Влияние Руссо особенно заметно отразилось на первом периоде деятельности Гердера. Сущность взгляда раннего Гердера на историю состояла в том, что его интересовали глубинные процессы исторического развития и идеи общечеловеческой солидарности (гуманного просвещения, гуманного идеализма), которые для его времени были передовыми, а в конце XIX в. стали элементарной исторической истиной.
Философия Руссо – один из первых и наиболее значительных источников мировоззрения Гердера, со своей спецификой.
Он отличался от Руссо созерцательностью. Интерес к учению Руссо пришел к Гердеру от его непосредственного наставника Канта, в Кенигсберге. Несмотря на консерватизм, даже реакционность воззрений Гердера последнего периода деятельности, его взгляды сложились в новый тип нравственности и национального мышления. Этот новый тип в философско-исторической науке характеризовался широким философским обобщением и общечеловеческим гуманизмом. У Гердера появляется вера в возможность "человеческого братства", как это задано утопическими социальными теориями эпохи кризиса феодальной системы.
Возникает паритет в идеях познания: с одной стороны, метафизический материализм XVIII в., а с другой – "гуманный идеализм" Гердера, представлявший собой следующий, переходный (от "рационалистического материализма" – к подлинной науке) этап развития общественной мысли и "здоровое зерно" для дальнейшего прогресса науки.
Социально-исторические концепции Гердера, отразившиеся затем в научных методах русской социологии и историографии, восходят к Руссо.
В исторических взглядах Гердера было много ошибочного, так как он исходил из абстрактных принципов исторического процесса: разума, добра, справедливости, истины. При этом не усматривается в его трудах и строгой систематичности.
Плодотворной вместе с тем была мысль Гердера о гуманности как "цели человеческой природы" и залоге "прочности" и "естественности" "многоразличных живых сил", объединяющих личности, нации и человечество в целом, "образующих систему". Прочность и устойчивость человеческой природы придает такую же устойчивость и человеческой истории, которую нужно понять в ее наиболее значительных моментах. "Эта устойчивость состояния есть не что иное, как гуманность, т. е. разум и справедливость во всех классах, во всех делах людей". Это не произвол какого-нибудь властителя, а "закон природы", говорит Гердер о гуманизме.
Гердер объясняет причины общественных пороков "неразумностью" поведения отдельных индивидуумов или групп людей. В этом случае в качестве противодействия порокам наступает, как думал Гердер, революция. Он остается в рамках догадок в объяснении причин революций и смены исторических периодов. Объяснение исторического прогресса биологическими причинами не выводит гердеровскую концепцию за рамки гипотез; развитие культуры народов, по его мнению, определяется простой сменой поколений. "Поколения обновляются, – пишет он, – в постоянной смене и, несмотря на – все прямолинейные заветы предания, сын, однако, идет дальше на свой лад… Но в каких бы отклонениях ни извивался и ни пробивался поток человеческого разума, он произошел из вечного потока истины и в силу своей природы никогда не может потеряться на своем пути".
Отечественных ученых особенно привлекают не столько эти умозрительные построения Гердера, сколько положения, объясняющие взаимосвязь исторических явлений.
Возрастам человека соответствуют "возрасты" народов. Черты общечеловеческие (в том числе и гуманность) развиваются, по Гердеру, в рамках национальных. Предваряя И. Тэна, он определяет национальное своеобразие как главное условие среди трех основных условий развития человека: "человеческое совершенство бывает национально, временно, индивидуально".
Гердер говорит о взаимной зависимости явлений, когда "самый образ счастья изменяется с каждым состоянием и климатом". История не абстрактный процесс самосовершенствования человечества и не "вечная революция", а зависящий от вполне определенных условий прогресс, совершающийся в национально-временных и индивидуальных рамках. Человек не свободен в личном счастье, он зависит от окружающих его условий, т. е. от среды, как полагал Гердер, утверждая идею закономерности форм исторического развития.
Итак, Руссо привлек внимание к истории народов, увидев в народной культуре здоровое, естественное начало в противовес современной ему "испорченной" феодальной цивилизации. Кант ввел в науку в качестве обязательного принцип критического анализа. Гердер указал на необходимость рассмотрения любого конкретного явления в национально-исторических и межнациональных взаимосвязях.
Так выглядит ранний этап философско-исторической "родословной" философии и теории литературы как науки в том числе.
Важна и конкретная историко-литературная сторона трудов Гердера: его стремление распространить на литературу идею закономерности и взаимосвязанности явлений, принцип историзма. Именно Гердер заложил первые основания к построению сравнительного изучения поэзии во всех ее формах и судьбах. У него уже намечается метод сравнительного изучения литературно-исторических явлений.
Не прихотью отдельных писателей, не субъективными идеями совершенствования личности определяется литературное развитие, а историческими и природными условиями.
История не движется вспять, невозможен и возврат к прошлым формам искусства. "Гомер, Гезиод, Орфей, я вижу ваши тени перед собой в толпе на островах счастья, – говорит Гердер, – и я слышу отголосок ваших песен; но у меня нет корабля от вас в мою страну и в мой язык. Волны на море заглушают арфу, и ветер отвевает ваши песни назад, туда, где они никогда не замолкнут в амарантной зелени при вечной пляске и празднике".
Иначе говоря, Гердер утверждает мысль о том, что у каждого времени и у каждого народа свои, неповторимые черты, закономерности, условия жизни, формы творчества.
Идее закономерности литературного развития Гердера противоречила эстетика классицизма, воспринимаемая им как возврат к прошлому. "О, проклятое слово: "классический"! Оно разделило выражение от мысли и мысль от производящего ее события", – пишет Гердер.
Если идеализм и абстрактный гуманизм философско-исторических взглядов Гердера встретили критику в России, то к литературной концепции Гердера ученые отнеслись с большим сочувствием.
Труды Гердера объясняют последующие явления в западноевропейской филологической науке. "После Гердера становятся понятны братья Гриммы с их энтузиазмом к народной поэзии, выше которой они ничего не знают…" – отмечает академик А.Н. Пыпин. Гердер заложил основы новых научных принципов в изучении древних периодов литературы.
Взгляды Гердера не противостоят взглядам немецких идеалистов. Более того, немецкая идеалистическая философия также во многом обязана своим происхождением Гердеру. И дело не столько в преувеличении значения Гердера в истории литературоведения, а в том, что обе научные школы – народоведческая и философско-эстетическая (гегельянско-шеллингианская) – восходят к одному источнику – к Гердеру и к сходству условий национального развития в Германии и России.
Усиление влияния философии немецкого идеализма и проникновение в Россию романтических теорий и романтической поэзии обнаруживается в конце XVIII в. и особенно в первой трети XIX столетия.
Немецкая идеалистическая школа Канта, Фихте, Шеллинга, Гегеля взяла у Гердера "идеальную" сторону его учения. К "идеальной" стороне теории Гердера относятся выдвинутые им принципы гуманности и историзма как бы вне их приложения к народной поэзии.
Российская теория литературы унаследовала учение Гердера, приложив "идеальную" теорию к практике, т. е. занявшись непосредственно изучением древней русской литературы и народного творчества.
Не все приемлемо в "гуманно-идеалистических" концепциях Гердера, т. е. в его философии, но глубоко трогает его стремление к изучению конкретных условий жизни народов, национальных литератур в их взаимосвязях.
Наибольшее значение имеют труды Гердера первого периода его деятельности (до 1778 г.), такие, как "Отрывки о новейшей немецкой литературе", "Немецкое искусство", "Критические леса…". В более поздних его трудах – в "Письмах о гуманности", в книге "Идеи о философии истории человечества" – черты позитивного мировоззрения ослабевают. В своих работах "Каллигона", "Метакритика" Гердер переходит на откатные позиции и рекомендует в качестве образцов классические драмы, словом, выступает против идей своей юности.
Влияние идей Гердера на развитие европейской и отечественной науки и литературы было своеобразным. Это влияние было как бы косвенным, опосредованным, так как Гердер, в отличие от многих деятелей XVIII в., не имел в европейской мысли такого определенного имени, в котором олицетворялось бы его историческое значение (как это стало, например, с французскими именами Вольтера, Монтескье, Руссо, английскими именами Шефтсбери, Юма, немецкими именами Лессинга, Канта и т. д.). На французскую романтическую философию, а также на первые шаги научного литературоведения в России Гердер оказывал влияние "посредственно", "суммой идей".
На предложенный Гердером принцип воссоздания (путем реконструкции) лексических значений и образов по их изначальным, первичным формам, сохранившимся в народном творчестве, опиралась не только культурно-историческая, но и мифологическая школа в Германии (Я. Гримм) и в России (Ф.И. Буслаев).
Был принят на вооружение принцип сравнительного изучения различных национальных литератур в их взаимосвязях и взаимовлияниях. Принцип сравнительного изучения литератур позднее лег в основу сравнительно-исторической школы в Германии (Т. Бенфей) и в России (А.Н. Веселовский).
В становлении теории литературы первым этапом был интерес к изучению памятников народной старины, отмеченный в русской литературе деятельностью Н.И. Новикова, М.Д. Чулкова, И. Прача, в европейском литературоведении – изысканиями братьев Гримм.
На втором этапе (1830-е годы) теория "гуманного идеализма" Гердера послужила основой философии и поэзии немецкого романтизма: поэзия Гёте и Шиллера, философия Шеллинга и Гегеля были бы невозможны без предварительной работы Гердера. Шлегель, Фихте, Шеллинг под влиянием Гердера участвовали в разработке теории романтизма. Идеи Гердера творчески перерабатывают и развивают "романтики народности" 1830-х годов в России, исследователи фольклора и древней литературы И.И. Срезневский, О.М. Бодянский, М.А. Максимович.
Гердер не разделял увлечения средневековой религиозной мистикой, свойственного некоторым писателям-романтикам. Напротив, именно в трудах Гердера – источник прогрессивного романтизма начала XIX в., сочетающегося с идеей "народности".
Конечно, истоки мировоззрения Гердера нужно искать в комплексе идей времени. Но, повторим, самое сильное влияние на него оказал Руссо.
Таким образом, и во втором, и в последующих поколениях немецкой исторической школы обнаруживается влияние Руссо, воссоздавая через Лессинга, Канта, Гердера, Шиллера последовательную цепь взаимовлияний и взаимосвязей, завершившуюся становлением народно-исторической литературной теории.
Этот путь развития общественной мысли, однако, не является следствием количественного увеличения сходных идей и служит в конечном счете показателем научного прогресса вообще.
Гердер был ученым энциклопедического масштаба. Помимо Руссо и Канта, ему известны были Вольтер, энциклопедисты, в особенности Монтескье, английские философы Лейбниц и Спиноза.
Гердер выводит закон об изменчивости человеческих понятий во времени в связи с особенностями быта, культуры и т. д. Именно поэтому он первый выступил с отрицанием "права древних на господство в новейшей литературе", т. е. против ложного "классицизма" ("псевдоклассицизма"). Он призывал к изучению национального движения, которое рассматривало бы поэзию не как повторение чужих форм, а как выражение национальной жизни. "Нет никакой славы" быть "вторым Горацием" или "вторым Лукрецием", говорит он.
Воззрения Гердера на историю литературы были выше взглядов Лессинга и Винкельмана, возвеличивавших античные идеалы литературы. История поэзии, искусства, науки, образования, нравов – это история народов, утверждает Гердер. Но он не хочет разделять с Руссо его идеализацию первобытного состояния человечества. Несмотря на свое глубокое уважение Руссо, Гердер называет "безумными" его призывы к возврату в прошлое, в древность.
Г.В.Ф. Гегель (1770-1831). Крупнейший теоретик искусства, автор многотомной "Эстетики". Представитель классической философии и эстетики. Основоположник диалектического метода. Объективный идеалист. Эстетику рассматривал как философию искусства. Гегель полагал, что высший акт разума, охватывающий все, есть акт "эстетический". "Истина и добро соединяются… лишь… в красоте", – говорит он. Для него как для идеалиста эволюция – развитие абсолютного духа, а ступени развития: а) искусство; б) религия; в) философия.
Абсолютный дух развивается у Гегеля в идее, чувственная форма которой есть красота. Она всегда гуманна (человечна) и адресуется зрению и слуху. Центральное понятие эстетики – категория прекрасного, хотя в этом виде у Гегеля к искусству относится и безобразное.
В мировой эволюции форм искусства Гегель выделяет триаду: символическое искусство (Восток), классическое (Античность), романтическое (христианство, Европа). Критериями оценки искусства у Гегеля выступают понятия гармонии и единства содержания и формы. Оценивая выделенные формы искусства, Гегель считает, что в символическом искусстве содержание не нашло адекватного воплощения, это, с его точки зрения, всего лишь предыскусство; в классицизме искусство достигло гармонии, а в романтизме уже содержание (мысль, рефлексия) доминирует над формой. Гегель выделяет три вида искусств: пластические, музыкальные и словесные. "Начало" искусств он видит в архитектуре, которая соотносится с символическим искусством, затем следует скульптура, соответствующая классическому искусству и наконец, живопись, музыка и поэзия, которые соотносятся с искусством романтизма.
Высшими формами творчества Гегель считает: в живописи – портрет, в художественной литературе – роман и эпопею.
Наряду с Фихте, Кантом и Шеллингом Гегель рассматривается в рамках романтизма как представитель немецкого классического идеализма.
Гегель был сторонником идеи "чистой" народности, независимой от "народнических" целей. По его мнению (воспринятому в 1830-х годах Белинским), гердеровская идея "народности" носила искусственный характер и была всего-навсего имитацией подлинной народности.
В 30 – 40-х годах XIX в. в России распространяются эстетические теории Гегеля, нанося окончательный удар эстетике классицизма. Сам Гегель не разделял увлечения Гердера народным творчеством, не видел необходимости в кропотливом изучении жизни народа. С точки зрения Гегеля, "местный колорит нравов, обычаев, учреждений" "играет подчиненную роль в художественном произведении", которое, существуя для всей нации в целом, в то же время имеет "человеческое всеобщее содержание". Но это содержание не требует "скрупулезной исторической точности", "верности изображения". "Художественные произведения должны создаваться не для изучения и не для цеховых ученых, а должны быть понятны и без посредства этих обширных и не всем доступных сведений и служить предметом наслаждения непосредственно сами по себе, – писал Гегель. – Но то, что верно по отношению к художественному произведению вообще, применимо также и к внешней стороне изображенной исторической действительности. И она должна быть понятна нам без всякой обширной учености, – ведь мы также принадлежим нашему времени и нашему народу".
Гегель считал непреходящим то содержание искусства, которое, с его точки зрения, именно своей независимостью от внешних условий отвечало "требованиям современной культуры". Но это как раз и противоречило задачам изучения искусства во всем разнообразии конкретно-национальных связей и форм, выдвинутым тем же Гердером и воспринятым учеными академического направления в России.
"Такой же характер, – по словам Гегеля, – носило увлечение народными песнями, получившее под влиянием Гердера широкое распространение в Германии. Тогда стали писать всевозможные песни в национальном тоне…"
Но если даже сам поэт и сможет полностью войти и вчувствоваться в такие чужеродные нравы, то для публики, которая, как предполагается, должна наслаждаться поэтическим произведением, они всегда останутся лишь чем-то внешним.
Неудачным подражанием были для Гегеля и попытки художников воспроизводить формы искусства своего собственного народа. В центр своего внимания Гегель ставит не народное творчество, а художественную литературу, ее специфические особенности.
Гердеру как раз и недоставало точной оценки художественной формы. Преимущественный интерес Гегеля к проблемам внутреннего своеобразия художественной литературы позволил представителям культурно-исторической школы упрекнуть Гегеля и его последователей в приверженности к теории "чистого искусства". Гегель явился создателем цельной эстетической теории.
И.Г. Фихте (1762-1814). Представляет в системе классической немецкой философии субъективный идеализм, утверждая в качестве носителя истины и эстетического критерия наблюдения и впечатления личности. В центре фихтеанской философии – категория "Я", в отличие от "вещи в себе" Канта. Работы Фихте: "Речи к немецкой нации", цикл "Наука учения".
Ф. Шеллинг (1775-1854). Высшей формой творчества считал поэзию. В его работе "Система трансцендентального идеализма" (1800) можно отличить влияние иенского кружка романтиков. В отличие от Гегеля и Фихте, Шеллинг рассматривал прекрасное как единство духовного и материального. Подобно Гегелю, большое внимание уделял концепции гения.