Шли долго ли, коротко ли,
Шли близко ли, далеко ли,
Вот наконец и Клин.
Селенье незавидное:
Что ни изба – с подпоркою,
Как нищий с костылем;
А с крыш солома скормлена
Скоту. Стоят, как остовы,
Убогие дома.
Ненастной, поздней осенью
Так смотрят гнезда галочьи,
Когда галчата вылетят
И ветер придорожные
Березы обнажит…
Народ в полях – работает.
Заметив за селением
Усадьбу на пригорочке,
Пошли пока – глядеть.
Огромный дом, широкий двор,
Пруд, ивами обсаженный,
Посереди двора.
Над домом башня высится,
Балконом окруженная,
Над башней шпиль торчит.
В воротах с ними встретился
Лакей, какой-то буркою
Прикрытый: "Вам кого?
Помещик за границею,
А управитель при смерти!.." -
И спину показал.
Крестьяне наши прыснули:
По всей спине дворового
Был нарисован лев.
"Ну, штука!" Долго спорили,
Что за наряд диковинный,
Пока Пахом догадливый
Загадки не решил:
"Холуй хитер: стащил ковер,
В ковре дыру проделает,
В дыру просунет голову
Да и гуляет так!.."
Как прусаки слоняются
По нетоплёной горнице,
Когда их вымораживать
Надумает мужик,
В усадьбе той слонялися
Голодные дворовые,
Покинутые барином
На произвол судьбы.
Все старые, все хворые
И как в цыганском таборе
Одеты. По пруду
Тащили бредень пятеро.
"Бог на помочь! Как ловится?.."
"Всего один карась!
А было их до пропасти,
Да крепко навалились мы,
Теперь – свищи в кулак!"
"Хоть бы пяточек вынули!" -
Проговорила бледная
Беременная женщина,
Усердно раздувавшая
Костер на берегу.
"Точеные-то столбики
С балкону, что ли, умница?" -
Спросили мужики.
"С балкону!"
"То-то высохли!
А ты не дуй! Сгорят они
Скорее, чем карасиков
Изловят на уху!"
"Жду – не дождусь. Измаялся
На черством хлебе Митенька,
Эх, горе – не житье!"
А тут она погладила
Полунагого мальчика
(Сидел в тазу заржавленном
Курносый мальчуган).
"А что? ему, чай, холодно, -
Сказал сурово Провушка, -
В железном-то тазу?" -
И в руки взять ребеночка
Хотел. Дитя заплакало,
А мать кричит: "Не тронь его!
Не видишь? Он катается!
Ну, ну! пошел! Колясочка
Ведь это у него!.."
Что шаг, то натыкалися
Крестьяне на диковину:
Особая и странная
Работа всюду шла.
Один дворовый мучился
У двери: ручки медные
Отвинчивал; другой
Нес изразцы какие-то.
"Наковырял, Егорушка?" -
Окликнули с пруда.
В саду ребята яблоню
Качали. "Мало, дяденька!
Теперь они осталися
Уж только наверху,
А было их до пропасти!"
"Да что в них проку? зелены!"
"Мы рады и таким!"
Бродили долго по саду:
"Затей-то! горы, пропасти!
И пруд опять… Чай, лебеди
Гуляли по пруду?..
Беседка… стойте! с надписью!.."
Демьян, крестьянин грамотный,
Читает по складам.
"Эй, врешь!" Хохочут странники…
Опять – и то же самое
Читает им Демьян.
(Насилу догадалися,
Что надпись переправлена:
Затерты две-три литеры,
Из слова благородного
Такая вышла дрянь!)
Заметив любознательность
Крестьян, дворовый седенький
К ним с книгой подошел:
"Купите!" Как ни тужился,
Мудреного заглавия
Не одолел Демьян:
"Садись-ка ты помещиком
Под липу на скамеечку
Да сам ее читай!"
"А тоже грамотеями
Считаетесь!.. – с досадою
Дворовый прошипел. -
На что вам книги умные?
Вам вывески питейные
Да слово "воспрещается",
Что на столбах встречается,
Достаточно читать!"
"Дорожки так загажены,
Что срам! У девок каменных
Отшибены носы!
Пропали фрукты-ягоды,
Пропали гуси-лебеди
У холуя в зобу!
Что церкви без священника,
Угодам без крестьянина,
То саду без помещика! -
Решили мужики. -
Помещик прочно строился,
Такую даль загадывал,
А вот…" (Смеются шестеро,
Седьмой повесил нос.)
Вдруг с вышины откуда-то
Как грянет песня! Головы
Задрали мужики:
Вкруг башни по балкончику
Похаживал в подряснике
Какой-то человек
И пел… В вечернем воздухе,
Как колокол серебряный,
Гудел громовый бас…
Гудел – и прямо за сердце
Хватал он наших странников:
Не русские слова,
А горе в них такое же,
Как в русской песне, слышалось,
Без берегу, без дна.
Такие звуки плавные,
Рыдающие… "Умница,
Какой мужчина там?" -
Спросил Роман у женщины,
Уже кормившей Митеньку
Горяченькой ухой.
"Певец Ново-Архангельский,
Его из Малороссии
Сманили господа.
Свезти его в Италию
Сулились, да уехали…
А он бы рад-радехонек -
Какая уж Италия? -
Обратно в Конотоп.
Ему здесь делать нечего…
Собаки дом покинули
(Озлилась круто женщина),
Кому здесь дело есть?
Да у него ни спереди,
Ни сзади… кроме голосу…"
"Зато уж голосок!"
"Не то еще услышите,
Как до утра пробудете:
Отсюда версты три
Есть дьякон… тоже с голосом…
Так вот они затеяли
По-своему здороваться
На утренней заре.
На башню как подымется
Да рявкнет наш: "Здо-ро-во ли
Жи-вешь, о-тец И-пат?"
Так стекла затрещат!
А тот ему, оттуда-то:
"Здо-ро-во, наш со-ло-ву-шко!
Жду вод-ку пить!" – "Ид-ду!.."
"Иду"-то это в воздухе
Час целый откликается…
Такие жеребцы!.."
Домой скотина гонится,
Дорога запылилася,
Запахло молоком.
Вздохнула мать Митюхина:
"Хоть бы одна коровушка
На барский двор вошла!"
– "Чу! песня за деревнею,
Прощай, горюшка бедная!
Идем встречать народ".
Легко вздохнули странники:
Им после дворни ноющей
Красива показалася
Здоровая, поющая
Толпа жнецов и жниц, -
Всё дело девки красили
(Толпа без красных девушек
Что рожь без васильков).
"Путь добрый! А которая
Матрена Тимофеевна?"
"Что нужно, молодцы?"
Матрена Тимофеевна
Осанистая женщина,
Широкая и плотная,
Лет тридцати осьми.
Красива; волос с проседью,
Глаза большие, строгие,
Ресницы богатейшие,
Сурова и смугла.
На ней рубаха белая,
Да сарафан коротенький,
Да серп через плечо.
"Что нужно вам, молодчики?"
Помалчивали странники,
Покамест бабы прочие
Не поушли вперед,
Потом поклон отвесили:
"Мы люди чужестранные,
У нас забота есть,
Такая ли заботушка,
Что из домов повыжила,
С работой раздружила нас,
Отбила от еды.
Мы мужики степенные,
Из временнообязанных,
Подтянутой губернии,
Уезда Терпигорева,
Пустопорожней волости,
Из смежных деревень:
Заплатова, Дырявина,
Разутова, Знобишина,
Горелова, Неелова -
Неурожайка тож.
Идя путем-дорогою,
Сошлись мы невзначай,
Сошлись мы – и заспорили:
Кому живется счастливо,
Вольготно на Руси?
Роман сказал: помещику,
Демьян сказал: чиновнику,
Лука сказал: попу,
Купчине толстопузому, -
Сказали братья Губины,
Иван и Митродор.
Пахом сказал: светлейшему,
Вельможному боярину,
Министру государеву,
А Пров сказал: царю…
Мужик что бык: втемяшится
В башку какая блажь -
Колом ее оттудова
Не выбьешь! Как ни спорили,
Не согласились мы!
Поспоривши, повздорили,
Повздоривши, подралися,
Подравшися, удумали
Не расходиться врозь,
В домишки не ворочаться,
Не видеться ни с женами,
Ни с малыми ребятами,
Ни с стариками старыми,
Покуда спору нашему
Решенья не найдем,
Покуда не доведаем
Как ни на есть доподлинно:
Кому жить любо-весело,
Вольготно на Руси?..
Попа уж мы доведали,
Доведали помещика,
Да прямо мы к тебе!
Чем нам искать чиновника,
Купца, министра царского,
Царя (еще допустит ли
Нас, мужичонков, царь?) -
Освободи нас, выручи!
Молва идет всесветная,
Что ты вольготно, счастливо
Живешь… Скажи по-божески:
В чем счастие твое?"
Не то чтоб удивилася
Матрена Тимофеевна,
А как-то закручинилась,
Задумалась она…
"Не дело вы затеяли!
Теперь пора рабочая,
Досуг ли толковать?.."
"Полцарства мы промерили,
Никто нам не отказывал!" -
Просили мужики.
"У нас уж колос сыпется,
Рук не хватает, милые".
"А мы на что, кума?
Давай серпы! Все семеро
Как станем завтра – к вечеру
Всю рожь твою сожнем!"
Смекнула Тимофеевна,
Что дело подходящее.
"Согласна, – говорит, -
Такие-то вы бравые,
Нажнете, не заметите,
Снопов по десяти".
"А ты нам душу выложи!"
"Не скрою ничего!"
Покуда Тимофеевна
С хозяйством управлялася,
Крестьяне место знатное
Избрали за избой:
Тут рига, конопляники,
Два стога здоровенные,
Богатый огород.
И дуб тут рос – дубов краса.
Под ним присели странники:
"Эй, скатерть самобранная,
Попотчуй мужиков".
И скатерть развернулася,
Откудова ни взялися
Две дюжие руки,
Ведро вина поставили,
Горой наклали хлебушка
И спрятались опять…
Гогочут братья Губины:
Такую редьку схапали
На огороде – страсть!
Уж звезды рассажалися
По небу темно-синему,
Высоко месяц стал,
Когда пришла хозяюшка
И стала нашим странникам
"Всю душу открывать…"
Глава 1
До замужества
"Мне счастье в девках выпало:
У нас была хорошая,
Непьющая семья.
За батюшкой, за матушкой,
Как у Христа за пазухой,
Жила я, молодцы.
Отец, поднявшись до свету,
Будил дочурку ласкою,
А брат веселой песенкой;
Покамест одевается,
Поет: "Вставай, сестра!
По избам обряжаются,
В часовенках спасаются -
Пора вставать, пора!
Пастух уж со скотиною
Угнался; за малиною
Ушли подружки в бор,
В полях трудятся пахари,
В лесу стучит топор!"
Управится с горшечками,
Всё вымоет, всё выскребет,
Посадит хлебы в печь -
Идет родная матушка,
Не будит – пуще кутает:
"Спи, милая, касатушка,
Спи, силу запасай!
В чужой семье – недолог сон!
Уложат спать позднехонько!
Придут будить до солнышка,
Лукошко припасут,
На донце бросят корочку:
Сгложи ее – да полное
Лукошко набери!.."
Да не в лесу родилася,
Не пеньем я молилася,
Не много я спала.
В день Симеона батюшка
Сажал меня на бурушку
И вывел из младенчества
По пятому годку,
А на седьмой за бурушкой
Сама я в стадо бегала,
Отцу носила завтракать,
Утяточек пасла.
Потом грибы да ягоды,
Потом: "Бери-ка грабельки
Да сено вороши!"
Так к делу приобыкла я…
И добрая работница,
И петь-плясать охотница
Я смолоду была.
День в поле проработаешь,
Грязна домой воротишься,
А банька-то на что?
Спасибо жаркой баенке,
Березовому веничку,
Студеному ключу, -
Опять бела, свежехонька,
За прялицей с подружками
До полночи поёшь!
На парней я не вешалась,
Наянов обрывала я,
А тихому шепну:
"Я личиком разгарчива,
А матушка догадлива,
Не тронь! уйди!.." – уйдет…
Да как я их ни бегала,
А выискался суженый,
На горе – чужанин!
Филипп Корчагин – питерщик,
По мастерству печник.
Родительница плакала:
"Как рыбка в море синее
Юркнешь ты! как соловушко
Из гнездышка порхнешь!
Чужая-то сторонушка
Не сахаром посыпана,
Не медом полита!
Там холодно, там голодно,
Там холеную доченьку
Обвеют ветры буйные,
Обграют черны вороны,
Облают псы косматые
И люди засмеют!.."
А батюшка со сватами
Подвыпил. Закручинилась,
Всю ночь я не спала…
Ах! что ты, парень, в девице
Нашел во мне хорошего?
Где высмотрел меня?
О Святках ли, как с горок я
С ребятами, с подругами
Каталась, смеючись?
Ошибся ты, отецкий сын!
С игры, с катанья, с беганья,
С морозу разгорелося
У девушки лицо!
На тихой ли беседушке?
Я там была нарядная,
Дородства и пригожества
Понакопила за зиму,
Цвела, как маков цвет!
А ты бы поглядел меня,
Как лен треплю, как снопики
На риге молочу…
В дому ли во родительском?..
Ах! кабы знать! Послала бы
Я в город отца-сокола:
"Мил братец! шелку, гарусу
Купи – семи цветов,
Да гарнитуру синего!"
Я по углам бы вышила
Москву, царя с царицею,
Да Киев, да Царьград,
А посередке – солнышко,
И эту занавесочку
В окошке бы повесила,
Авось ты загляделся бы,
Меня бы промигал!..
Всю ночку я продумала…
"Оставь, – я парню молвила, -
Я в подневолье с волюшки,
Бог видит, не пойду!"
"Такую даль мы ехали!
Иди! – сказал Филиппушка. -
Не стану обижать!"
Тужила, горько плакала,
А дело девка делала:
На суженого искоса
Поглядывала втай.
Пригож-румян, широк-могуч,
Рус волосом, тих говором -
Пал на сердце Филипп!
"Ты стань-ка, добрый молодец,
Против меня прямехонько,
Стань на одной доске!
Гляди мне в очи ясные,
Гляди в лицо румяное,
Подумывай, смекай:
Чтоб жить со мной – не каяться,
А мне с тобой не плакаться…
Я вся тут такова!"
"Небось не буду каяться,
Небось не будешь плакаться!" -
Филиппушка сказал.
Пока мы торговалися,
Филиппу я: "Уйди ты прочь!",
А он: "Иди со мной!"
Известно: "Ненаглядная,
Хорошая… пригожая…"
– "Ай!.." – вдруг рванулась я…
"Чего ты? Эка силища!"
Не удержи – не видеть бы
Вовек ему Матренушки,
Да удержал Филипп!
Пока мы торговалися,
Должно быть, так я думаю,
Тогда и было счастьице…
А больше вряд когда!
Я помню, ночка звездная,
Такая же хорошая,
Как и теперь, была…
Вздохнула Тимофеевна,
Ко стогу приклонилася,
Унывным, тихим голосом
Пропела про себя:
Ты скажи, за что,
Молодой купец,
Полюбил меня,
Дочь крестьянскую?
Я не в серебре,
Я не в золоте,
Жемчугами я
Не увешана!
Чисто серебро -
Чистота твоя,
Красно золото -
Красота твоя,
Бел-крупен жемчуг -
Из очей твоих
Слезы катятся…
Велел родимый батюшка,
Благословила матушка,
Поставили родители
К дубовому столу,
С краями чары налили:
"Бери поднос, гостей-чужан
С поклоном обноси!"
Впервой я поклонилася -
Вздрогнули ноги резвые;
Второй я поклонилася -
Поблекло бело личико;
Я в третий поклонилася,
И волюшка скатилася
С девичьей головы…"
"Так значит: свадьба? Следует, -
Сказал один из Губиных, -
Проздравить молодых".
"Давай! Начин с хозяюшки.
– Пьешь водку, Тимофеевна!"
"Старухе – да не пить?.."
Глава 2
Песни
У суда стоять
Ломит ноженьки,
Под венцом стоять
Голова болит,
Голова болит,
Вспоминается
Песня старая,
Песня грозная.
На широкий двор
Гости въехали,
Молоду жену
Муж домой привез,
А роденька-то
Как набросится!
Деверек ее -
Расточихою,
А золовушка -
Щеголихою,
Свекор-батюшка -
Тот медведицей,
А свекровушка -
Людоедицей,
Кто неряхою,
Кто непряхою…
Всё, что в песенке
Той певалося,
Всё со мной теперь
То и сталося!
Чай, певали вы?
Чай, вы знаете?..
"Начинай, кума!
Нам подхватывать…"
МАТРЕНА
Спится мне, младенькой, дремлется,
Клонит голову на подушечку,
Свекор-батюшка по сеничкам похаживает,
Сердитый по новым погуливает.
СТРАННИКИ
(хором)