- Ты хочешь сказать, что если бы я захотела показать, как важно то, что я думаю об этом человеке, то могла бы вырезать его лицо?
- А почему бы и нет? Когда ты делаешь мунаи, ты знаешь, почему ты делаешь это. У тебя есть где-то внутри особое ощущение, не так ли?
- Да, и соответственно совершаются определенные ритуалы.
- Именно чувство, вкладываемое в это, определяет разницу.
- Таким образом, я могу вырезать или слепить чье-либо лицо, если чувство, которое я вложу в работу, будет верным.
- Я вообще считаю, что ничего плохого не случится. Ты очень хорошая художница.
- Но, возможно, будет лучше, - предостерегла Ш'Армуна, - если не вырезать фигурку целиком. Вреда не будет, если ты сделаешь только голову.
Кавоа согласно кивнула, и обе посмотрели на Эйлу, как бы ожидая одобрения. Втайне обе женщины все еще задавали себе вопрос: кто же на самом деле была Эйла?
Наутро Джондалар и Эйла точно решили ехать, но снаружи гудела такая пурга, что в нескольких шагах ничего не было видно.
- Не думаю, что нам удастся сегодня уехать, по крайней мере не в такой буран, - сказал Джондалар, отбрасывая саму мысль о задержке. - Надеюсь, что вскоре поутихнет.
Эйла пошла в поле и свистом подозвала лошадей. Она очень обрадовалась, когда из снежной пелены перед ней возникли Уинни и Удалец. Она отвела их поближе к стойбищу, в более защищенное от ветра место. Возвращаясь, она думала об обратном пути к реке Великой Матери, поскольку она одна знала дорогу.
- Эйла!
Она оглянулась и увидела у дальней стены маленького дома Кавоа.
- В чем дело, Кавоа?
- Я хочу показать тебе кое-что. - Она сняла варежку. В ее руке оказался маленький круглый предмет из мамонтовой кости. Она осторожно положила его на ладонь Эйлы. - Я закончила.
Эйла подняла ладонь и удивленно улыбнулась.
- Кавоа! Я знала, что ты способная, но не знала, что настолько. - Она внимательно рассмотрела маленькое изображение Ш'Армуны.
Это была только голова женщины. Никакого намека на тело, но, без сомнения, это была Ш'Армуна. Волосы пучком стянуты на макушке, узкое лицо слегка перекошено: одна сторона больше другой, но красота и достоинство женщины были очевидными. Маленький шедевр просто излучал это.
- Ты считаешь, что это хорошо? Ей понравится? Я хотела сделать для нее что-нибудь особенное.
- Мне бы понравилось. Это ясно выражает твои чувства к ней. У тебя редкий и чудесный Дар, Кавоа, но ты должна им умело пользоваться. В нем кроется огромная сила. Ш'Армуна мудро поступила, взяв тебя в ученицы.
* * *
К вечеру буран совсем разбушевался: стало опасно удаляться от жилища даже на несколько шагов. Ш'Армуна достала сушеные травы, чтобы добавить их к напитку, который она варила для Огненного Ритуала. Костер горел ровно. Эйла и Джондалар улеглись спать. Шаманша тоже собиралась вскоре ложиться.
Внезапно в помещение ворвался холодный воздух и облачко снега. Открылась вторая дверь, и появилась расстроенная Исадоа.
- Ш'Армуна! Быстрее! Кавоа! Пришло время. Эйла уже одевалась.
- Она выбрала неплохую ночь для этого. - Ш'Армуна сохраняла самообладание, чтобы как-то успокоить взбудораженную будущую бабушку. - Все будет хорошо, Исадоа. Она не родит, пока мы не придем в твой дом.
- Она не у меня в доме. Она настояла, чтобы перейти в большой дом. Не знаю почему, но она хочет родить там. И еще хочет, чтобы пришла Эйла. Только тогда она уверится, что с ребенком будет все в порядке.
Ш'Армуна в раздумье нахмурилась:
- Там никого нет, и было неумно с ее стороны идти туда в такую погоду.
- Знаю, но я не могла остановить ее. - Исадоа бросилась обратно.
- Подожди, - сказала Ш'Армуна. - Мы должны пойти все вместе. Можно потеряться в такую пургу.
- Волк не даст нам потеряться. - Эйла жестом позвала Волка, который, свернувшись клубком, лежал возле постели.
- Ничего, если и я пойду с вами? - спросил Джондалар. Он не так хотел присутствовать при родах, как волновался за Эйлу: ведь на улице был такой буран! Ш'Армуна посмотрела на Исадоа.
- Я не возражаю. А может мужчина присутствовать при родах? - спросила Исадоа.
- Нигде не сказано, что нельзя, - ответила Ш'Армуна. - Может быть, и хорошо, что рядом будет мужчина, поскольку у нее нет спутника.
Они все вместе смело стали пробиваться сквозь ветер и снег к большому дому. Молодая женщина, скрючившись, лежала возле холодного пустого кострища и мучилась от боли. Глаза Кавоа были полны страха, но сразу же просветлели, когда увидели мать и остальных. В считанные мгновения Эйла развела огонь, чем удивила Исадоа, а Джондалар набрал снега, чтобы натопить воды. Исадоа отыскала спальные принадлежности и сделала постель. Ш'Армуна отобрала нужные травы из заранее принесенного сюда запаса.
Эйла устроила молодую женщину так, чтобы та могла и лежать, и сидеть. Затем они вместе с Ш'Армуной осмотрели роженицу. Успокоив Кавоа и оставив ее с матерью, они прошли к костру и тихо переговорили между собой.
- Ты заметила? - спросила Ш'Армуна.
- Да. Ты знаешь, что это значит?
- Я догадываюсь, но сейчас, думаю, надо ждать, позже увидим.
Джондалар, стараясь не мешать, медленно подошел к костру. Что-то в выражении лиц женщин насторожило и взволновало его. Он сел куда-то и, не сознавая, что делает, стал гладить Волка. Он хотел, чтобы время побежало побыстрее, или чтобы наконец кончился буран, или чтобы ему дали какое-нибудь поручение. Он немного поговорил с молодой женщиной, стараясь приободрить ее, но чувствовал себя абсолютно бесполезным. Наконец он задремал под шум пурги, которая своим жутким воем лишь подчеркивала тишину внутри дома.
Он проснулся от звука возбужденных голосов. Дневной свет уже проглядывал через дымовое отверстие. Он встал, потянулся и протер глаза. Вышел на улицу и обрадовался, что буран прекратился, хотя в воздухе еще кружились снежные вихри.
Перед тем как войти в помещение, он услышал крик новорожденного, не похожий ни на какой другой. Он улыбнулся и остался снаружи, не зная, удобно ли войти в такой момент. Вдруг, к своему изумлению, он услышал другой крик, к которому тут же присоединился первый. Двое! Этого он не мог перенести и должен был пойти.
Эйла, держа спеленутого ребенка, улыбнулась:
- Мальчик, Джондалар! Ш'Армуна подняла второго ребенка:
- Девочка. Двойняшки! Это благое предзнаменование! Так мало детей родилось во время Аттароа, но сейчас все изменится. Таким образом Великая Мать доводит до нас, что стойбище Трех Сестер скоро будет полным жизни.
* * *
- Когда ты вернешься? - спросил Добан высокого мужчину. Он уже чувствовал себя лучше, хотя все еще опирался на костыль, который ему сделал Джондалар.
- Не уверен, что вернусь, Добан. Одного длинного Путешествия вполне достаточно. Пора возвращаться к своим, обосновываться, создавать свой очаг.
- Я хотел бы жить поближе к тебе, Зеландон.
- И я тоже. Ты станешь хорошим камнерезом, мастером по изготовлению инструментов из кремня. Я хотел бы и дальше учить тебя. Кстати, почему ты зовешь меня Зеландоном? Ты можешь называть меня просто Джондаларом.
- Нет. Ты Зеландон.
- Ты имеешь в виду - Зеландонии?
- Нет, я говорю - Зеландон. Ш'Амодан улыбнулся:
- Он не имеет в виду имя твоего народа. Он придумал для тебя имя Еландон. А если очень уважительно, то З'Еландон.
Джондалар покраснел от удивления и радости:
- Спасибо, Добан. Может быть, я буду тебя звать Ш'Ардобаном?
- Пока рано. Когда я научусь обращаться с камнем, как ты, тогда только меня могут звать Ш'Ардобаном.
Джондалар тепло обнял его, похлопал по плечам остальных и поговорил с ними. Лошади уже были нагружены и готовы тронуться в путь. Волк, лежа, смотрел на мужчину. Он поднялся, когда увидел, как Эйла и Ш'Армуна выходят из жилища. Джондалар тоже обрадовался им.
- …Это прекрасно, - говорила пожилая женщина. - Я просто ошеломлена тем, что она приложила столько усилий, но… это не опасно?
- Пока ты держишь свое изображение при себе, как может быть это опасным? Это позволит тебе стать ближе к Великой Матери, даст тебе более глубокое понимание, - сказала Эйла.
Они обнялись. Затем Ш'Армуна крепко обняла Джондалара. Она отступила назад, когда они позвали лошадей, но тут же подошла и дотронулась до его руки.
- Джондалар, когда увидишь Мартону, скажи ей, что Ш'Арму… скажи ей, что Бодоа с любовью вспоминает о ней.
- Я скажу. Это обрадует ее, - сказал он, влезая на лошадь.
Обернувшись, они помахали всем, но Джондалар вздохнул с облегчением, когда селение осталось позади. Он никогда не будет вспоминать об этом стойбище без смешанных чувств.
Снова пошел снег. Люди стойбища махали им вслед и желали доброго пути.
- Счастливого пути, З'Еландон! Счастливого пути, Ш'Эйла!
Они исчезли в белых хлопьях, и не было ни одного человека, который бы не верил, что Эйла и Джондалар прибыли сюда избавить их от Аттароа и освободить мужчин. Как только эти двое совсем скрылись из виду, люди подумали, что они опять превратились в Великую Земную Мать и Ее Прекрасного Небесного Друга, и вот уже они скачут в небесах, сопровождаемые верным защитником - Звездой Волка.
Глава 34
Эйла вела их назад к реке Великой Матери по следу, по которому шла в поисках стойбища племени Шармунаи, но когда они добрались до переправы, то решили вначале перейти вброд небольшой приток, а затем основное русло и двигаться на юго-запад.
Преобладал слабый снег, но иногда налетала вьюга. Вместе с сухим снегом ветер приносил скальную пыль. Когда ветер дул особенно сильно, то частицы песка и снега рассекали кожу до крови. Увядшие полегшие травы были достаточно заметны, а поскольку ветер сдувал снег, то лошадям было где пастись.
Для Эйлы путь назад показался короче и быстрее, но Джондалар удивился расстоянию, которое им пришлось преодолеть, прежде чем они достигли реки. До этого он не понимал, как далеко они отклонились на север, а сейчас догадался, что стойбище Шармунаи было совсем рядом с Великим Льдом.
Его догадка была правильной. Если бы они пошли на север, они достигли бы фронтальной стены континентального льда через день или два. В начале весны, прежде чем выйти в путь, они охотились на мамонтов в ледяной пустыне, но только далеко на востоке.
Оставив позади последние отроги гор, они повернули на запад и, выйдя к реке Великой Матери, двинулись на север. Они искали свои собственные следы, чтобы добраться до места, где оставили всю свою поклажу.
- Местность кажется знакомой. Это должно быть где-то здесь, - сказал он.
- Я думаю, ты прав. Я помню этот отвесный берег, но все остальное выглядит по-другому.
Окрестности замело снегом. Берега реки покрылись льдом, везде высились сугробы, и трудно было понять, где кончается берег и начинается река. У некоторых деревьев обледенели ветви, и они повалились. Заметенные снегом заледеневшие кусты напоминали огромные валуны и пригорки.
Мужчина и женщина остановились возле небольшой рощи и внимательно осмотрелись вокруг, чтобы отыскать какие-то приметы того места, где они оставили свой шатер и запасы пищи.
- Мы должны быть где-то близко. Это точно то место, но все выглядит иначе, - сказала Эйла после некоторого раздумья. - Многое является не тем, чем кажется.
Он озадаченно посмотрел на нее:
- Зимой все выглядит иначе, чем летом.
- Я имею в виду не только землю. Трудно объяснить. Помнишь, Ш'Армуна просила передать твоей матери, что она с любовью вспоминает о ней, но она сказала, что это просит передать Бодоа. Этим именем ее называла твоя мать, не так ли?
- Да, именно это она и хотела сказать. Когда она была молодой, она, возможно, звалась Бодоа.
- Но она должна была отказаться от своего имени, когда стала Ш'Армуной. Это похоже на случай с Зеландонии, о которой ты говорил, ты называл ее Золеной.
- Имя меняется добровольно. Это лишь часть ритуала посвящения.
- Я понимаю. То же самое было, когда Креб становился Мог-уром. Ему не нужно было отказываться от своего имени, но когда он проводил ритуалы как Мог-ур, он был другим человеком. Будучи Кребом, он походил на свой тотем Косули, такой же тихий и стыдливый, молчаливый. Он был похож на косулю, только что выскочившую из потайного места. Но в качестве Мог-ура он был властным и сильным, как его тотем Пещерный Медведь. Он был не тем, кем казался.
- Это чем-то напоминает тебя, Эйла. Ты в основном слушаешь, но когда кто-то в беде, ты становишься другим человеком. Ты берешь все в свои руки. Ты велишь людям, что делать, и они выполняют.
Эйла нахмурилась:
- Я никогда не задумывалась над этим. Я просто хочу помочь.
- Я знаю. Но это больше чем желание помочь. Обычно ты знаешь, что делать, и многие признают твое право решать. Вот почему они делают то, что ты говоришь. Ты могла быть Той, Кто Служит Матери.
Эйла еще больше нахмурилась:
- Не думаю, чтобы мне хотелось этого. Не хочу отказываться от своего имени. Это единственное, что осталось от моей матери, от того времени, когда я еще не жила в Клане. - Она вдруг указала на покрытый снегом пригорок необычно правильной формы. - Джондалар! Посмотри!
Он взглянул туда, куда она показывала, и вначале ничего не увидел, но затем его внимание привлек знакомый силуэт.
- Это может быть… - Он тронул Удальца.
Над кустом шиповника возвышалась горка. Они слезли с лошадей. Джондалар нашел крепкую палку и просунул сквозь ветки в середину куста, затем ударил палкой по конусу. Снег осыпался, обнажив перевернутую лодку.
- Вот она! - закричала Эйла.
Они утрамбовывали снег и отламывали длинные, с шипами, ветки, пока не добрались до лодки и аккуратно завернутого груза под ней.
Хранилище оказалось не защищенным от посягательств, и Волк первым почуял это. Он явно был взбудоражен запахом, который все еще витал здесь, а когда они нашли волчий помет, то поняли, что волки здорово похозяйничали в их тайнике. Часть свертков им удалось разорвать. Даже шатер был поврежден, и они удивились, что это лишь разрывы, так как обычно волки не оставляют шкуры в покое, они любят их жевать.
- "Отпугиватель"! Этот запах заставил их держаться подальше, и потому они здесь не успели все разгромить. - Джондалар еще раз порадовался тому, что Эйла придумала эту смесь, которая была предназначена вначале для их зверя, но оказалась эффективной и против других. - А я-то думал, что Волк только осложняет нашу дорогу! Если бы ты не сделала эту смесь, у нас бы не было сейчас шатра. Иди сюда, мой мальчик. - Джондалар, шлепая себя по груди, приглашал Волка положить туда лапы. - Ты опять спас наши жизни! По крайней мере шатер.
Эйла видела, как он запустил пальцы в волчий мех, и улыбнулась. Ей было приятно видеть, как изменилось его отношение к животному. Не то чтобы Джондалар плохо относился к животному, не то чтобы он не любил его, но он никогда не был так открыт для Волка. Волк был явно доволен таким отношением.
Однако урон был нанесен весьма значительный, так как "отпугиватель" не помешал волкам расправиться с их продуктовыми запасами. Исчезла большая часть мяса и дорожных лепешек, были разорваны сумки с сушеными фруктами, растениями и зерном, и многое растащили другие животные, когда волки ушли.
- Может быть, нам следовало взять побольше пищи, которую предлагала Ш'Армуна, - сказала Эйла, - но у них сложно с продуктами. Возможно, нам придется вернуться.
- Мне не хотелось бы возвращаться. Посмотрим, что у нас есть. Охотясь, мы добудем достаточно пищи, чтобы добраться до племени Лосадунаи. Тонолан и я встретились с ними, заночевали там. Они приглашали нас зайти к ним на обратном пути.
- А дадут ли они нам продуктов, чтобы продолжить наше Путешествие?
- Думаю, что да. - Джондалар улыбнулся. - Знаю, что дадут. У меня есть их обязательство на будущее.
- Обязательство на будущее? Они что - твои родичи? Как и Шарамудои?
- Нет, они не родичи, но настроены к нам дружески, и они торгуют с Зеландонии. Некоторые знают мой язык.
- Ты рассказывал об этом, но я не поняла, что такое обязательство на будущее.
- Обязательство на будущее - это обещание дать все, что требуют, но не сейчас, а в будущем. В обмен на данное в прошлом. Обычно проигранное. В основном это используется, когда требуется отдать долг. Например, кто-то проиграл больше, чем у него было, и обещает в будущем отдать долг. Но это употребляется и в других случаях.
- В каких других случаях? - Она чувствовала, что здесь кроется нечто большее, и важно было все понять до конца.
- Ну, иногда чтобы уплатить кому-то за что-то сделанное им, иногда это - нечто особенное, что трудно оценить. Поскольку сравнить в таких случаях невозможно, то это обязательство на будущее накладывает большую ответственность, но большинство не требует ничего неразумного. Часто принятие такого обязательства говорит о доверии и доброй воле. Это один из способов предложить дружбу.
Эйла кивнула.
- Ладуни должен мне обязательство на будущее. Он обязан отдать мне все, что я попрошу, а я могу просить все, что угодно. Думаю, что он обрадуется возможности выполнить обязательство почти даром, ведь небольшой запас еды он и так дал бы нам.
- Далеко до Лосадунаи?
- Довольно далеко. Они живут у западной оконечности гор, а мы находимся на восточной, но путь будет нетрудным, если мы двинемся вдоль реки. Хотя нам придется переправляться через нее. Они живут на другом берегу, но гораздо дальше по течению.
Путники решили устроить стоянку прямо здесь и начали проверять свои пожитки. В основном пропала пища. Когда они сложили вместе все оставшееся, получилась совсем небольшая кучка, но они тут же поняли, что могло быть и хуже. Нужно будет в пути активно охотиться и собирать пищу. В остальном их груз почти не пострадал и вполне мог пригодиться, если кое-что починить. Выбросить пришлось только мешок для мяса, который был изжеван до неузнаваемости. А лодка в общем-то защитила вещи от непогоды, и если бы не волки, все было бы в порядке. Утром им нужно было принять решение, тащить ли дальше лодку.
- Нам придется двигаться по гористой местности, с лодкой будут лишь дополнительные хлопоты, - сказал Джондалар.
Эйла проверила шесты. Один из трех шестов, на которых подвешивалось мясо, был сломан, но для волокуши им нужно было только два.
- Почему бы нам не взять ее, а если возникнут сложности, мы всегда можем ее бросить.