На Приамида взглянул исподлобья и гневно промолвил:
"Гектор, по виду герой, но в бою уступающий многим!
Так-то тебя беглеца незаслуженно слава венчает.
С этого дня позаботься свой город спасать и твердыню
Сам, во главе выступая мужей, в Илионе рожденных.
17-145
Ибо никто из ликиян отныне бороться не станет
Против данайцев за город. Без устали вечно сражайся
С храброй толпою врагов - благодарности здесь не увидишь.
Как, о, несчастный, спасешь ты в сражении мужа простого,
Если царя Сарпедона, товарища, также и гостя,
17-150
Так малодушно покинул данайцам в корысть и добычу?
Был он при жизни во многом тебе и всей Трое полезен,
Ты ж не дерзнул помешать, чтоб он мертвый был брошен собакам.
Кто из ликийских мужей мне послушен теперь, как и прежде,
Тот отправляйся домой, и да снидет погибель на Трою!
17-155
Будь лишь в сердцах у троянцев жива дерзновенная сила,
Чуждая страха отвага, какая присуща героям,
Кто за отчизну подъемлет труды боевые с врагами,
Мы бы еще и теперь в Илион утащили Патрокла.
Если б могли мы его из смятения битвы похитить,
17-160
Если бы этот мертвец очутился в твердыне Приама,
Скоро б вернули ахейцы доспехи царя Сарпедона,
Да и его самого в Илион мы доставили б скоро,
Ибо лежит здесь соратник того, кто считается первым
Средь аргивян пред судами, он сам, а равно его слуги.
17-165
Только Аякса большого, отважного сердцем героя,
Ты дожидаться не смел, лишь в бою увидал его очи,
С ним воевать не дерзнул, оттого что он много сильнее".
И шлемовеющий Гектор, взглянув исподлобья, ответил:
"Главк, ты всегда столь разумный, зачем говоришь так надменно?
17-170
Боги! Тебя постоянно по мудрости ставил я выше
Воинов всех остальных, в плодородной Ликии живущих.
Ныне же сильно тебя порицаю за то, что сказал мне,
Будто я выждать боялся огромного ростом Аякса.
Нет, устрашить меня трудно сраженьем и топотом конским..
17-175
Только решенье Зевеса всегда над людским торжествует,
Он устрашает и храбрых, легко отнимая победу
Даже у тех, кого сам перед тем побуждает сражаться.
Лучше, о, милый, со мной становись и на деле увидишь,
Весь ли я нынешний день, как сказал ты, пребуду бессильным,
17-180
Или кого из данайцев, хотя бы отважного сердцем,
Битву заставлю покинуть вкруг мертвого тела Патрокла".
Так говоря, он троянцам пронзительным голосом крикнул:
"Други дардане, ликийцы, бойцы рукопашные Трои!
Будьте мужами теперь, помышляйте о бранной отваге.
17-185
Бейтесь, пока облекусь в дорогие доспехи Ахилла,
В те, что сегодня сорвал с умерщвленного мною Патрокла".
Так громогласно воскликнув, ушел шлемовеющий Гектор
Прочь от погибельной битвы и, легким ногам доверяясь,
Быстро пустился бежать и друзей недалеко настигнул,
17-190
Несших с собой в Илион дорогое оружье Пелида.
Там обменял он доспехи, вдали от плачевного боя.
Войнолюбивым троянцам вручил он свои, чтоб в священный
Их отнесли Илион, и в нетленные сам облачился
Латы Ахилла Пелида, что встарь небожители боги
17-195
Дали владыке Пелею, а старец передал их сыну,
Но не состарился сын в знаменитых доспехах отцовских.
Зевс, облаков собиратель, увидел вдали от сраженья,
Как Приамид облачился в доспехи Ахилла Пелида
И, покачав головой, Олимпиец сказал в своем сердце:
17-200
"О, злополучный! В душе твоей нет еще мысли о смерти,
Близко стоящей. Теперь надеваешь нетленные латы
Мужа, великого силой, пред кем все другие трепещут.
Ты же убил его друга, отважного, кроткого сердцем,
И с головы самовольно и с плеч все похитил доспехи.
17-205
Только сегодня тебе я дарую большую победу -
Во искупленье того, что не снимет с тебя Андромаха
Славных доспехов Пелида, что к ней не вернешься из битвы".
Молвил и в знак обещания темными двинул бровями.
Гектор меж тем облачился - доспехи пришлись ему к телу.
17-210
Бурный Арей, ненасытный в бою, овладел его сердцем,
Все его члены внутри преисполнились мощи великой.
Громко крича, подошел он к дружинам союзников славных
И показался им в светлых доспехах героем Пелидом.
Всех обходя, Приамид уговаривал каждого мужа,
17-215
Местлеса, Главка, Медона, равно как бойца Ферсилоха,
Астеропея, равно как Дизенора и Гиппофоя,
Фаркса, Хромия, птицегадателя также Эннома.
Всех побуждая сражаться, он слово крылатое молвил:
"Слушайте, сотни племен союзников наших соседних!
17-220
Не за количеством гнался я и не многолюдства искал я,
Каждого из городов населенных сюда призывая,
Только затем, чтоб троянских супруг и детей малолетних
Вы защищали усердно от браннолюбивых данайцев.
В этой надежде троянский народ истощаю дарами
17-225
И пропитаньем для вас, чтобы вашу поддерживать храбрость.
Пусть же бестрепетно каждый лицом обратится к данайцам,
Чтобы спастись или пасть: такова неизбежность сраженья.
Кто же Патрокла, уже умерщвленного мною, доставит
Храбрым наездникам Трои, прогнав Теламонова сына,
17-230
Тот половину получит добычи, а я ограничусь
Только другою, и будет со мною он славою равен".
Так он сказал, и они на ахеян пошли, угрожая,
Копья высоко подняв, ибо сильно надеялись в сердце
Тело увлечь из-под рук Теламонова сына Аякса.
17-235
Глупые! Сам он у многих похитил дыхание жизни.
Слово промолвил Аякс Менелаю, отважному в битвах:
"О, дорогой Менелай, сын Атрея, питомец Зевеса,
Больше теперь не надеюсь, что сами из боя вернемся
Не опасаюсь я столько за тело Патрокла героя,
17-240
Как бы троянских собак и птиц не насытил он вскоре,
Как о своей голове беспокоюсь, чтоб не пострадала,
И о твоей. Ибо облаком битвы кругом нас окутал
Гектор, и скорая гибель со всех нас сторон окружает.
Но попытайся, окликни храбрейших; быть может, услышат".
17-245
Так он сказал, Менелай не ослушался в битвах отважный,
Голосом зычным воскликнул, взывая к данайским героям:
"Милые други! Вожди и советники войска ахеян,
Все, кто Атридам служа, Агамемнону и Менелаю,
Пьет за общественный счет и начальствует каждый над войском,
17-250
Все, кому слава и почесть дарованы Зевсом Кронидом!
Трудно теперь отыскать мне в отдельности каждого мужа:
Так далеко распростерся губительный пламень сраженья.
Всяк да является сам и в душе негодует при виде,
Как достается Патрокл в забаву троянским собакам".
17-255
Так он промолвил, и чуткий услышал Аякс Оилеев.
Первый на зов поспешил он, спеша чрез смятение битвы.
Идоменей прибежал вслед за ним и его сотоварищ
Вождь Мерион, Эниалию мужеубийце подобный.
Но остальных полководцев кто мог бы припомнить прозванья,
17-260
Всех аргивян, кто потом в беспощадной участвовал битве?
Войско троянцев сомкнулось и ринулось, - первым шел Гектор.
Точно как в устье реки, отягченной дождями Зевеса,
Яростно хлещет прилив, направляясь теченью навстречу,
Стонут прибрежные скалы под хлынувшей влагой соленой:
17-265
С шумом подобным троянцы пошли на врагов. Но ахейцы
Все обступили Патрокла, исполнены равной отваги,
Тело кругом ограждая щитами, покрытыми медью.
Темную тучу Зевес распростер вкруг их шлемов блестящих.
Не был Менойтия сын и при жизни ему ненавистен,
17-270
В прежнее время, когда он соратником был Ахиллеса.
И не стерпел Олимпиец, чтоб лютым троянским собакам
В пищу достался Патрокл: друзей устремил он на помощь.
Стали вначале троянцы теснить быстрооких данайцев.
Страхом объяты, ахейцы покинули тело Патрокла,
17-275
Но никого не убили троянцы, хоть сильно желали,
Только похитили труп. И недолго вдали от Патрокла
Грекам пришлось ожидать, ибо скоро Аякс Теламонид
Войско врагов отразил, - он, по виду и подвигам бранным
Первый из всех аргивян, после славного сына Пелея.
17-280
Мимо передних бойцов он вперед устремился, похожий
Мощью на дикого вепря, который легко разгоняет
Юношей сильных и псов, обернувшись в ущелии тесном:
Также легко и Аякс, блистательный сын Теламона,
Между рядами прошел и рассеял фаланги троянцев
17-285
Всех, окружавших Патрокла и сильно в душе уповавших
В город его отнести и покрыться великою славой.
Лефа Пелазга блистательный сын, Гиппофой благородный
За ногу тело уже волочил средь смятения битвы,
Крепко ремнем привязавши его за пяту вокруг мышцы,
17-290
Радуя сердце троянцев и Гектора. Только приспела
Вскоре беда, и никто не помог, несмотря на желанье.
Сын Теламона Аякс чрез толпу налетел на героя
И поразил его близко по медноланитному шлему.
Надвое шлем густогривый вокруг острия раскололся,
17-295
Длинным копьем пораженный, что пущено мощной рукою,
И окровавленный мозг вдоль копья устремился из раны.
В то же мгновение сила покинула члены троянца.
Ногу Патрокла героя из рук уронил он на землю,
Сам близ Аякса лицом повалился на мертвое тело,
17-300
От плодородной Лариссы далеко, родителей милых
Не наградив за труды воспитания, ибо недолгий
Прожил он век, усмиренный копьем Теламонова сына.
Гектор тогда на Аякса блестящим копьем замахнулся,
Тот же, в лицо его видя, слегка от копья уклонился.
17-305
В Схедия Гектор попал, благородного сына Ифита,
В первого мужа средь войска фокейцев. Он жил в Панопее.,
Городе славном, и властно царил над великим народом.
Гектор навылет его поразил под срединой ключицы;
Медный конец острия из плеча показался наружу.
17-310
Шумно он грохнулся в прах, и доспехи на нем загремели.
В свой же черед Теламонид ударил в живот посредине
Форкиса, сына Фенопса, стерегшего труп Гиппофоя.
Выпуклость панциря пробила медь и рассекла утробу.
Тотчас он в прах повалился, ладонями землю хватая.
17-315
И отступили Троянцы с блистательным Гектором вместе.
С криком тогда аргивяне тела утащили убитых
Форкиса и Гиппофоя и с плеч их оружие сняли.
Тут бы троянская рать, пораженная слабостью духа,
Бросилась вверх в Илион от данайцев, любимых Ареем,
17-320
Ибо герои ахейцы и против решенья Зевеса,
Славу себе добывали отвагой и собственной силой,
Но Аполлон побудил в это время к сраженью Энея,
Образ приняв Перифаса глашатая, сына Эпита,
Кто при отце его старом всю жизнь был глашатаем мудрым.
17-325
Ставши подобным ему, Аполлон, сын Зевеса, промолвил:
"Разве, Эней, вы доныне спасли бы высокую Трою
Против желания бога? Хоть видел я прежде героев,
Что полагались в боях на свою лишь отвагу и силу,
Лишь на дружину свою, даже малое войско имея.
17-330
Вам же и Зевс Олимпиец охотней желает победу,
Чем аргивянам. Вы сами дрожите и в бой не идете".
Так он сказал. И Эней, посмотревши в лицо Аполлону,
Бога узнал Дальновержца. И громко он Гектору крикнул:
"Гектор и все полководцы троянских дружин и союзных!
17-325
Будет позором, когда от данайцев, любимых Ареем,
Бросимся вверх в Илион, пораженные слабостью духа.
Ныне к тому же предстал мне один из богов и уверил,
Что промыслитель верховный Зевес нам заступником будет.
Дайте ж, ударим на храбрых данайцев! Пусть тело Патрокла
17-340
Не без борьбы унесут аргивяне к судам быстроходным".
Так он сказал и вперед из переднего ринулся ряда.
И обернулись троянцы и стали лицом к аргивянам.
Тою порою Эней поражает копьем Леокрита,
Храброго друга вождя Ликомеда, дитя Эрисбаса.
17-345
Жалость в душе ощутил Ликомед, увидав его гибель,
Близко к врагам подошел и блестящим копьем замахнулся
И Гиппасида сразил Апизаона, пастыря войска,
В печень, внизу от грудной перепонки, и члены расслабил.
Из плодородной земли Пэонийской пришедши под Трою,
17-350
Первым считался он после могучего Астеропея.
Жалость почувствовал Астеропей, увидав его гибель,
И устремился вперед, желая с врагами сразиться,
Только пробиться не мог, оттого что, прикрывшись щитами,
Длинные копья уставив, они окружали Патрокла.
17-355
Всех обходил Теламонид и громко давал приказанья.
Он убеждал от убитого не отступать полководца,
Также вперед не кидаться в сраженье, отдельно от прочих,
Но неотступно вкруг тела ходить и сражаться толпою.
Так повелел им Аякс исполинский. Пурпуровой кровью
17-360
Вкруг обагрилась земля, и тесною кучей лежали
Трупы троянцев, союзников гордых, а также ахеян.
Не без кровавых потерь и ахейцы в то время сражались,
Все ж они в меньшем числе погибали, о том помышляя,
Как бы в толпе отклонить друг от друга грозящую гибель.
17-365
Так воевали герои, бушуя, как яркое пламя.
Ты бы подумал тогда, что и солнце погасло и месяц:
Черная туча такая разлилась над местом сраженья,
Где, окружая Патрокла, стояли храбрейшие мужи.
Все остальные троянцы и дети ахеян свободно
17-370
Бились под небом открытым. Сияло палящее солнце,
И не виднелося тучки нигде над землей и горами.
Бились они с передышкой, держась друг от друга далеко,
И уклоняясь взаимно от стрел, причиняющих стоны.
Те же, что были в средине, страдали от мрака и битвы.
17-375
Даже храбрейших героев тяжелая медь удручала.
Двое вождей знаменитых, боец Фразимед с Антилохом,
Стоя отдельно от прочих, еще не услышали вести,
Что беспорочный Патрокл свалился. Они полагали,
Что невредимый он бьется с передней толпою троянцев.
17-380
Оба сражались вдали и от верных друзей отклоняли
Бегство и смерть, повинуясь тому, что наказывал Нестор
Прежде, когда он войска побуждал перед флотом сражаться.
Так продолжалась весь день роковая, великая битва.
От напряженья и пота колени и голени млели,
17-385
Ноги сгибались внизу, а глаза и могучие руки
Были забрызганы кровью у воинов всех, что сражались
Над благородным слугой быстроногого внука Эака.
Точно как шкуру с большого быка, насыщенную жиром,
Муж доверяет рабам и велит растянуть ее ровно;
17-390
Те же становятся в круг и в различные стороны тянут;
Влага выходит из кожи, а жир проникает в средину,
И от усилия всех раздается она равномерно:
Так и троянцы и греки тянули на малом пространстве
Тело туда и сюда. Троянцы в душе уповали
17-395
В Трою его утащить, аргивяне - к судам многоместным.
Грозно кругом раздавалось смятение бурного боя.
Не осудили б Арей, подстрекатель мужей, ни Афина,
Битвы подобной, хотя бы глядели, исполнены гнева.
Столь беспощадную схватку в тот день над умершим Патроклом
17-400
Зевс возбудил Олимпиец, мужей и коней утруждая.
Сын же Пелея о смерти Патрокла еще не проведал:
Войско вдали от судов, под стенами троянцев, сражалось.
Не опасался Пелид, что любезный товарищ погибнет,
Но полагал, что от вражьих ворот невредимый вернется.
17-405
Также не знал Ахиллес, что Менойтия сын благородный
Трою разрушит один без него, или с ним совокупно.
Часто, вдвоем оставаясь, от матери это он слышал,
Тайно ему возвещавшей решенья верховного Зевса.
Но умолчала она о великом несчастье грозившем,
17-410
Не объявила, что должен милейший товарищ погибнуть.
А воевавшие мужи, подняв заостренные копья,
К трупу все ближе теснились и в давке рубили друг друга.
То возгласит кто-нибудь из ахейских мужей меднобронных:
"Други! Бесславием было б вернуться к судам углубленным.
17-415
Раньше сырая земля да расступится здесь перед всеми!
Лучше для нас это будет, чем если мы тело Патрокла
Ныне дозволим троянцам, коней укротителям резвым,
В город с собой утащить и покрыться великою славой".
В свой же черед кто-нибудь из отважных троянцев промолвит:
17-420