- Как ты можешь посиживать здесь, веселый и беззаботный, да еще с полным набором тузов, когда порочат имя твоей семьи?
Я грохнул кулаком по столу и крикнул:
- Думай что говоришь! Какого черта ты попусту треплешь языком на людях?
- Хорошо, - отвечает на это дядюшка. - Да будет тебе известно, что пока ты отсутствовал, пока в безделии и пустых забавах прожигал свою молодую жизнь.
- Я работал ковбоем! - с жаром возразил я. - А до того я шел ко следу человека, который, как мне тогда казалось, украл твое золото. И запомни: ничего я, кроме грязного салуна, никогда не прожигал! Лучше брось свои штучки и прямо говори, чего надо.
- Хорошо, - снова говорит он. - Я скажу: в твое отсутствие молодой Дик Блэнтон с Ручья Гризли начал ухлестывать за твоей сестрой Элеонорой. Вся семья уже решила, что вот-вот придется объявить о помолвке. Но вдруг до меня доходят слухи, будто среди своих дружков в поселке этот парень похваляется, как ловко он поддел твою сестру. Так неужели ты спустишь негодяю его насмешки и позволишь, чтобы твоя родная сестра стала посмешищем всего округа? Вот когда, я был молодым…
- Когда ты был молодым, Моисей еще не вылез из пеленок! - заорал, я вне себя от гнева. Больше всего на свете меня огорчает несправедливость по отношению к кому-нибудь из близких. - Прочь с дороги! Я еду в Ручей Гризли!
Чего кривишься, ты - пятнистая гиена! - Последние слова были обращены к конокраду, которого, как мне показалось, рассмешило мое очередное несчастье.
- Да не кривлюсь я вовсе, - ответил тот - По-твоему, я вру?! - совсем рассвирепел я и, машинально схватив со стола оплетенную бутыль с вином, опустил ее на голову наглеца. Тот свалился под стол, а парни у стойки побросали выпивку и гурьбой повалили на улицу, крича во все горло:
- Спасайся кто может! Брекенридж Элкинс в ярости!
Чтобы дать выход чувствам, я разнес в щепки стойку, затем, круша все на своем пути, покинул салун и, оторвав коновязь от Капитана Кидда, взлетел в седло. Даже конь понял, что сейчас не время своевольничать. Не переступив и семи раз, он взял в такой лихой галоп, что мы в мгновение ока вылетели из поселка и вихрем помчались к Ручью Гризли.
Перед глазами у меня все плыло, как в тумане. Кстати, люди, что повстречались мне в пути и позже в один голос утверждавшие, будто я хладнокровно пытался их убить, похоже, очень уж чувствительны и к тому же недалекого ума. Я лишь сбивал выстрелами шляпы, чтобы дать какую-то разрядку нервам: я очень опасался, что если хоть немного не остыну по дороге к Ручью Гризли, то в конце пути кого-нибудь непременно зашибу насмерть. А поскольку парень я учтивый и по природе отходчивый, мне не хотелось причинять неприятностей ни людям, ни животным, ни даже индейцам - это, конечно, если меня хорошенько не вывести из себя.
Вот почему, когда я вошел в салун Ручья Гризли, где обычно сшивался Дик Блэнтон, мои действия отличали достоинство и полное самообладание.
- Где Дик Блэнтон? - спросил я, и при звуке моего голоса все нервно повскакивали с мест, а бармен, выронив стакан, побледнел. - Ну? - прикрикнул я, теряя терпение. - Где этот койот?
- П-подожди, п-послушай, - начал бармен, - я, я в-в-вот ч-что…
- Ах, так! Не желаешь отвечать на вопросы, да? Приятель его, значит, да?
Дружка покрываешь, да? - Меня настолько возмутило подлое поведение бармена, что я уже дотянулся к нему рукой, но тот быстренько нырнул под стойку. Тогда я всей массой обрушился на стойку сверху, та не выдержала, и мы погребли хозяина под обломками. Посетители с воплями "Помогите! Убивают! Брек Элкинс прибил бармена!" бросились на улицу.
Спустя некоторое время обломки зашевелились, и показалась голова этой особы. Голова повела глазами и, увидев меня, взмолилась:
- Во имя, всего святого, Брекенридж, не трогай меня! Блэнтон вчера уехал на юг в горы Мецквитал.
Я швырнул в окно стул, которым собрался было пересчитать лампы на потолке, выбежал из салуна, прыгнул на Капитана Кидда и поскакал на юг.
Увидев, что у меня нет намерения задерживаться в поселке, из погребов, вырытых на случай урагана, стали выползать люди, а в горы отправился всадник, чтобы передать шерифу с помощниками, что опасность миновала и те могут возвращаться домой.
Я знал, где приблизительно должны находиться горы Мецквитал, хотя самому там бывать не приходилось. Незадолго до заката я пересек границу штата Калифорния и уже в сумерках подъехал к подножию вершины Мецквитал, черной громадой нависшей над моей головой.
За время пути я несколько поостыл и потому решил дать отдых своему коню.
Капитан не выглядел усталым - оно и понятно, ведь у этого коня в жилах текла кровь аллигатора, но я не исключал возможности, что нам придется гнаться за Диком Блэнтоном аж до самого Лос-Анджелеса, а значит, совершенно ни к чему было сбивать копыта Капитана на первом же переходе. В этой местности люди встречались довольно редко, а крутые горы заросли непроходимыми. лесами. Но мне повезло: проехав еще немного, я увидел стоявшую у обочины хижину. Я подъехал поближе и крикнул:
- Эй! Есть кто-нибудь?
Свет в хижине сразу погас, в окно высунулся пучок ружейных стволов, и кто-то гаркнул:
- Кто такой?
- Я Брекенридж Элкинс с Медвежьей речки, штат Невада. Хотел бы переночевать да накормить коня.
- Стой где стоишь, - приказал тот же голос. - Ты нам прекрасно виден при свете звезд. Предупреждаю: в доме четыре, ствола и все нацелены на тебя!
- Ладно, - говорю, - решайте, да побыстрее.
А сам слышу - в хижине разгорается спор. Они, верно, думали, что говорят шепотом, но слышно было каждое слово. Вот один говорит:
- Похоже, он не из Барлоу. Среди них такие верзилы не водятся. А другой отвечает:
- А что, если он наемный убийца, которого Барлоу наняли в помощь?
Племянник старика Джейка недавно ездил в Неваду…
- Пусть войдет, - говорит третий, - мы его живо расколем.
В конце концов один из них вышел и нехотя обронил, что мне дозволено переночевать. Потом показал стойло для Капитана Кидда и бросил ему охапку сена.
- Нам приходится соблюдать осторожность, - пояснил он. - Вокруг полно врагов.
Мы вошли в хижину. Снова зажгли свечу и на стол поставили лепешки, бекон с бобами и кувшин кукурузной водки. Всего мужчин было четверо - из семьи Уорренов, как они тут же пояснили. Джордж, Эзра, Илия и Джошуа - все родные братья. Я часто слышал, что горы Мецквитал славятся рослыми мужчинами, но эти парни были не слишком велики - не крупнее молодого медведя. Честно говоря, у нас на Медвежьей речке они сошли бы за недомерков. Разговорчивыми их тоже нельзя было назвать. Большую часть времени все четверо сидели с каменными лицами, положив ружья на колени и не раскрывая рта, что, впрочем, не помешало мне как следует подзаправиться. Я, пожалуй, съел бы и больше, да только еда кончилась. Я очень надеялся, что в доме где-нибудь еще осталась выпивка: когда я взял кувшин с намерением смочить горло, тот был полон, до краев, но не успела первая волна живительной влаги докатиться до желудка, как чертов сосуд показал дно. Но надежда не оправдалась. Покончив с ужином, я пересел на грубо сколоченный табурету камина - по случаю летней жары огня не зажигали.
- Что у тебя здесь за дела, приятель? - спросили братья.
- Вообще-то, - говорю, не подозревая, что вот-вот вляпаюсь в новую историю, - вообще-то мне нужен один парень по имени Дик Блэнтон.
Черт побери! Не успел я произнести последнее слово, как все четверо, словно дикие кошки, бросились на меня и стали рвать на части! - Подлый шпион! - орали они все разом. - Проклятый Барлоу! Застрелить его! Зарезать!
Дать стулом по башке! И при этом каждый исполнял свое намерение с таким усердием, что в результате все только мешали друг другу. Так, лишь благодаря излишнему усердию Джордж промахнулся и вместо меня всадил нож в столешницу.
Прочие оказались удачливее: Джошуа огрел меня по голове стулом, а Илия непременно застрелил бы, но я откинул назад голову, и мне лишь опалило брови. Столь явное отсутствие должного воспитания у хозяев до того подействовало мне на нервы, что я поднялся среди них, как поднимается гризли среди своры вцепившихся в него собак, и начал щедрой рукой раздавать тумаки, ибо уже достаточно насмотрелся на эту семейку и понял, что одними словами их не заставишь уважать законы гостеприимства.
Еще не улеглась пыль сражения, еще доносились отовсюду стоны, а сам я не успел зажечь погасшую свечу, как вдруг с южного направления послышался приближающийся топот копыт. Я повернулся лицом к двери и, как только всадник остановил лошадь, взвел курки обоих кольтов. Но стрелять не пришлось: в дверях возникла прекрасна босоногая девушка. Окинув быстрым взглядом поле битвы, она пронзительно закричала:
- Ты убил их? Подлая скотина! Убийца!
- Да нет же, - устало возразил я. - Им даже не особенно досталось: всего-то несколько треснувших ребер, пара вывихов, ушибы конечностей и прочие пустяки. А если на ухо Джошуа наложить пяток швов, то прирастет как миленькое!
Но, девушка не унималась.
- Проклятый Барлоу! - бушевала она в истерике. - Я убью тебя, чертов Барлоу!
- Да, черт побери! - в отчаянии воскликнул я. - Никакой я не Барлоу, а Брекенридж Элкинс с Медвежьей речки! Я и не слышал никогда о ваших Барлоу!
Тут Джордж приостановил свои стоны - ровно настолько, чтобы спросить:
- Если ты не водишься с Барлоу, откуда знаешь Дика Блэнтона?
- Он надругался над моей сестрой! - проскрежетал я сквозь зубы. - Я приволоку его обратно за шиворот и заставлю жениться на ней!
- Ну и дела, - говорит тогда Джордж. - Выходит мы просто не поняли друг друга. Но урон нанесен, и весьма ощутимый.
- Он больше, чем, ты думаешь, - заявляет на это девушка, дрожа от ярости. - Сейчас Уоррены собираются в доме отца, и меня послали за вами. Затевается крупное дело. Все Барлоу стягиваются к дому старого Джейка. Нам стало известно, что сегодня вечером они собираются устроить набег. Нас итак было меньше, а теперь выведены из строя еще четверо лучших бойцов. Тут и думать нечего - Барлоу передавят нас, как щенят!
- Усадите меня на лошадь! - простонал Джордж. - Я не могу ходить, но еще способен стрелять, - он попытался было встать, но со стоном, чертыхаясь, повалился на пол. Девушка повернулась ко мне, в глазах ее стояли слезы.
- Ты должен нам помочь! - не допускающим возражений тоном решительно сказала она. - Раз сумел уложить четверку самых сильных наших мужчин, значит, твой долг - заменить их. К тому же Дик Блэнтон твой враг, а ведь он приходится племянником Джейку Барлоу и явился сюда, чтобы извести под корень наше семейство. Он сейчас вместе с остальными в доме Джейка. Мой брат Билл сказал, что там собрались все Барлоу, способные носить оружие. Единственное, что нам остается, - это запереться, в родном доме и обороняться. И ты нам поможешь. Я вижу, в деле ты значишь не меньше, чем эти четверо мальчиков, вместе взятые.
Я рассудил, что, пожалуй, и впрямь кое что задолжал Уорренам, и после того как пришил сапожной дратвой ухо Джошуа, да вправил несколько конечностей и пару плеч, да перевязал несколько ран, да промыл ссадины - последних оказалось чертовски много, - оседлал, наконец, Капитана Кидда, и мы выступили в поход.
Проехав какое-то время молча, девушка вдруг сказала: - Знаешь, из всех коней, что я видела, твой зверь самый крупный, самый дикий и, думается мне, самый коварный. Он вообще-то конь или дьявол?
- Конь, - заверил я ее. - Просто, у него кровь кугуара и повадки акулы.
Кстати, откуда пошла ваша вражда?
- Не знаю, - ответила девушка. - Она умчалась так давно, что никто уже и не помнит причины. Наверное, кто-то обвинил кого-то в краже, коровы, а тому это не понравилось. Какая разница?
- Никакой, - согласился я. - Если на две семьи найдет охота враждовать, причина роли не играет.
Вскоре послышался лай собак. Моя проводница свернула с тропы, и, проехав еще несколько шагов, мы спешились. Я увидел скрытый кустами небольшой загон, в котором уже стояло немало лошадей.
- Здесь мы их и держим, - сказала девушка. - Никто из Барлоу не знает про этот загон, поэтому мы спокойны за лошадей, - с этими словами она направила свою лошадку в загон, а я провел Капитана Кидда под уздцы в самый дальний угол и привязал там в полном одиночестве - а иначе он непременно стал бы лягать соседей и в конечном счете обязательно повалил бы ветхую ограду.
Затем мы прошли дальше по тропе. Лай все усиливался, и вскоре мы вышли к большому двухэтажному дому с массивными ставнями на окнах. Местами сквозь щели пробивался тусклый свет. Луна скрылась за облаками, и стало темно, хоть глаз выколи. Мы встали под деревьями, девушка трижды прокричала болотной выпью, и ей ответили с крыши дома. Дверь чуть приоткрылась, и кто-то тихо произнес:
- Это ты, Элизабет? Мальчики с тобой?
- Я, - ответила девушка, - но без мальчиков. Внезапно дверь распахнулась настежь, и дикий вопль разорвал ночную тишину:
- Беги, девочка! У тебя за спиной гризли! Уже на дыбки встал - сейчас бросится!
- Ерунда, - отмахнулась Элизабет. - Это Брекенридж Элкинс из Невады. Он хочет помочь нам в войне против Барлоу.
Он сразу угомонился, и мы вошли в дом. В большой комнате на первом этаже на столе горела свеча. Я насчитал там девять или десять мужчин, обвешанных винчестерами и кольтами. Кроме мужчин в комнате находились около тридцати женщин и детей. Все в равной степени бледны и напуганы. Они молча, с опаской посмотрели в мою сторону, а старый джентльмен так и впился взглядом, словно не был до конца уверен - человека он впустил в дом или гризли. Он что-то пробормотал в свое оправдание - что, мол, в конце концов, он был не так уж и далек от истины и что в темноте мерещатся всякие страсти, а потом, обернувшись к девушке, сурово спросил:
- Я посылал тебя за мальчиками. Где они?
На что девушка ответила:
- Этот парень их так отделал, что они сейчас не годятся для драки. Не шуми, папа. Я выяснила - это произошло случайно. Джентльмен - наш друг. Он охотится за Диком Блэнтоном.
- Ха! Дик Блэнтон! - ворчливо заметил один из вояк. - Пусть только сунется - заставлю его замолчать навсегда!
- Ни в коем случае, - говорю. - Он мне нужен живым. Сначала женю его на сестрице Элеоноре, а там будет видно… Ну, где противник?
- Не думаю, чтобы они заявились раньше полуночи, - ответил старик Уоррен. - Остается только ждать.
- Так вы что же - намерены сидеть и ждать, пока эти парни не явятся и не обложат вас со всех сторон?
- А что нам еще остается? - ворчливо ответил он. - Послушайте, юноша, не след вам - молодым - учить стариков законам кровной мести. Я родился, когда вражда подыхала вовсю, я вырос среди этой вражды и положил на алтарь мести всю свою жизнь. Так что можете мне верить - я знаю правила игры.
- Вот именно! - фыркнул я. - Вы растягиваете свои чертовы войны на поколения. А у нас, в горах Гумбольдта, такие споры улаживаются быстро.
Почти все мы выходцы из Техаса и потому ведем кровную месть по техасски - гораздо круче и, я бы сказал, с большим интересом для обеих сторон. Десять лет - предельный срок. Вполне хватанет, чтобы двум семьям укокошить друг у друга мужчин. Где дом, в котором собираются Барлоу?
- Милях в трех отсюда, за хребтом, - ответил молодой парень, которого все называли Биллом.
- Сколько их?
- Я насчитал семнадцать, - ответил парень.
- Любому из Элкинсов даже на закуску не хватит. Билл, ты проводишь меня.
Остальные могут оставаться здесь или пойти со мной - мне без разницы.
Все разом загалдели, и никто никого не хотел слушать. Одни горланили, что надо идти, другие предлагали остаться. Те, что хотели меня сопровождать, предлагали напасть на врага внезапно, но им возражали: мол, это невозможно, что, мол, скорее всего, они сами попадут в засаду и, значит, самое разумное - запереться в доме и ждать, пока Барлоу к ним сюда не явятся. На меня больше никто не обращал внимания - так все были увлечены спором. Но для себя я уже все решил. В самый разгар перепалки, когда Уоррены, похоже, готовы были схватиться за оружие и без помощи Барлоу перестрелять друг друга, мы с мальчиком Биллом, оказавшимся для Уоррена на удивление разумным, выскользнули из дома. В потайном загоне он выбрал себе лошадь, а я отвязал Капитана Кидда, который, разумеется, нигде не мог обойтись без того, чтобы не напакостить: каким-то чудом он сумел дотянуться зубами до шеи ближайшего мула, и к тому времени, как я подоспел, бедное животное было уже при последнем издыхании.
Горными тропами через лесную чащу мы выехали к поляне, посреди которой стоял дом. Из распахнутых окон вперемешку с ярким светом лилась отборная ругань, слышная еще за полмили от дома. Мы спешились и, оставив коней в лесу, подальше от поляны, вернулись к дому с обратной стороны.
- Они там - внутри! - с дрожью в голосе произнес Билл. - Хлещут кукурузную водку - нагуливают аппетит перед бойней. Ты только послушай - разве ж это люди? У двери на стреме человек с винчестером, и эта стена глухая. Правда, во всех остальных стенах есть окна, но если пойдем напролом, нас тут же засекут и нашпигуют свинцом - выстрелить не успеем. Смотри! Луна показалась из-за, облака! Скоро они отправятся за скальпами Уорренов!
Вынужден признать, что справиться с домом Барлоу оказалось несколько сложнее, чём я предполагал. Когда я прибыл на место, никакого определенного плана, в голове еще не было. Ближний бой всегда удавался мне лучше всего, поэтому для меня главное в драке - поскорее забраться в гущу врагов. Но, честно говоря, в тот момент я не видел способа, как проникнуть в дом и при этом сохранить в целости свою шкуру. Конечно, можно было двинуться напролом, но мысль о семнадцати винчестерах, плюющихся свинцом в упор, мне пришлась не по нутру. Хотя, не придумай я ничего лучшего, все равно пришлось бы рискнуть. Пока я прикидывал, что да как, одна из лошадей, привязанных к коновязи у дома, вдруг захрапела, и откуда-то с близлежащих холмов донеслось: "О-о-о-а-у-у!"
И тут меня осенило.