- Я не знаю никакой Бонанзы, мне никогда не приходилось слышать этого названия, но зато мне известно, где находится наша Шапо-Гаска.
- Уф, - вырвалось у метиса. - Что ты задумал?
- Ты не догадываешься? Тебе она известна так же, как и мне. Если ты немедленно отправишься в путь, то к завтрашнему утру успеешь вернуться к Эстрехо де Куарцо. А я вместе с воинами буду идти всю ночь, чтобы также быть там к этому времени.
- Ты хочешь оказаться там к тому времени, когда туда подъедут бледнолицые?
- Гораздо раньше, уже завтра утром или перед полуднем, в то время как они прибудут туда только вечером. Слушай внимательно, что я тебе скажу! Ты возьмёшь из Шапо-Гаска немного нуггетов, вернёшься в Эстрехо и, отдав нам коня, поведёшь себя так, чтобы тебя обнаружили бледнолицые. Они должны увидеть золото и спросить тебя о Бонанзе. После долгих колебаний ты отведёшь их в Эстрехо, где они окажутся в ловушке, так что не смогут ни обороняться, ни убежать.
- Уф! - отозвался Ик Сенанда, не сумев удержаться от смеха. - Ты научился этому у Олд Шеттерхенда.
- Умный человек учится даже у своего самого заклятого врага! Мы приготовим много дров и, как только бледнолицые окажутся внутри ущелья, забаррикадируем выход дровами и подожжём их. Они будут в такой же точно ловушке, как мы в Бэч-Хоул, и точно так же будут вынуждены нам сдаться.
Ик Сенанда ничего на это не ответил, тщательно обдумывая всё сказанное вождём.
- Ты считаешь, что это плохой план? - спросил его дед.
- Нет, но в нём есть кое-что, что мне не нравится.
- Что?
- Бледнолицые убьют меня.
- Ты думаешь, что я пошлю тебя на такое дело, которое может стоить тебе жизни?
- Я не думаю, что у тебя есть такое намерение, но всё кончится именно этим. Если эти люди поймут, что их обманули, то сочтут меня предателем и выместят своё зло на мне.
- Они не смогут этого сделать, потому что ты убежишь прежде чем они поймут, что их окружили.
- Как я смогу убежать, если буду связан?
- Ты полагаешь, что тебя свяжут?
- Да. Я должен буду притвориться, что они вынудили меня выдать им, где находится Бонанза, а если они будут считать, что я делаю это не по своей воле, то и относиться ко мне будут соответственно.
- Но это ещё не значит, что тебя свяжут. Ты пойдёшь к пешком, в то время как у них есть лошади. Они будут думать, что если ты вздумаешь убежать, то они поймают тебя без труда, и не станут тебя связывать. Когда они окажутся в Эстрехо, ты будешь наблюдать за выходом из ущелья, а когда заметишь нас с дровами, то мгновенно прибежишь к нам.
Эти слова не смогли до конца успокоить метиса. Дед старался развеять его опасения, и, в конце концов, это ему удалось, когда он сказал:
- А если тебе не удастся убежать, то я буду должен вести с ними переговоры, как Олд Шеттерхенд в Бэч-Хоул со мной, и моим первым условием сохранения им жизни будет то, что они выдадут мне тебя.
- Ты сохранишь им жизнь? А я думал, что ты хочешь лишить их жизни.
- И я сделаю это, но таким врагам можно пообещать милость и вовсе необязательно держать слово. Разве бледнолицые были когда-нибудь с нами честными и откровенными?
- Нет.
- Так теперь ты согласен?
- Да. Я сделаю то, что ты от меня хочешь, ты ведь не сможешь оставить сына своей дочери. А все воины команчей будут прославлять мою смелость, что я рисковал свободой и жизнью ради того, чтобы бледнолицые попали в твои руки.
- Тогда ступай!
Они вернулись на то место, где их ожидали команчи. Когда они туда прибыли, Чёрный Мустанг кратко рассказал им о своих планах. Им предстоял изнурительный ночной переход без а сна и отдыха, но, несмотря на это, слова вождя были восприняты с радостью. У них появилась возможность добыть лошадей, ружья и тридцать скальпов. Через несколько минут команчи отправились в путь к Эстрехо де Куарцо, в то время как метис поскакал в Шапо-Гаска своего деда.
Путь был утомительным, поскольку большую его часть нужно было пройти ночью по тяжёлой для пеших людей дороге, индейцы не могли пойти более удобной и лёгкой дорогой, так как ею наверняка воспользовались бы и бледнолицые и обнаружили бы следы команчей.
Всю ночь они шли, преодолевая горы, долины и ущелья. Когда наступило утро, краснокожие сделали короткий привал, чтобы немного отдохнуть и съесть по куску холодного бизоньего мяса. После этого тронулись дальше и с таким воодушевлением, что ещё до наступления полудня оказались поблизости от ущелья Эстрехо.
Местность словно специально была предназначена для осуществления плана Токви Кавы. С запада на восток здесь протянулась узкая, густо поросшая лесом горная цепь. А с севера на юг эти горы были разрезаны глубоким ущельем, возникшим в результате длительного разрушительного воздействия водных потоков, а также как последствие внезапного извержения вулкана.
Узкий, местами всего несколько шагов шириной, проход через несколько метров от входа в ущелье делает крутой поворот, а само ущелье со всех сторон окружено отвесными скалами из кварцевых пород, причём эти склоны такие гладкие и крутые, что не представляется никакой возможности подняться по ним наверх, человеку не на что было опереться, не за что зацепиться на этих, казалось, отшлифованных скалах. Не было на них и ни единого дерева, ни единого кустика. Ни одному растению не удалось пустить корни на этих скалах.
Это ущелье и называлось Эстрехо де Куарцо, именно о нём рассказывал Его Высочество как о возникшем, вероятнее всего, на месте некогда существовавшего водопада.
Прибыв на место, команчи сразу же направились в лес, не приближаясь ко входу в ущелье, чтобы не оставлять там никаких следов. Один только вождь пробрался внутрь до Эстрехо де Куарцо, чтобы убедиться в том, что там никого нет. Когда довольный результатом разведки, он вернулся к своим воинам, все немедленно приступили к сбору хвороста, складывая его в большие, но лёгкие вязанки.
Немного позже показался метис, скачущий верхом по равнине. Он не знал точно, где находятся индейцы, поэтому несколько человек отправились к нему навстречу. Он отдал им почти загнанного коня, которого не должны были увидеть бледнолицые, показал Чёрному Мустангу привезённые нуггеты и, получив несколько последних наставлений, ушёл, чтобы сыграть свою небезопасную роль.
Бледнолицые, не подозревая об опасности, поджидающей их в Эстрехо, не спешили, они проспали до утра, после чего тронулись в путь, не обнаружив следов двух врагов, которые ночью следили за ними и подслушивали их разговоры Они до полудня, потом из-за жары сделали небольшой привал, чтобы отдохнуть самим и дать отдых лошадям. Через час они тронулись дальше и вскоре добрались до места, от которого до Эстрехо было не больше трёх английских миль. Здесь дорога шла по долине мимо одиноко растущего дерева. Предводитель, ехавший во главе отряда вместе со своим любимцем Хумом показал на дерево и сказал:
- Видите это дерево впереди? Мне оно известно, это ориентир, по которому я могу судить, что если мы будем ехать с той же скоростью, как и прежде, то через час будем в Эстрехо.
Его спутники принялись обсуждать услышанные слова, а один из них, обладающий острым зрением, заметил:
- Я вижу там ещё кое-что, кроме дерева, Ваше Высочество. Если не ошибаюсь, под ним лежит какой-то зверь… а возможно, что это и человек.
- Гм! Одинокий человек в такой удалённой, небезопасной местности? Уж не гамбусино ли это какой-нибудь, которые прослышав о Бонанзе, ищет тут золото? Нам нужно всё как следует выяснить!
Вскоре они увидели, что это действительно был человек, который лежал под деревом и, казалось, спал. Чтобы захватить его врасплох, предводитель вместе с несколькими спутниками слез с коня и пошёл вперёд в то время как остальные продолжали медленно ехать верхом.
Человек под деревом спал, по-видимому, очень крепко, потому что не услышал приближающихся людей, которые, подойдя ближе, окружили его со всех сторон. За пояс у него был заткнут кусок шкуры, сложенный, как мешочек, его верхняя часть несколько торчала из-за пояса, и белые смогли увидеть, что он наполнен золотыми самородками, величиной почти с лесной орех.
- Чёрт возьми! - вырвалось у предводителя. - У этого человека полным-полно нуггетов. А он, скорее всего, метис. Нуггеты! Здесь, неподалёку от Эстрехо? Неужели?.. Мы должны заставить его нам всё рассказать.
В этот момент подъехали и остальные люди. Конский топот разбудил спящего, он открыл глаза и, увидев бледнолицых, испуганно вскочил на ноги, невольно схватившись рукой за пояс. Почувствовав, что мешочек у него немного высунулся, он быстро запихал его назад, так что это его движение наверняка вызвало бы у бледнолицых подозрение, даже если бы они не видели золота раньше. Это был, конечно, не кто иной, как Ик Сенанда, отменно играющий свою роль. Бледнолицые, не почувствовав никакого подвоха, угодили в ловушку, а их предводитель повелительно спросил:
- Как тебя зовут, парень?
- Меня зовут Ято Инда, - ответил метис, снова воспользовавшись тем именем, под которым его знали в Фирвуд-Кемпе.
- Ято Инда? Это означает Добрый Человек, если я не ошибаюсь. Кем был твой отец?
- Белым охотником.
- А твоя мать?
- Женщиной из племени апачей.
- Судя по твоему имени, так оно и есть. С какой целью ты оказался здесь, на территории, принадлежащей команчам и где не бывает апачей?
- Моё племя не захотело меня больше терпеть.
- Почему?
- Потому что я друг бледнолицых.
- Гм! Стало быть, ты изгой. И это сходится, поскольку у тебя есть только нож, а оружие у тебя, по-видимому, отобрали.
- Ято Инда пойдёт к бледнолицым и купит у них оружие для себя.
- Предположим. Краснокожие тебя выгнали, поэтому мы тебя и встретили здесь, но раз ты хочешь купить оружие, то у тебя должны быть деньги.
- Ято Инде не нужны деньги.
- Правда? Ты полагаешь, что оружие тебе подарят за красивые глаза?
- Нет. Бледнолицые ничего не дают даром, но они бывают очень довольны, когда за оружие и Огненную Воду получают вместо своих кругляшков нуггеты.
- Да? За Огненную Воду? Мне кажется, что она тебе по вкусу.
- Очень! - как ни в чём не бывало ответил метис.
- И у тебя нет обычных кругляшков, но есть нуггеты?
- У Ято Инды их нет, но он будет искать их так долго, что в конце концов какие-нибудь найдёт.
- Это звучит так, словно ты собираешься отыскать Бонанзу оф Хоака!
Его Высочество полагал, что ведёт себя очень хитро, и метис, как ему показалось, попался на его удочку, поскольку тот тут же запальчиво ответил:
- Разве мой белый брат также слыхал о Бонанзе? И он наверняка думает, что всё это вымысел и враньё?
- Конечно, сразу столько золота, как об этом рассказывают, не может находиться в одном месте, как бы оно ни называлось.
- Уф! - воскликнул метис с ещё большим запалом. - Это не враньё! Бонанза существует на самом деле.
Можно себе представить, с каким напряжением бледнолицые следили за этим разговором и как торжествовал про себя их предводитель, когда метис таким вот образом "проговорился". Его Высочество подошёл ещё на шаг ближе к метису и сказал:
- Ты проболтался, ты сказал больше, чем хотел. Ты не только знаешь, что Бонанза оф Хоака существует, но тебе известно также и то, где она находится!
- Я… я… не… знаю, я… не… могу…
- …сказать это, - закончил за него Его Высочество. - Тебе нельзя сказать этого! Ты попался, тебе теперь понятно это? Где находится Бонанза? Ты скажешь это?
- Я… я не могу ничего сказать, потому что я… ничего не знаю!
- Ах, так! Я представлю тебе доказательства, негодяй, что ты врёшь! Что это?
С этими словами он быстро схватил метиса за пояс и выхватил оттуда мешочек. Он не был зашит, кусок кожи развернулся, всё его содержимое, почти две полные горсти нугтетов, высыпалось на землю. Метис испуганно вскрикнул и поспешно наклонился, чтобы собрать рассыпавшиеся золотые самородки, но бледнолицые, стоявшие поблизости, опередили его, набросились на нуггеты и расхватали их. Его Высочество схватил метиса, обеими руками за грудки, оторвав его от земли, и крикнул:
- Видишь теперь, мерзавец, я предъявил тебе доказательства. Откуда у тебя нуггеты?
Ик Сенанда открыл рот, но не ответил, притворяясь, что от страха не может вымолвить ни слова, и лишь после того, как вопрос был повторён несколько раз, ответил, запинаясь:
- Э-ти… эти нуг-г-ге-ты… я н-нашёл…
- Конечно, нашёл. Мы это знаем. Но где?
- Там… там… вчера… я нашёл… мешочек… в лесу.
- В лесу? Мешочек? Никто бы не бросил в лесу мешочек с нуггетами. У тебя золото из Бонанзы, и ты нам сейчас скажешь, где она находится!
- Эт-т-того… эт-т-того я н-не м-могу сказать!
- Да? Сейчас я тебе, докажу, что можешь! Даю тебе одну минуту на раздумья. Если не скажешь, то получишь в живот столько пуль, сколько у нас ружей! А стало быть, решай!
Бледнолицые направили на метиса свои ружья, и тот, притворяясь перепуганным насмерть, воскликнул:
- Не стреляйте, не стреляйте! Я ведь говорил вам, что я друг бледнолицых! Именно поэтому я вынужден был покинуть племя без оружия и без коня. Неужели из-за этого я должен ещё и погибнуть?
- Не из-за этого, а из-за своего вранья! Если ты действительно друг бледнолицых, то будь откровенным!
- Я не могу! Краснокожим строго запрещено открывать другим Бонанзу.
- Ты не чистокровный индеец, ты метис, поэтому на тебя этот запрет не распространяется. И даже если бы ты был краснокожим, которого изгнали из племени, то и тогда ты бы должен был отомстить любым способом за это. Тебе теперь предоставился прекрасный случай это сделать, рассказав нам, где находится Бонанза оф Хоака.
- Отомстить? Ах… ах… уф! Отомстить! - воскликнул метис, как бы решаясь на это.
- Да, отомстить, отомстить за то, что с тобой обошлись так скверно!
Метис какое-то время колебался, по его лицу было видно, что он борется с самим собой, и, когда бледнолицые стали давить на него, он нерешительно ответил:
- Даже, если… если бы я хотел… но я не могу этого сказать!
- Почему?
- Потому… потому что меня прогнали из племени. Я уже никогда не смогу вернуться в моё племя, я буду вынужден пойти к бледнолицым, жить среди них, а для этого нужно будет много золота, поскольку белым за всё нужно платить. Если я вам скажу, где находится Бонанза, то вы отнимете у меня всё золото!
- Ты говоришь глупости! Сколько золота может быть в Бонанзе?
- Уф! - воскликнул метис, не задумываясь. - Столько, что на пятидесяти лошадях не увезти!
- Это правда? - спросил Его Высочество. - Это правда? Это на самом деле так?
- Да. Я видел это.
- Когда?
- Несколько раз. Последний раз сегодня утром.
- Слышите, господа? Вы слышите? Молитесь Богу, чтобы не лишиться рассудка! Столько золота, столько золота! Его бы хватило, чтобы купить все Соединённые Штаты! А этот дурачок думает, что всего этого золота ему хватит лишь для того, чтобы он мог заплатить за оружие и Огненную Воду для себя! Послушай, дружок, даже того золота, которое ты унесёшь в своих руках, вполне достаточно, чтобы ты мог удовлетворять любые свои желания и пить Огненную Воду до конца своих дней. Но ты получишь гораздо больше золота. Если ты покажешь нам Бонанзу, то мы поделимся поровну: ты получишь одну половину, мы заберём другую. И тогда ты сможешь посмеяться над всеми краснокожими и заживёшь лучше, чем президент, которого вы называете Белым Отцом!
- Лучше… чем… чем Белый Отец? Это правда? - спросил метис, как бы ошеломлённый услышанным.
- Да! Я клянусь тебе всеми святыми. Ты получишь всё, что только пожелаешь.
- И столько Огненной Воды, сколько захочу?
- Даже больше! Намного больше, чем может вместить в себя Миссисипи! Скажи только скорей, где находится Бонанза!
Лицо метиса раскраснелось, стало понятно, что он готов раскрыть свою драгоценную тайну, но всё же он высказал своё сомнение:
- Вас почти тридцать воинов, а я один и без оружия. Если я покажу вам Бонанзу, то вы заберёте всё золото, а меня прогоните, так что я ничего не получу!
- Ерунда! Мы честные люди и отдадим тебе половину. Я сказал это и сдержу своё слово. Но если ты не скажешь, то будешь безжалостно застрелен на этом самом месте, где ты сейчас стоишь. А значит, выбирай, и быстро! Или смерть, или столько Огненной Воды, сколько ты сможешь выпить до конца жизни!
Его Высочество был возбуждён не меньше, чем остальные охотники. Подумать только: свыше пятидесяти повозок чистого золота! Это трудно себе даже представить! Все устремили нетерпеливые взгляды на метиса, который всё ещё продолжал колебаться. И когда напряжение достигло наивысшего, казалось, предела, он наконец произнёс то, что от него все ждали:
- Ято Инда доверяет вам, он верит, что сможет забрать половину золота, и покажет вам, где находится Бонанза!
После этих слов всех бледнолицых охватила неописуемая радость, даже Его Высочество размахивал руками, как ветряная мельница крыльями, и подпрыгивал на месте, забыв про своя возраст, седую бороду и седую голову. Только высокий Хум сумел сохранить самообладание и, хотя лицо его тоже горело от радости, крикнул так, что, несмотря на всеобщий шум, был услышан всеми:
- Милорды, джентльмены и сеньоры! Впереди нас ждёт большая радость, но и наше благородство не может быть меньшим. Мы пообещали этому человеку половину золота, и я полагаю, что мы сдержим обещание!
- Да, да, - засмеялся Его Высочество.
- Да, да, - со смехом отозвались и все остальные.
Своим смехом они ясно дали понять, что не собираются выполнять обещанного, но метис сделал вид, что ничего не понял, и произнёс:
- Если вы хотите, чтобы я отвёл вас к Бонанзе, то для этого не придётся долго ехать.
- Это недалеко? - спросил Его Высочество. - Я так и думал! Бонанза находится в Эстрехо, не так ли?
- Так.
- Тогда мы нашли бы её и без твоих указаний!
- Нет, - ответил Ик Сенанда. - Вы могли бы искать её много-много лет и всё-таки не нашли бы её.
- Так ступай и покажи нам дорогу к ней. Но не вздумай удрать! Наши пули тотчас же продырявят тебя насквозь!
Метис сделал вид, что не услышал этой угрозы вовсе, и отправился в путь, уверенный в том, что ведёт бледнолицых на верную гибель. Претворение в жизнь хитрого плана, задуманного Чёрным Мустангом, прошло намного легче, чем Ик Сенанда представлял себе.
А бледнолицые, ничего не подозревая, говорили между собой только о Бонанзе. Один Хум ехал спокойно, держась несколько в стороне от остальных и размышляя, как бы уговорить своих, товарищей вести себя благородно. Через какое-то время к нему присоединился Его Высочество и с усмешкой спросил:
- То, что ты говорил раньше о благородстве, это была лишь шутка, не так ли?
- Нет, сэр. Этот человек отдаёт нам половину своих сокровищ, и мы были бы последними подлецами, если бы не сдержали своего обещания.
- Так у вас действительно такие намерения? Фи! Я никогда не был бесчестным человеком и никогда таким не буду, но каждый знает, что не следует выполнять обещаний, данных индейцам.
- Это так подло, сэр, что я… Гм! А, кроме того, Ято Инда не индеец, его отец был белым!