- Прочитай это. - Веспасиан протянул свиток.
Секст быстро пробежал глазами депешу.
- Думаю, какому-то молодому придурку из Плавтова штаба придется выслушать от меня пару ласковых слов.
- Рад это слышать. А сейчас надо подумать о том, как заново собрать легион. Правда, по моему разумению, трубить общий сбор здесь бесполезно. Сейчас люди разбрелись по болоту, и чем заставлять их опять блуждать по зарослям в поисках точки сбора, лучше дать им возможность подтянуться к реке.
- Верно, - произнес вполголоса Секст, поглаживая подбородок.
- Я со штабом и своей стражей отправлюсь прямиком к пристани, - Веспасиан указал на реку, - а уж когда мы до нее доберемся, тогда и дадим сзывающий всех сигнал. Ну а тем временем тебе и младшим трибунам придется сесть на лошадок и прочесать здешние буераки, с тем чтобы найти как можно больше наших и объяснить им, что к чему. Кровь из носу, но нам необходимо собрать если не всех, то большую часть людей до наступления темноты. Иначе и утром ничего с переправой не выйдет.
- Это верно, - согласился Секст и повернулся к младшим трибунам. Все они, разумеется, слышали слова легата, однако выполнять поставленную задачу особо не поторапливались.
- Эй, молодежь, - рявкнул префект, - небось все поняли, что да как. Повторять надо? Тогда шевелите задницами.
С явной неохотой молодые трибуны взобрались на лошадей и порысили вниз по склону, чтобы нырнуть в лабиринт петлявших по зарослям и между болотными кочками тропок. Провожавший их взглядом, пока они не пропали из виду, Веспасиан тронул собственного коня и во главе приштандартного отделения, охранной центурии и остатков свиты выехал на дорогу, ведущую к молу и пристани.
"Это не стратегия, а хрен знает что", - сердито думал легат. Едва Второму легиону удалось вернуть себе добрую славу, а вместе с ней и уважение других легионов, как какой-то дурацкий приказ превращает спаянное, боеспособное воинское подразделение в неуправляемую толпу, без толку шастающую по кустам и топям. К тому времени, когда ему удастся снова собрать своих людей воедино, они превратятся в усталых, вымотавшихся, грязных, исцарапанных оборванцев. Если такое воинство и можно будет чем-то воодушевить, так это сытной едой, вином и отдыхом, а не перспективой тут же на лягушачий манер лезть еще и в реку.
ГЛАВА 21
- Оптион! - послышался шепот.
Катон мгновенно открыл глаза и увидел маячившую на фоне усеянного звездами ночного неба темную фигуру. Чья-то рука встряхнула его за покрытое волдырями плечо, и он едва не взвыл от боли, но вовремя успел закусить губу. Мгновение, и сна как не бывало.
- В чем дело? - спросил Катон тоже шепотом. - Что случилось?
- Часовой приметил движение. - Фигура указала в сторону тропы, по которой они пришли на прогалину. - Нужно ли будить центуриона?
Катон посмотрел в сторону источника храпа.
- Наверное, надо. На всякий случай. Иначе, если к нам и верно кто-то приближается, они услышат нас раньше, чем мы их увидим.
Пока Катон торопливо застегивал ремень шлема и поднимал оружие, легионер тихонько разбудил Макрона. Что оказалось нелегким делом, ибо вымотавшийся центурион спал как убитый и не сразу понял, что происходит.
- Эта долбаная палатка - моя, чтоб вам пропасть! - пробормотал он, не открывая глаз.
- Командир! Тсс!
- Ч-что? В чем дело?
Макрон рывком поднялся и тут же рефлекторным движением схватился за меч.
- Докладывай!
- К нам гости, командир, - тихонько произнес Катон, придвинувшись к центуриону. - Часовой вроде бы что-то слышал.
Макрон мгновенно вскочил на ноги, автоматически закрепляя ремешок шлема под подбородком.
- Подъем! Всем построиться на прогалине, но без шума. Ясно?
- Так точно, командир!
Катон крадучись отправился будить спящих легионеров, а Макрон, осторожно надев на руку щит, двинулся мимо линии навсегда обездвиженных тел, отстраненно порадовавшись тому, что с наступлением ночи мошкары поубавилось. В темноте он едва было не прошел мимо часового, ибо тот стоял на обочине тропки, совершенно не шевелясь и напряженно вслушиваясь в ночные звуки.
- Командир! - выдохнул часовой так тихо, что Макрон, если бы сам не напрягал слух, возможно, его бы и не услышал. Но он услышал, и оклик заставил его вздрогнуть от неожиданности. Впрочем, центурион мигом пришел в себя и придвинулся к часовому.
- Ну, паренек, что тут у тебя?
- Сейчас ничего, командир, все тихо. Но клянусь, совсем недавно я кое-что слышал.
- Что именно?
- Голоса, командир. Очень тихие, но не отдаленные. То есть кто-то тихонько переговаривался.
- Наши или варвары?
Часовой задумался.
- Ты что, язык проглотил? - сердито прошептал Макрон. - Наши или варвары?
- Я… я точно не знаю, командир. Слов-то не разобрать было, больно уж тихо там говорили. Хотя, с другой стороны, говор вроде бы смахивал на латынь.
Центурион фыркнул и молча присел на корточки, пытаясь понять, что происходит локтях в тридцати от него, там, где тропа делала поворот и терялась из виду. Между тем с прогалины, как ни старались легионеры действовать бесшумно, доносились звуки, мешавшие ему сосредоточиться. Наконец построение закончилось, все стихло, и Макрон смог прислушаться по-настоящему. Правда, кроме кваканья лягушек, он ничего не услышал.
Тем временем со стороны прогалины появилась темная фигура.
- Тсс! - прошипел Макрон. - Сюда, Катон.
- Есть какие-нибудь признаки чужих, командир?
- Хрен в рот! Похоже, у нашего паренька разыгралось воображение.
Данное предположение выглядело вполне правдоподобно, поскольку часовым, особенно молодым, в ночное время, да еще и в боевых условиях, и вправду частенько мерещилось невесть что.
- Мне распустить центурию, командир?
Ответить Макрон не успел, ибо раздался неожиданный шорох - будто где-то раздвинули ветви, и у обоих в жилах застыла кровь. Стало ясно: что бы ни означали подозрительные звуки, часовому они не почудились. Центурион и оптион настороженно замерли. Неподвижные, как окружавший их ночной воздух, они приготовились к действию. Впереди за поворотом возникло пробивавшееся сквозь листву слабое оранжевое свечение, словно кто-то там шел, освещая себе путь факелом.
- Наши? - спросил Катон.
- Тихо! - шикнул Макрон.
- Кто там?
Вопрос, прозвучавший со стороны плывущего через ночь огонька, был задан по-латыни. Катона омыло волной облегчения. Напряжение спало, и он, чуть было не рассмеявшись, стал уже привставать, но Макрон ухватил его за запястье.
- Сиди тихо!
- Но, командир, ты же сам слышал. Это свои!
- Заткнись и сиди тихо! - прошипел Макрон.
- Кто там? - повторил голос. Последовала пауза, а за ней короткий обмен фразами, очень тихий. Потом голос продолжил: - Я из третьей батавской конной когорты. Если вы римляне, назовитесь.