Ламар сказал: - А что теперь с ривингтонцами-то? Если в будущем сплошной праздник любви между неграми и белыми (я не отрицаю этого, хотя лично для меня это поразительно и, надо сказать, противно), как заставить мужчин из Ривингтона признать это?
- Никак, я подозреваю. - Ли поднял руку. - Нет, я не собираюсь быть легкомысленным. По их собственным словам, переведенным на английский язык единоверцем мистера Бенджамина мистером Гольдфарбом, они позиционируют себя, как фанатики, выступающие практически против всего мира своего времени. Позвольте мне привести вам аналогию, столь обидевшую Андриса Руди: мужчины из Ривингтон столь же превозносят белых в своем времени, сколь Джон Браун превозносил чернокожих в нашем.
Законодатели Конфедерации посмотрели друг на друга. Один за другим, они начали кивать. То же самое произошло и с первой делегацией, когда они увидели доказательства из двадцатого и двадцать первого веков. Немногие люди могли набраться наглости, чтобы выдержать презрение своих правнуков.
Луис Вигфолл был к тому близок.
- Пусть лучше черти заберут меня в ад, сэр, если я могу переварить, как какой-то вонючий черный республиканец из будущих штатов превозносит Авраама Линкольна как святого. И черт меня побери, если я хочу жить в стране, где негры, чистящие мои сапоги и ухаживающие за моей лошадью, мне равны.
- Мера равенства перед законом ни в коем случае не создает само по себе равенство в обществе, - сказал Ли. - Соединенные Штаты демонстрируют это совершенно очевидно. И позвольте мне задать вам другой вопрос, сенатор, если можно: познакомившись со средствами, которые АБР использует для достижения своих целей, вы будете считать, что эти цели заслуживают вашей поддержки?
Лицо Вигфолла почернело, как сапог. Но он был в самом центре бойни на площади Капитолия. Наконец, он тяжело покачал головой.
- Вот и я так не считаю.
Ли возвысил свой голос, обращаясь ко всей делегации Конгресса: - Должен ли я так понимать, что вы будете голосовать за законопроект, предусматривающий организацию постепенного, компенсируемого освобождение негров-рабов, на условиях, которые я изложил еще прежде, чем стать президентом, и который будет внесен в Сенат и Палату представителей?
Законодатели снова посмотрели друг на друга, некоторые из них, как будто надеялись, что кто-то из их числа будет иметь силы, чтобы сказать "нет". Ли смотрел на них всех, особенно на Вигфолла и Ламара, от которых ожидал вероятным, чтобы противостоять его словам, один из упрямства, другой из принципа.
Ламар долго откашливался. Несколько конгрессменов расплылись в улыбках. Представитель Миссисипи сказал: - Отступление от давно занимаемой позиции столь же опасно в политике, как и на войне. При этом, я боюсь, что похороню все свои будущие надежды. Тем не менее, учитывая доказательства, которые вы представили нам сегодня, у меня нет никакого другого выбора, кроме как поддержать то законодательство, что вы предлагаете, а затем предстать с повинной перед избирателями, отдавшими мне свои голоса.
Кивок Ли был более похож на поклон.
- Если вы не получите благодарность от избирателей в вашей местности, вы получите искреннюю благодарность от всей страны.
После того, как представитель Миссисипи объявил о своей поддержке программы Ли, остальные законодатели поспешили с ним согласиться. Даже Вигфолл грубо кивнул, хотя Ли, зная его характер, не воспринимал это как твердое обещание.
Джуд Бенджамин заметил: - Вы знаете, мистер Ламар, что после зверств 4 марта и чрезвычайного положения, введенного в настоящее время в Северной Каролине, ваш голос в пользу постепенного антирабского законодательства, может еще и укрепить расположение к вам ваших избирателей, если вы заявите в своем районе, что тем самым вы отвергаете вообще все цели ривингтонцев.
Ламар, понуро стоявший в задумчивости, буквально просветлел лицом.
- Это похоже на правду, сэр, а зная о вашей известной глубине суждения в политических вопросах, это, скорее всего, так и есть.
- Вы мне льстите, сэр, - сказал Бенджамин, сделав польщенное выражения лица, но это, подумал Ли, было очередной его игрой. Увидев в действии тактику Бенджамина, он был более чем согласен, что бывший секретарь не зря заслужил свою репутацию изощренного государственного политика.
Конгрессмен Гартрелл спросил: - Как обстоят дела с действиями против бунтарей, сэр?
- Не так хорошо, как хотелось бы, - ответил Ли. - Ривингтонцы малочисленны, но обладают преимуществом в полтора века прогресса в технике - прогресса, которого у нас нет. Автоматы, которые они предоставили нам для использования против Соединенных Штатов, являются одним из примеров такого прогресса; но к несчастью, мы обнаружили, что это только лишь один из примеров. На данный момент ривингтонцам в целом удалось сохранить свои позиции, которые они захватили, когда начались боевые действия после 4 марта. Если бы не АК-47 в нашем арсенале, я боюсь, что им, возможно, удалось бы сделать гораздо больше, чем просто удерживать эти позиции.
Он остановился, став хмурым и почти свирепым, как недавно сенатор Вигфолл. Длинноствольные, крупнокалиберные многозарядные автоматические устройства, используемые мужчинами из Ривингтона, были настолько эффективны, насколько AK-47 превосходили винтовки Спрингфилда. Кроме того они минировали поля перед противником; после того, как нескольким солдатам оторвало ноги, их товарищи заметно менее охотно шли вперед.
- Но нам ведь удастся, в конце концов победить их? - с тревогой спросил Гартрелл.
- Если мы победили Соединенные Штаты, сэр, мы непременно одолеем небольшую группу бунтарей.
Ли хотелось бы большей уверенности в своих словах.
* * *
Пули свистели в нескольких футах над головой Коделл, очередь прошла слева направо, а затем снова - справа налево. Овраг, в которой он лежал, был всего где-то в ста ярдах от стрелка. Так продолжалось уже целый день. И непонятно было, что теперь делать дальше. Несколько выстрелов наугад могли только помочь врагу определиться с их точным местоположением, чем навредить ему. Кроме того у ривингтонцев еще были винтовочные гранаты - те, что они применяли в окопах под Вашингтоном. Коделлу совсем не хотелось, чтобы они обрушились на него. Он повернулся к лежащему рядом с ним в овраге Генри Плезанту.
- Мы даже не можем высунуться, не то что пройти вперед, - сказал он, удрученно. Плезант кивнул; стоило им только приподняться, и они были бы убиты. Коделл махнул рукой в другом направлении. - И вернуться у нас не получится. Выживших вместе с ними оставалось восемь или девять солдат, а было в два раза больше. Плезант снова кивнул. Коделл сказал: - И что нам теперь делать? Я вообще не представляю, черт побери.
- Если бы я был один, - сказал Плезант. - Может быть, тогда ночью…
Он замолчал, поморщившись. Ночью тоже стреляли, ривингтонцы могли видеть в темноте, как кошки. И даже если бы это было не так, используемое врагом чудовищное автоматическое оружие зацепило бы их пулей так или иначе. Пули просто сметали все живое.
- Самое подходящее название для этих чудовищ - пулеметы, - сказал он, - Крупнокалиберные пулеметы.
Лежащая в паре метрах от них Молли Бин сказала: - Ни вперед, ни назад.
Она вытерла лоб рукавом. Поскольку тот тоже был грязным, это ей мало помогло. Но для Коделла она по-прежнему оставалась красавицей. И лучше было бы ей быть подальше от боевых действий. Он боялся за нее, но она не позволила Коделлу оставить ее в тылу.
Он сказал: - Мы не можем пробраться поверху: деревьев там мало, и нас быстро перестреляют, и мы не можем пробраться снизу, потому что мы не кроты.
Он говорил это просто так, без всякой цели. И чуть не подпрыгнул, когда Генри Плезант повернулся и стукнул его в плечо. Не подпрыгнул лишь потому, что это было опасно. Глаза Плезанта сверкнули на грязном лице.
- Дьявол, так говоришь снизу тоже нельзя? - сказал он. - Как бы не так!
Его голос дрожал от волнения.
- А? Ты о чем? - спросил Коделл.
- Снизу пройти еще как можно, - сказал Плезант нетерпеливо, как будто разговаривал с глупым ребенком. Когда Коделл все равно не понял, он стал объяснить дальше: - Нейт, ведь я же был горным инженером, помнишь? Если мы пророем тоннель отсюда до этого пулемета, заложим там заряд пороха, и подорвем его на расстоянии… Мы можем сделать это, я клянусь - можем взорвать их к чертовой матери. Земля здесь мягкая, овраг скроет наши работы от ривингтонцев, так что мы… Я не сумасшедший, Нейт; клянусь Всемогущим Богом, я пока еще не сошел с ума.
- Вот это да… - медленно и с удивлением сказал Коделл. Из-за непрерывного обстрела, убраться подальше от этих чертовых пулеметов в их ситуации было бы всего лишь причудливым способом покончить с собой, если только…
Коделл мысленно увидел, как орудие и стрелок взлетают в воздух. Ему так понравилось увиденное, что он не сразу вернулся в реальность.
Плезант чувствовал себя рыбаком с рыбой на крючке.
- Я знаю, как это можно сделать, Нейт. Если мы сможем привести сюда Ллойда и Эндрю - они ведь бывшие шахтеры, ты не забыл? - и еще немного людей, которые умеют копать - ты же найдешь таких? - и доставить инструменты и древесину для крепежа тоннеля…
Он начал загибать пальцы, перечисляя то, что ему было нужно, как будто он удобно расселся в горной конторе, а не сидел на корточках в сухом овраге. Наконец, заваленный потоком информации, Коделл поднял руки.
- Ладно-ладно, сдаюсь - ты меня убедил. Но ведь я просто сержант, ты не забыл? - Он указал на нашивки на рукаве. - Я не могу дать тебе все, о чем ты говоришь. Нужно возвращаться к капитану Льюису. Если ты убедишь его в своей идее - а так оно и будет скорее всего - то получишь шанс попробовать.
- Пошли.
Плезант повернулся и начал сползать вниз в овраг. Коделл уцепил его за лодыжку.
- Генри, ты только что клялся мне, что ты не сошел с ума, а получается, что ты мне наврал. Если хочешь живым добраться до капитана Льюиса, не нужно топать вот так вот сразу. Вспомни, где ты находишься. Мы попытаемся выйти с наступлением ночи. А пока сиди и не дергайся. - Плезант смотрел на него с негодованием. А Коделл продолжал: - Ты что, прямо сегодня собрался рыть?
Его друг выдавил стыдливый смех.
- Извини. Ты больший реалист, чем я, это точно. Но когда мне на ум приходит что-то вроде этого, я готов буквально на все, чтобы начать немедленно, независимо от того, что у меня сейчас есть.
- Я понимаю тебя.
Коделл вспомнил, что из-за своего стремления улучшить производство работ, невзирая на сложившиеся традиции на юге, его друг потерял свою работу на железной дороге.
Даже через два года после службы в качестве старшего сержанта, он не потерял выработанной практичности. В раздумьях, он истерзал себе всю бороду. Через пару минут, он спросил: - Если тебя здесь не будет, может ли один из твоих валлийцев организовать эту работу?
- Эндрю сможет, - сразу ответил Плезант. - Ллойд также неплох, но он слишком любит виски, чтобы сделаться хорошим начальником.
- Понятно. Вот что мы сделаем. После того, как стемнеет, ты, я и Мелвин будем пробираться обратно в Нэшвилл. Но не вместе, а по одному.
- Подожди, - прервала Молли Бин. - О чем ты, и куда посылаешь меня?
- Не притворяйся, ты прекрасно слышала и Генри и меня, - ответил Коделл. - Ты, как и я, слышала, что он придумал. И капитан Льюис должен узнать об этом. Даже ночью, вероятность пробраться под огнем этой проклятой пушки для одного или двух, весьма сомнительна. Но если поодиночке пойдут трое, кто-то должен дойти.
Она неуверенно кивнула.
- Ладно, Нейт. Если в этом смысле…
В присутствии других недосказанность так и осталась между ними. Если бы она подумала, что он отсылал ее обратно только из-за ее безопасности - чего он, конечно, и хотел на самом деле - она, без сомнения, отказалась бы. Но ее гордость не могла стать причиной отказа по очевидной военной надобности.
Тени смещались и удлинялись, пока не начали сливаться в одну большую густо-фиолетовую тень сумерек. Когда наступила полная темнота, Коделл обратился к Молли и Плезанту.
- Я пойду первым, - сказал он. - Первого, вероятно, сразу попробуют обстрелять, так что я отвлеку их немного. Генри, ты следом через пятнадцать минут или около того. M…Мелвин, ты идешь через пятнадцать минут вслед за Генри. Мы все встретимся - я надеюсь - у капитана Льюиса.
- Удачи, Нейт, - сказал Плезант.
- Удачи, - прошептала Молли так тихо, что он едва услышал ее. Ему так захотелось обнять, поцеловать ее и оказаться с ней где угодно, только не в этом проклятом месте. Но все, что он мог сделать, это лишь кивнуть - да и то, этот кивок она вполне может не увидеть в темноте - а затем скользнуть вниз, на дно оврага. Во рту у него пересохло; он отчетливо вспомнил страшное смятение ночного боя на подступах к Вашингтону. Тогда люди из Ривингтона с их фантастическим оружием были их союзниками. Теперь они пытались убить его.
Овраг по ходу движения становился все мельче и мельче, а стрельба не затихала. Он выкатился из него и заполз за пень. Делая все возможное, чтобы оставить пень между собой и стрелком, он прополз немного, полежал и пополз снова. Он был уже за несколько сотен ярдов, когда пули взрыли землю прямо перед ним. Рывок, и он распластался в какой-то яме на земле. Он подождал несколько минут, затем пополз дальше. Когда он решил, что сосновые леса полностью скрывают его от врага, то встал и пошел, ориентируясь по звездам, пока не вышел к знакомой дороге. Отсюда до Нэшвилла было где-то шесть или восемь миль, но городские часы пробили полночь, когда он вошел в город. Льюис разместил свою штаб-квартиру в здании суда. Часовой окинул Коделла, который выглядел грязнее некуда, сомнительным взглядом.
- Ты уверен, что это срочно, солдат?
- Я уверен.
Коделл почти прорычал это. Он вдруг обнаружил в себе оставшееся с военных лет предубеждение против кого-либо в чистом мундире. Его рычания хватило, чтобы часовой отступил в сторону. Он вошел в здание суда и нашел Льюиса храпящим на лавке.
- Капитан Льюис, сэр? Капитан!
Льюис пробурчал что-то, а затем перевернулся и сел.
- Кто там еще..? - Он протер глаза. Факелы за дверным проемом позволили ему разглядеть разбудившего его. - Какого дьявола, Нейт?
Когда Коделл начал объяснять, в чем дело, несколько всадников подъехали к городской площади, позвякивая шпорами. Кавалерист со шпорами на сапогах вошел в здание суда почти вслед за ним. Коделл, не обращая внимания, продолжал разговор с Льюисом: пусть этот чертов курьер подождет своей очереди, подумал он.
Большинство из их породы обычно были самоуверенно высокомерными, стремясь сразу донести до начальства свои драгоценные слова, но этот скромно стоял, пока Коделл не закончил. Капитан Льюис зевнул и с трудом свел челюсти обратно. Наконец он сказал: - Если этот Плезант знает, что он делает - а по твоим словам это так - скажи ему, пусть действует. Похоже, это хороший шанс, чтобы избавиться от этого проклятого автоматического чудовища, ведь по-другому у нас ничего не получилось.
Только сейчас, человек, стоящий за Коделлом, заговорил: - Капитан, сержант, давно пора отправить в ад это чудовище. Если у вас на руках четыре короля, так задирайте ставки.
Коделл развернулся. Он узнал этот голос, хотя и не ожидал услышать его в здании суда в Нэшвилле. Джордж Льюис выпрыгнул из кровати и встал на ноги. Он был одет в мундир, но ниже виднелись только подштанники. Тем не менее он вытянулся и отдал честь.
- Генерал Форрест, сэр!
- Вольно, капитан - и наденьте штаны, - добавил Натан Бедфорд Форрест с усмешкой. - Я делаю объезд позиций в вашем районе вокруг этого чертова Ривингтона. Никаких существенных сдвигов до сих пор нет. Но предполагаю, что теперь они могут появиться. - Он буквально набросился на Коделла. - Где этот твой горный инженер, старший сержант?
- Он должен, по-видимому, скоро появиться, сэр, - неуверенно ответил Коделл. И снова рассказал, как он, Плезант и Молли Бин - хотя он конечно произнес Мелвин - решили пробираться сюда с пятнадцатиминутными интервалами. Форрест кивнул.
- Вы все правильно сделали, я думаю. Но если инженер попал под пули… Впрочем, подождите. Он же сказал, что один из этих других шахтеров тоже может сделать работу, не так ли?
- Да, но… - Коделл безнадежно развел руками. Генри Плезант был его другом. А Молли была для него гораздо большим. Форрест мог понять его чувства, но этот человек был - был и есть, судя по переплетению звезд на воротнике - в первую очередь человеком военным. Теперь, когда у него появился план, он будет продвигать его вперед с или без человека, который впервые предложил это. Для Коделл же, люди имели большее значение, чем любые планы. Он ждал и волновался, ждал и надеялся.
Около трех утра, когда его беспокойство переросло в отчаяние, Молли и Плезант пришли в здание суда вместе. Коделл испустил из глотки "Рэбел Йелл!", который, вероятно, поднял половину Нэшвилла с постели. Он обнял сначала Генри Плезанта, что как бы дало ему все оправдания, когда он затем обнял Молли - крепче и дольше.
- Так что, черт побери, случилось с вами? - спросил он.
- Мы заблудились, - сказала Молли тихим робким голосом. - Это моя вина…
- Да наплевать на все это, - вмешался Натан Бедфорд Форрест. Он сделал паузу, чтобы все разглядели с каким высоким чином имеют дело, а потом спросил: - Кто из вас Плезант?
- Я, сэр. - Плезант выправился жестко и прямо. - Рядовой Генри Плезант, 47-й Севернокаролинский полк, бывший полковник Генри Плезант, 48-й Пенсильванский полк.
- Вот как? - Форрест бросил длинный пристальный взгляд на горного инженера. - Решили, что у нас здесь лучше, не так ли?
- Некоторым образом, - уклончиво сказал Плезант. Форрест не стал дальше давить на него; у него на уме сейчас были другие вещи, далекие от политики.
- Сержант Коделл здесь рассказал мне о вашем предложении подвести мину под эту чертову автоматическую пушку.
- Я могу организовать такой взрыв, который, черт побери, подбросит ее так высоко, как вы захотите, сэр, - уверенно сказал Плезант.
- В ад это чудовище, - сказал Форрест теми же словами, что ранее Коделлу и Льюису. - Я хочу, чтобы его взорвали. Я очень хочу, чтобы вы попробовали сделать это, полковник.
Плезант покраснел, услышав свое привычное старое новое звание; капитан Льюис немного побледнел. Форрест же попер вперед: - Как долго придется копать?
Глаза Плезанта стали отсутствующими; губы беззвучно зашевелились, как будто считая что-то. Он оставался в этой задумчивости несколько минут. Когда его лицо, наконец, прояснилось, он ответил: - Дайте мне людей, инструменты, крепежные бревна - и насос на случай поступления воды в тоннель - и я сделаю это за три-четыре недели.
Форрест похлопал его по спине.
- Вы получите их, ей-Богу, - пообещал он. - И вы получаете свое старое американское звание снова, в моих войсках, если это вас устраивает.
Теперь Джордж Льюис выглядел более успокоенным. Плезант усмехнулся от уха до уха.
- Спасибо, сэр! А после этого мне уже придется голосовать за вас?
Коделл сглотнул, опасаясь вспышки гнева от известного своим горячим норовом Форреста. Но ответ генерала, на удивление, был спокойным и серьезным: - Сэр, если я бы знал то, что знаю сейчас, я бы и сам не стал голосовать за себя - я был введен в заблуждение, думая, что АБР искренне отстаивает интересы Юга, а не свои собственные.