* * *
Утро того дня, когда по плану Джондалара они должны были добраться до стойбища племени Шарамудои, выдалось слегка морозным, что говорило о надвигающейся зиме. Эйла обрадовалась этому. В покрытой лесами холмистой местности Эйле казалось, что она уже бывала здесь раньше, хотя этого не могло быть. Все здесь было удивительно знакомым: деревья, растения, холмы. Когда она увидела висевшие на ветках орешки фундук, то не могла не остановиться и не сорвать их. Разгрызая слегка недозрелые в зеленой скорлупе орехи, она вдруг поняла, почему ей все кажется таким знакомым: именно такими были земли вокруг пещеры Брана, где она выросла.
Территория была знакома и Джондалару, и когда он нашел четкий след, то понял, что тропа, ведущая к краю плато, уже недалеко, они близко от цели.
Но тут Эйла, соскальзывая с лошади, крикнула:
- Джондалар! Остановись, посмотри! Черная смородина!
- Но мы почти дошли…
- Мы можем набрать ягод и для них… Я не ела такого с тех пор, как ушла из Клана. Попробуй, Джондалар! Есть ли что-нибудь вкуснее и слаще? - Ее руки и рот были окрашены соком. Она поглощала ягоды просто горстями.
Джондалар расхохотался:
- Посмотрела бы ты на себя… Ведешь себя словно маленькая девочка. Вся измазана… возбуждена…
Она не могла ответить, поскольку рот ее был набит смородиной.
Он попробовал несколько ягод, нашел их сладкими и вкусными и сорвал еще. Съев несколько горстей, он обратился к ней:
- Вроде бы ты хотела собрать ягод и для них. Но нам некуда положить их.
Подумав, Эйла улыбнулась и сняла плетеную шляпу.
Они заполнили ее ягодами на две трети, когда раздалось предупреждающее урчание Волка. Взглянув вверх, они увидели юношу, который шел по тропе. При виде людей и волка он остановился, онемев от страха.
Джондалар вгляделся в юношу:
- Дарво! Это ты? Я - Джондалар, Джондалар из Зеландонии. - Он направился к парню.
Джондалар говорил на незнакомом Эйле языке, несколько похожем на язык Мамутои. Она увидела, как страх на лице молодого человека сменился озадаченным выражением.
- Джондалар? Джондалар! Что ты делаешь здесь? Я думал, ты никогда не вернешься, - проговорил Дарво.
Они бросились друг к другу и обнялись. Отстранившись, Джондалар воскликнул:
- Дай-ка посмотреть на тебя! Даже не верится, как ты вырос!
Джондалар снова обнял парня, но после первых слов приветствия он почувствовал, что Дарво, казалось, чем-то озабочен. Джондалар понял: Дарво был уже почти взрослым и полагал, что традиционные приветствия - это одно, а вот излишняя чувствительность мужчине не к лицу. Дарво взглянул на Эйлу, затем на Волка, которого держала женщина, и глаза его вновь широко открылись. Затем он увидел лошадей с навьюченными корзинами и шестами, и глаза его едва не вылезли из орбит.
- Думаю, пора познакомить тебя с моими… друзьями, - сказал Джондалар. - Это Дарво из племени Шарамудои, а это Эйла, она принадлежит к племени Мамутои.
Эйла поняла, что ее представили Дарво. Подав знак Волку, чтобы тот оставался на месте, она подошла к юноше, протянула руки с поднятыми ладонями.
- Я Дарво Шарамудои, - сказал юноша, беря ее руки в свои. Он произнес это на языке Мамутои. - Приветствую тебя, Эйла.
- Толи неплохо тебя обучила. Ты говоришь на наречии Мамутои, словно родился там, Дарво. Или теперь нужно называть тебя Дарвало? - сказал Джондалар.
- Обычно меня зовут Дарвало. Дарво - это детское имя. - Он вдруг покраснел. - Но ты можешь называть меня Дарво, если хочешь.
- Дарвало - прекрасное имя. Рад, что ты учился у Толи.
- Доландо решил, что это будет полезно. Он сказал, что мне понадобится знание языка, когда следующей весной мы отправимся к Мамутои для торгового обмена.
- Как тебе понравился Волк? - спросила Эйла.
В раздумье юноша нахмурил брови. Он никогда еще не сталкивался с волком так близко, да никогда и не хотел этого. Он двинулся вперед. Волк обнюхал его руку и неожиданно лизнул ее. Юноша взглянул на животное и женщину, которая обнимала волка за шею, поглаживая другой рукой голову зверя. Невероятно: живой волк - любимец этой женщины!
- Хочешь потрогать его мех? - спросила Эйла. Дарвало удивился, но сделал шаг вперед, однако сразу же попятился, поскольку Волк решил его еще раз обнюхать.
- Вот смотри. - Эйла крепко прижала руку к голове Волка. - Он любит, когда его почесывают. - Она показала, как это делается.
Волк, видно, ощутив укус блохи, сел, яростно почесывая за ухом. Дарвало улыбнулся: никогда в жизни ему не приходилось видеть волка в такой позе.
- Я же говорила тебе, что он любит, когда его почесывают. Лошадям это тоже нравится. - Эйла подала Уинни сигнал приблизиться.
Дарвало взглянул на Джондалара. Тот стоял и улыбался, как будто не видел ничего странного в том, что женщина чешет волков и лошадей.
- Дарвало из племени Шарамудои, это та, что ржет. - Эйла дала толкование клички кобылы, притом, произнося слова, она точно изобразила тихое ржание лошади. - Вот так ее зовут по-настоящему, но мы чаще называем ее просто Уинни. Так легче для Джондалара.
- Ты можешь разговаривать с лошадьми? - ошеломленно спросил Дарвало.
- Любой может говорить с ними, но лошадь слушает не каждого. Вначале вы должны хорошо узнать друг друга. Вот почему Удалец слушается Джондалара. Он познакомился с ним, когда тот был еще жеребенком.
Дарвало повернулся к Джондалару:
- Ты можешь сидеть на спине у этой лошади?
- Да, потому что она меня знает, Дарво. Она позволяет делать это и во время бега, и мы можем быстро двигаться вперед.
Юноша, похоже, и сам был готов вскочить на лошадь. Джондалар добавил:
- Что касается этих животных, то ты можешь помочь нам. Если захочешь. Мы уже долгое время находимся в пути, и мне хочется повидаться с Доландо, Рошарио и с другими, но большинство людей начинают нервничать при виде животных. Они не привыкли к ним. Ты пойдешь с нами, Дарво? Если увидят, что ты не боишься находиться рядом с животными, возможно, они не будут волноваться…
Юноша расслабился, так как просьба не казалась ему трудновыполнимой. В конце концов, он и так уже находился рядом с лошадью и Волком.
- Чуть не забыл, - ответил Дарвало. - Мне ведь нужно собрать черной смородины для Рошарио, поскольку она сама не может.
- У нас есть черная смородина, - сказала Эйла.
- Почему она не может собирать ягоды? - спросил тут же Джондалар.
- Она упала со скалы и сломала руку. Не знаю, срастется ли.
- Почему не срастется? - хором спросили гости.
- Никто не смог правильно соединить кости.
- А где Шамуд? Где твоя мать?
- Шамуд умер прошлой зимой.
- Извини.
- А моя мать ушла. К Толи пришел человек из племени Мамутои. Ему понравилась моя мать, и он захотел стать ее другом. Она всех удивила, когда бросила все и ушла жить в племя Мамутои. Она звала меня с собой, но Доландо и Рошарио умоляли меня остаться. Ведь я Шарамудои, а не Мамутои. - Он посмотрел на Эйлу и покраснел. - Нет, я ничего не имею против Мамутои, - поспешно добавил он.
- Конечно, нет. - Джондалар нахмурился. - К тому же я все еще Джондалар из Зеландонии. Как давно упала Рошарио?
- В летнее новолуние.
Эйла вопросительно взглянула на Джондалара.
- В последнее новолуние, - перевел он. - Ты думаешь, что уже поздно?
- Не знаю, пока не увижу ее.
- Эйла - целительница, Дарво. И очень хорошая. Она может помочь, - сказал Джондалар.
- Я подумал, а не колдунья ли она? Все эти животные… - Дарвало помолчал и, посмотрев на лошадей и Волка, добавил: - Она должна быть хорошим целителем. Я пойду с вами, чтобы никто не испугался животных.
- Ты понесешь ягоды? А я попридержу Волка и Уинни. Иногда они тоже боятся людей.
Глава 15
Дарвало вел их по тропе, спускавшейся по склону холма. Внизу они свернули на тропинку, проложенную по каменистому дну высохшего русла. Степные лошади уверенно шли по камням, поскольку такой же подъем вел к пещере Эйлы. Все же Эйла беспокоилась, что лошади могут споткнуться и пораниться, но вскоре они ступили на другую тропу, утоптанную и широкую. Она привела их к каменной осыпи, в которой Эйла уловила нечто знакомое. В детстве ей нередко встречались такие осыпи у скал. Она разглядела там растение с сочными листьями и белыми, похожими на рога цветами. Из-за шипов на плодах люди из Дома Мамонта называли это неприятно пахнущее растение колючими яблоками. Это был дурман. И Креб и Иза применяли его, но по-разному.
Джондалару это место было знакомо, он собирал здесь камни, чтобы обозначать тропы и обкладывать кострища. Он удовлетворенно отметил, что они приближаются к селению. Впереди в просвете деревьев виднелось небо. Джондалар знал, что они уже близко к обрыву.
- Эйла, надо бы снять поклажу с лошадей и отвязать шесты. Тропа вокруг гребня скалы узкая. Потом мы вернемся и заберем остальное.
Когда все было снято, Эйла подошла к краю скалы и посмотрела вниз, но тут же отступила назад, чувствуя приступ головокружения. Она крепко ухватилась за скалу, но, преодолев себя, вновь огляделась вокруг.
Далеко внизу виднелась река Великой Матери, вдоль которой они шли. Эйле никогда не приходилось смотреть на нее с такой высоты. Притоки, сливаясь воедино, устремились в ущелье между скалами, и затем на выходе река достигала такой же мощи, как в дельте. Под скалой находилось какое-то деревянное сооружение. Прямо напротив высились горы.
Дарвало терпеливо ждал, пока Эйла освоится со столь сложной местностью. Он жил здесь всю жизнь и воспринимал эту панораму как нечто само собой разумеющееся, однако при виде ошеломленных пришельцев он испытывал даже гордость. Когда женщина повернулась к нему, он улыбнулся, затем повел ее вокруг гребня скалы. Тропу расширили, и по ней можно было идти и вдвоем, если тесно прижаться друг к другу. Это позволяло тащить за собой груз или убитое животное. Здесь могла пройти и лошадь.
Когда Джондалар подошел к обрыву, он ощутил знакомую боль внутри от вида внизу, боль, которая никогда полностью не проходила, пока он жил здесь. Он мог контролировать ее, восхищаясь и открывающейся картиной, и огромной работой, благодаря которой с помощью каменных топоров были убраны все крупные глыбы. Это был самый удобный проход к жилищу, и все же чувство боли оставалось.
Придерживая Волка, Эйла следовала за юношей вокруг отвесной стены. Уинни двигалась за ними. Возле края тропы появилась трава, затем кусты и деревья. Далее виднелось несколько деревянных строений. Удобное для жизни селение Шарамудои сверху было защищено нависшей огромной каменной плитой. Джондалар знал, что в случае опасности существовал другой выход: можно было залезть на эту отвесную скалу. С гор стекал прозрачный ручей, спускавшийся водопадом в нижнее озеро.
Увидев появившихся из-за скалы волка и лошадь, люди побросали работу, но Джондалар уже был рядом. Они растерянно смотрели на него, хотя, несомненно, узнали.
- Хола! - приветствовал он их.
Увидев Доландо, Джондалар отдал повод Эйле и, обняв Дарвало, пошел к вождю Пещеры.
- Доландо! Это я - Джондалар!
- Джондалар! Ты? - Доландо был все еще в замешательстве. - Откуда ты?
- С востока. Я провел зиму в племени Мамутои.
- А это кто?
Джондалар знал, что необходимо соблюсти ритуал знакомства, иначе человек будет весьма оскорблен.
- Это Эйла из племени Мамутои. Животные с нами. Они подчиняются нам и никому не причинят зла.
- И волк тоже?
- Я уже дотрагивался до волка и гладил его по шерсти, - сказал Дарвало. - Он даже не пытался обидеть меня.
Доландо взглянул на парня:
- Ты притрагивался к нему?
- Да. Она говорит, что это неопасно, надо только познакомиться с ними.
- Это правда, Доландо. Я не пришел бы сюда с тем, кто мог бы причинить вам беспокойство. Иди и познакомься с Эйлой и животными.
Несколько человек последовали за ними. Уинни подошла к Эйле. Та в одной руке держала повод Удальца, а другой придерживала Волка. Огромный северный зверь принял защитную стойку, но угрозы от него не исходило.
- Как ей удается заставить лошадей не бояться волка?
- Они знают, что им нечего бояться его. Они помнят его еще маленьким.
- А почему они не убегают от нас? - спросил вождь, когда они подошли ближе.
- Их всегда окружали люди. Я присутствовал при рождении жеребенка. У меня была серьезная рана, и Эйла спасла мою жизнь.
Доландо остановился и тяжело посмотрел на мужчину.
- Она колдунья?
- Она принадлежит к Дому Мамонта.
Невысокая пухлая молодая женщина вступила в разговор:
- Если она - Мамут, то где ее татуировка?
- Мы уехали прежде, чем она кончила учиться, Толи. - Улыбнувшись, Джондалар посмотрел на женщину из племени Мамутои: она совсем не изменилась, осталась такой же прямой и откровенной.
Доландо закрыл глаза и покачал головой.
- Плохие дела. - Во взгляде его было отчаяние. - Рошарио упала и поранилась.
- Дарво говорил об этом. Он сказал, что ваш Мамут умер.
- Да, прошлой зимой. Хочется, чтобы эта женщина оказалась настоящей целительницей. Мы сообщили в соседнюю Пещеру, но их целитель куда-то отлучился. А теперь, наверное, слишком поздно.
- Ее учили не врачеванию. Она и так целительница. Ее учили… Это долгая история, но она понимает кое-что в своем деле.
Они подошли к Эйле и животным.
- Эйла из племени Мамутои! Это Доландо, вождь Шамудои, части народа Шарамудои.
Джондалар произнес это по-мамутойски и, перейдя на язык Доландо, сказал:
- Доландо из племени Шарамудои! Это Эйла, дочь Дома Мамонта племени Мамутои.
На мгновение Доландо замешкался, поскольку смотрел на животных, особенно на волка, так как никогда так близко не стоял рядом с живым волком. Затем он перевел взгляд на лошадей. Они выглядели вполне мирными. Тогда он протянул открытые ладони.
- Именем Великой Матери Мадо приветствую тебя, Эйла из племени Мамутои.
- Именем Мут, Великой Земной Матери, благодарю тебя, Доландо из племени Шарамудои, - ответила Эйла, беря его руки в свои.
"У женщины странный акцент, - подумал Доландо. - Она говорит на языке Мамутои, но как-то не так. Толи гораздо четче произносит звуки. Может быть, она из другой области". Доландо достаточно знал язык, чтобы понимать его, поскольку несколько раз ходил к Великой реке, где торговал, и даже привел женщину этого племени.
Вслед за Доландо и другие потянулись приветствовать Джондалара и прибывшую с ним женщину. Толи вышла вперед. Джондалар с улыбкой посмотрел на нее: через брата он был с ней в родстве, и она очень нравилась ему.
- Толи! Как прекрасно вновь увидеть тебя!
- Мне тоже приятно видеть тебя. Ты уже хорошо говоришь на нашем языке. Временами я сомневалась в твоих способностях к языкам.
Она не прикоснулась ладонями к его рукам, а просто дружески обняла. Обрадованный тем, что он наконец здесь, Джондалар наклонился и приподнял маленькую женщину. Слегка растерявшись, она покраснела, ей пришло в голову, что этот высокий, красивый, несколько замкнутый мужчина сильно изменился. Она не могла припомнить, чтобы он так открыто проявлял свои чувства. Когда он поставил ее на землю, она внимательно посмотрела на него и его спутницу, решив, что эта женщина, вероятно, и есть причина перемены.
- Эйла из стойбища Льва племени Мамутои приветствует Толи из племени Шарамудои.
- Именем Мут или Мадо я приветствую тебя, Эйла из племени Мамутои.
- Именем Матери Всего Сущего благодарю тебя, Толи из племени Шарамудои, счастлива познакомиться с тобой. Я столько слышала о тебе. Ты не в родстве со стойбищем Льва? - Эйла чувствовала, что женщина изучает ее. Толи еще не поняла, но вот-вот сообразит, что Эйла не родилась среди Мамутои.
- Да, мы родственники, но дальние. Я из южного стойбища. Стойбище Льва далеко на севере, но я знакома с его обитателями. Каждый знает Талута. Его невозможно не знать, как и его сестру Тулию.
Тут до Толи дошло, что произношение у Эйлы совсем иное, да и имя ее не встречается у Мамутои. Надо бы побольше узнать о ней. Она посмотрела на Джондалара:
- Тонолан остался среди Мамутои?
- Тонолан мертв.
- Прошу простить меня. Маркено тоже будет огорчен. Все же не могу сказать, что я этого не ожидала. Его желание жить умерло вместе с Джетамио. Кто-то может пережить смерть близких, кто-то - нет.
Эйле понравилась речь женщины. Она говорила прямо и открыто. Она все еще сохраняла верность обычаям Мамутои. Остальные приветствовали Эйлу довольно сдержанно, Джондалара они считали своим и поэтому здоровались с ним куда теплее.
Дарвало все еще держал шляпу с ягодами, ожидая, когда закончится церемония. Он протянул ягоды Доландо:
- Это черная смородина для Рошарио.
Доландо обратил внимание на то, куда были насыпаны ягоды. У них не плели таких корзин.
- Мне их дала Эйла, - сказал Дарвало. - Они собирали ягоды, когда я их встретил.
Глядя на юношу, Джондалар вдруг подумал о его матери. Он никак не ожидал, что Серенио покинет племя, и был этим разочарован. Он по-своему любил ее. Ему хотелось ее увидеть. Действительно ли она ждала ребенка? Был ли это ребенок его духа? Может быть, спросить Рошарио? Она, наверное, знает.
- Давай отнесем ей ягоды, - сказал Доландо. - Уверен, что они понравятся ей. Джондалар, если хочешь пойти с нами, она будет рада видеть тебя. Возьми с собой Эйлу. Она захочет увидеть и ее. Рошарио сейчас тяжело. Ведь ты знаешь, что раньше она везде была первой.
Джондалар перевел, и Эйла согласно кивнула. Они оставили лошадей пастись, но Волка Эйла взяла с собой, чтобы не возникло какого-либо конфликта с хищником.
- Джондалар! Волк пойдет с нами. Спроси Доландо, разрешит ли он? Скажи, что зверь привык к жилищу.
Они вошли под каменный навес и через дом для собраний прошли к деревянному строению.
Доландо отдернул кусок желтоватой кожи у входа и, придержав его, пропустил всех внутрь. Кое-где сквозь щели между деревянными планками проникал свет, но в основном стены были завешаны кожами от сквозняков, хотя ветер и так не проникал в каменную нишу. Возле входа был небольшой очаг. Наверху над ним было проделано дымовое отверстие, нависавшая сверху каменная плита защищала жилище от дождя и снега. Ложе в глубине у стены представляло собой широкую деревянную полку, прикрепленную к стене, с другой стороны ее поддерживали деревянные ножки. Кровать была устлана мехами. На ней лежала женщина.
Дарвало склонился к ней и протянул ягоды:
- Вот черная смородина, которую я обещал. Но я не сам собирал ее, а Эйла.
Женщина открыла глаза.
- Кто собрал? - спросила она слабым голосом. Дарвало положил руку на ее лоб:
- Рошарио, посмотри, кто здесь! Джондалар вернулся.
- Джондалар? - Она посмотрела на мужчину рядом с Дарвало. - Это и в самом деле ты? Иногда в мыслях или во сне я вижу моего сына или Джетамио, а потом обнаруживаю, что это неправда. Это правда ты, Джондалар, или мне снится?
- Это не сон, Рош, - сказал Доландо. - Это он. Он кое-кого привел с собой. Женщину из племени Мамутои. Ее зовут Эйла.