- С удовольствием принимаю приглашение, - улыбнулась Эйла.
От мыслей о ее акценте Карлоно перешел к оценке ее внешности. Эта женщина была очень красивой, под стать Джондалару.
- Джондалар рассказывал мне о ваших лодках и о ловле осетра.
Мужчины рассмеялись, как будто услышали шутку, а Джондалар слегка покраснел.
- А он не рассказывал, как поймал пол-осетра?
- Эйла из племени Мамутои, - вмешался в разговор Джондалар, - это Маркено из племени Рамудои, сын дома Карлоно и друг Толи.
- Добро пожаловать, Эйла, - просто сказал Маркено, зная, что официально ее приветствовали уже много раз. - Ты уже познакомилась с Толи? Ей будет приятно, что ты здесь. Порой она скучает по своим родственникам Мамутои. - Он владел языком почти в совершенстве.
- Да, я познакомилась с ней и с Шамио. Она красивая девочка.
Маркено просиял.
- Я тоже так думаю, хотя и не положено так говорить о собственной дочери, вернее, дочери моего дома. - Он повернулся к Дарвало: - Как Рошарио?
- Эйла лечила ее руку. Она - целительница.
- Джондалар сказал нам, что она сделала это очень искусно, - уклончиво сказал Карлоно, подумав про себя, что еще неизвестно, как заживет рука.
Эйла заметила его уклончивость, но это было понятно в данных обстоятельствах. Не важно, что им нравился Джондалар. В конце концов, она для них чужестранка.
- Дарвало и я идем собирать травы, которые я видела по пути сюда. Рошарио все еще спит, и я хочу заранее приготовить питье для нее. С ней сейчас Доландо. Кстати, мне не нравятся глаза у Удальца. Надо бы найти те белые растения, чтобы помочь ему, но сейчас нет времени. Джондалар, промой его глаза холодной водой. - Улыбнувшись, она подозвала Волка, кивнула Дарвало, и они направились к горе.
Вид с тропы возле горы был не менее впечатляющим, чем тот, что предстал перед ними утром. Затаив дыхание, Эйла посмотрела вниз. Дарвало шел впереди, и она обрадовалась, когда он показал ей более короткий путь. Волк обследовал территорию вдоль тропы, деловито обнюхивая все подряд. Вначале, когда Волк внезапно выныривал на тропу, юноша пугался, но потом привык к этим появлениям. Задолго до того, как они подошли к липе, воздух наполнился ароматом меда и гулом пчел. От дерева, возникшего за поворотом стены, разносился приторный запах маленьких зеленовато-желтых цветов. Пчелы были так поглощены сбором нектара, что не обращали внимания на появление людей, хотя Эйла стряхнула несколько пчел, срывая соцветия липы. Пчелы просто отлетели в сторону.
- Почему это нужно для Рош именно сейчас? - спросил Дарвало. - Люди всегда заваривали липовый чай.
- Да, у него хороший вкус, но к тому же он очень полезен. Если тебе плохо, ты раздражен, сердишься, он действует успокаивающе. Если ты устал, то он подбодрит тебя. Он снимает и головную боль, успокаивает боль в желудке. Все это полезно Рошарио, потому что снадобье, которое усыпило ее, может вызвать и раздражение, и гнев, и подавленность, и прочее.
- Не знал, что липа так действует. - Дарвало посмотрел на знакомое раскидистое дерево с гладкой темно-коричневой корой и поразился тому, что у самого обыкновенного с виду дерева столько скрытых возможностей.
- Я хочу найти еще одно дерево, Дарвало, но не знаю, как у вас его называют. Оно маленькое, иногда это кустарник. На нем есть шипы, а лист напоминает ладонь с пальцами. В начале лета оно покрывается белыми цветами, а сейчас на нем круглые красные ягоды.
- Это не розовый куст?
- Нет, это не шиповник. То дерево повыше шиповника, а цветы меньше и листья другие.
Дарвало наморщил лоб, затем вдруг улыбнулся:
- Думаю, что знаю, о чем ты говоришь. Такие деревья растут совсем недалеко отсюда. Весной мы срываем почки с ветвей и едим.
- Похоже. Сможешь проводить меня туда?
Волка не было видно, и потому Эйла свистнула. Тот появился мгновенно. Вскоре они подошли к боярышнику.
- Именно это я и искала. Не была уверена, что правильно описала его.
- А для чего это? - спросил Дарвало, когда они стали рвать ягоды и листья.
- Помогает сердцу восстановиться, окрепнуть и работать надежно. Это для здорового сердца, а не для больного. Там свои снадобья. - Эйла пыталась подбирать слова, чтобы юноша мог понять, что она познала путем наблюдений и опыта. Она училась у Изы, чей язык и метод обучения было трудно передать словами. - Это можно смешивать и с другими растениями, чтобы их действие было сильнее.
Для Дарвало было истинным удовольствием собирать плоды и листья боярышника вместе с Эйлой. Она знала вещи, никому не известные, и рассказывала о них без утайки. На обратном пути она остановилась на залитом солнцем пригорке и срезала несколько приятно пахнущих пурпурных цветков иссопа.
- Для чего это? - спросил он.
- Очищает грудь, помогает дыханию. А это, - она сорвала несколько мягких пушистых листьев с растения рядом, - возбуждает и придает силы. Его нужно совсем немного, да и на вкус это не слишком хорошо. Я хочу, чтобы Рошарио пила приятный настой, но это оживит и встряхнет ее.
Эйла набрала целый букет красных гвоздик и левкоев. Дарвало, надеясь пополнить свои медицинские познания, спросил:
- Для чего это?
- Они хорошо пахнут. Я положу немного в чай для Рошарио, а остальные поставлю в воду возле кровати, чтобы был приятный запах. Женщины любят благовония, особенно когда больны.
Дарвало подумал, что ему тоже нравятся приятные запахи. Еще ему нравилось, что Эйла всегда называет его Дарвало, а не Дарво, как другие. Не то чтобы он был против, когда Джондалар или Доландо называли его так, но было приятно слышать из ее уст его взрослое имя. И голос у нее был приятный, даже если некоторые слова звучали не слишком правильно. Все это приковывало внимание, когда она говорила. Когда-то он хотел, чтобы Джондалар стал другом его матери и остался бы в племени Шарамудои. Спутник матери умер, когда Дарво был ребенком, и с тех пор в их доме не было мужчины, пока не пришел Зеландонии. Джондалар относился к нему как к сыну, он даже стал учить его камнерезному искусству, - его уход причинил боль Дарвало.
Он надеялся, что Джондалар вернется, но в душе не верил в это. Когда его мать ушла с этим Гьюлеком, он решил, что теперь уж Зеландонии не останется с ними, если даже вернется. Но сейчас, когда он вернулся, да еще с женщиной, его матери не стоило быть здесь. Все любили Джондалара. К тому же Эйла, похоже, настоящая целительница. "Почему бы им не остаться?" - подумал он.
* * *
- Она просыпалась, - сказал Доландо, когда Эйла вошла в дом. - По крайней мере мне так кажется. Она металась, словно сопротивляясь чему-то во сне. Ее успокоили, и она опять заснула.
Он был рад видеть Эйлу, но не показывал виду. Талут из племени Мамутои был полностью открыт и дружелюбен. Его лидерство было основано на силе характера, готовности выслушать каждого, понять суть разногласий и найти компромисс. Голос его перекрывал шум толпы. Доландо скорее напоминал Брана. Он был более замкнутым и, хотя прислушивался и оценивал обстановку, никогда не проявлял открыто своих чувств. Но Эйла привыкла глубже понимать и оценивать поведение таких людей.
Волк вошел вместе с ней и сам направился в привычный угол. Эйла поставила корзину с собранными растениями, проверила самочувствие Рошарио, затем обратилась к взволнованному мужчине:
- Скоро она проснется, и мне нужно успеть приготовить для нее специальный чай.
Запах цветов донесся до Доландо, едва Эйла вошла, и от питья, которое она готовила, исходил нежный цветочный аромат. Она преподнесла ему чашку.
- Для чего это? - спросил он.
- Этот чай должен помочь Рошарио прийти в себя.
Он отхлебнул глоток и был удивлен неуловимо сладким привкусом вместо ожидаемой легкой цветочной пряности.
- Хорошо! Из чего это состоит?
- Спроси Дарвало. Ему будет приятно тебе рассказать об этом.
Он согласно кивнул:
- Мне бы надо было побольше обращать внимания на него, но я так тревожился за Рошарио, что не мог думать ни о чем другом. Думаю, что он тоже волновался…
Эйла улыбнулась. Она начала понимать, почему этот человек стал вождем. Ей понравился его быстрый ум.
С ложа Рошарио донесся какой-то звук, и они сразу же переключили внимание на нее.
- Доландо? - слабым голосом произнесла она.
- Я здесь, - ответил Доландо с глубокой нежностью. - Как ты себя чувствуешь?
- Голова кружится, и еще я видела очень странный сон.
- Я дам тебе попить, - сказала Эйла. - Тебе понравится. Понюхай! - Она поднесла чашку с ароматным напитком к лицу больной. Затем приподняла Рошарио.
- Вкусно, - сделав несколько глотков, сказала Рошарио и выпила еще. Затем легла, закрыла глаза, но тут же встрепенулась. - Моя рука! Как она?
- Что ты чувствуешь?
- Немного болит, но иначе. Дай мне взглянуть на нее. - Склонив голову, она попыталась было посмотреть на руку, но затем села.
- Давай я помогу тебе.
- Она прямая! Рука выглядит нормальной. Ты совершила это! - На глаза женщины навернулись слезы. - Теперь я не буду беспомощной старухой.
- Но ты не будешь прежней, - предупредила Эйла. - Хотя кости вставлены правильно и, наверное, срастутся хорошо.
- Доландо, разве ты можешь поверить этому? Все будет прекрасно! - Рошарио зарыдала от радости.
Глава 17
- Будь осторожна. - Эйла помогла женщине сесть, поскольку Джондалар и Маркено зашли навестить ее. - Шина оберегает руку, но все же держи ее ближе к телу.
- Ты уверена, что она вскоре выздоровеет? - волнуясь, спросил Доландо.
- Я уверена, - ответила Рошарио. - Я слишком долго пробыла в этой постели, и мне не хотелось бы пропустить праздник в честь прибытия Джондалара.
- Если она не очень устала, то пусть немного побудет со всеми, - сказала Эйла и повернулась к Рошарио. - Но только недолго. Сейчас покой - это лучший целитель.
- Я просто хочу показаться всем. Ведь они тревожились за меня. Я хочу, чтобы все знали, что я в порядке, - ответила женщина. Едва она поднялась, крепкие руки двух молодых мужчин подхватили се.
- Спокойнее, следи за шиной, - сказала Эйла. - Держите ее.
Рошарио обняла здоровой рукой Джондалара. Мужчины выпрямились и легко понесли женщину. У Джондалара были выпуклые бицепсы, а мускулатура Маркено была разработана во время гребли на лодке и ловли осетров.
- Как ты себя чувствуешь? - спросила Эйла.
- Скорее бы на воздух. Там все выглядит по-другому.
- Я дам тебе настой трав от боли. Только сразу же сообщи, если заболит снова. Не храбрись. Скажи, когда начнешь уставать.
- Скажу, а сейчас я готова.
- Посмотрите, кто идет! Это Рошарио! - раздались голоса, когда женщина показалась на пороге дома.
- Посадите ее. Я приготовила место, - сказала Толи.
Когда-то от нависающей скалы отвалился камень, его-то Толи и застелила шкурами. Мужчины осторожно усадили Рошарио.
- Тебе удобно? - спросил Маркено.
- Да, да, мне хорошо, - ответила Рошарио. Она просто не привыкла к такому вниманию к себе.
Волк вышел вслед за ними, и, как только она села, он улегся рядом. Рошарио удивилась, но уловила, что он наблюдает за каждым, кто к ней подходит, и тут до нее дошло, что он ее просто охраняет.
- Эйла, почему это Волк держится возле Рошарио? Лучше бы ты отослала его подальше от нее, - сказал Доландо, волнуясь из-за того, что Волк так близко от слабой и больной женщины. По опыту он знал, что волки охотятся за немощными, больными или старыми животными.
- Пусть будет здесь. - Рошарио потрепала здоровой рукой загривок Волка. - Не думаю, что он меня обидит. Он охраняет меня.
- Так и есть, - подтвердила Эйла. - Он ее не обидит, Доландо. В Львином стойбище был маленький больной мальчик, и Волк взял его под свою защиту. Рошарио! Он знает, что ты ослабла сейчас, и потому должен защищать тебя.
- А тот ребенок, это был не Ридаг? - спросила Толи. - Неззи удочерила… - она вспомнила неясный рассказ Доландо, - она удочерила чужестранку.
Эйла поняла ее некоторое замешательство и что она не хотела вначале говорить об этом. Интересно почему?
- Он еще жив? - спросила Толи взволнованно.
- Нет, - ответила Эйла. - Он умер, когда начался Летний Сход. - В ее голосе сквозила боль от потери.
Толи хотела расспросить еще о многом, но момент сейчас был неподходящий.
- Разве никто не проголодался? Почему мы не едим? - спросила она.
* * *
Когда все, включая и Рошарио, которая ела мало, насытились, люди собрались возле огня, держа чашки с чаем или слабым вином из одуванчиков. Наступило время рассказов, разных историй о приключениях, но в этот раз всем хотелось больше узнать о необычных путешественниках.
За исключением тех, кто был в отлучке, здесь собрались самые видные представители племени Шарамудои: Шамудои, которые жили на нагорье, и их речные родственники Рамудои. В течение теплого времени Речные люди обитали в плавучих жилищах, а зимой приходили на нагорье и делили дома с породненными парами. Дети этих двух семей считались общими.
Существование племен с близкими родственными связями казалось Джондалару необычным, но для самих племен родство и взаимодействие приносили только пользу. Между ними было много деловых и ритуальных связей, к тому же Шамудои собирали плоды земли и спасали селение во время бурь, а Рамудои запасали рыбу и развивали строительство лодок.
Шарамудои считали Джондалара родственником, но он был в родстве лишь с племенем Шамудои через брата. Когда Тонолан влюбился в женщину из этого племени, он стал одним из них. Джондалар, прожив с ними некоторое время, понял, что это и его семья. Но он не давал клятвы, потому что не хотел быть отделенным от своего народа. Хотя его брат стал принадлежать к народу Шарамудои, Джондалар оставался Зеландонии.
Вечер начался с вопроса о его брате.
- Что случилось, когда вы с Тоноланом ушли отсюда? - спросил Маркено.
Как бы ни было тяжело на сердце, Джондалар понимал, что Маркено имеет право тоже знать. Он и Толи стали родственной парой Тонолану и Джетамио. Маркено был рожден от той же матери. Джондалар коротко рассказал, как они плыли в лодке Карлоно, о встрече с Бриши, женщиной-вождем Ивовой стоянки племени Мамутои.
- Мы с ней родственники, - сказала Толи. - Близкие.
- Я узнал об этом позже, когда мы жили в Львином стойбище, но она по-доброму отнеслась к нам, еще не зная, что мы родственники. Это позволило Тонолану пойти на север и посетить другие стоянки Мамутои. Он мечтал поохотиться на мамонтов. Я пытался отговорить его, хотел убедить его пойти со мной обратно. Мы дошли до конца реки Великой Матери, и он говорил, что вот так далеко он и хотел уйти. - Джондалар закрыл глаза и покачал головой, как бы отрицая случившееся.
Люди ждали продолжения рассказа, сочувствуя его боли.
- Но причиной были не Мамутои, - наконец заговорил он. - Это была просто отговорка. Он не мог пережить смерть Джетамио. Все, чего он хотел, - это последовать за ней в другой мир. Он говорил, что будет идти до тех пор, пока Мать не призовет его к себе. Он говорил, что готов к этому, но он был не просто готов к смерти. Он использовал любой шанс, чтобы покинуть этот мир. Вот почему он умер. Было глупо с моей стороны пойти за ним, когда он начал преследовать львицу, укравшую его добычу. Если бы не Эйла, я бы погиб вместе с ним.
Последние фразы глубоко взволновали всех, но никто не задавал вопросов, поскольку это могло лишь усилить его горе. Тишину нарушила Толи:
- Как ты познакомился с Эйлой? Ты был возле Львиного стойбища?
Джондалар посмотрел на Толи и затем на Эйлу. Поскольку он говорил на языке Шарамудои, то не был уверен, что Эйла понимала его. Как ему хотелось, чтобы она смогла сама поведать о себе на этом языке. Ему было трудно рассказать все так, чтобы люди полностью поверили в эту историю. Чем больше проходило времени, тем менее реальным все это казалось. Вот если бы Эйла рассказала!
- Нет. Мы еще не знали о Львином стойбище. Эйла жила одна в Долине, что в нескольких днях пути от Львиного стойбища.
- Одна? - спросила Рошарио.
- Ну, не совсем одна. С ней в пещере были животные.
- Еще один волк?
- Нет. Волка тогда не было. Он появился, когда мы жили в Львином стойбище. У нее была Уинни.
- Уинни?
- Уинни - это лошадь.
- Лошадь? У нее была лошадь?
- Да. Вот та, которая справа. - Джондалар указал на лошадей, чьи силуэты четко виднелись на фоне заката.
Рошарио широко раскрыла глаза от удивления, что вызвало у всех улыбку. Они уже свыклись с лошадьми, а она слышала об этом впервые.
- Рядом с Эйлой жили эти лошади?
- Не совсем так. Жеребенок родился позже. А перед этим она жила вместе с Уинни и… пещерным львом, - закончил Джондалар не переводя дыхание.
- С кем? - переспросила Рошарио, слегка коверкая язык Мамутои. - Эйла, ты должна сама рассказывать дальше. Джондалар что-то путает. А Толи пусть переводит.
Эйла улавливала кое-какие слова и понятия, но не все, и ждала, когда Джондалар переведет слова Рошарио. Он с облегчением сказал:
- Боюсь, что я объяснил им не слишком ясно. Рошарио хочет услышать историю от тебя. Почему бы тебе самой не рассказать о жизни в Долине с Уинни и Бэби и о том, как ты обнаружила меня?
- И почему ты жила одна в Долине? - добавила Толи.
- Это долгая история. - Эйла глубоко вздохнула. Окружающие поощрительно улыбнулись. Было ясно, что им не терпится услышать интересную длинную историю. Она глотнула чаю, обдумывая, с чего начать. - Я уже говорила Толи, что не знаю, из какого я племени. Все погибли во время землетрясения. Я была еще ребенком. Меня подобрали люди из Клана. Иза, которая нашла меня, была целительницей, она начала учить меня целительству, когда я была еще маленькой.
Доландо подумал, что это помогает объяснить, почему эта молодая женщина обладает таким опытом лечения.
- Я жила у Изы и ее брата Креба. Ее друг погиб во время того самого землетрясения. Креб был кем-то вроде хозяина Дома. Он помог сестре воспитать меня. Она умерла несколько лет назад. Перед смертью Иза велела мне уходить из Клана и искать свой народ. Я не могла уйти…
Эйла смутилась, пытаясь решить, стоит ли рассказывать все.
- Тогда… потом, когда Креб умер… я должна была уйти.
Эйла замолчала и глотнула еще чаю, пока Толи переводила, спотыкаясь о странные имена. Рассказ сильно взволновал саму Эйлу, она как бы перенеслась в прошлое…
- Я пыталась найти мой народ, но не знала, где искать. С ранней весны до конца лета я разыскивала кого-нибудь из моего племени, но не встретила никого. Да и было ли это вообще возможно? К тому же я устала. Вот тогда я и наткнулась на маленькую зеленую долину среди степей. По ней текла река, и там нашлась прекрасная пещера. В общем, там было все, в чем я нуждалась… кроме людей. Наступала зима, и надо было подготовиться к ней, иначе бы мне не выжить. Я решила остаться там до следующей весны.