Начнем наш анализ с наблюдений над романом А.С. Пушкина, который принял эстафету от западноевропейских писателей конца XVIII – начала XIX веков, учел опыт русской прозы предшествующих периодов и заложил традицию русского реалистического романа.
Формирование романа в творчестве А.С. Пушкина
В отличие от названных выше зарубежных романов Руссо, Ричардсона, Констана и некоторых других, в пушкинском романе "Евгений Онегин" была воссоздана удивительно достоверная картина русского дворянского общества – провинциального, московского и петербургского, что В. Г Белинский назвал энциклопедичностью. Это и составляет так называемую романную среду. А что поражает в этой среде? Всеобщий консерватизм:
Но в них не видно перемены;
Всё в них на старый образец:
У тетушки княжны Елены
Всё тот же тюлевый чепец;
Всё белится Лукерья Львовна,
Всё то же лжет Любовь Петровна,
Иван Петрович так же глуп,
Семен Петрович так же скуп.
А ведь прошло более пятнадцати лет: Татьяна выросла и превратилась в умную, наблюдательную девушку, а когда
Татьяна вслушаться желает
В беседы, в общий разговор;
Но всех в гостиной занимает.
Такой бессвязный, пошлый вздор;
Всё в них так бледно, равнодушно;
Они клевещут даже скучно.
Однако консерватизм различных кругов русского общества не ощущается большинством его членов. Чтобы заметить его, необходим иной склад мышления и видения мира. И писатель находит его внутри дворянской среды, но наделяет им всего трех героев из всех названных в романе – Онегина, Ленского и Татьяну. Эти герои и составляют микросреду. Живя внутри среды и наблюдая ее, они помогают нам почувствовать ее консерватизм. У данных героев общий уклад вызывает неприятие, критицизм, потребность в отчуждении от своего мира. Однако если перед нами потенциально богатая личность, ее сознание не останавливается на отчуждении, оно жаждет иной пищи. Имея в виду это обстоятельство, А. С. Пушкин и ставит вопрос о способах формирования сознания человека, о факторах, участвующих в воспитании личности. Для Татьяны таким фактором стала природа, красота русских полей и лесов. А кроме природы – литература. Она кладезь знаний, опыта, мудрости, эмоций. Реакция на нее – показатель духовной отзывчивости героев. Вот почему в романе так много культурных примет и реалий. Умение впитывать в себя плоды умственной деятельности своих предшественников и современников сближает ее с Онегиным и Ленским – все это становится признаком их личностного обаяния.
Выделяя трех главных героев, поэт дифференцирует тем самым общественное сознание и показывает его неоднородность. Не ограничиваясь этим обобщением, он заставляет нас углубиться в изучение личностного мира каждого из героев, что позволяет представить вариации сознания современной ему дворянской интеллигенции. Но как это достигается?
Прежде всего изображением драматических отношений, которые складываются между главными героями. Ведь почти с самого начала ясно, что Онегин, Ленский и Татьяна – характеры неординарные, духовно значительные, а потому их встреча друг с другом могла бы стать источником счастья и радости для каждого из них. Но этого не происходит. Общение героев не снимает и даже не ослабляет драмы, проистекающей у каждого из дисгармонии со средой, потому что в общении друг с другом их снова преследуют непонимание и отчуждение. Ленский не до конца понимает самого себя, свою невесту и тем более Онегина с его скептицизмом и равнодушием. Онегин не понимает симпатичного ему Ленского, а затем и Татьяну, так как в его поздней любви к ней нет деликатности, альтруизма и уважения к чужому эмоциональному миру. Татьяна не представляет, что такой духовно богатый человек, как Онегин, может не заметить ее одиночества, желания поделиться своими мыслями и хоть умственно вырваться за пределы своей среды. Все это свидетельствует о глубоких наблюдениях А. С. Пушкина над эмоционально-нравственной сферой жизни героев.
Но поэт не ограничивается и этим. Говоря об Онегине, он предлагает нам задуматься о его мировоззренческой позиции. Нетрудно заметить, что Онегину присуща высокая степень интеллектуальности, достаточная осведомленность в области современных научных и этических воззрений, ему знакомы "плоды наук, добро и зло", сознательно-критическое отношение к жизни, словом, тот уровень знания и понимания жизни, который был близок декабристскому. Однако, выбирая героя из числа лучших людей своего времени, поэт увел его от активного участия в общественной жизни. Причина пассивности Онегина таится в расхождении между идейно-умственными возможностями и его нравственной глухотой, безразличием к чужой жизни и чужой боли. От такого человека трудно было ждать жертвенности и подвижничества, свойственных его современникам – К. Рылееву, А. Бестужеву и некоторым другим. По словам Ю.М Лотмана, "ему не хватает нравственного обаяния".
Что касается Татьяны, то ей чужд интерес к научным теориям, но зато в ее сознании очень силен нравственный аспект. Жизненно-нравственный итог ее вполне очевиден. Привычное для того времени замужество – не по любви, а по необходимости, вытекающее отсюда драматическое мироощущение и вместе с тем умение достойно нести свой жизненный крест, не упрекая ни себя, ни мужа, ни свою маменьку, сохраняя при этом глубокое чувство к Онегину ("заветный клад и слез, и счастья"), объяснимое не только ее эмоциональностью, но и осознанием его незаурядности. Не случайно поэт любуется Татьяной и предлагает читателям разделить его любовь к данному типу женщины.
Онегин к моменту их новой встречи не мог обнаружить достойную его нравственную позицию. Не зря поэт назвал момент расставания его с Татьяной "минутой, злою для него". Что касается Ленского, то время его умственно-нравственного взлета, судя по всему, было запрограммировано. Он пал жертвой не только ревности, но и слепоты, ограниченности, неспособности понять ни Онегина, ни Ольгу, ни русскую жизнь. Поэтому, останься он в живых, наверняка его ждал бы "обыкновенный удел" барина, помещика, наслаждающегося покоем и в лучшем случае изредка вспоминающего атмосферу "Германии туманной".
Из пушкинского понимания личности вытекает и принцип изображения характеров – отсутствие видимого психологизма. Микроанализ мельчайших движений ума и сердца не был еще потребностью времени. Действительность востребовала характеры, вызывавшие уважение цельностью и прямотой. Поэтому сложность внутреннего мира человека не привлекала Пушкина и не представлена в его романе. Вместе с тем данный роман показал, что может дать читателю этот тип повествования. Здесь и широта, и углубленность в личностный мир, и сплетение того и другого в великолепный ансамбль. О стихе и говорить не стоит – он ясен, прозрачен, красив и изумительно приспособлен к выполнению предназначенной ему функции – живописанию целостной картины мира.
Роман в творчестве М.Ю. Лермонтова
В "Герое нашего времени" избран герой из той же среды, что и Онегин, но несколько в более поздний период. Однако для изображения такого героя используются иные связи и отношения. Писатель увозит его далеко от столицы, даже от русской провинции, поселив на некоторое время на Кавказе. В момент пребывания на Кавказе Печорин фактически лишен своей среды. Во-первых, в "водяном обществе", которое представляет как бы фрагмент дворянской среды, мало лиц, дающих возможность судить о ней в целом, во-вторых, у Печорина складываются с ними такие отношения, при которых семейство Литовских всячески подчеркивает свою близость к Печорину, а он – нет. В ответ на реплику Грушницкого об этом семействе: "Помилуй! Самый приятный дом на водах! Все здешнее лучшее общество…", Печорин отвечает: "Мой друг, мне и не здешнее ужасно надоело".
Именно на Кавказе герой может соприкоснуться с иными мирами и увидеть себя глазами людей не своего круга. Так появляются Бэла, Вернер, Максим Максимыч и другие. Благодаря этому возникает иной вариант ситуации. Иной она становится по составу участников. Естественно, что объединить столь разных героев в одном сюжете невозможно. Поэтому приходится строить роман из отдельных глав-повестей, мотивируя их соединение участием Печорина. Общение с разными персонажами позволяет выявить новые грани в характере русского дворянина-интеллигента. Добрые, человеческие отношения с Максимом Максимычем демонстрируют нам широту и демократические симпатии Печорина, представлявшегося Грушницкому надменным аристократом. Метафизические, как сказано героем, разговоры в том кружке, где Печорин познакомился с Вернером, приоткрывают нам его идеологические настроения. Общение же с привычным ему кругом в лице Лиговских лишний раз напоминает о петербургской среде Печорина и его отчужденности от нее.
Размышляя о ситуации романа, можно заметить, что у Печорина фактически нет и микросреды, иными словами, нет реальных оппонентов или участников умственно-нравственного диалога. Поэтому здесь нет попытки рассмотреть его сознание через сопоставление с родственным или в чем-то близким ему типом сознания. Этим подчеркивается, во-первых, неординарность и значительность мышления Печорина, во-вторых, антитетичность его по отношению к среде в целом, в-третьих, еще большая, чем у Онегина, отчужденность от духовно близких ему людей.
Что касается отношений его с женщинами, то они, как правило, вызывают разное отношение читателей. Очень часто Печорина называют эгоистом и индивидуалистом. Однако задумаемся на минуту, чего больше – горя или радости – принесла Мери ее любовь к Печорину? Не встреться на пути ее этот человек, она не знала бы, что такое любовь. "Любившая раз тебя не может смотреть без некоторого презрения на прочих мужчин", – это уже слова Веры. Дело, по-видимому, не в самообмане Мери, Бэлы и Веры, а в значительности Печорина, в его умственном превосходстве. Можно ли говорить о "нравственном обаянии" Печорина – это вопрос. Но несомненно его обаяние в сфере анализа, рефлексии по поводу и себя, и окружающих. А отсюда иной ракурс в изображении личности и обнаженный психологизм. Анатомирования души и анализа внутреннего мира личности требовало само время. Об этом прекрасно говорится в книге Л.Я. Гинзбург "О психологической прозе". Итак, сила разума, воля, энергия, способность управлять своими поступками, а также общий склад мироощущения, критическая настроенность по отношению к тому же до глубины консервативному обществу – все это существенные показатели личности, представленной М.Ю. Лермонтовым в его великолепном романе, который достойно продолжил традиции жанра, намеченные в русской литературе А.С. Пушкиным.
Своеобразие романа в творчестве И.С. Тургенева
И,С. Тургеневу принадлежат несколько романов ("Рудин" – 1856 г., "Дворянское гнездо" – 1859 г., "Накануне" – 1860 г., "Отцы и дети" – 1862 г., "Новь" – 1877 г.), в каждом из которых свои и во многом непохожие герои. В фокусе всех романов всегда интересная и духовно богатая личность: Рудин, Лаврецкий, Инсаров, Базаров, Лиза Калитина, Елена Стахова и другие. И.С. Тургенев, как и А.С. Пушкин, помогает нам разобраться в истоках характеров героев, обращает внимание на факторы, формирующие их сознание. Здесь и среда, и природа, и культура, и философия. Специфика тургеневского повествования заключается в том, что различия между средой и микросредой не столь заметны и ощутимы, как у А.С. Пушкина и М.Ю. Лермонтова. Эго объясняется двумя обстоятельствами. Во-первых, у И.С. Тургенева нет детализированной картины столичного мира, где жил Лаврецкий ("Дворянское гнездо"), московского, к которому принадлежали Стаховы ("Накануне"), провинциального, с которым были связаны Кирсановы ("Отцы и дети"). В его романах мы встречаемся с отдельными семьями и их ближайшим окружением, от них не протягиваются заметные ниточки к обществу в целом, они не воспринимаются как часть широкого дворянского круга. Во-вторых, действие протекает летом, в усадьбе, на даче, в небольшом городке за границей, что влияет на расстановку сил, на соотношение позиций героев, как бы сближая их и не давая возникнуть той дистанции, которая стала бы ощутимой в Петербурге и Москве, окажись там некоторые герои. А результат этого – отсутствие резкой дифференциации персонажей, контраста, противоречий, присутствие хотя и не полной, но гармонии в среде.
Менее подчеркнута дифференциация и внутри микросреды, то есть между главными героями. Страдания Елены и Инсарова ("Накануне") зависят не от разности позиций, как у Татьяны и Онегина, а от стихийных сил природы, уносящих жизнь одного из них. Лизе с Лаврецким ("Дворянское гнездо") тоже мешают внешние, не зависящие от них обстоятельства. При всем отличии Базарова от Кирсановых он живет под их кровом, работает, спорит, вызывая уважение большинства окружающих.
Жажда гармонии проявляется в понимании и изображении каждой отдельной личности. В этом обнаруживается внутренняя полемика И.С. Тургенева с Ф.М. Достоевским, с этим связан и характер психологизма. И.С. Тургенева смущали нарочито подчеркиваемые и всячески демонстрируемые Ф.М, Достоевским сложность и дисгармония человеческой личности. Тургенев не скрывал, что и он представляет структуру личности и ее противоречия, но отказывается "докапываться до дна", как заметил он в письме К.Н. Леонтьеву, и выявлять все движения человеческой души.
Чрезвычайно ценя эмоциональное начало в человеке, его способность откликаться на чужие настроения, красоту, природу, стремясь подчеркнуть созерцательность" безотчетность, стихийность настроений, писатель не любил акцентировать внимание на хаотичности душевных порывов, не приветствовал эмоциональной раскованности и желания погружаться в глубины эмоционального мира. Ему ближе такие моменты, когда душа находится в состоянии взлета, порыва, подъема, энтузиазма. Его отвращает психология, не окрашенная мыслью или нравственным чувством. Например, когда Лаврецкий попал в непростую психологическую ситуацию, он не мечется между разными мыслями и чувствами, быстро разгадывает свое отношение к Лизе, не желает прятать его и т. д. И Лиза, и Елена тоже осознают свои чувства (одна к Лаврецкому, другая к Инсарову) и избирают принцип поведения соответственно привычной для них нравственной логике, Все их сомнения не выносятся на обозрение читателя, не давят на его психику. На поверхности – результаты переживаний: светлые, добрые, облагороженные и облагораживающие поступки и настроения.
Из всего этого проистекает и соответствующий тип психологизма, который И.С. Тургенев называл тайным. Тайным его можно считать по двум причинам. Во-первых, потому, что он обнаруживается не только в прямом монологе или настроении, а косвенно – в действии, поступке, движении, позе, реплике, жесте и т. п. Во-вторых, потому, что демонстрирует и обнажает нравственно высокие чувства, мысли, порывы. По той же причине он и используется, как правило, при изображении главных героев, участников микросреды, чьи характеры таят в себе богатые умственные, эмоциональные и нравственные возможности.
А все это вместе, как и многие другие особенности романов И.С. Тургенева, позволяли видеть в нем большого художника-романиста, интересного не только русским, но и зарубежным читателям.
Обогащение романной структуры в творчестве Ф.М. Достоевского
Что же принес миру Ф.М. Достоевский, чем заслужил он титул одного из первых писателей мировой литературы и чем обогатил и возвысил роман как жанр? Во-первых, широтой и масштабностью изображенных картин, благодаря чему любой читатель представляет себе атмосферу Петербурга середины XIX века ("Преступление и наказание", "Идиот", "Подросток"), провинциального города ("Бесы", "Братья Карамазовы"). Романы Ф.М. Достоевского густо населены персонажами, а самое главное – новыми, малознакомыми русской литературе типами персонажей, живущими не только в дворянских гостиных, но и в купеческих хоромах, чиновничьих квартирах, трактирах и просто на улицах города. Естественно, что все эти картины пропитаны контрастами и противоречиями.
Помимо густонаселенности повествования в романах Ф.М. Достоевского поражает желание писателя исследовать внутренний мир не единичных представителей, облагороженных культурой, умственной жизнью и воспитанием, а среднего человека, русского "человека большинства". За этим стоит стремление увидеть личность в каждом индивиде и показать, что она выглядит не всегда и не во всем привлекательной, но об этом надо знать, строя и предлагая нравственные и идеологические концепции переустройства мира.
Среди таких персонажей особенно часто встречаются те, кто не с самого начала попал в материально безысходное положение, или, наоборот, те, кто лишь недавно вырвались наверх. Все они мучаются от того, что их душа забита, унижена, уязвлена, а отсюда – амбиция, нервозность, изломанность. Таковы Мармеладовы, Раскольниковы, по-своему Лужин и ему подобные. Благодаря такому подходу к человеку у Ф.М. Достоевского затушевывается грань между средой и микросредой за счет внимательного отношения к любому участнику повествования.
Однако романный герой с его личностными данными и здесь займет свое привычное место и будет дан особо крупным планом, в сопоставлении с другими ведущими героями, в движении и завершенности. Причина его выделения в том, что он не просто личность обладающая правом на мысль, а создатель идеологической системы или концепции. Таких всегда единицы. Наиболее полно обрисованы Достоевским два таких "идеолога" – Родион Раскольников и Иван Карамазов.
Вероятно, что сама суть их теорий остается интересной и современным читателям, пребывающим в атмосфере насилия, террора, экстремизма. Напомним, что анализ этих теорий имеется во многих работах о творчестве Ф.М. Достоевского. Однако рассмотрение произведения с точки зрения романной структуры подводит к постановке и рассмотрению вопросов; как появляются такие личности, как Раскольников или Карамазов, и как заставить и читателей, и самих "идеологов" понять абсурдность, нечеловечность, неприемлемость их теорий для человеческого общества, даже находящегося в критической ситуации?
Размышляя над истоками теории Раскольникова, писатель делает его свидетелем бесконечных драм и трагедий – в своей семье, семье Мармеладовых и прямо на улице. Отсюда тщательное изображение мира обездоленных, что составляет почву для формирования настроений и "идей" героя. Относительно умственных веяний, способных оказать влияние на Раскольникова, Достоевский говорит очень мало, это наталкивает на вывод, что такой герой – мыслитель-одиночка. Главную же задачу писатель видит в том, чтобы оценить теорию Раскольникова и развенчать ее в его собственных глазах.