось? Что в Лондоне все еще царит бесчестность, в свое время погнавшая моего отца в далекий Йоркшир? Остается лишь гадать.
Может, в это таинственное дело я ввязалась из-за привязанности к дяде, хотя внутренний голос призывает меня к осторожности. Может, из-за чувства долга, несмотря ни на что, привитого мне отцом. Может, этот большой шумный город, неудержимой тягой ко всему современному уже успел испортить меня, как и многих, поддавшихся его обаянию. А может, дяде Мортимеру и его единомышленникам удалось снова разжечь столь свойственное мне прежде любопытство, которое, как я полагала, угасло вместе со смертью отца.
Точно я знаю только одно - мне нужна помощь. Хотя я без особого удовольствия вспоминаю о нашей последней встрече и во многом разделяю оценку дяди, думаю, что Морис Дю Гар станет мне лучшим помощником. Может быть, именно потому, что он часть того прошлого, которого после смерти отца мне так не хватает.
Я ничего о нем не слышала с тех пор, как наши пути разошлись. Думаю, что найти его будет очень и очень непросто…"
Спиталфилдс, Лондон, 10 ноября 1883 года
Кирпичный дом с высокими окнами на Принслет-стрит ничем не отличался от остальных построек, расположенных вдоль узкой улицы: в его крошечных комнатках жили целыми семьями. На веревках, протянутых прямо через улицу, висело сомнительной чистоты белье, а на ступенях крыльца, согнувшись в три погибели, сидели жалкие существа с распухшими и красными от джина лицами.
В цокольном этаже помешался магазин, торговавший подержанными вещами. Их перепродавали по нескольку раз - обитатели Спиталфилдса и соседнего Уайтчепела не могли позволить себе новые товары. Но куда более оживленный бизнес шел не в самом магазине, а под ним. В полу имелся деревянный люк, за которым скрывалась крутая лестница; ступени ее при каждом шаге угрожающе скрипели. Рискнувший воспользоваться ею оказывался словно в другом мире, освещаемом мерцанием свечей, пропитанном сладковатым дымом, быстро оседавшим в легких и притуплявшим все чувства. В полумраке подвала повсюду виднелись призрачные фигуры; люди курили трубки и стеклянными глазами смотрели в никуда. Посреди этих потусторонних лиц, обладатели которых "охотились на китайского дракона", Сара Кинкейд отыскала одно знакомое.
- Дю Гар?
Человек, к которому она обращалась, лежал на полу, зажав в руке тонкую, покрытую изящной резьбой трубку. Лицо его было бледным и изможденным, волосы, с проседью, до плеч, поредели на макушке. Сиреневый камзол и старомодная, обшитая рюшами рубашка придавали ему несколько щегольской вид. Возраст не поддавался определению. Если бы Сара не знала, что Морис Дю Гар ненамного старше ее, она приняла бы его за старика. "Охота на дракона" не прошла даром…
- Дю Гар, это я, Сара Кинкейд.
Никакой реакции. Она наклонилась к нему и заглянула в глаза, казалось, смотревшие сквозь нее, затем тронула за плечо и легонько потрясла. Дю Гар не шевелился. Сара растерянно оглянулась вокруг, но в опиумной пещере никто не обращал на нее внимания, все были погружены в свои видения. Сара сняла с правой руки перчатку и отвесила Дю Тару пощечину, после чего тот моментально пришел в себя. Он моргнул, и в его глазах снова засветилась жизнь. Узнав Сару, он вытаращил глаза.
- Cherie? - спросил он бархатисто-мягким голосом, который Сара почти забыла.
- Сара, - внесла она ясность. - Мы же все решили.
- Oui, знаю, - кивнул он. - Tres malade, правда, жаль. Что ты здесь делаешь, черт подери?!
- Тот же самый вопрос я могла бы задать тебе, Дю Гар. Ты так и не бросил "охоту на дракона"?
- Oui, c'est vrai… Но ты же знаешь, как это. "Дракон" накрыл меня своим крылом.
Он виновато улыбнулся, и Сара подумала, что его улыбка осталась такой же обаятельной. К сожалению…
- Непросто же было тебя найти.
- Могу себе представить. - Он снова улыбнулся. - Но ты все-таки нашла, n'est-ce pas?
- Мне помогли.
- Кто?
- Скотланд-Ярд, - односложно ответила она, но этого было достаточно: Дю Гар побледнел.
- Ты никогда не была особенно разборчива, Кинкейд, - поморщился Дю Гар. - Можно спросить, зачем тебе понадобилась помощь этих скучных messieurs?
- Мне необходимо было тебя найти.
- Тебе необходимо было меня найти? - Он удивленно посмотрел на нее. - Что случилось? Ты соскучилась?
- Не в этом дело, - смущенно ответила она, выругав себя за собственную глупость. А чего, собственно, она ожидала? Что Дю Гар примет ее с распростертыми объятиями? - Мне нужна твоя помощь, Морис.
- Ах вот как! - Он приподнял брови. - Сначала ты меня бросаешь, а потом являешься и требуешь помощи.
- Прости, - сказала она без заметного сожаления. - Если это тебя утешит, могу сказать, что я бы ни за что не пришла к тебе, если бы не было очень нужно.
- Я так и думал, - уверенно парировал француз и поднялся с пола. - Et non, меня это никоим образом не утешает. Наше расставание пришлось мне не по вкусу.
- Мне тоже, Дю Гар.
- Ma chere, это не я растворился тогда в ночи и тумане.
- У меня были на то причины.
- Несомненно. - Он кивнул. - А теперь ты спустя столько времени вырастаешь как из-под земли и просишь моей помощи? Это несколько странно, Кинкейд, ты не находишь?
- Знаю.
- Назови мне убедительную причину, почему я должен тебе помочь. Может, ради славного прошлого?
- Нет. - Она виновато опустила глаза. - Ради моего отца. Как тебе известно, он всегда в тебя верил, и ты ему обязан. Или мне напомнить тебе о Париже?
- Non, не нужно. Но пожалуйста, скажи мне, как я могу быть обязан тому, кого уже нет в живых.
- Очень просто, мой друг. У Гардинера Кинкейда есть дочь, и ты имеешь шанс отдать этот долг ей.
- Да ну? - Дю Гар фыркнул, как буйвол. - Вот уж не чаял, что так повезет.
- Теперь все сомнения отпали. Ну так как? Поможешь?
- В чем?
- Нужно разгадать одну загадку.
- Загадку? Какая таинственность. Судя по всему, ты не изменилась, Кинкейд.
- Не обманывайся. Я уже не та наивная девчонка, и все, что было между нами, безвозвратно ушло в прошлое. Я предлагаю тебе хорошо оплачиваемую работу, благодаря которой ты сможешь отсюда выбраться. - Она как бы обвела рукой и подвал, и Принслет-стрит, и весь Ист-Энд.
- А кто говорит, что я хочу отсюда выбраться? Мне здесь очень неплохо. Это место словно создано для "охоты на дракона", если ты меня понимаешь.
- Прекрасно понимаю, - с горечью ответила Сара. - Ты только посмотри, во что превратился. Зачем ты похоронил себя здесь и бросил все, что…
- Не я один похоронил себя, Кинкейд, - вскинулся Дю Гар. - Вот как ты назовешь то, что сделала после смерти отца?
- Я уединилась, чтобы спокойно предаться своим занятиям.
- Вздор! Ты просто-напросто бежала, потому что не могла перенести то, что случилось. Разве не так? - Он с вызовом посмотрел на нее. - Похоже, у нас есть что-то общее, n'est-ce pas?
- Как бы то ни было, - тихо ответила Сара, призывая себя к спокойствию, - я вернулась к жизни. А ты?
На какое-то время француз умолк. Старые знакомые пристально смотрели друг на друга. И тут Дю Гар неожиданно сдался и озорно улыбнулся.
- D'accord, Кинкейд, - сказал он, пошарив во внутреннем кармане яркого камзола и вытащив колоду карт Таро. - Ты опять выиграла. Морис Дю Гар в твоем распоряжении.
- Спасибо, - ответила Сара, попытавшись скрыть облегчение, - но карты тебе не понадобятся.
- Non? - Он немного удивился. - Чем же могу служить?
- Правдой, Морис. Правдой…
Паб на углу улиц Фурнье и Коммёршл назывался "Десять колоколов". По вечерам он служил местом встреч игроков, пьяниц и проституток со всего квартала. Днем здесь можно было недорого и сытно поесть, запивая обед несметным количеством разбавленного джина.
Конечно, леди не пристало появляться в подобном заведении, но Сару Кинкейд никогда особо не беспокоили условности этикета. А Морис Дю Гар, кажется, чувствовал себя в компании поденщиков и пьянчуг совсем неплохо. Здесь, как он считал, кипела настоящая жизнь. Бледный, истощенный, он с жадностью набросился на заказанные Сарой баранину, фасоль и хлеб. Деньги, зарабатываемые им, уходили в основном в пасть "дракону", так что на жизнь, и прежде всего на питание, оставалось совсем немного.
Дю Гар обладал разносторонними талантами. Он гадал на картах, предсказывал будущее, практиковал ясновидение… Одни считали его медиумом, другие - ловким обманщиком. Родившись во Франции, большую часть жизни Дю Гар провел в Новом Орлеане, где его посвятили в тайны Таро и другие оккультные искусства. Сара относилась к ним очень скептически, но тем не менее уяснила для себя, что между небом и землей есть что-то, не поддающееся рассудочному осмыслению. Кроме того, ее отец высоко ценил Дю Тара, да и сама она не раз присутствовала при том, как он…
Сара перекрыла поток воспоминаний. Прикосновение к прошлому пробудило боль, которая, как она надеялась, осталась позади. Чтобы отвлечься, она принялась наблюдать за Дю Гаром (хотя то, как он поглощал обед, было не самым эстетичным зрелищем) и заодно рассказывать ему о деле. Она старательно умолчала о том, что в круг подозреваемых включаются весьма высокопоставленные особы, зато поведала о египетском иероглифе, найденном на месте убийств, о "Египетской лиге" и о том, что до сих пор Скотланд-Ярду похвастаться нечем.
- Это все? - не переставая жевать, спросил Дю Гар. Последним куском хлеба он подбирал на тарелке жир. - Ты ничего не забыла?
- Кажется, ничего, - ответила Сара, на что ее визави лишь нагловато ухмыльнулся.
- Тогда, ma cherie, ты либо страдаешь провалами в памяти, либо неисправимая лгунья, и я, право, не знаю, что предпочесть.
- Прости, но я действительно не понимаю, о чем ты говоришь.
- Eh bien, я говорю о том, что ты рассказала мне не все, Кинкейд. Ты забыла упомянуть, о ком идет речь и что королева крайне заинтересована в том, чтобы ее родной внук, герцог Кларенс, вышел сухим из воды.
- Откуда ты знаешь? - ошеломленно спросила Сара и осмотрелась. Дю Гар говорил громче, чем нужно, но никто из посетителей, кажется, не обращал на них внимания. - Ты что, раскладывал карты?
Дю Гар засмеялся:
- Для этого не нужно раскладывать карты, Кинкейд. Достаточно обладать хорошим слухом и здравым смыслом. Плохие новости обычно распространяются, как огонь, а в Уайтчепеле на всех улицах треплются о том, что внук королевы замешан в убийствах.
- Кто это говорит?
- Да все говорят. Ист-Энд кишит самозваными революционерами, раздувающими людские страхи. А убийца, кто бы он ни был, облегчает им эту задачу. Ты должна признать, Кинкейд, что вырезанные внутренности в самом деле лакомый кусочек, не говоря уже о начертанных кровью иероглифах, свидетельствующих, кстати, о том, что убийца из высших кругов. Вот народ и возмущается.
- Знаю. Я тоже считаю, что мы имеем дело с весьма образованным и, кроме того, очень хитрым преступником, но в Скотланд-Ярде и слышать об этом не хотят. Им больше нравится думать, что речь идет о каком-то мяснике.
- А тебя это удивляет? - Дю Гар слегка улыбнулся. - Ma cherie, мне кажется, тебе уже пора бы уяснить, что в этом мире все не так, как кажется на первый взгляд. Или ты полагаешь, что мы случайно встретились? Что я случайно живу именно в том районе, где происходят таинственные убийства?
- Ты всегда обладал странной способностью оказываться в неправильное время в неправильном месте.
- Bien, как и ты, Кинкейд. Авантюризм у тебя в крови, разве не так? Вырывать у прошлого его тайны - твое предназначение, и только потому, что ты не в силах ему противостоять, мы и сидим здесь. Я прав?
- Возможно. Но в данном случае речь идет не о тайнах прошлого. Убийца орудует в Уайтчепеле здесь и сейчас, и я надеялась, ты поможешь мне его найти.
- Я польщен, но помочь, к сожалению, не смогу.
- Почему?
- Потому что тот, кто по-настоящему не ищет правды, никогда ее не найдет.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Я хочу этим сказать, что ты закрываешь глаза на очевидное, Кинкейд. А очевидное заключается в том, что тебя водят за нос. От того, что ты мне рассказала, волосы встают дыбом. Зачем убийце оставлять на месте преступления египетские иероглифы?
- Ну, чтобы навести подозрение на королевский дом. Всем известно, что герцог Кларенс является председателем "Египетской лиги".
- D'accord, но, если это лишь отвлекающий маневр, зачем позвали тебя? Для объяснения мазни этого безумца нужен врач, а не археолог.
- К чему ты клонишь?
- Мне кажется, в этом деле речь идет о куда более важных материях, и тебя посвятили далеко не во все. У меня создается такое впечатление, что тебя используют для создания прочного алиби кому-то на самом верху. Мне ничего можешь не говорить, но признайся по крайней мере себе, что такая мысль уже посещала тебя. В противном случае после всего, что между нами произошло, ты бы не попросила меня о помощи, не так ли?
Сара явно нервничала. Ей не очень нравилось, какой оборот принимал их разговор.
- Морис, - тихо начала она, - мне не хотелось бы создавать впечатление, что…
- Чтобы начать меня искать, тебе пришлось многое преодолеть, - невозмутимо продолжал Дю Гар. - И я могу объяснить это только одним. Ты одна, Сара Кинкейд. Совсем одна. Люди, поручившие тебе поиск убийцы, не были с тобой честными, так?
Сара помедлила. Дю Гар не утратил своей способности смотреть ей прямо в душу, объяснялось ли это его особыми способностями, или он просто очень хорошо ее знал.
- Ты прав. - У Сары возникло чувство, будто ее застали врасплох. - Так оно и было.
- Я в этом и не сомневался. - Дю Гар стукнул кулаком по столу. - Готов поспорить, эти джентльмены вовсе не так заинтересованы в поисках истины, как уверяют. А что, если на улицах говорят правду и след действительно тянется в Букингемский дворец?
- Ты заходишь слишком далеко, Дю Гар.
- Разве? Честно говоря, здесь, в Уайтчепеле, про герцога Кларенса рассказывают странные вещи. Одни говорят, что ему плевать на власть и он с большим удовольствием посвятил бы себя искусству; другие уверяют, что женщинам он предпочитает мужчин; третьи клянутся, что он по ночам выбирается из дворца и проводит время с девицами легкого поведения. Странное создание, в самом деле. И кто поручится, что он не способен на убийство?
- Я. - Сара решительно покачала головой. - Это невозможно. Герцог не преступник.