В одном переходе от Днепра хан велел остановиться. Сотник Савл сделал свое дело: ни один сигнальный русский костер не загорелся. Русь не знала о приближении к ее границам степных воинов. Завтра утром, проведя ночь на берегу безвестной речушки, притоке Днепра, отдохнувшая хазарская конница полным наметом, уже нисколько не таясь, понесется на Киев. И ничто не спасет славянский град, не отведет занесенной над ним кривой вражеской сабли.
30
В небольшой укромной бухточке Днепра расположились у берега несколько десятков варяжских лодий. Их паруса бессильно обвисли, весла были вытащены из воды. Яркая луна заливала желтым светом речную гладь, подступающий к самой воде лес. Вокруг догорающих костров, на скамьях лодий, прямо на брошенных на песок плащах, спали викинги. За их плечами был долгий, утомительный путь из далекого Полоцка почти до самого Киева. Ведь до стольного града всей Руси им оставалось всего полдня плавания.
Кроме не смыкающей глаз стражи не спал в шатре и ярл Эрик с двумя ближайшими сотниками-единомышленниками. Напротив варягов стоял высокий, сутулящийся человек. Он до подбородка был закутан в старый дырявый плащ, верхнюю часть лица скрывала надвинутая на самые глаза облезлая шапка.
- Говори, трел, - произнес Эрик. - Что велел передать мне твой хозяин?
- Он ждет тебя, славный ярл, и готов сделать все, что ты прикажешь. Но прежде он хотел бы знать, что ты задумал.
- Мне нужен стол великих киевских конунгов. И твой хозяин должен помочь мне занять его.
- Ты, как никто другой, достоин этого, светлый ярл. Но прежде чем стать великим князем Руси, надобно взять Киев. А русы никогда не отдадут его без боя. Каковы же они в битвах, ты должен знать без чужих подсказок… Ты решился на трудное дело.
- Я хорошо знаю русов, трел, - высокомерно ответил Эрик. - Но мне известно и то, что в Киеве сейчас всего три сотни воинов. Остальные ушли с княгиней Ольгой под Искоростень и до сих пор не вернулись оттуда. Это сообщил мне вчера варяжский купец, плывущий по Днепру из Царьграда на родину. Еще он сказал, что русы в Киеве ниоткуда не ждут беды и потому беспечны.
- Варяжский купец поведал тебе только половину правды, славный ярл, - спокойно прозвучал голос человека в плаще. - Да, в самом городе лишь три сотни дружинников, и вчера к ним присоединились сотни тех, что прибыли вместе с тысяцким Микулой из Полоцка. Но мало кто знает, что еще несколько дней назад из-под Искоростеня возвратилась конница воеводы Ярополка. Где она сейчас - неведомо никому. И только боги знают, ярл, кто кому готовит западню: ты русам или они тебе.
Эрик с нескрываемым презрением посмотрел на человека в плаще.
- Без риска не бывает удачи, трел. Ты потому и стал рабом, что был плохим воином. А раз так, мне не нужны твои советы. Лучше запоминай то, что передашь хозяину. Я не собираюсь лить кровь викингов на киевских стенах, а возьму город хитростью. Завтра часть моих воинов будет на киевском торжище. Пусть твой хозяин тайно спрячет пять десятков из них в самом городе. Ночью ты проведешь по лесу три сотни викингов к Жидовским воротам, и мы нападем на них одновременно снаружи и из самого города. А когда разгорится бой у ворот, остальные варяги ворвутся в Киев со стороны Днепра. Все понял, трел? Ничего не перепутаешь?
- Ничего, славный ярл. Передам хозяину все сказанное тобой слово в слово.
Эрик указал рукой в сторону выхода из шатра.
- Ступай, трел. Встречайся с хозяином, а с закатом солнца снова будь у меня. Спеши, не теряй напрасно времени.
Человек в плаще отвесил ярлу низкий поклон и шагнул к выходу. Едва за ним задергался полог, один из сотников, в течение всего разговора не спускавший глаз с раба, обратился к Эрику.
- Ты уверен, что это тот человек, о котором говорил Хозрой?
- Ты о ком, Рогнар? - удивился ярл. - О рабе? Но от кого он может быть еще?
- Это не трел, - убежденно сказал Рогнар. - Я сам имею рабов, видел их в империи и у себя на родине. Поэтому могу смело утверждать, что говоривший с нами никогда не был рабом. Я заглядывал ему в глаза, вслушивался в голос, не упустил ни одного его движения - и не обнаружил в нем ни единой приметы раба. Больше того, этот человек чувствовал себя равным нам, лучшим из викингов.
- Он назвал тайное слово, известное лишь мне и Хозрою, - заметил Эрик.
- Только поэтому он и ушел живым, - угрюмо процедил сквозь зубы Рогнар. - И все-таки что-то настораживает меня в нем, не позволяет верить до конца. Мне кажется, что я уже где-то или видел этого человека, или слышал его голос. А я редко ошибаюсь.
- Может, ты встречал его у Хозроя? - предположил Эрик. - Или сталкивался с ним в империи? Ведь рабы меняют хозяев так же часто, как золото кошельки.
Рогнар отрицательно покачал головой.
- Нет, я никогда не запомнил бы раба. Для меня они все одинаковы и не имеют собственного лица и голоса. Повторяю еще раз: этот человек такой же трел, как и все мы, здесь присутствующие.
- Ты преувеличиваешь, - вступил в разговор другой сотник. - Может, раб просто похож на кого-то? А поскольку ты слишком долго смотрел на него, тебе и примерещилось невесть что.
- Возможно, - нехотя согласился Рогнар. - И все-таки при виде его моя рука сама тянулась к мечу. А голос крови еще ни разу не обманывал меня. Этот человек принесет нам беду.
- Пустое… Что может сделать нам жалкий трел?
- Предать. Раб - это говорящее животное, а ведь даже собака иногда кусает своего хозяина. Ушедший трел может открыть наш тайный замысел киевлянам.
Эрик задумался.
- Ты прав, Рогнар, - сказал он. - Золото - великий искуситель, тем паче для ничего не имеющего раба. Но неужто из-за твоего необъяснимого страха мы должны отказаться от возможности малой кровью захватить Киев?
- Нет, поскольку это наш единственный способ взять город. Давай доверимся трелу, только не полностью. Мы сказали, что будем штурмовать Жидовские ворота, а на самом деле нападем на Ляшские.
- Так и поступим.
- Еще, ярл. Знаю, что ты не раз охотился с покойным князем Игорем в этих местах. Может, сможешь вывести нас к Ляшским воротам и без трела?
- Вряд ли. Последний раз я был здесь три года назад. Да и разве я пытался когда-либо запомнить чужие лесные или охотничьи тропы? Так что без помощи раба не обойтись никак.
- Значит, пусть нас ведет трел. Но горе ему, если он снова вызовет мои подозрения.
31
Бескрайняя степь спала. Приближался самый тревожный утренний час - время между зверем и собакой. Минуты, когда волк, хозяин ночной степи, отступал перед рассветом от человеческого жилья, уступая на день господствующее место собаке, а та, трусливо поджав хвост, еще боялась покинуть защитника-человека. В эти мгновения степь ничья. На ее равнинах царят покой и тишина, все сковано непробудным сном.
Воевода Ярополк положил руку на холку коня, продел ногу в стремя. Окинул взглядом стоявших против него тысяцких.
- Готовьтесь, друга! И пусть ни одного хазарина не минует русский меч!
После неудавшейся попытки внезапным налетом захватить Искоростень тридцать сотен всадников великокняжеской дружины были тайно возвращены обратно к Киеву и переброшены за Днепр, в степь. Опытные полянские воеводы всегда помнили, какие ненадежные соседи у Руси с востока и юга, а поэтому конница Ярополка должна была стать прочным заслоном на возможных путях печенегов или хазар. Дозорные воеводы давно уже следили за хазарской ордой и неотступно шли за ней следом. Это по его распоряжению русские сторожевые посты, дабы усыпить осторожность степняков, не зажгли сигнальных костров и дали недругу беспрепятственную дорогу к Днепру. Теперь, когда орда чувствовала себя в полной безопасности и отдыхала перед броском на Киев, расчетливый Ярополк решил дать ей бой на уничтожение.
Предрассветную тишину расколол топот сотен копыт, громкое ржание, звон оружия. Сметая на пути дремлющие хазарские секреты, на спящую орду обрушилась лавина всадников. Пройдясь по полусонным, ничего не понимающим хазарам копытами лошадей и клинками мечей, напавшие конники достигли берега реки. Здесь они разделились на две части и поскакали назад, отсекая пеших ордынцев от их лошадей, выстроились сплошной стеной между хазарским лагерем и отпущенными на ночные пастбища табунами.
Протирая на ходу заспанные глаза, хан с обнаженной саблей в руке выскочил из шатра, уклонился от просвистевшей рядом с ухом стрелы. То, что он увидел, заставило его оцепенеть. Два тесных строя конных зажали его воинов с двух сторон и отсекли от лошадей. Привстав на стременах, чужие всадники засыпали мечущихся между ними хазар ливнем стрел. А со стороны степи, уперев фланги в ряды своих конников, уже надвигались плотные шеренги пеших воинов, неся впереди себя частокол острых копий. В сером предутреннем полумраке хан сразу узнал так нежданно свалившегося ему на голову врага - это были русы.
Отбросив саблю и упав на колени, хан протянул к небу руки, издал протяжный вопль, похожий скорее на волчий вой. Так воет матерый степной хищник в предчувствии скорого конца.
32
Три сотни викингов под началом самого ярла выступили к стенам Киева ночью. Едва отсвечивающая под луной лента Днепра исчезла за крутизной берега, Эрик остановил шедшего впереди варяжской колонны раба.
- Как хочешь вести нас?
- Вначале по лесной тропе, а ближе к Киеву по дну оврага. Он заканчивается у городских стен рядом с Жидовскими воротами.
- Мы не пойдем этой дорогой, трел. Сворачивай с тропы вправо и ступай к Медвежьему озеру. А от него двигайся к Ляшским воротам.
- Но ты собирался идти к Жидовским, светлый ярл? - прозвучал удивленный голос раба.
- Я передумал, - ответил Эрик - А поэтому веди, куда я только что сказал. И не вздумай обмануть меня… Знай, что я несколько раз охотился в здешних местах с покойным князем Игорем и хорошо их помню. Будем к рассвету у Ляшских ворот - получишь горсть серебра, нет - отправишься к предкам. Все понятно, трел?
- Да.
- Тогда не медли.
Эрик ударил кулаком в железной рукавице по краю щита, и из темноты за его спиной выступили два варяга с луками в руках. Не проронив ни слова, они встали справа и слева от раба, достали из колчанов и положили на тетивы стрелы. Их длинные острые наконечники едва не касались плаща раба.
- Трел, я сегодня видел плохой сон, - с усмешкой проговорил Эрик. - Боги открыли мне, что ты замыслил против сынов Одина дурное. Предупреждаю, что при первом подозрении в измене стрелы викингов пронзят тебя насквозь. Не забывай об этом…
- Ты напрасно тревожишься, ярл, - спокойно сказал раб. - Рассвет ты встретишь там, куда собрался.
Приказ Эрика вести викингов к Ляшским воротам спутал все планы мнимого трела, а на самом деле сотника Ярослава. Вместе с дружинниками тысяцкого Микулы, возвратившегося вчера в Киев, в городе насчитывалось всего четыреста воинов. Половина из них сейчас ждала варягов в засаде на выходе из оврага у Жидовских ворот, а вместо этого он приведет врагов к беззащитным Ляшским. Нет, такого не должно случиться ни в коем случае! Но как можно расстроить замысленное варягами нападение на Ляшские ворота? Отказаться вести их? Но Ярославу известно, да и сам ярл недавно напомнил, что он несколько раз охотился в здешних лесах. Поэтому, возможно, Эрик сможет вывести викингов в нужное место и без посторонней помощи. Значит, надобно лишить варягов и возможного проводника в лице ярла. Но как это осуществить? Правда, под плащом у сотника спрятан надежный боевой нож, но два стража, идущих по бокам, не позволят даже выхватить его. Глаза врагов ни на мгновение не отрываются от Ярослава, стрелы их луков постоянно нацелены ему в грудь. Да и что он может сделать с ножом против целиком закованного в доспехи ярла, на котором от головы до коленей нет ни одной пяди, не защищенной броней?
- Медвежье озеро, трел, - вывел Ярослава из задумчивости голос Эрика. - Вон священный дуб русов, а за ним и тропа в Киев.
И тут Ярослава словно озарило: Медвежье озеро! Именно здесь прошлой зимой объявился медведь-шатун, не набравший за лето жира и потому не залегший на спячку в берлогу. В поисках пищи медведь не раз нападал на людей, а однажды даже испортил своим появлением великокняжескую охоту. Тогда взбешенный Игорь велел уничтожить голодного лесного бродягу. В числе прочих ловушек на возможных путях шатуна было вырыто и несколько глубоких ям, прикрытых жердями и тщательно замаскированных, дно которых было густо утыкано острыми кольями. Их копали под наблюдением Ярослава, он до сих пор отлично помнит расположение. Одна из ловушек была устроена недалеко от озера, рядом со священным дубом. Тогда медведь-шатун провалился в другую яму. Ничего, в эту сегодняшней ночью должен угодить зверь пострашней…
- Ты не ошибся, ярл, это Медвежье озеро, - сказал Ярослав. - Поэтому сейчас нам придется сойти с тропы и обогнуть священный дуб стороной.
- Почему? - подозрительно спросил Эрик.
- Возле дуба мы можем встретить русов, пришедших держать совет с душами спустившихся на землю предков, - ответил сотник. - А лишние глаза нам ни к чему.
- Хорошо, веди в обход, - разрешил Эрик.
Ярослав разговаривал с ярлом, но глаза и мысли русича были обращены к огромному развесистому дубу-исполину. Одиноко возвышаясь посреди небольшой, тщательно ухоженной поляны, он был хорошо виден на фоне светлеющего неба.
О священный дуб, твои корни пьют живительные соки в подземном мире, твой могучий ствол гордо высится между небом и землей, а твои ветви-руки уходят в небо. О священный дуб бессмертия, ты связываешь сегодняшний день-явь с миром уже живущих на небе душ, по твоим ветвям, касающимся облаков, спускаются лунными ночами на землю умершие предки. О боги, обитающие на вечном древе жизни, взгляните на руса, идущего сейчас выполнить последний долг воина, позвольте и его душе взойти по священному дубу на небо. Смерть не страшна потомку Перуна, ибо воин-русич рождается, дабы погибнуть в бою, а умирает, чтобы вечно жить на небе. Боги, примите душу своего родича, дайте ей место на ветвях священного дуба бессмертия.
Ярослав свернул с тропы, ведущей к дубу, медленно направился в сторону от нее. Вот пологий спуск в глубокую, с шумящим на дне ручьем лощину. Чуть дальше - склонившийся набок граб, рядом с которым вырыта яма-западня. Земля, которой были покрыты жерди-перекладины, успела густо зарасти травой, и смертельная ловушка ничем не напоминала о своем существовании. Затаив дыхание, Ярослав осторожно ступил на тонкий настил. Первый короткий шаг, второй… Третий. Ярослав почувствовал, как земля вначале слабо спружинила под ногами, а затем прогнулась под тяжестью идущих. Заподозрив неладное, Эрик остановился.
- Трел, куда завел нас? - вскричал он.
Поздно! Не обращая внимания на лучников, сотник рванулся к ярлу и с силой толкнул его на самую середину западни. Резко присел, услышал под ногами Эрика треск жердей и метнулся назад, к твердой земле. Достигнув склона лощины, на миг оглянулся. Один из викингов-стражей, бросив лук, уползал с опасного места на четвереньках, другой целился в Ярослава. Сам Эрик, сгруппировавшись для прыжка, собирался последовать примеру русича. Мгновение - и тело ярла взлетит над ямой-ловушкой… Нет! Ярослав выхватил из-под плаща нож, бросил его в одну из ног Эрика. И тотчас звенящая стрела вошла в грудь сотника почти до оперения.
Нож вонзился в ногу ярла, и тот присел от боли. Услышал, как ломались под ним последние из жердей настила, и сразу понял - это конец. Что ж, в таком случае ему осталось одно - встретить смерть как викингу. Эрик рванул из ножен меч, поднял к небу глаза. Один, посмотри, он умирает как истинный воин: в его теле чужое железо, в руках обнаженный меч… Значит, он принял гибель в бою.
Прежде чем ярл исчез в яме-ловушке, ему в голову вполз зловещий голос вещуньи Рогнеды: "…вы оба не вернетесь домой, а навсегда останетесь здесь. Тебя, ярл, поглотит земля…" Так и не выпустив из рук меча, Эрик упал спиной на острые колья, а большой пласт земли, сползший сверху, почти доверху засыпал яму.
Первым пришел в себя сотник Рогнар.
- Что с трелом? - спросил он у стрелявшего в Ярослава лучника.
- Он мертв. Стрела пробила его насквозь.
- Значит, нас больше некому вести на Киев. Что будем делать, гирдманы? - обратился Рогнар к двум сотникам, которые вместе с ним были отобраны Эриком для нападения на город.
- Это боги отвели от русов наши мечи, - сказал один из сотников. - Они же покарали и трела с ярлом. Раба за то, что желал зла сынам Одина, а Эрика, что давно забыл родную землю и мечтал то о месте полоцкого князя, то о власти киевского конунга. И наши боги не простили ему этой измены.
- Варягам не нужен русский Киев, - прозвучал голос второго сотника. - Его захвата жаждал лишь властолюбивый и завистливый Эрик Что же, боги послали ему то, чего он сам желал русам. Пока не поздно, надобно постараться избежать его судьбы. - Сотник посмотрел на луну, перевел взгляд на Рогнара. - Скоро наши драккары с оставшимися викингами должны тронуться в путь, чтобы напасть на Киев с Днепра. Дабы не случилось непоправимого, нам следует поспешить назад и остановить их. Тем более что обычаи варягов требуют от нас как можно быстрее избрать нового ярла.
Слова сотников нисколько не удивили Рогнара. Он прекрасно знал, что большинство викингов, как простых воинов, так и знатных гирдманов, всегда были против вражды с русами. Теперь, после гибели Эрика, не было дела до чужого славянского Киева и ему самому. А вот кто станет новым ярлом, имело для него первостепенное значение, ибо он давно уже считал себя самым достойным преемником Эрика. Поэтому ему не было смысла ни оставаться в лесу, ни в чем-то перечить сотникам, настраивая их против себя.
- Согласен с вами, гирдманы, - сказал Рогнар. - Смерть Эрика изменила все наши планы. Главное сейчас - как можно скорее возвратиться обратно к реке. Но что делать с мертвым ярлом? Ведь его душа должна расстаться с телом и вознестись на небо в пламени священного погребального костра. А Эрик так глубоко в земле…
- У нас лишь мечи да секиры, и до тела ярла мы доберемся не скоро, - сухо заметил первый сотник - А нам сейчас дорога каждая минута.
- Он прав, - поддержал товарища другой гирдман. - Эрика покарали боги, пусть они и решают, как поступить с его душой. А наши дротты принесут им щедрые дары, чтобы они простили ярла и не оставили его душу в чужой земле.
И Рогнар не стал продолжать разговор.
- Да будет по-вашему, гирдманы. Мы возвращаемся…