Дай лишь обет Аполлону Ликийскому, славному луком,
Из первородных ягнят гекатомбой почтить его пышной,
В день, как домой ты вернешься, в свой город священный Зелею".
Так говорила она и его убедила, безумца.
Снял он блестящий свой лук, на который снабдил его рогом
4-105
Дикий козел похотливый, им некогда в грудь пораженный.
Сидя в засаде, он подле расселины камня увидел
И поразил его в грудь, и тот навзничь на камень свалился.
Пядей в шестнадцать рога у него ото лба поднимались,
И полировщик рогов искусно приладил их вместе,
4-110
Гладко затем обточил, золотые приделав загибы.
Лук свой Пандар натянул и к земле прислонил, положивши,
А впереди со щитами товарищи храбрые стали,
Чтобы не раньше ахейцы отважные с места вскочили,
Чем упадет Менелай, сын Атрея, любимый Ареем.
4-115
Крышку колчана подняв, оперенную новую вынул
Он торопливо стрелу - виновницу черных страданий.
И, приложив к тетиве стрелу заостренную, громко
Дал он обет Аполлону Ликийскому, славному луком,
Из первородных ягнят гекатомбой почтить его пышной,
4-120
В день, как домой возвратится, в свой город священный Зелею.
Вскоре затем, захвативши стрелу вместе с жилой бычачьей,
Тесно к груди тетиву придавил он, а к луку - железо.
Тотчас, лишь только он рог изогнул в виде круга большого,
Лук зазвенел, тетива застонала, стрела отскочила
4-125
Острым концом впереди, пролететь порываясь чрез войско.
Но и тебя, Менелай, не забыли блаженные боги.
Первая Зевсова дочь, что дарует в сраженьи победу,
Стала вблизи и стрелу смертоносную прочь отклонила
И удалила от кожи, поспешно, как мать от ребенка
4-130
Муху спешит удалить, когда в сладком он сне отдыхает.
И острие наклонилось туда, где крючки золотые
Пояс держали на нем, как бы панцирь двойной образуя.
В пояс, прилаженный плотно, стрела острием угодила
И проскочила чрез пояс, отделанный с дивным искусством,
4-135
Также чрез панцирь она пролетела, украшенный пышно,
И через медь, что на теле носил он, защиту от копий,
Больше всего охранявшую мужа. Ее пронизавши,
Кожу на теле героя стрела оцарапала сверху;
В то же мгновение черная кровь заструилась из раны.
4-140
Точно слоновая кость, что в Меонии или в Карии
Женщина пурпуром красит, чтоб конский нащечник сготовить;
Долго в жилище ее он лежит, и наездников много
Тщетно желают его получить, - он царю достается
На украшенье коню, самому же вознице на славу:
4-145
Так у тебя, Менелай, обагрилися черною кровью
Сильные бедра и голени, также прекрасные ступни.
И содрогнулся в то время владыка мужей Агамемнон,
Видя, как черная кровь заструилась из раны героя.
Также и сам Менелай содрогнулся, любимец Арея,
4-150
Но как взглянул, что зазубрины меди остались наружу,
Тотчас в груди у него успокоилось храброе сердце.
Тяжко стеная, тогда Агамемнон владыка промолвил,
За руку взяв Менелая, - и, внемля вздыхала дружина:
Милый мой брат! Видно, к смерти твоей дал я клятвы союза,
4-155
Выслав тебя одного за ахеян с троянцами биться.
Вот поразили троянцы тебя, клятвы мира поправши.
Но не напрасно свершаются клятвы, заклания агнцев,
И возлиянья вина и пожатия рук при союзах.
Если досель Олимпиец еще не воздал за измену,
4-160
Все ж он, хоть поздно воздаст. За нее они многим заплатят -
И головою своей, и детьми, и супругами также.
Твердо уверен мой ум, и я это предчувствую сердцем:
Будет когда-либо день, и погибнет священная Троя,
Старец погибнет Приам и народ копьеносца Приама.
4-165
Зевс ополчится Кронид, в эфире высоко живущий,
Мрачной эгидою сам против них потрясет он во гневе
И отомстит за обман; это сбудется все неизбежно.
Но по тебе, Менелай, буду тяжкою скорбью терзаем,
Если ты ныне умрешь, и свершится судьба твоей жизни.
4-170
В Аргос безводный тогда возвращусь я, позором покрытый,
Ибо по крае родном затоскуют ахеяне вскоре.
На похвальбу и Приаму, и прочим троянцам оставим
Мы аргивянку Елену, твои же истлеют здесь кости,
Лежа в троянской земле, а твой подвиг останется тщетным.
4-175
Будет хвалиться тогда не один из надменных троянцев
И, Менелаев курган попирая ногами, он скажет:
"Так безуспешно пускай и в грядущем Атрид Агамемнон
Гнев проявляет, как ныне под Трою привел он ахеян!
Ибо домой возвратился в любезную отчую землю
4-180
Он на пустых кораблях, а бойца Менелая оставил!
Скажет он так. Пусть земля подо мною расступится раньше".
И, ободряя его, Менелай русокудрый промолвил:
"Ты успокойся, чтоб страх не вселился в ахейское войско.
Не на опасное место стрела заостренная пала.
4-185
Сверху меня защитил ярко-блещущий пояс, а снизу
Панцирь и медный покров, кузнецами сработанный крепко".
И, отвечая ему, Агамемнон владыка промолвил:
"Если бы так оно было, о, брат Менелай мой любезный!
Рану исследует врач и наложит целебное средство,
4-190
Чтобы избавить тебя от черных страданий и боли".
Так он сказал, и Талфибию, славному вестнику, молвил:
"Ты призови поскорей, о, Талфибий, сюда Махаона,
Мужа-бойца, Эскулапа, врача беспорочного, сына.
Пусть он осмотрит вождя Менелая, любимца Арея.
4-195
Некий хороший стрелок из ликийских мужей иль троянских
Ранил стрелою его, на славу себе, нам на горе".
Так он промолвил и, внявши, его не ослушался вестник.
Он торопливо пошел чрез толпу меднобронных ахейцев,
Мужа ища Махаона. Его он увидел стоящим,
4-200
И окружали героя ряды щитоносцев могучих,
Тех, что с ним прибыли вместе из Троки, богатой конями.
Ставши вблизи от него, он промолвил крылатое слово:
"Сын Эскулапа, идем! Зовет тебя царь Агамемнон,
Чтоб осмотрел ты вождя Менелая, любимца Арея.
4-205
Некий хороший стрелок из ликийских мужей иль троянских
Ранил стрелою его, на славу себе, нам на горе".
Так он промолвил и сердце в груди Махаона встревожил.
Оба, идя чрез толпу по широкому войску ахейцев,
К месту пришли, где стрелой был сражен Менелай русокудрый.
4-210
Лучшие мужи вожди обступили его полукругом,
Он находился средь них и казался похожим на бога.
Тотчас извлек Махаон ту стрелу, что вонзилась за пояс,
И, вынимая ее, изломал все зазубрины меди.
Пояс затем развязал он блестящий, под поясом панцирь,
4-215
Также и медный покров, кузнецами сработанный крепко.
Рану затем осмотрел, где стрела заостренная пала,
Высосал кровь и, целя, облегчающим зельем посыпал,
Тем, что когда-то Хирон дал отцу его в память о дружбе.
Так хлопотали они вкруг Атрида, бесстрашного в бое.
4-220
Тою порою ряды копьеносцев троянцев смыкались;
Вспомнив о битве, опять облекались в доспехи данайцы.
Если б ты видел тогда Агамемнона, равного богу,
Не показался б тебе он дрожащим иль сонным,
Иль не желающим биться. Он в доблестный бой порывался
4-225
И колесницу покинул, блиставшую медью, и быстрых,
Тяжко храпевших коней. Их держал наготове соратник,
Эвримедон, храбрый сын Птоломея, Пиреева сына.
Царь приказал ему близко держаться с конями, на случай
Если войска обходя, он почувствует в членах усталость.
4-230
Сам же пошел он пешком вдоль рядов и осматривал войско.
К тем из мужей быстроконных, чье видел он к битве усердье,
Царь подходил, укрепляя их бодрость такими словами:
"С бурною силой теперь собирайтесь, аргивские мужи!
Ибо отец наш Зевес помогать вероломным не станет.
4-235
Те, что нарушили первые мира священные клятвы,
Коршунов будут потом насыщать своей кожей истлевшей.
Мы же их милых супруг, с их детьми неразумными вместе
На кораблях увезем, когда вражеский город разрушим".
Если ж он видел мужей, кто от грозной войны уклонялся,
4-240
Сильно он тех порицал, обращая к ним гневное слово:
"Трусы, мишени для стрел! Неужель вам не стыдно, ахейцы!
Что вы стоите, на месте застывши, как юные лани,
Если они, пробежав по равнине большой и уставши,
Вдруг неподвижно стоят и в душе у них нет больше силы, -
4-245
Так цепенеете вы и стоите, и в бой не идете.
Уж не хотите ли ждать, чтоб троянцы пришли сюда близко,
К пышным кормам кораблей, на прибрежие моря седого,
И убедиться, не Зевс ли своей вас покроет рукою".
Так обходя все ряды, проявлял свою власть Агамемнон.
4-250
Прежде всего чрез толпу он направился к воинству критян.
В бой снаряжались они вкруг могучего Идоменея;
Он впереди находился, по силе похожий на вепря,
А Мерион побуждал остальные фаланги к сраженью.
Радость в душе ощутил, их увидевши, царь Агамемнон;
4-255
К Идоменею тогда обратился он с ласковым словом:
"Идоменей, ты милее мне всех быстроконных данайцев,
Как на войне, так равно и во всяком другом предприятьи,
Также средь пира, когда предводители войска ахеян
В кубках почетных вино искрометное сами мешают, -
4-260
Ибо прекрасноволосые все остальные ахейцы
В меру лишь пьют; пред тобой же одним вечно полная чаша,
Как предо мною, стоит - и мы пьем по желанию сердца.
В битву теперь устремись, - будь таким, как ты прежде стремился".
Идоменей полководец на это сказал, отвечая:
4-265
"Да, сын Атрея! Тебе я останусь товарищем верным,
Как обещал до сих пор и кивнул головой в знак согласья.
Лучше других побуждай ты прекрасноволосых ахейцев
Дабы сраженье скорей началось, - оттого что троянцы
Клятву свою преступили; их смерть впереди ожидает,
4-270
Бедствия ждут их за то, что нарушили первые клятву".
Так он сказал, и Атрид удалился, обрадован сердцем,
И, проходя чрез толпу, он направился дальше к Аяксам.
В бой они шли, а за ними шли пешие воины тучей.
Как иногда замечает пастух, что над морем
4-275
Туча несется, гонимая бурным дыханьем Зефира;
Издали кажется, будто чернее смолы над водами
Шествует грозно она и приносит великую бурю,
И, содрогнувшись, скорей он в пещеру овец загоняет, -
Так за Аяксами вслед, поспешая в жестокую битву,
4-280
Черной толпой подвигались густые фаланги героев,
Зевса питомцев, щитами и копьями грозно сверкавших.
Радость в душе ощутил, их увидевши, царь Агамемнон,
И, обращаясь к вождям, он промолвил крылатое слово:
"Вам, о, Аяксы, вожди Аргивян меднобронных, не стану
4-285
Я приказанья давать; вас к войне побуждать неприлично:
Сами всегда вы народ побуждаете силой сражаться.
Если б, о, Зевс, наш отец, о, царь Аполлон и Афина,
Сердце такое все мужи имели как ваше,
Скоро бы рухнул тогда крепкий город владыки Приама,
4-290
Нашею взятый рукой и разрушенный до основанья".
Так он сказал и от них удалился, к другим направляясь.
Нестора встретил потом, кто в Пилосе гремел на собраньях.
Ныне товарищей в бой, побуждая сражаться, он строил
Вкруг Пелагона большого, Аластора с Хромием вместе,
4-295
Вкруг Гелиона царя и Биаса, владыки народов.
Конных мужей, колесницы с конями вперед он подвинул,
Пеших в огромном числе позади поместил самых сильных, -
Битвы надежный оплот, - а трусливых поставил в средину,
Чтобы и нехотя каждый из этих сражался по нужде.
4-300
Начал он конных мужей наставлять и советовал в битве
Крепко держать лошадей, не бросаясь толпой в беспорядке:
"Пусть никто из возниц, полагаясь на силу и ловкость,
Не пожелает один раньше прочих с троянцами биться
И не отступит назад, ибо так одолеют вас легче.
4-305
Если же кто из своей перейдет колесницы к другому,
Тот оставайся с копьем, - так гораздо полезнее будет.
Некогда наши отцы, соблюдавшие мудрость такую,
Храбрость имея в груди, города разрушали и стены".
Так побуждал их старик, с давних пор многоопытный в битвах.
4-310
Радость при виде его ощутил Агамемнон владыка,
И, обращаясь к нему, он промолвил крылатое слово:
"Если б колени твои, как и сердце в груди твоей милой,
Были послушны тебе, о, старик, и ты крепок был силой!
Но удручает тебя, как и всех одинаково, старость.
4-315
Пусть бы другой был таким, а тебе оставаться бы юным".
И, отвечая, сказал ему Нестор, наездник Геренский:
"Сам бы хотел я, Атрид, и до ныне быть столь же могучим,
Как и в то время, когда умертвил я Эревфалиона.
Но не дают человеку все вместе бессмертные боги.
4-320
Некогда молод я был, а теперь вот надвинулась старость.
Все же я с конными в бой отправляюсь, советом и словом
Буду их там наставлять: таково преимущество старцев.
Копья метать будут те, кто моложе меня и к оружью
Больше пригоден, чем я: они силе своей доверяют".
4-325
Так он сказал, и Атрид удалился, обрадован сердцем.
И повстречался ему Менесфей, знаменитый наездник,
Сын Петеоса, средь войска Афинян, искусных в сраженьи,
А в стороне от него стоял Одиссей многоумный,
Непобедимой толпой кефаллонских мужей окруженный.
4-330
Бурный сражения крик сюда не достиг до их слуха.
Ибо недавно еще устремились фаланги Ахейцев
И быстроконных троянцев. Они ж, оставаясь на месте,
Ждали, покуда другие ряды аргивян подоспеют
И нападут на троянцев, и общая битва начнется.
4-335
И, негодуя, на них посмотрел Агамемнон владыка;
К ним обращаясь, тогда он промолвил крылатое слово:
"Сын Петеоса царя, питомца Зевеса Кронида,
Также и ты, о, лукавец, исполненный злобных обманов,
Что вы стоите вдали и дрожите, надеясь на прочих?
4-340
Лучше пристало бы вам средь передних бойцов находиться,
С ними стоять, чтоб на встречу горячему броситься бою.
Ибо я раньше других вас обоих на пир призываю,
Если вожди аргивян пировать собираются вместе.
Жареным мясом тогда вам отрадно питаться и кубки,
4-345
Полные сладким вином, осушать, сколько сердцу угодно.
Ныне приятно вам ждать, хоть бы в десять рядов перед вами
Дети ахейцев пошли сражаться безжалостной медью".
Но, исподлобья взглянув, отвечал Одиссей многоумный:
"О, что за слово, Атрид, из уст твоих вырвалось ныне!
4-350
Как ты решился сказать, что хочу уклониться от боя?
Чуть лишь троянцы и греки возбудят работу Арея, -
Скоро увидишь и сам, если хочешь, и так озабочен, -
Нежный отец Телемаха смешается с рядом передним
Конных троянских бойцов. Это слово сказал ты на ветер".
4-355
И, улыбаясь, промолвил ему Агамемнон владыка, -
Гнев Одиссея заметив, он взял свое слово обратно:
"Зевса потомок, Лаерта дитя, Одиссей многоумный!
Сильно тебя укорять и давать приказанья не стану,
Ибо я ведую сам, что душа в твоей груди любезной
4-360
Мудрых советов полна; ты о том же, что я, помышляешь.
Двинься вперед; мы потом все загладим, коль слово дурное
Сказано было. Пусть Зевс его сделает тщетным, как ветер".
Так он сказал и от них удалился, к другим направляясь,
К сыну Тидея пошел, к Диомеду, великому духом.
4-365
Средь боевых колесниц и коней он стоял неподвижно,
Рядом же с ним находился Сфенел, храбрый сын Капонея.
И, негодуя на них посмотрел Агамемнон владыка.
К ним обращаясь, тогда он промолвил крылатое слово:
"Горе! Коней укротителя сын - воеводы Тидея!
4-370
Что ты от страха дрожишь и на поле сражения смотришь?
Нет, твой родитель Тидей так дрожать не любил от испуга;
Больше любил воевать он с врагами пред милой дружиной.
Так говорят, кто видал его в деле. Я с ним не встречался,
Сам я не видел его. Говорят, он храбрее был прочих.
4-375
Некогда он и герой Полиник богоравный, как гости,
В город Микены пришли, не воюя, а войско сбирая,
Чтобы войною идти на священные Фивские стены;
Долго молили они дать им в помощь союзников славных;
Те соглашались им дать и условия их одобряли.
4-380