- Больше мне ничего и не нужно, начальник. Бамбуковая спица и зеленая мазь. Не успели и глазом моргнуть. Я обыскал обоих, но ничего не нашел. Оставаться в Каобанге было нельзя, идти дальше - рискованно. Я и так узнал слишком много. У них там большая конференция. Вся верхушка собралась: Ай Куок и остальные.
- Покажи где, - Жаламбе подвел его к крупномасштабной карте.
- Только уезд знаю. - Конг очертил небольшой кружок. - Где-то здесь. Если мы займем перевалы, - он ткнул пальцем в нужные точки, - здесь, здесь, здесь и перекроем выходы из долин - тут они окажутся в мышеловке. Медлить нельзя, начальник, поэтому я и решился прийти за вами в отель. Не мог ждать.
- Что же, Конг, орден Почетного легиона я тебе, конечно, не обещаю, но если мы их накроем, тебя ждет хорошая награда. Останешься доволен.
- Спасибо, начальник.
- Послушай, Конг, я давно хотел спросить, почему тебя так называют? В насмешку, что ли? Конг - это значит красный. Правильно?
- У нас одно слово может определять много разных понятий. Зависит от тональности произношения.
- И есть шестнадцать слов, обозначающих нечто одно, - усмехнулся Жаламбе - Лягушку, например, - он чмокнул кончики пальцев. - Знаю. Так почему все же ты Конг?
- Есть такой кустарник. Его листья краснеют несколько раз в году. Как и я, начальник.
Глава 17
С началом дождей в пещере Танга поселилось множество жаб. Влажно шлепая по отшлифованным подошвами безымянных отшельников камням, они вспрыгивали на циновку, завороженные скучным светом масляной лампы. Блестки отраженного пламени переливались в безумно вытаращенных глазах.
- Весело тут у тебя, ничего не скажешь, - поежился Лыонг, выбирая местечко посуше. - А комарье! - движением руки он попытался развеять заунывно гудящий столбик. - Почти как на Пулокондоре.
- Ничего. Рассказывай, Лыонг. Как там дела?
- Плохо. Они обложили нас со всех сторон и начали методично сжимать кольцо. Если бы не отряд Тю Ван Тана, нам пришлось бы плохо. В Нари они устроили засаду. Видно, надеялись разом захватить весь ЦК. Но мы прорвались. Хоть и дорогой ценой, но прорвались.
- А как он?
- Не беспокойся. Все руководство в безопасном месте. Центральный Комитет принял решение перевести основные вооруженные силы ближе к границе. В Тхайнгуэне оставлен только небольшой отряд Тана. Он уже ведет партизанскую войну. Если бы ты видел, что делалось в городе, когда люди узнали, что Гитлер напал на Советский Союз! На каждом дереве, в каждом окне появились красные флаги. Наши товарищи в тюрьме разрывали рубашки и окрашивали их собственной кровью. Пусть все видят, что и в тюрьмах продолжается борьба.
- Мировая революция и мировой фашизм. Нгуен Ай Куок предвидел решающую схватку… Большие потери?
- Очень, - Лыонг хмуро кивнул. - В отряде, который прикрывал наш отход, убито восемь бойцов, троих взяли жандармы. Теперь, как всегда, каратели отыграются на мирном населении. В Нафао, Динька и Ланзыа уже строят лагеря. Нарочно выбирают самые малярийные места вблизи болот и обносят их колючей проволокой. По всем деревьям развесили свои лозунги: "Трудолюбие, Семья, Родина", "Здоровье во имя служения Родине", "Государственная революция" и тому подобное. О какой родине идет речь? И что это за штука такая: "государственная революция"? Очередной фашистский бред. Ничего, теперь они узнают, что такое партизанская война. Мы не дадим им ни минуты покоя. Бюро ЦК считает, что партизаны должны сочетать боевые действия с широкой политической агитацией. В том числе и среди вражеских солдат. Пусть они знают, за кого и против кого воюют.
- Нам следует усилить борьбу с предателями.
- Об этом тоже шла речь. Пощады элементам АБ не будет. Не сомневайся, товарищ Танг, мы найдем гадину, которая привела жандармов.
- Я сразу подумал, что тут не обошлось без измены.
- Они стали грязно работать. Когда мы нашли тела убитых товарищей, то сразу приняли меры предосторожности, иначе каратели могли застать врасплох.
- Какие тела, Лыонг? - насторожился Танг. - О ком ты говоришь?
- Разве тебе ничего не известно? - удивился Лыонг. - Тогда приготовься услышать горькую весть. От руки предателя погибли твой Кыонг и еще один прекрасный парень, с которым мы вместе бежали с Пулокондора.
- Где это было? - стиснув зубы, спросил Танг.
- Все расскажу. - Лыонг сочувственно коснулся его руки. - Кыонг оставил документы. Из-за них я, собственно, и приехал сюда. В Тхайнгуэне он передал их товарищам из отряда Тана.
- Почему они не переправили дальше? Знали же, что я буду ждать в Каобанге? Нет, тут что-то не так! - Танг порывисто встал и, подойдя к лазу, зачерпнул пригоршню дождевой воды. Смочил глаза и лоб. - Очень все странно.
- Ты послушай, как было дело, - мягко подступил к нему Лыонг. - Нам было очень непросто распутать эту нить. Где ты назначил встречу Кыонгу?
- В Каобанге. Мы договорились, что я буду его ждать.
- Но он пришел первым? Так?
- Да, я опоздал. Не успел даже на пленум.
- Что-нибудь случилось?
- Обыкновенная малярия. Она свалила меня по дороге. Пришлось заползти в хижину сборщика каучука. Неделю простучал зубами.
- Понятно. - Лыонг сосредоточенно всматривался в черный провал, за которым изматывающе стучал дождь. - Дай мне самому сначала во всем разобраться, - он порывисто обернулся. - Я потом все объясню.
- Как хочешь, - безучастно откликнулся Танг. - Пока я валялся, Кыонг погиб. Теперь мне многое ясно.
- Ты не должен так думать! - запротестовал Лыонг. - Мы только люди, а потому с каждым из нас может случиться беда. Разве ты нажил малярию на курорте?
- Не имеет значения.
- Нет, имеет! - повысил голос Лыонг. - Но хватит об этом. Убитых мы не вернем, а отомстить за них обязаны. Я приехал, чтобы найти предателя, Танг, и ты должен помочь мне.
- Этот француз…
- Он не виновен, - уверенно сказал Лыонг.
- Откуда тебе знать об этом? - в голосе Танга проскользнуло раздражение. - Мы потеряли стольких людей. Видишь ли… - он хотел еще что-то добавить, но только махнул рукой.
- Фюмроль согласился помогать нам.
- Кыонг ничего об этом не написал.
- Зато он все рассказал в Тхайнгуэне.
- Тем более странно, почему он не оставил записку.
- А если не хотел засветить тайник? Если почувствовал за собой хвост? Вы же все равно должны были встретиться в Каобанге!
- Допустим. Но кто-то ведь выдал Кыонга?
- Только не Фюмроль. Я видел документы, которые он передал. Среди них была карта складов оружия и боеприпасов. Один из них находился как раз в Тхайнгуэне. Понимаешь теперь, почему Кыонг не стал ждать?
Танг кивнул.
- Он передал карту командиру отряда. На следующую ночь ребята Тана напали на склад. Они взяли ящик винтовок, сотню гранат, горные минометы и крупнокалиберный пулемет. Своей смертью Кыонг дважды спас всех нас.
- Я понимаю, - тихо сказал Танг.
- Как видишь, Кыонг принял единственно правильное решение. Для тебя он, на всякий случай, оставил записку.
- Где она?
- Бумага размокла, но я все помню. Он сообщал о Фюмроле, о карте, о том, что будет тебя ждать в условленном месте. Не надо себя терзать, Танг, твое опоздание ничего не изменило. За Кыонгом по пятам следовал враг.
- Кто?
- Пока неизвестно. Удалось установить, что в Каобанг Кыонг прибыл не один. С ним был еще какой-то человек. Кто он, как выглядит и каким путем вкрался к Кыонгу в доверие - мы не знаем. Не исключено, что именно он навел жандармов. В истории с засадой у Нари тоже много неясного.
- Почему ты думаешь, что предателя нужно искать здесь?
- Не здесь, в Ханое.
- Я это и имею в виду.
- Простая логика подсказывает, что Кыонга, прежде всего, могли взять на заметку именно там. Прежде чем навестить тебя, я попробовал понаблюдать за Фюмролем. К нему не подступиться. Накрыт частой сеткой. Его передают от одного к другому - наблюдение круглосуточное.
- Полагаешь, что такой человек, как Кыонг, мог этого не заметить?
- Я тоже задал себе такой вопрос. И нашел на него единственный ответ.
- Допустим, - кивнул Танг. - Слежка могла резко усилиться, когда тайная полиция поняла, что Фюмроль работает на нас. Тогда чего они ждут?
- Очевидно, собирают доказательства измены и заодно поджидают новую добычу. Теперь попытка контактировать - стопроцентный арест.
- Хорошо, что мы не разучились понимать друг друга с полуслова, - одобрил Танг.
- Так я и рассудил. Конечно же им нужны доказательства. Вот если бы они взяли Фюмроля на явке, да еще с картой, - он присвистнул, - тогда бы ему сразу пришел конец.
- Да, тут гильотиной пахнет. Надо бы ему помочь, Лыонг. Теперь я вижу, что он порядочный малый. И многое для нас сделал.
- Кыонг тоже просил об этом.
- Стоп! - Танг ударил кулаком по циновке. - Значит, Кыонг видел слежку?
- Нет, - устало покачал головой Лыонг. - Ничего он не видел. Фюмроль сам сказал ему, что хочет бежать из Индокитая.
- Странная просьба. - Танга все еще мучили подозрения. - Такой человек мог найти сотни способов. Тебе не кажется, что тут готовилась западня?
- Не торопись, дружище. Ты не даешь мне слова сказать… Фюмроль не один. С ним несколько летчиков. Они хотят бежать в Малайю или Сингапур.
- К де Голлю, значит, навострились. - Танг задумчиво устремил взгляд на огонек, покачивающийся в скорлупке с древесным маслом. - Трудно, конечно, загадывать далеко вперед, но хотел бы я знать, куда направят самолеты эти бравые парни после войны. Опять к нам?
- Вполне возможно. Но Фюмролю нужно помочь. Пользы от него теперь никакой.
- Вот я и думаю, брат Лыонг, как к нему подступиться…
- Раз так говоришь, значит, уж что-то надумал, - засмеялся Лыонг. - Я тебя знаю.
- Есть один план. Только придется идти на поклон к твоему тестю.
- К папаше Лиему? - помрачнел Лыонг. - Что же, старик не подведет. - Он замолк, собираясь с мыслями. - О Белом Нефрите никаких известий?
- Если бы я хоть что-то знал о твоей дочери, то не стал бы томить.
- Понимаю.
- А без Лиема нам не обойтись.
- Ну и прекрасно, - заставил себя улыбнуться Лыонг. - Буду рад повидать моего старика. Где он теперь?
- Мы достали ему баркас с мотором, - оживился Танг. - На таком не то что змей ловить, а до Филиппин добраться можно! Только похудел старик, стал как высохшая цикада… Плачет по девочке.
- Когда я смогу с ним увидеться? - Лыонг прикурил от фитилька сигарету.
- Завтра с утра и отправимся, - ответил Танг, прислушиваясь к шуму воды.
- Я смогу у тебя переночевать?
- Конечно.
Фюмроль не слишком удивился, когда застал у себя в саду Жаламбе. После сайгонского инцидента они, правда, старались пореже попадаться друг другу на глаза, но в последние дни наметилось определенное потепление. Инициативу проявил Господин Второе Бюро. В "Метрополе", куда по старой памяти Фюмроль заглядывал выпить рюмку-другую "касси", Жаламбе как-то подсел за его столик. "Хватит дуться, маркиз, - сказал он, протягивая руку. - Давай забудем нашу маленькую ссору. Мы оба тогда хватили через край". Фюмроль в ответ только плечами пожал, но Жаламбе, решив, видимо, что добрые отношения восстановлены, проявлял с тех пор подчеркнутое дружелюбие. Встречались они по-прежнему редко, но при встречах обменивались рукопожатием.
- Входи, - посторонился Фюмроль, толкнув дверь ногой.
- Может, на ветерке посидим? - Жаламбе с, жадностью вдохнул ночную свежесть. - Надо ловить минуты без дождя. Скорей бы проходили эти чертовы муссоны.
Они прошли в беседку, увитую вьющимися розами. Старая китаянка, которую Фюмроль взял почти что с улицы, включила свет и замерла в ожидании.
- Есть будешь? - спросил Фюмроль, рухнув в плетеное кресло.
Встав на колени, китаянка сняла с него ботинки и убежала в дом за горячими салфетками.
- Где ты отыскал это чучело? - поинтересовался Жаламбе. - Неужели не нашлось помоложе? Сказал бы мне, что ли…
- Есть будешь? - Фюмроль повторил вопрос. - Сиси, - поблагодарил он китаянку, с наслаждением вытирая лицо.
- Ты и по-китайски умеешь? - Жаламбе уважительно причмокнул. - Скажи своей крокодилице, чтоб принесла папайи. Я на ночь не ем.
- Так, чему обязан? - поинтересовался Фюмроль, поливая соком круглого лимончика роскошную ярко-оранжевую плоть папайи.
- Есть предложение, - не обращая внимания на сухой тон хозяина, Жаламбе разлил анисовую. - Тебе с водой?
- Какое? - все так же отчужденно спросил Фюмроль, внимательно следя за тем, как белеет в стакане пахучая жидкость.
- На той неделе лечу в Сайгон. Могу и тебя захватить.
- Встречать японцев? - криво улыбнулся Фюмроль и отрезал: - Нечего мне там делать.
- Ну и глупо! В Кохинхине сейчас настоящий рай. Елисейские поля, бар "Голубой бриллиант", - развалившись в кресле, Жаламбе принялся живописать прелести сайгонской жизни. - Свежайшие овощи из Далата, вот такие лобстеры! - он отмерил до локтя. - А уж "говорящие хризантемы", о-ла-ла! - закатил глаза к потолку. - Один раз увидеть и умереть. Я знаю прелестное местечко - "Дворец пятисот девушек" называется…
- Погоди, - властно пресек его излияния Фюмроль. - Ты за этим пришел?
- Не хочешь, не надо, - сплюнул Жаламбе. - Думал, тебя заинтересует, - он сделал обиженное лицо. - А зашел я без всякой задней мысли. Выпить по старой дружбе, поболтать. Мне противно, маркиз, когда всякая шваль болтает о наших с тобой отношениях. Пусть заткнутся, в конце концов. Мы работаем рука об руку, и у нас нет проблем.
- Положим, проблем у нас хватает. Да и работаем мы не вместе, а скорее друг против друга. Я не то чтобы этому радуюсь, просто такова жизнь.
- Интересно, - дернул щекой Жаламбе. - Лично я против тебя не играю.
- Лично! - усмехнулся Фюмроль. - Какие уж тут личности… Слыхал анекдот о дураке, который одновременно ставил и на красное и на черное?
- Считаешь, это про нас?
- Угу, - кивнул Фюмроль. - Каждый из нас радуется очередному выигрышу, а вся команда проигрывает.
- И команда эта, разумеется. Французская-республика? Идеалист маркиз героически пытается спасти для нее Индокитай, а какая-то сволочь из второго бюро портит ему всю игру. Браво! - Жаламбе поаплодировал. - Выходит, я продался японцам?
- Скажем лучше - капитулировал. И не ты один.
- Не надоело паясничать? Пора наконец взглянуть правде в лицо, милый майор. Вместо того, чтобы благодарить маршала…
- Позволь! - Фюмроль сделал отстраняющий жест. - Я ни слова не сказал про господина Петэна. Про новую Францию - тоже. Так что не надо меня провоцировать.
- Делать мне больше нечего. - Жаламбе залпом допил свой стакан. - Зато я, если позволишь, скажу. Да, мы должны благодарить маршала за то, что он вытащил нас из пекла. Пусть многое безвозвратно потеряно, но хоть что-то все-таки удалось сохранить. И даже не это главное. Франция больше не жалкая жертва, она теперь в лагере сильных - вот что важно!
- Ты случайно не Адольфа Шикльгрубера имеешь в виду? - Фюмроль вцепился в плетеные прутья и усилием воли поборол желание швырнуть бутылку в маячившую напротив потную физиономию. Но Жаламбе, казалось, доставляло удовольствие дразнить его.
- Почему бы и нет, маркиз? Ты только посмотри, где сейчас Гитлер! Он уже оттяпал изрядную часть России и рвется к Москве.
- И русские, я слышал, - Фюмроль прикрыл глаза и мертвенно улыбнулся, - объявили свою столицу открытым городом, а правительство перевезли на Черноморское побережье.
- Кто сказал тебе подобную чушь? - попался на крючок Жаламбе.
- Чушь? - подавив мгновенный порыв, Фюмроль сделался необыкновенно спокоен. - Просто я подумал, что они возьмут пример с нас. Однако нет. Эти варвары почему-то предпочитают стоять насмерть.
- А в итоге? Боши берут город за городом.
- Подождем пока подводить итог. - Фюмроль демонстративно поднялся. - Ты извини, но я хочу пораньше лечь.
- О, разумеется, - поспешно вскочил Жаламбе. - Если красным улыбнется фортуна, я не буду в претензии… Значит, не хочешь в Сайгон?
- Нет, - коротко бросил Фюмроль. - Увидимся. - У него создалось впечатление, что Жаламбе приходил пустить пробный шар. Неужели он в самом деле полагал, что Фюмроль захочет прокатиться с ним по злачным местам Сайгона? Едва ли. Не настолько он наивен. Но зачем-то он все-таки приходил? Фюмроль позвонил в колокольчик.
- Мадам Цинь, - спросил он служанку, - мною никто не интересовался?
- Никто, господин.
- Ну, а разносчики, посыльные, коммивояжеры? - Зайдя за ширмы, изображавшие муки ада, он переоделся в легкое кимоно. - Попробуйте вспомнить каждого, кто приходил к нам сегодня, вчера, позавчера. Вы с кем-нибудь разговаривали?
- Из стаба приезали сетку от гланат ставить.
- И что же?
- Сказала, господин не боится. Не надо, сказала.
- Правильно, мадам Цинь. Кто еще?
- Молочник, - она стала загибать пальцы, - плачка…
- И о чем же вы с ними беседовали?
- Ни о чем, господин. Как всегда.
- А меня интересует другое, не как всегда, мадам Цинь. Были необычные встречи, беседы?
- Слепой волшебник заходил.
- Здесь почти все волшебники слепые. Чего он хотел?
- Кусать, господин, но я не дала.
- И напрасно, мадам Цинь, накормить голодного - наша обязанность, особенно волшебника.
- Плостите, господин, - она упала на колени.
- Хорошо, мадам, хорошо, - Фюмроль нетерпеливо притопнул ногой. - Подымитесь! Я не сержусь. Кто еще, кроме волшебника?
- Телефонисты со станции. Вчела.
- Что? - оживился Фюмроль. - Это уже интересно! Зачем им понадобилась наша скромная обитель? Смелее, мадам Цинь! Я жду.
- Пловелить аппалат. Сказала, господин кабинет запилает. Нельзя.
- Молодчина! И что же они?
- Полутались, ушли.
- Благодарю за службу, мадам Цинь, - он протянул ей десятипиастровую ассигнацию. - Можете отдыхать, - и ловко убрал руку от поцелуя.
Итак, вчера телефонисты, сегодня Жаламбе. Связь могла быть и случайной, но поразмыслить над ней стоило. После встречи у дэна Бронзового барабана никто Фюмроля не беспокоил, и он уже начал нервничать. То, что Жаламбе вновь набивается в приятели, следовало расценить как настораживающий признак.
Фюмролю стало душно, и он распахнул кимоно. Мысль о том, что, передав карту, он, возможно, подписал свой смертный приговор, вновь обдала его тревожным жаром. Он потянулся налить себе немного анисовой, как что-то резко ударило за спиной и в дубовую панель, рядом с его, Фюмроля, чудовищной тенью, впилась тонкая стрелка. Он бросился на пол и шарахнулся в сторону от окна. Затаив дыхание, подполз к выключателю и погасил свет. Сомнений быть не могло: его хотели убить. Успокоившись, он подошел к стене и нащупал стрелу. Вырвать ее оказалось далеко не просто. Пробив стальную противомоскитную сетку окна, она крепко застряла в дереве.