Профессионально ограниченными являются и некоторые другие особенности ударения, характерные для слов или словоформ. Так, накоренное ударение в словоформах све′рлишь, све′рлит, све′рлят,рассве′рлишь,рассве′рлит,рассве′рлят и др. характерно для речи рабочих, имеющих дело со слесарной и токарной обработкой металла. На текстильных фабриках работают мо′тальщицы – именно так называют эту профессию и сами мотальщицы, и те, кто близок к текстильному производству. А в цехах механических заводов стоят стро′гальные станки, на которых работают стро′гальщики, и такое ударение является единственно возможным в этой профессиональной среде (сказать здесь строга′льный станок, строга′льщик – значит обнаружить себя как "чужака").
Помимо акцентных явлений, социально маркированными могут быть и некоторые факты словоупотребления и синтаксиса. При этом явления, характерные для той или иной социальной или профессиональной среды, находятся в разных отношениях с литературной нормой: одни резко контрастны ей (и принятым в литературном языке образцам), другие более или менее "эластично" входят в речевой обиход носителей литературного языка.
Так, источником языковых "неправильностей" (которые, однако, всё шире распространяются в речи) часто становятся чиновничья среда и среда военных. Отмечаемая современными словарями трудностей и неправильностей русской речи как яркая черта канцелярского стиля конструкция согласно + род. пад. существительного (согласно заявления) в военном языке употребляется как единственно возможная: согласно приказа, согласно указания вышестоящего начальника и т. п. Этот же профессиональный язык, как известно, стал источником распространения тенденции к несклонению топонимов на -о: под Нахабино, из Быково, до Переделкино и т. п., что уже стало почти нормой (во всяком случае, средства массовой информации, освещая события в Югославии в марте-июне 1999 года, писали о ситуации в Косово, о последних известиях из Косово, о том, что к Косово приковано внимание всех людей мира, и т. д.).
Из языка военных распространился в общее употребление глагол задействовать (первоначально, по-видимому, он употреблялся применительно к новым подразделениям, вводимым в военную операцию: задействовать все резервы, задействовать дивизию и т. п.), особенно активно используемый сейчас в языке административных документов и вообще характерный для речи чиновников.
Чиновничий язык порождает такие непривычные для традиционного литературного словоупотребления образования, как проговорить в значении 'обсудить' (Необходимо проговорить этот вопрос на совещании), обговорить как синоним всё того же общеупотребительного глагола обсудить (Обговорим это позднее), озадачить – в значении 'поставить перед кем-нибудь какую-либо задачу' (Главное – озадачить подчиненных, чтобы не болтались без дела), подвижка (Произошли подвижки по Югославии – из выступления В. С. Черномырдина), наработки (По этой проблеме у нас уже есть некоторые наработки), конкретика (Документ важный, но надо наполнить его конкретикой, применить к реальным ситуациям в разных префектурах Москвы – Телевидение, июнь 1999, из выступления сотрудника Московской мэрии) и нек. др.
Не все из перечисленных фактов представляют собой прямое нарушение литературной нормы, тем не менее, все они находятся (пока?) вне "нормативного поля" и осознаются как характерные для узуса людей из определенной социальной среды.
Несколько иначе обстоит дело с многочисленными жаргонизмами, проникающими в литературный оборот. Хотя источник их распространения весьма определенен – это уголовная или полууголовная среда, представители теневого бизнеса и т. п., – едва ли можно утверждать, что такие слова, как крутой (парень), разборка, наехать (на кого-либо), тусовка, баксы, беспредел и т. п. ограничены в своем употреблении именно указанными социальными группами. Напротив, такого рода лексика активно используется в устно-разговорной разновидности литературного языка, в языке средств массовой информации. Она формирует так называемый общий жаргон – языковое образование, составляющее, по-видимому, часть словаря, используемого носителями современного литературного языка (о сущности общего жаргона, его функциях и лингвистическом статусе см. в работе [Ермакова, Земская, Розина 1999]; в книге [Розина 2005] дана подробная характеристика этого языкового образования, которое автор называет общим сленгом. Как известно, понятие общего сленга используется также при описании современного состояния других национальных языков, например, американского варианта английского языка, французского языка, – см. об этом [Швейцер 1983; Хорошева 1998]).
Современная социальная и языковая ситуация в российском обществе такова, что жаргонные лексические элементы, подобные перечисленным выше, не только не осуждаются носителями литературного языка, но и активно вовлекаются в речевой оборот. Их вхождение в литературный обиход, несомненно, нарушает культурную традицию, но, по-видимому, не нарушает языковую норму, даже если иметь в виду норму стилистическую: слова общего жаргона, как правило, стилистически маркированы и употребляются носителями литературного языка лишь в определенных ситуациях (обычно – при непринужденном общении в "своем" кругу).
В заключение отметим, что данная заметка содержит лишь постановку вопроса о возможности социолингвистической интерпретации речевых "неправильностей" и намечает типы языковых явлений, которые могут быть таким образом интерпретированы. Более или менее полное описание "неправильностей", встречающихся в современной русской речи, под социальным углом зрения – задача самостоятельного исследования (а возможно, и специального словаря, который содержал бы "социальную паспортизацию" речевых ошибок). Отдельной, но лингвистически весьма содержательной задачей является задача обнаружения среди подобных "неправильностей" своего рода "точек роста", то есть таких явлений, которые свидетельствуют об определенных тенденциях в развитии языка; подробнее об этом см. [Гловинская 1996] и книги [Современный русский язык 2008; Современный русский язык, в печати].
Об одном типе нарушений синтаксической нормы
В современной речевой практике наблюдаются многочисленные и разнообразные случаи отклонения от традиционной синтаксической нормы. Вот некоторые из них:
– так называемое согласование по смыслу – согласование сказуемого по модели множественного числа с подлежащим, выраженным существительными большинство, множество,ряд, часть, а также существительными, обозначающими различные множества, – типа молодежь, правительство, армия (большинство солдат обеспечены… вместо …обеспечено; ряд примеров свидетельствуют… вместо …свидетельствует; часть студентов не сдали зачет вместо не сдала; – см. об этом, в частности [Розенталь 1986; Розенталь, Теленкова 1987; Mullen 1967]);
– замена падежного управления предложно-падежным (указывать о чем вместо указывать что, факты о чем вместо факты чего, пункт по прокату видеотехники вместо пункт проката видеотехники, опыт в работе вместо опыт работы, уделять время на что вместо уделять время чему, ср.: уделять время на создание пунктов питания ит. п., – см. об этом, в частности [Золотова 1974; Гловинская 1996]);
– замена одного типа предложно-падежного управления другим (соревнования по бегу вместо соревнования в беге, погрузка топлива на Финляндию вместо погрузка топлива для Финляндии ит.п. – см. об этом [Шведова 1964, 1966; Золотова 1974; РЯиСО, III]);
– замена управляемого существительного управляемым глагольным инфинитивом (бесполезность уговаривать вместо бесполезность уговоров, подстрекать развертывать борьбу вместо подстрекать к развертыванию борьбы и т. п. (см. [Ицкович 1974, 1982]);
– употребление некоторых переходных глаголов без прямого дополнения (переживать вместо переживать что, осознать вместо осознать что (см. [Чурилова 1974]; ср. Многие заключенные осознали и могут теперь претендовать на досрочное освобождение – из газет 1990-х годов) и др.
Эта заметка посвящена одному из часто встречающихся в современной устной и письменной речи синтаксическому явлению, а именно, постановке общего управляемого имени или именной группы при двух (обычно) или (реже) нескольких разноуправляющих предикатах – глаголах или отглагольных существительных, образующих сочинительную конструкцию, например: организовать и руководить оркестром – при нормативном: организовать оркестр (вин. п.) и руководить им (твор. п.). Это несомненное нарушение синтаксической нормы обращает на себя внимание вследствие его чрезвычайной распространенности (главным образом в языке средств массовой информации).
На первый взгляд кажется, что эту синтаксическую неправильность следует трактовать как результат "давления семантики на синтаксис" [Апресян 1967: 27-29], когда "слова одного семантического класса стремятся объединиться одним типом связи с подчиненным (управляемым) словом" [Панов 1962: 73]: близкие по значению глаголы или отглагольные имена существительные приобретают и общую падежную или предложно-падежную форму управляемой именной группы. Сама семантическая близость может при этом иметь разные пределы – от синонимии или квазисинонимии предикатов – членов сочинительной конструкции до их тематической общности. Ср.: обвинять и осуждать соседей за бесконечные скандалы (при нормативном: обвинять соседей в бесконечных скандалах и осуждать их за эти скандалы); отмечать и реагировать на недостатки в работе (при нормативном: отмечать недостатки в работе и реагировать на них); контролировать и спрашивать с подчиненных своевременное выполнение плана (при нормативном: контролировать подчиненных и спрашивать с них своевременное выполнение плана); прием и собеседование с абитуриентами – по вторникам с 10-ти до 13-ти (при нормативном: прием абитуриентов и собеседование с ними); Организован штаб по профилактике и борьбе с птичьим гриппом (Эхо Москвы, 09.03.06) – при нормативном: …штаб по профилактике птичьего гриппа и борьбе с ним и т. п.
Однако наблюдения показывают, что подобные отклонения от синтаксической нормы могут происходить и при существенных семантических различиях сочиняемых предикатов и даже при принадлежности их к разным тематическим классам лексики. Ср. следующие примеры из современных средств массовой информации:
Необходимо отмечать и реагировать на недостатки в работе (Радио "Россия", февраль 2004 г.)
при нормативном отмечать недостатки в работе и реагировать на них; заметим, что, помимо существенной разницы в значениях глаголов отмечать и реагировать, у этих действий могут быть разные субъекты: отмечают недостатки одни, а реагируют на них другие;
… в принятом Федеральным собранием законе свобода людей образовывать и участвовать в деятельности НПО [= неправительственных организаций] под запрет не ставится… (С. Лавров [министр иностр. дел]. – Новые известия, 18.01.06) – ср.: образовывать НПО и участвовать в их деятельности;
… они или входили, или были причастны к преступной группировке (НТВ, 14.07.05) – ср.: или входили в преступную группировку, или были причастны к ней;
Кто-то напал и ударил по голове ее сына Павла… (ТВ, Первый канал, 14.11.06) – ср.: напал на сына и ударил его по голове.
При этом говорящих в радио– или телеэфире и пишущих в газете не останавливает то обстоятельство, что сочиняемые предикаты могут быть и по смыслу, и по синтаксическим свойствам весьма неоднородны, и в результате общая управляемая именная группа оказывается при таких парах предикатов, первый из которых требует выражения при себе семантического субъекта в форме подлежащего (то есть в виде существительного в именительном падеже), а второй – в форме дополнения, то есть в виде косвенного падежа существительного или в виде предложно-падежного словосочетания:
… почему в Москве разразился и кто виноват в энергетическом кризисе (ТВЦ, 30.05.2005); ср.:разразился энергетический кризис (им. пад.) и (быть) виноватым в энергетическом кризисе (предл. пад.);
… взят под стражу и предъявлено обвинение еще одному офицеру из танкового училища в Челябинске (ТВ, конец января 2006 г.); ср.: еще один офицер (им. пад.) взят под стражу и предъявлено обвинение еще одному офицеру (дат. пад.);
Были арестованы и предъявлены обвинения еще двум подозреваемым (Радио "Россия", февраль 2006); ср.: были арестованы два подозреваемых (им. пад.) и предъявлены обвинения двум подозреваемым (дат. пад.).
Во всех без исключения случаях унификация управления происходит под влиянием правого члена группы сочиняемых разноуправляющих предикатов – форма управляемой именной группы диктуется синтаксическими свойствами этого члена сочинительной конструкции: Олег Лундстрем организовал и руководил оркестром, но не: … организовал и руководил оркестр; опека и забота о детях, но не опека и забота детей.
Рассмотренные примеры нарушения синтаксической нормы, конечно же, следует интерпретировать как "неправильности", как результат отклонения от моделей синтаксического управления. Но в речевом явлении, которое отражено в этих примерах, можно видеть и определенную тенденцию развития системы глагольного и именного управления, своего рода "точку роста": при разноуправляющих предикатах, попадающих в сочинительную конструкцию, часть носителей русского языка предпочитает использовать общую управляемую именную группу, а не разные (как того требуют модели управления сочиняемых предикатов). Возрастающая частотность этих синтаксических "неправильностей" не только в устно-разговорной, но и в книжно-письменной речи свидетельствует о несомненном развитии указанной тенденции – в ущерб традиционной литературной норме.
Лексические способы нормативного выражения смысла 'часть целого' в русском языке
Отношение "часть – целое" – одна из фундаментальных категорий, характеризующих материальный и духовный мир. Подавляющее большинство объектов физической и интеллектуальной природы имеет структуру, в которой реально или потенциально выделимы части, в совокупности составляющие целое. У дерева есть корни, ствол, ветви; у человека – голова, туловище, руки, ноги; дом имеет фундамент, стены и крышу; велосипед – раму, колёса, руль, передачу, педали; пальто – полы, воротник, рукава и т. д. Мы можем говорить о постулатах и доказательствах, составляющих некую научную теорию, о компонентах архитектурного проекта, фрагментах картины, обрывках воспоминаний и т. п.
Во всех этих случаях в явном или неявном виде выступает отношение "целое и его части". Связь части с целым имеет разную природу и различное языковое выражение.
Р. Якобсон считал это отношение лингвистически релевантным и утверждал: "Постоянное внимание к разнообразным формам отношений между целым и частью поможет шире раздвинуть рамки нашей науки" [Якобсон 1985: 305].
В данной статье мы сосредоточим внимание на способах выражения смысла 'часть целого' применительно к двум классам объектов: (а) имеющим пространственную протяженность и (б) имеющим временную протяженность.
Первый класс делится на следующие подклассы:
1) природные объекты: лес, гора, дерево, растение, озеро и т. п.;
2) артефакты: автомобиль, книга, станок, шоссе и т. п.;
3) человек и животное в их физической сущности (тело человека и животного и части тела): голова, рука, нога, лапа и т. п.
Класс объектов, имеющих временную протяженность, делится на два подкласса:
1) периоды времени: век, год, месяц, неделя, сутки, день, час, минута, секунда ит.п.; ср. такие обозначения частей временных отрезков, как начало века, конец года, середина месяца, полдень, вечер, четверть часа, полминуты, доля секунды ит.п.;
2) этапы развивающихся во времени процессов: ср. сочетания типа начало химической реакции, ступень эволюции, кульминация события, вершина карьеры и т. п.
По отношению к большинству объектов материального мира целое интуитивно мыслится как нечто, ограниченное физическими пределами: дом, человек, дерево, телевизор и т. п. Такое "нечто" может быть и внутри другого объекта, то есть составлять его часть, но при этом также иметь физические границы: комната, пещера, сердце, карбюратор (автомобиля), ствол, транзистор – и, в свою очередь, делиться (или предполагать деление) на части: ср. стены комнаты, свод пещеры, клапан сердца, сердцевина ствола и т. п. Подобная "многоступенчатость" проявления отношений между целым и его частями весьма характерна для устройства объектов природы, артефактов и предметов физического мира.