Ты повинишься
Вино в буфете, по старинке…
Да разве плохо мы живём?
Давай с тобой, как на картинке,
Его по чашам разольём.И жизнь легко переиначим,
И слёзы спрячем до зимы,
Поговорим о том, что значим
Вдали от пёстрой кутерьмы.Ты повинишься, что влюбился,
Что "непорядок" с головой,
Что у неё… в пупочке пирсинг,
А ты, как мальчик, сам не свой.Мне улыбнёшься старомодно
И тронешь поредевший чуб…
Да если сердце к чувствам годно,
Люби взахлёб, пока ты люб!И рассмеёмся мы невольно,
Ведь ты влюблённый, знать, живой.
Пусть впереди темно и больно -
Ныряют в омут с головой.Вино любви не на картинке
Горчит рябиновым огнём,
Давай, дружище, по старинке
Мы чаши доверху нальём.
Счастья часы
В жёлто-синий квадратик двора
Лист багряный слетит без труда.
Карнавальных дерев мишура
Закачается в чаше пруда.Пёс безродный уткнётся в ладонь:
Мол, давай-ка с тобою дружить…
Вспыхнет клёна весёлый огонь,
То-то повод, чтоб попросту жить.В жёлто-синий квадратик двора
Лист последний слетит без стыда.
Золотая качнётся пора
В малахитовой чаше пруда.Мне на краешке этой красы
Тем двором и тебя закружить,
Пусть отмерены счастья часы,
Ни о чём мы не станем тужить!
На выставке импрессионистов
Лиловы так, что хочется потрогать
В кувшине на столе прованские ирисы,
Сияют золотом подсолнухи Ван Гога,
Густеет неба синь мазком Анри Матисса.И "Завтрак на траве" Мане стремглав готовит…
Дега, устроившись удобно на паркете,
Палитрой голубой танцовщиц ловко ловит -
Прекрасных бабочек, порхающих в балете.Моне спешит в поля к стогам и макам,
Миг бежевой зари на холст, как маг, вбирает,
Пьер Ренуар, ну просто франт во фраке,
Перед красавицею кисти растирает!..Горбун Лотрек давно не столь несчастен,
И дамы в "Мулен Руж" чисты и непорочны…
Художник, как ты радостно причастен
К тому, что мир так живописно сочен!
Былое, словно сновиденье
Былое, словно сновиденье,
Нечётко смотрит на меня,
По-птичьи проступают тени
Всех тех, кого любила я.О, вереница лиц неясных…
Вы – эхо отзвучавших лет,
Вы – звёзды, что давно угасли,
Но ваш ещё струится свет.И я опять, пусть на мгновенье,
Вгляжусь в былого силуэт,
Там оживают милых тени,
Там не размыт ещё их след.
Параллельные миры
У тебя под окном Нева,
На фасаде -
лепнины декор…
У неё -
под окном трава,
На стекле -
дождинок узор.У тебя не вершки -
верхи,
Ты желаньям давно господин.
У неё -
по ночам стихи
Да иллюзий химерный дым.У тебя -
за банкетом банкет,
Жизнь сверкает театром мод…
У неё -
лампы жёлтый свет
Да от бабки смешной комод.Что ж ты плачешь,
как сучий сын,
Что же воешь, как серый зверь?
Ты -
такой на округу один!А она не открыла дверь!
Дождинок не стирая…
Плачет Петербург…
Зачем он плачет?
Господи,
ему бы жить иначе!
Триста лет текут из сизой хмари
Слёзы над усталыми домами.С плоских щёк дождинок не стирая,
В небеса глядит он,
не мигая.
Плачет город мой…
Веками плачет!
Захочу -
и станет всё иначе!И своей любви к нему не скрою,
Заберусь на тучи,
как на кровлю,
Упрошу сердитое их племя,
Пусть оставят город,
хоть на время!Вспыхнет свод майоликовой синью,
Брызнет солнце
долькой апельсина,
Птицы разольются вешним гвалтом…
О, каким мой Питер станет франтом!Только плачет он…
Дождями плачет!
Не дано судьбы переиначить…
Триста лет текут из сизой хмари
Слёзы над усталыми домами.
Ирина ЖАРКОВА
Осенние миражи
Петербургская ночь заблудилась в туманах,
Где мерцающим светом горят фонари,
Здесь нетрудно поверить любому обману
И в счастливом обмане дожить до зари.
Но, дождливым рассветам и сумеркам рада,
Я ни в чём не посмею мой город винить -
Надо мною в аллеях старинного сада
Ветер кружит стихов серебристую нить.
И летят по ветвям разноцветные блики,
От шагов разбиваются луж витражи,
О любивших тебя – и простых, и великих,
Летний сад, ты мне тайны свои расскажи…
Здесь мелькают порою прошедшего тени -
Адъютантов, красавиц, и верных пажей
И поэтов, ступавших по этим ступеням.
Летний сад, я в плену у твоих миражей!
Оживают застывшие в камне сюжеты,
Осень вновь пишет золотом автопортрет.
Петербургская ночь окликает поэтов,
И струится в ночи вдохновения свет.
Васильевский остров
На Васильевский остров я смотрю из окна -
Стрелка, красные ростры, справа биржа видна.
Мой Васильевский остров – остров первой любви,
Не по отчеству – просто, вновь меня позови!И на Малом проспекте, у знакомых ворот,
Через годы, поверьте, снова сердце замрёт.
Сколько раз на свиданье я спешила в тот сад…
А подальше – Смоленка: прадед с дедом лежат.На Васильевский остров вновь судьба привела -
Ранним утром июльским сына здесь родила.
Здравствуй остров Васильев! Ты по жизни – родня,
Мы с тобою из сильных: ведь – Васильевна я!
Васильки России
Посвящается отцу – Карявину Василию Васильевичу
Имя деда и отца – Василий,
И отчасти, может, потому,
Полевые васильки России
Так созвучны сердцу моему.И глядеть, и век не наглядеться
Мне на это поле за рекой,
Где, смеясь, бежит навстречу детство,
Машет мне мальчишеской рукой.И пока живу на белом свете,
Помню это поле в васильках,
Где за день набегавшись, как ветер,
Плыл куда-то в васильковых снах.Красоту ценили наши предки,
Или было больше васильков,
Только имя это стало редким,
Что пришло из глубины веков.И хоть нынче стали мы другими,
Но синеет небо надо мной,
Сбереги, Россия, это имя,
Это поле над родной рекой!
Валерий ЖИДКОВ
Во дворе подгулявшая вьюга
Во дворе подгулявшая вьюга
Не устала плясать гопака.
Навестить не могу нынче друга,
Как у нас говорят, без звонка.Лишь ступи на большак – непогода
Встретит, как с кистенём злобный тать.
А три цифры подъездного кода
Память больше не в силах держать.Налицо, к сожаленью, потери.
Ставя чайник на "медленный" газ,
Про замки и железные двери
Скромно я промолчу в этот раз.В добром здравии, памяти, силе,
Не ершист, не злоблив, не колюч…
Я из той, из барачной России,
Где у двери под ковриком ключ.
Берёзы на передовой
Глаза комбата застилают слёзы
От чувства незаглаженной вины
За то, что на передовой берёзы
С ним разделяют тяготы войны.Вспотевший лоб, как над задачкой, морща,
Ракетой в небо чёрное паля,
Он твёрдо знал – берёзовая роща
Обителью была для соловья.Ничто для мины на земле не свято,
Подумал он, дурную мысль гоня,
Берёзки здесь, как сёстры медсанбата,
Почти у самой линии огня.И у бойцов опять теплеют лица,
Меняют облик грубые черты,
Когда лоскут "берёзового ситца"
Они им рвут на свежие бинты.Бинты на раны наложив с любовью,
От пуль закрыть готовые уже,
И, истекая соком, словно кровью,
Стоят, как на последнем рубеже.
Целуйте руки матерей
В рассвете юности своей,
Мальчишки, мудрые мужчины,
Целуйте руки матерей
В прожилках синих и морщинах.И не стесняйтесь целовать
Ладони, пальчики, запястья.
Что возле вас хлопочет мать -
Неописуемое счастье.Но разве дело за борщом
Домашним, к завтраку – в оладьях…
Кто так на свете вас ещё
По голове седой погладит?Себя так строго не суди
За эту под глазами слякоть,
Но нам на чьей ещё груди,
Как в детстве, жалобно поплакать?Вы на глазах родных детей
Неловко, трепетно, солидно
Целуйте руки матерей,
А им за вас не будет стыдно.
Николай ЗАЗУЛИН
Для них я – близкий и земляк
Для них я – близкий и земляк.
Здесь помнят всё о жизни нашей.
И только издали ветряк
Руками мне уже не машет.
Иду я полем вдоль межи,
А мне колосья бьют поклоны.
И мысли, быстрые стрижи,
Летят, прошедшее затронув.
И вдруг тоски скользнула боль:
Не я ваш сеятель-хранитель,
Кто познавал здесь пота соль,
Я – созерцающий любитель,
От вас сбежавший сельский житель.
Живу в далёкой стороне,
Не скоро снова я приеду.
Не мне вы кланяйтесь, не мне,
Вы низко поклонитесь деду:
Он вас и сеял, и растил,
Ухаживая по-отцовски.
Я вас случайно посетил -
Пришёл, ушёл, как гость московский.
Сестре
Ты помнишь, мама говорила:
Не всё, что светится, – светило.
Не всё, что яркое, – цветок.
А ты сидишь, меня смущаясь,
Румянец щёк в зарю сгущая
И руки пряча под платок.
Родная, мне ли не знакома
Простая огрубелость рук?
И что-то повернулось комом
И к горлу подкатилось вдруг.
Ужель нам гордость не пристала?
И соль потов не дорога?
Ведь ты лучи в снопы вязала
И солнце ставила в стога.
Кто назвал тебя чёрным, хлеб?
Кто назвал тебя чёрным, хлеб?
Был умом недалёк он и слеп.
Если колос был твой налитым,
Называли его золотым.
И во все времена неизменно
Чтили кроху твою священной.Кто назвал тебя чёрным, хлеб?
Был умом недалёк он и слеп.
Может, пахарь, открывший ладони,
Золотых не заметил мозолей?
Может, слово такое, как жито,
В промежутках времён позабыто?Кто назвал тебя чёрным, хлеб?
Был умом недалёк он и слеп.
Разве поле под рожью – не поле?
Разве колос зерном не окреп?
Так доколе же будут, доколе
Называть тебя чёрным, хлеб?Кто назвал тебя чёрным, хлеб?
Был умом недалёк он и слеп.
…Подвела подгоревшая корка -
За тебя мне и больно, и горько.
За себя я стыжусь виновато:
Всё святое для каждого свято.
Олег ЗОРИН
Вечные ценности
На Руси Древней сердцем города
Был стоящий на взгорке кром,
Защищавший мечом от ворога
Всё то, ради чего живём -
Свою землю, могилы родичей,
Звонкий смех во дворах – детей,
Отчий дом и богатство родины -
Не умеющих лгать людей,
Что, садясь за столы дубовые
Всем народом, чтоб править пир,
Из братины сыты медовые
Откушали, являя мир…
Мчится время в карете вечности,
Поднимая былья туман,
Над которым Дорогу млечную
Выткал по небу не обман,
А из чаши той – гордых россичей
Звёзды веры, любви, добра,
Зажигая их чистой россыпью
Свет безгрешного серебра.
Поле
Зацвело гречихи поле
У излучины реки,
Ой ты доля, ой ты доля -
Лебеда да васильки.
Под серебряной ракитой
Цвета неба огоньки,
На холсте, из будней сшитом,
Жизни ночи и деньки,
Где от слова мало проку,
Где отрадней людям сны,
Нет в Отечестве пророков,
Только блудные сыны.
Рассвет
Над черёмуховой заводью
Паутинковый рассвет
Перламутровые завязи
Заплетает в лунный свет,
Расстелив росой искристою
С них протоку по траве,
Чтоб отплыть от звёздной пристани
На хрустальном корабле.
Взлётная полоса
То, что в одном мире считается мистикой, в другом – научные знания…
Парацельс
Мы сами жизнью путь торим
Себе в другие измеренья,
Когда то зло вокруг творим,
То дарим людям свет прозренья.
Ведь наша сущность – смесь начал,
Сплошной клубок противоречий,
Она – спасительный причал
У огонька пасхальной свечки,
Порывы яростных ветров
На чёрных вымерзших нагорьях
Над бездной пасмурных веков,
Бурлящих радостью и горем.
Мы – ад и рай, мы – аз и ять,
Исток и устье, лёд и пламень,
Мы рождены, чтоб созидать,
Но разрушаем даже камень.
Лишь пред концом своим земным
Листаем бренные страницы
И, просмотрев их, вновь спешим
По полосе на взлёт, как птицы.
Разница
Шли дворяне с Сенатской площади
По сибирским снегам в острог,
А за ними на чахлой лошади
С декабрём рядом ехал Бог…
Два столетья с поры той минуло,
Море кровушки утекло,
Много властей земля отринула,
Разбивая их, как стекло.
Потому что в Тобольске гибнули
Сыны Родины, чтоб народ
Стал богаче, а бедность сгинула,
Но никак не наоборот.
И когда мы лишь эту истину
Сможем в жизнь свою претворить,
Вот тогда на Руси, без мистики,
Будет Благо для всех светить.
Вечная скачка
Не бойтесь совершенства,
Оно вам не грозит,
Для черни верх блаженства -
Когда дворец горит.
Ни в чём не зная меры,
Несётся вскачь орда
От жизни своей серой
Неведомо куда,
По городам и нивам
Евразии моей,
Вцепившись пьяно в гривы
Безумных лошадей.
Игорь КАЗАНЦЕВ
Auto poetry
В чистые души приходят мечты,
Так притягательны, что бы то ни было.
Кто это создал, судьба или ты?
Автор всегда предстает перед выбором.
Пропасть нема в необузданной ржи,
Зря состязаешься с ней в остроумии.
День, затонувший по мачты во лжи,
Стал предсказуемым, даже в безумии.
Ищут взаимности тысячи глаз,
Каждому хочется быть узнаваемым;
Слёз не хватает, и в утренний час
Жажда становится их наказанием.
Просто найди, обними и согрей
Годы напрасно растраченной совести;
Всё, что ты ищешь, находится в ней -
В жизни, достойной собственной повести.
Почему
Вопрос "почему" – самый трудный из всех.
Я знаю ответ, только он не поможет.
Сегодня со мной и тревога, и смех;
Как близкие, мы друг на друга похожи.Но чудо имеет условный предел:
Я к роли приятеля вновь привыкаю.
Ты злишься за то, что от будничных дел
Тебя без особой нужды отвлекаю.А ночью, когда разводные мосты
Вчерашней печалью блеснут на изломе,
Захочется в горестный миг пустоты
Набрать затерявшийся в памяти номер.И я телефонную трубку сниму,
Мой голос отправится вслед за монетой;
Единственный детский вопрос "почему?"
Аукнется истиной: "Ждите ответа…"
Осенняя сказка
Восход словно сказкой осенней навеян,
В обеденный полдень садится за стол.
Никто до тех пор умереть не посмеет,
Пока не узнает, откуда пришел.
А я – паучок на серебряной нити,
Я веру в тебя называю судьбой,
И, дверь закрывая в земную обитель,
Уже никогда не расстанусь с тобой.
Ваниль
Колотит ливень беспощадно
Холодной влагой по лицу;
Частицы памяти нескладной
Разносит ветер, как пыльцу.Сдаётся лес в бою неравном,
Листвы кровавой вьётся след.
Я не успел спросить о главном,
Но получил простой ответ.Легчайшим запахом ванили,
Наполнив грустью небеса,
В осеннем облаке застыли
Друзей ушедших голоса.Нас добродушно приглашает
В свои объятья звёздный хор,
Где нам ничто не помешает
Продолжить вечный разговор.
Елена КАЧАРОВСКАЯ
Волшебница Шу
Там драконы гнездятся, как ласточки,
И волшебники носят пижамы,
Там слоны ходят в бархатных тапочках
И доверчивы гиппопотамы.Там целуются рыжие курицы
И влюбляются даже улитки,
Там коалы на радуге-улице
Шоколадки дают за улыбки.Там лягушки и вправду красавицы
В зеркалах ирреального мира.
Мой любимый, тебе там понравится!
Заходи. Это наша квартира.
В чукотском небе бисер звёзд
В чукотском небе бисер звёзд,
В чукотском чуме чай замёрз,
К чукотской лайке чешет волк,
Чукотской бабке – лыжа в бок,
Мешает спать.
И жир чадит.
Чихнёт чукчонок.
Да гундит
Под нос чукотская жена.
Спокоен чукча – ночь длинна.
Что суетиться?
Мир неплох.
Есть тёплый чум и в трубке мох,
Олени. Тундры мир велик.
И чукча всем молчать велит.
В сиянье ночи он и Бог
Ведут безмолвный диалог…
Дом-очкарик
Дом-очкарик.
Стёкла-линзы.
Шапка крыши.
Черепица.
По трубе с упорством ниндзя
Кошка лезет, чтоб влюбиться.А труба ещё дымится.
Гаснет небо.
Дело к ночи.
Кошке небо – заграница,
Лапой цапнуть звёзды хочет.В саже хвост.
Глаза устали.
Разбежались звёзды-мыши,
Дремлет сладко кот в подвале.
Он давно не любит крыши.
Я – пятнистая шкура гепарда
Я – пятнистая шкура гепарда
И колода потрёпанных карт,
Задымившая воздух петарда,
Невпопад объявившийся бард.Диковатая полукукушка,
Затаившийся в иле карась.
Сушка, брюшко, ватрушка, петрушка.
И ёще – я вчера родилась…Туча. Круча. Порода. Погода.
Я – свободная.
Только лови.
Впрочем, быть я могу кем угодно
Без любви…
Блюз старой щуки
Незавидна участь старой щуки,
А вокруг – сомьё да окуньё,
Вот лежу, зелёная от скуки,
Я – не злая, всё про нас – враньё.Головастик мне упёрся в жабры,
Он меня настроил на обед,
Но в пруду печально пели жабы,
Отпустила – аппетита нет.Плавать лень, я всех вокруг старее,
Щучья жизнь, ни отдыха, ни сна,
О, рыбак, поймай меня скорее,
Где твоя счастливая блесна?
Кстати об обидах
Ослабший кот лоялен к мыши,
В усах остатки творога.
Он сделал вид, что Вас не слышит
И Вы ему не дорога.Его глаза скупы и сухи,
Он будто с Вами незнаком,
И безнаказанные мухи
Гуляют в миске с молоком.Он отомстит Вам ночью в тапки,
Свободный и ревнивый кот,
Зачем Вы были так бестактны:
От Вас собаками несёт.
Екатерина КИРИЛОВА
Встреча
Заплутала в жизненной трясине…
Мне б на волю думы отпустить
И проблем распутать паутину,
Не порвав слабеющую нить.Я спускаюсь к берегу устало
И берёзу вижу на пути -
Плачет, словно тоже заплутала
И не может выхода найти.И в тени её ветвей, в прохладе,
Я забудусь тихим, крепким сном…
Не буди, берёзонька! Не надо!
Слёз не лей берёзовым вином.