93. Песня
Катя в рощице гуляла,
Друга милого искала,
Кой клялся ее любить,
Всякий вечер с нею быть.
Но уж солнце закатилось,
Небо ясное затмилось,
На цветы роса падет,
А сердечный друг нейдет!
Уж и полночь наступает,
И над рощею сияет
В мраке полная луна,
Катя в роще - всё одна.
Всё одна и понапрасну,
Обольщая душу страстну,
Друга ищет, друга ждет,
Другу голос подает.
Друг нейдет - и всё немило:
Сердце в Кате приуныло;
Стала Катя тосковать,
И не знала - что начать!
Руки белые ломила,
То стояла, то ходила,
То смотрела сквозь лесок
И кляла свой лютый рок.
"Милый!" - Катя говорила.
"Милый", - роща повторила.
"Иль пришла моя беда?"
Отвечала роща: "да!"
Катя вдруг остановилась,
Испугалась - чувств лишилась;
И казалось ей в тот час,
Что и лунный свет погас.
Мысли все у ней смутились,
Слезы градом покатились:
Исчезал огонь в глазах
И румянец на щеках.
Роща стала ей ужасна;
И без друга Катя страстна,
Заливаяся слезой,
Понесла тоску домой.<1798>
С. Митрофанов
Даты рождения и смерти С. Митрофанова и какие-либо сведения о его жизни неизвестны. По определению Державина, Митрофанов - "известный певец". Вероятно, он был руководителем придворной певческой капеллы. Книга Митрофанова "Песни русские известного охотника М*****" стала библиографической редкостью, лишь несколько экземпляров ее хранятся в центральных библиотеках Москвы и Ленинграда. Сборник Митрофанова содержит 12 песен. Кроме перепечатанных И. Н. Розановым, это: "Бровь черная пленила…" (№ 1), "Лети мой вздох за Невски воды…" (№ 2), "Будь, душа моя, спокойна…" (№ 3), "Не теряй красы любезной…" (№ 12). В предисловии к сборнику, обращенном к "почтеннейшим любителям русских песен", автор так характеризует собственную поэзию: "Я курныкаю кое-как, в удовольствие любящих русский голос, русские песенки про невинную любовь; и признаюсь, что нет ничего приятнее для сердца моего, как когда на досуге хвачу с раскатцем и с балалаечкой песенку про матушку про любовь, в честь которой присовокупляются ручейки, лужочки, рощицы, долины, пригорки, цветочки, птички, свирелки, хороводы и проч.". По содержанию и стилю песни Митрофанова - явление, характерное для русского сентиментализма. Они пришлись по вкусу современникам, и некоторые из них вошли в быт.
94. Песня
За горами, за долами,
За лесами, меж кустами
Лужочек там был. (2)
На лужке росли цветочки,
Вокруг милы ручеечки
Блистали в струях. (2)
Птички нежны песни пели,
Слышны там были свирели,
Соловей свистал. (2)
Вся природа веселилась,
И утеха там резвилась,
Веял ветерок. (2)
Недалёко был там холмик,
А на холмике был домик,
На всей красоте. (2)
Подле домика дубочек,
Где сидел душа-молодчик
В кручине, в тоске. (2)
Поджав рученьки сидел,
На цветочек всё смотрел -
Песенку запел. (2)
Ах! ты, милая моя!
Миловидная моя!
Скушно без тебя. (2)
Все кусточки и листочки,
И прекрасные цветочки
Здесь не веселят. (2)
Они грусть лишь умножают,
Мне тебя напоминают,
Как резвились здесь. (2)
Мы играли в мотылечки,
И любовь плела веночки
Всякий вечерок. (2)
Целовались, миловались, -
Птички, глядя, любовались,
Как любились мы. (2)
А теперь в несносной скуке,
Душенька, с тобой в разлуке -
В смертельной тоске. (2)
Нет минуты, ни часа́,
Чтоб не зрелася краса
В сих твоя местах. (2)
Где всегда часто гуляли,
Песенки с тобой певали,
Сидя на траве. (2)
Вдали эхо раздавалось,
И сердечко восхищалось
Среди всех отрад. (2)
Без тебя здесь всё не мило -
Всё не мило, всё постыло;
Скрылся свет от глаз. (2)
Сердце ноет, ноет, ноет;
Во разлуке плачет, стонет
Добрый молодец. (2)
Не тужи, не плачь, детинка:
Ты мне жалок, сиротинка!
Увижусь с тобой - (2)
Опять будем мотылечки,
И по-прежнему дружочки
С тобой, милый друг. (2)<1799>
95
Солнце на закате,
Время на утрате -
Сем-ка, девки, на лужок,
Где муравка, где цветок.
Где мы вечером резвились,
В хороводе веселились;
Ну-тка, примемтесь опять
Ту ж игорку продолжать!
Собирались, разыгрались,
На лужку все расплясались,
При приятной тишине,
Под березками одне.
Вдруг стал слышен голосок -
Раздалось эхо в лесок;
"Ах! красавица милая!
Светик, радость, дорогая!
Где ты, где ты? ах! ау!
Без тебя я здесь умру;
Твой глазок меня не видит;
Знать, он ныне ненавидит".
Вдруг все девки спохватились,
И домой все торопились;
Лишь Анютушка, дружок,
Тут присела на лужок.
Из цветов венок вила,
Будто милого ждала.
Не успела скласть в пучочки,
Как выходит из-за речки
Парень милый, красячок,
Милый Аннушкин дружок;
Подошед, к ручке прилег,
У Анюты сердце ёк.
Щечки розаном покрылись;
Сердце сердцу покорились.
Ах! любовь - счастье одно
От природы нам дано.<1799>
И. М. Долгорукий
Иван Михайлович Долгорукий родился в 1764 году в Москве, умер в 1823 году там же. Ранние литературные опыты (переводы) Долгорукого относятся к концу 1770-х годов; первое его оригинальное произведение - стихи "На смерть Горича" - опубликовано в 1788 году в виде приложения к "Московским ведомостям". Известность Долгорукому принесли стихотворения, написанные в 1790-х годах, во время его пребывания в Пензе в качестве вице-губернатора ("К швейцару", "Камин в Пензе", "К судьбе" и др.). Сам он был скромного мнения о своем творчестве, шутливо признавался, что "пустился в парнасские области на самых тощих конях и в крайне худой повозке". Долгорукий стремился в своих стихах запечатлеть "жизнь чувствительной души", чем и объясняется его увлечение песенным жанром. Его перу принадлежат 29 песен (выдержанных в духе сентиментализма), которые поэт объединил под названием "Песни на разные голоса", и цикл стихотворений в "народном" стиле - "Гудок Ивана Горюна". Многие из песен Долгорукого сочинены на "голоса" популярных в конце XVIII века романсов, другие были "положены на музыку и пелись". Авторы музыки на тексты Долгорукого, как правило, неизвестны. На слова его стихотворения "Если б люди дар имели…" надисал романс С. В. Шереметьев.
96
Сколько раз, жестокий, клялся
Лишь одну меня любить!
Сколько разум твой старался
Мне одной любезным быть!
Души нежной слабость видя,
Ты заставил дух пылать
В той, кто, всё возненавидя,
Тебе тщилась угождать.
Но теперь ту презираешь,
Кого богом своим звал,
И другой всё то вещаешь,
Чем меня к любви склонял.
Иль на то тебе, неверный,
Над собой дала я власть,
Чтоб холо́дностью безмерной
Наградил мою ты страсть?
О, любовь, царица света!
Отомщай ты за меня!
Убегай того предмета,
Кому жертвой стала я.
Но покой напрасно льщуся
В его казни я найтить;
Лишь тем больше сокрушуся.
Нет! ему не в силах мстить.1790-е годы
97
Ах! как скучно жить в разлуке
С тою, кто души милей!
Нет ни доли, нет ни муки,
Чтоб могла сравниться с ней!
И несчастие прелестно
Для того, кто с дорогой;
А тому ничто не лестно,
Кто не зрит ее с собой.
Нет другого нам блаженства,
Как, любя, любиму быть;
Нет и в счастьи совершенства,
Коль нельзя его делить!
Если б я и над вселенной
Вдруг явился господин -
От любезной отлученный,
Буду я везде один.
Сколько слава ни пленяет,
Хотя тьму сулит наград,
Но таких не доставляет,
Как любовна страсть, отрад.
И в порфире на престоле
Мира грозные судьи
У красавицы в неволе
Часто жертвуют любви.
Утекайте, злы минуты,
И промчите грусть мою!
Уносите вздохи люты
И с слезами, кои лью!
О владыки всего света!
Дайте милую обнять!
У ног милого предмета
Дайте рай скорей вкушать!
Нину видеть повсечасно,
Не страшась разлуки с ней,
И, ее пленяя страстно,
День от дня ей быть милей, -
Вот каких я благ желаю!
Нет иных уж для меня.
Всё вам, смертны, уступаю;
Будь лишь Нина век моя!1790-е годы
98
Без затей, в простом обряде,
Дома с Ниной жить мне - рай;
С нею в поле иль во граде
Мне любезен всякий край.
С ней убожества не знаю;
Всё по мне и всё на нрав.
Нина тут - я не скучаю;
Нины нет - и нет забав!
Мы участье принимаем
С нею равное во всем;
В черный день не унываем,
В красный пляшем и поем.
Чужой доле не ревнуем,
И, природы чтя предел,
На богов не негодуем,
Что не знатен наш удел.
При заре вечерней, ясной,
Когда дум нет в голове,
С Ниной милой и прекрасной
Мы гуляем на траве.
Там с ней взапуски резвлюся;
Она бегает за мной,
Я за нею волочуся:
Ах! чем купишь час такой!
Деньги - бедная награда
За свободу, за любовь;
Пышность - слабая отрада,
Когда в нас пылает кровь.
Пусть фортуны обольщенье
Весь морочит род людей;
Нина, ты мое прельщенье,
Ты краса судьбы моей!
Твоя скромность и приятство,
Речь, улыбка, страстный взор -
Вот одно мое богатство!
Всё другое в свете - вздор.
Кучей денег кто гордится,
Тот пускает пыль в глаза;
И сквозь золото катится
Часто горькая слеза.1790-е годы
99
Прости! я обнимаю
Тебя в последний раз,
Печали век встречаю
Утех за краткий час.
Лети в страну далеку,
Лети других пленять;
Счастливу следуй року,
Оставь меня страдать!
Мои красы завянут,
Я выучусь тужить;
Тебя хвалить все станут,
А я одна любить.
Я к сердцу мне драгому
От сердца весть пошлю;
Уста мои другому
Не скажут: я люблю!
Нет, чувств иных не знаю,
Как собственно твои,
И к ним я применяю
Все склонности мои.
Коль счастлив ты - я рада,
Коль грустен - я крушусь;
Твой смех - моя отрада;
Заплакал ты - я рвусь.
Вся мысль моя, ты знаешь,
Тебе принадлежит;
Ты сердцем обладаешь,
Оно к тебе лежит.
За всё мое пристрастье
Одну меня люби;
Почту себе за счастье
И вид один любви.1790-е годы
100
Без тебя, моя Глафира,
Без тебя, как без души,
Никакие царства мира
Для меня не хороши.
Мне повсюду будет скучно,
Не могу я быть счастли́в;
Будь со мною неразлучно,
Будь со мной, доколе жив!
Ни богатства не желаю,
Ни в большие господа;
Всё другим то уступаю,
Будь лишь ты со мной всегда.
Вот одно мое желанье!
У меня другого нет;
Без тебя - вся жизнь страданье,
Без тебя - пустыня свет.
Я люблю тебя всех боле,
Я люблю одну тебя;
В толь приятной сердцу доле
С кем сравняю я себя?
Ах! ни с кем, ни с кем, конечно!
Только ты люби меня;
Буду счастлив, будешь вечно
Ты мой друг и жизнь моя!1790-е годы
Песни, приписываемые авторам XVIII - начала XIX века
101
Уж как пал туман на сине море,
А злодейка-тоска в ретиво сердце;
Не сходить туману с синя моря,
Уж не выдти кручине из сердца вон.
Не звезда блестит далече в чистом поле,
Курится огонечек малешенек:
У огонечка разостлан шелковый ковер,
На коврике лежит удал добрый молодец,
Прижимает белым платом рану смертную,
Унимает молодецкую кровь горячую.
Подле молодца стоит тут его добрый конь,
И он бьет своим копытом в мать сыру землю,
Будто слово хочет вымолвить хозяину:
"Ты вставай, вставай, удалой добрый молодец!
Ты садися на меня, на своего слугу,
Отвезу я добра молодца в свою сторону,
К отцу, к матери родимой, роду-племени,
К милым детушкам, к молодой жене".
Как вздохнет удалой добрый молодец -
Подымалась у удалого его крепка грудь;
Опускались у молодца белы руки,
Растворилась его рана смертная,
Пролилась ручьем кипячим кровь горячая.
Тут промолвил добрый молодец своему коню:
"Ох ты, конь мой, конь, лошадь верная,
Ты товарищ моей участи,
Добрый пайщик службы царския!
Ты скажи моей молодой жене,
Что женился я на другой жене;
Что за ней я взял поле чистое,
Нас сосватала сабля острая,
Положила спать калена стрела".1722 (?)
102
Молчите, струйки чисты,
И дайте мне вещать;
Вы, птички голосисты,
Престаньте воспевать.
Пусть в рощах раздаются
Плачевные слова!
Ручьями слезы льются,
И стонут дерева.
* * *
Ты здесь, моя отрада,
Любезной пастушок,
Со мной ходил от стада
На кру́той бережок.
Я здесь с тобой свыкалась
От самых лет младых
И часто наслаждалась
Любовных слов твоих.
* * *
Уж солнышко спустилось
И село за горой,
И поле окропилось
Вечернею росой.
Я в горькой скуке трачу
Прохладные часы
И наеди́не плачу,
Лишась твоей красы.
* * *
Целую те пруточки,
С которых ты срывал
Прекрасные цветочки
И мне пучки вязал;
Слезами обливаю
Зеленые листы,
В печали презираю
Приятные плоды.
* * *
Я часто вижу властно
Тебя во древесах;
Бегу туда напрасно,
Хочу обнять в слезах.
Но только тень пустая
Меня, несчастну, льстит;
Смущаюся, теряя
Приятный мне твой вид.
* * *
Лишь только ветр листами
Тихонько потрясет,
Я тотчас меж кустами
Тебя ищу, мой свет.
От всякой перемены
Всечасно я крушусь
И, муча слабы члены,
На каждой слух стремлюсь.<1748>
103
Не кидай притворных взоров и не тщись меня смущать,
Не старайся излеченны раны тщетно растравлять.
Я твою неверность знаю
И уж больше не пылаю
Тем огнем, что сердце жгло.
Уж и так в безмерной скуке,
В горьком плаче, смертной муке
Дней немало протекло.
Для чего ты в те минуты слов плачевных не внимал
И, гордясь своим обманом, от меня ты убегал?
Вспомяни, как я страдала
И везде тебя искала,
Тщась неверность обличить;
Но тогда ты пред иною,
О жестокий! красотою
Отрицался мя любить.