ЙОХАНАН: Я рабби Йоханан.
АДРИАН: Зачем шёл в крепость?
ЙОХАНАН: По делам семейным.
АДРИАН:
А знаешь ты,
Что здесь война идёт?
ЙОХАНАН: Да, знаю.
АДРИАН:
Тебя
Я где-то видел раньше…
ЙОХАНАН: Может быть.
АДРИАН:
Я мог тебя казнить бы, но хочу я
Кровопролитью положить конец.
Ты этого, наверно, тоже хочешь?
ЙОХАНАН: Да.
АДРИАН:
Тогда иди, как шёл ты в крепость.
Сопровожатого тебе даю. Его
Сведёшь с первосвященником своим,
Мои он предложения озвучит
О том, как к миру нам прийти скорей.
Иначе все погибнут. Все! Ты понял?
ЙОХАНАН: Да.
АДРИАН: Ступай пока.
(ЙОХАНАНА уводят)
АДРИАН:
Найдите быстро
Кого-нибудь из горожан богатых,
Лучше нееврея. Дайте денег
И объясните, делать что.
УРБИК: Да, Цезарь.
(ЮЛИЙ и УРБИК уходят. Возле входа в римский лагерь они встречают АНУФУЛА, который соглашается выполнить поручение Цезаря. Ночью из римского лагеря в крепость отправляются ЙОХАНАН и АНУФУЛ).
БЕЙТАР. ДОМ ПРАВИТЕЛЯ. ШИМОН со своими командирами обсуждает ситуацию в крепости.
МОШЕ:
Шимон, совсем колодцы пересохли.
Вода не поступает больше в них.
ШИМОН:
Они каналы перекрыли наши.
Сегодня в ночь на вылазку пойдём,
Разрушим все плотины, пустим воду.
ГАЙ: Они в других местах их возведут.
МОШЕ: Шимон, мы не продержимся так долго.
ШИМОН:
Терпите, скоро помощь к нам придёт!
Акива набирает ополченье,
И в Галилее есть немало сил –
В Кефар-Харубе. Скоро к нам оттуда
Придёт отряд, ударя в тыл врагу.
МОШЕ: Не умереть бы только нам от жажды…
ДРОМА: Да, дождь совсем бы нам не помешал!
(В зал собраний входит ЭЛЬАЗАР)
ШИМОН:
А вот и наш первосвященник главный!
Молился ли ты дядя о дожде?
ЭЛЬАЗАР: Шимон, поговорить нам нужно срочно.
ШИМОН: Ну что ж, давай поговорим.
(Присутствующие выходят, оставляя вдвоём ШИМОНА и ЭЛЬАЗАРА).
ЭЛЬАЗАР:
Рахель
Прислала рабби Йоханана, чтобы
Ты Ишмаэля ей отправил с ним.
Ведь здесь небезопасно.
ШИМОН:
Это правда.
Но в Явне римляне. Туда нельзя.
Отправлю я его в Эйн-Геди лучше,
Оттуда, может быть, за Иордан,
К парфянам… Больше ничего она мне
Не передавала?
ЭЛЬАЗАР:
Нет, ничего.
А ты ей скажешь что-то?
ШИМОН:
Нет, ничего.
Спасибо, дядя, что зашёл. Тебе
Я рад на самом деле. Прости меня.
(Обнимает ЭЛЬАЗАРА)
ЭЛЬАЗАР: Всевышний да простит тебя, Шимон.
(Уходит).
БЕЙТАР. ГЛАВНАЯ СИНАГОГА. ЙОХАНАН встречает ЭЛЬАЗАРа. Недалеко от них, изображая молящегося, стоит АНУФУЛ.
ЙОХАНАН: Что он сказал?
ЭЛЬАЗАР:
Отправит Ишмаэля
В Эйн-Геди через горы. Пусть Рахель
За ним туда идёт.
ЙОХАНАН:
Я передам ей.
Эльазар, я видел римлян войско –
Оно огромное, сам император
Прибыл в лагерь.
ЭЛЬАЗАР: И что мне до него?
ЙОХАНАН:
Он хочет избежать кровопролитья,
Прислал к тебе он своего посла.
(Кивает головой в сторону АНУФУЛА)
ЭЛЬАЗАР: Мне не о чем с ним говорить.
ЙОХАНАН:
О людях!
О женщинах, о детях, стариках,
Которые есть в крепости.
ЭЛЬАЗАР:
Всевышний
Не оставит свой народ. Я верю…
Прощай же Йоханан!
ЙОХАНАН: Прощай Эльазар!
ЭЛЬАЗАР: Пусть Гамлиэль помолится за нас!
(ЙОХАНАН и ЭЛЬАЗАР обнимаются, затем ЙОХАНАН выходит, ЭЛЬАЗАР начинает молиться. К нему приближается АНУФУЛ).
АНУФУЛ:
Послушай Эльазар, обречены вы,
Надежды нет, Господь покинул вас.
Молись иль не молись – Он не услышит,
Суровой правде посмотри в глаза!
Вам император жизнь оставит, если
Ворота вы откроете ему.
Накажет главарей тогда он только,
Всех мирных граждан Цезарь пощадит!
В твоих руках их жизни. Что ты скажешь?
(ЭЛЬАЗАР продолжает молиться, не обращая внимания на АНУФУЛА).
АНУФУЛ: Ответь же мне! Молчишь? Ну что ж, молчи.
(Уходит)
9 АВА [38] 135 г. от Р.Х. НОЧЬ. Отряд евреев совершает вылазку с целью разрушить плотины на каналах, но попадает в засаду. Много бойцов погибает, остальные возвращаются в крепость.
РАННЕЕ УТРО. ШИМОН провожает ЭЛИШУ с АВИВОЙ и ИШМАЭЛЕМ в Эйн-Геди. Он что-то пишет на папирусе и передаёт его ЭЛИШЕ.
ШИМОН:
Элиша, вот тебе я написал
Письмо для Йонатана. Всё, что скажешь,
Он выполнит. Будь осторожен, друг!
ЭЛИША: Не беспокойся!
(ШИМОН обнимает ЭЛИШУ, берёт на руки ИШМАЭЛЯ, а затем передаёт его АВИВЕ).
ШИМОН:
Авива, я пошлю
За вами, лишь закончится война.
АВИВА:
Мне сердце говорит, тебя я
Не увижу больше.
ШИМОН:
Что за глупость!
Со мной не может ничего случиться!
От смерти столько раз я уходил,
И в этот раз всё будет так, как прежде.
(ШИМОН в последний раз обнимает их). Ну, в добрый путь, прощайте же, друзья!
(ЭЛИША с АВИВОЙ и ИШМАЭЛЕМ уходят)
УТРО. ГЛАВНАЯ СИНАГОГА. Люди совершают моление в память о разрушении Первого и Второго Храма. Кантор поёт высоким, дрожащим голосом.
КАНТОР: Ради чертогов покинутых…
НАРОД: Одинокие сидим мы и плачем!
КАНТОР: Ради стен Храма низринутых…
НАРОД: Одинокие сидим мы и плачем!
КАНТОР: Ради величия минувшего…
НАРОД: Одинокие сидим мы и плачем!
КАНТОР: Ради народа заблудшего…
НАРОД: Одинокие сидим мы и плачем!
КАНТОР: Ради царей сумасшедших…
НАРОД: Одинокие сидим мы и плачем!
КАНТОР: Ради священников грешных…
НАРОД: Одинокие сидим мы и плачем!
КАНТОР:
Молим Тебя, простри длань незримо,
Чад собери Йерушалаима!
Да будет вновь мир на Сионе!
Да сядет Давида потомок на троне!
НАРОД: Одинокие сидим мы и плачем!
ЛАГЕРЬ РИМСКОЙ АРМИИ. ПАЛАТКА ИМПЕРАТОРА. АДРИАН в присутствии УРБИКА расспрашивает вернувшегося из Бейтара АНУФУЛА.
АДРИАН: Ты говорил с первосвященником?
АНУФУЛ:
Да, Цезарь. Старик упрям и ничего
Мне не сказал в ответ. Но слышал я
Их разговор с другим раввином…
АДРИАН: О чём?
АНУФУЛ:
Вождь отправляет сына в Эйн-Геди
Тайком от всех по перевалам горным.
АДРИАН: Ты знаешь ли дорогу эту?
АНУФУЛ: Да.
АДРИАН: Покажешь Урбику.
(Повернувшись к УРБИКУ):
Установите Везде засады на пути!
(АНУФУЛУ):
А ты
Обратно в крепость возвращайся. Дам я
Тебе людей ещё. И вот, держи.
(Бросает АНУФУЛУ кошель с золотом. УРБИК и АНУФУЛ выходят. Через некоторое время АНУФУЛ в сопровождении переодетых легионеров вновь направляется в Бейтар).
ДЕНЬ. БЕЙТАР. У ГЛАВНОЙ СИНАГОГИ. ШИМОН взволнованно ходит из-стороны в сторону. К нему приближается ДРОМА.
ДРОМА
Задумчив ты, Шимон, сегодня что-то…
ШИМОН:
Отправил утром Ишмаэля я
С Элишей и Авивой в Эйн-Геди. Но
Неспокойно что-то…
ДРОМА
Я посмотрю Спустились ли они уже в долину.
ШИМОН: Да, погляди, что на дороге там.
(ДРОМА скачет в сторону гор)
ГОРНЫЙ ПЕРЕВАЛ ВБЛИЗИ БЕЙТАРА. ЭЛИША с АВИВОЙ и ИШМАЭЛЕМ идут по узкой горной тропинке. Вдруг где-то рядом раздаётся какой-то треск. ЭЛИША медленно обнажает меч. Из-за камней выходят легионеры.
ЛЕГИОНЕР: Бросай оружие!
ЭЛИША: Беги, Авива!
(АВИВА с ИШМАЭЛЕМ на руках бежит по тропе назад, римляне бросаются за ней, но ЭЛИША преграждает им дорогу. Поразив множество римлян, он падает от ударов мечей. Два легионера устремляемся за АВИВОЙ и почти настигают её. Вдруг сверху на одного из легионеров прыгает какой-то старик с камнем в руках. Оглушенный легионер падает. Этим стариком оказывается ЛАЗАРЬ, который шёл с НИНОЙ в сторону Бейтара. ЛАЗАРЬ берёт меч у лежащего легионера, но другой легионер легко выбивает его из рук ЛАЗАРЯ и наносит ему удар мечом в грудь. ЛАЗАРЬ падает. АВИВА стоит на небольшом возвышении, прижавшись к скале. Легионер показывает ей мечом, чтобы она спускалась. АВИВА оставляет малыша, идёт в сторону легионера, а затем бежит и с яросным криком бросается на него. Легионер выставляет меч и пронзает АВИВУ, но под тяжестью её тела падает вместе с ней в пропасть. Через некоторое время сверху спускается плачущая НИНА. НИНА смотрит на окровавленное тело отца, одинокого дрожащего ребёнка и приближающихся солдат. Затем она быстро берёт малыша на руки и скрывается в горах).
ВЕЧЕР. БЕЙТАР. ДОМ ПРАВИТЕЛЯ. ШИМОН читает донесения. В зал быстро входит ДРОМА с окровавленным платком АВИВЫ в руках. ШИМОН медленно поднимается со стула.
ДРОМА: Они мертвы – Элиша и Авива.
(Страшный крик правителя сотрясает стены всего дома)
ШИМОН: Нет! Что с Ишмаэлем?
ДРОМА:
Его там нет.
Они в засаду, видно, угодили.
ШИМОН: Нет! Нет! Нет! Мой сын в руках у римлян!
ДРОМА: Кто знал об этом?
ШИМОН:
Никто! Никто не знал!
Постой, я Эльазару говорил…
ДРОМА:
Шимон, тебя я не хотел тревожить,
Но видел Эльазара я на днях
Там, в главной синагоге с Ануфулом.
ШИМОН:
Не с тем ли Ануфулом, у кого
Казнён был сын?
ДРОМА: Да, с ним.
ШИМОН:
Он отомстил мне.
Но Эльазар как мог? Не верю я!
Не может быть! Я должен его видеть!
(Выбегает из зала, вскакивает на лошадь и мчится в сторону синагоги. За ним следует ДРОМА)
ГЛАВНАЯ СИНАГОГА. Внутри и вокруг синагоги по-прежнему много людей. ЭЛЬАЗАР молится у алтаря.
ЭЛЬАЗАР:
Молим Тебя, сжалься над нами,
Умилосердись над своими рабами,
Не верши в этот день свой суд,
Люди жертвы Тебе принесут!
Молим Тебя, милостив будь к нам,
Не по делам, не по поступкам,
Ради Авраама, Ицхака и всех
Не наказывай нас за грех!
Молим Тебя, будь милосерден,
Народ наш несчастен, жалок и беден,
Дай нам отсрочку, спасенье пошли,
Разумом наших вождей надели!
(Внезапно в синагогу входит ШИМОН, который быстро идёт к ЭЛЬАЗАРУ)
ШИМОН: О чём ты с Ануфулом говорил?
ЭЛЬАЗАР: С каким Ануфулом?
ШИМОН: Не притворяйся!
(ШИМОН преодолевает заграждение и ступает на амвон)
ЭЛЬАЗАР: Ты не в себе, Шимон! Сюда нельзя!
ШИМОН: Отвечай!
ЭЛЬАЗАР:
Не знаю никакого я
Ануфула, и с ним не говорил!
ШИМОН: Врешь, предатель!
(ШИМОН хватает бронзовую менору и бьёт ей по голове ЭЛЬАЗАРА. ЭЛЬАЗАР падает, обливаясь кровью)
1-й из НАРОДА: Убили!
2-й из НАРОДА: Безумен он!
3-й из НАРОДА: Мы все погибли!
ЭЛЬАЗАР
(закрывая глаза):
Нет греха на мне…
ШИМОН: Что? Дядя… Как же… Что я наделал!
(Склоняется над ЭЛЬАЗАРом и обнимает его)
ШИМОН: Дядя!
1-й из НАРОДА: Первосвященника убили!
2-й из НАРОДА: Вот он – убийца!
3-й из НАРОДА: Вот он – обманщик!
1-й из НАРОДА: Хватай его!
2-й из НАРОДА: Держи!
(Люди бросаются на ШИМОНА, чтобы схватить его. ДРОМА и несколько бойцов обороняют его от нападающих).
ДРОМА:
Шимон, нам надо
Уходить отсюда!
(ШИМОН бережно берёт тело ЭЛЬАЗАРА на руки, выносит из синагоги и кладёт на землю)
ШИМОН: Дядя, дядя!
( По городу быстро распространяется слух об убийстве первосвященника. Повсюду начинаются стычки уставших и недовольных людей с воинами ШИМОНА).
ЛАГЕРЬ РИМСКОЙ АРМИИ. АДРИАН выходит из палатки и прислушивается к шуму в Бейтаре. К нему походит ЮЛИЙ.
АДРИАН: Что там у них?
ЮЛИЙ: Пока не знаем, Цезарь.
(Появляется УРБИК).
АДРИАН: Ребёнка взяли?
УРБИК: Несчастный случай…
АДРИАН:
Начинайте штурм! Убейте всех! Пускай
Никто живым оттуда не уйдёт!
Пускай запомнят этот день!
ЮЛИЙ: Да, Цезарь!
(Слышатся сигналы рожков, артиллерия римлян начинает обстрел крепости, солдаты строятся в колонны)
БЕЙТАР. НА УЛИЦАХ ГОРОДА. ШИМОН по-прежнему плачет над телом ЭЛЬАЗАР а и ничего не видит вокруг. На город падают камни, ядра и зажжённые дротики. АНУФУЛ, проникнув в крепость вместе с переодетыми легионерами, пользуясь всеобщей суматохой, подходит к главным крепостным воротам. Легионеры убивают стражу и открывают ворота римлянам. Неприятельское войско входит в город. Люди в ужасе бегут в сторону синагоги. МОШЕ и ГАЙ пытаются организовать сопротивление римлянам. ДРОМА трясет ШИМОНА за плечи.
ДРОМА:
Шимон, враг уже в крепости! Измена!
Ворота кто-то римлянам открыл,
Смотри!
(Поднимает его за локти и ставит на ноги. ШИМОН смотрит вокруг безумным, горящим взглядом)
ШИМОН:
Нет, это мы их атакуем!
Они бегут от нас! За мной, скорей!
(Прыгает на лошадь, выхватывает меч и врезается в гущу римлян. За ним устремляются его соратники и бойцы)
НОЧЬ. ШИМОН приходит в себя и смотрит по сторонам. Он видит повсюду окровавленные тела римских солдат и своих мёртвых друзей. В руках он сжимает обломок меча. Легионеры медленно окружают его. ШИМОН бросает обломок меча в сторону римлян и смотрит на небо.
ШИМОН:
Господи! Никогда не просил Тебя
Я ни о чём… Но сейчас… Смилуйся!
Не предай живым в руки язычников!
(Слышится лёгкий шелест, ШИМОН чувствует, словно что-то скользкое медленно обвивает его ногу. Он опускает глаза и видит змею, которая ползёт вверх по его ноге. ШИМОН улыбается и с благодарностью вновь смотрит на небо. Последнее, что видят его глаза – это блеск звезды, превратившийся вдруг в ослепительное сияние, которое поглощает его навсегда. Подошедший легионер отрубает мертвому ШИМОНУ голову и несёт её в лагерь Цезарю).
УТРО. ГОРЫ ВБЛИЗИ БЕЙТАРА.
НИНА только что проснулась и огляделась вокруг. Она была в маленькой, тесной пещере, в которую, повидиму, забралась, спасаясь от погони. На её руках мирно дремал незнакомый маленький мальчик. НИНА вспомнила события вчерашнего дня и заплакала. Она осторожно положила ребёнка на землю и вышла из пещеры. Из-за гор нехотя вставало солнце. Ему словно совсем не хотелось освещать своими лучами эту унылую, мрачную землю, полную насилия и убийства.
Над Бейтаром поднимались большие клубы серого дыма. НИНА поняла, что в городе римляне, и что надо возвращаться назад, на восток. А может, на юг, подальше от захватчиков? Или на север? Чувство отчаяния, одиночества и безысходности овладело ей. Она вернулась в пещеру и вновь посмотрела на ребёнка. Мальчик по-прежнему тихо спал, словно его не касались ужасы минувшего дня и неизвестность наступающего. Внезапно НИНА ощутила прилив жалости, нежности и любви к этому крохотному и беспомощному человеческому существу. Она бережно взяла ребёнка на руки. Пока не наступила жара, надо идти! Идти вперёд, в новый день, полный страданий, печали и борьбы. Борьбы за жизнь, и за то чувство, которое несмотря ни на что, согревает душу, заставляет плакать сердце, и ради которого стоит жить. НИНА посмотрела вокруг и сделала шаг вперёд…
Послесловие
Ещё около года после падения Бейтара продолжалась неравная борьба еврейского народа против Римской империи. Несколько уцелевших отрядов скрывались в горных районах и в Иудейской пустыне. Последний очаг сопротивления был подавлен в 136 году от Р.Х. в районе Бейт-Шеана, где Адрианом была воздвигнута победная арка. Так закончилась последняя Иудейская война, после которой евреи окончательно потеряли свою независимость и более 1800 лет были рассеяны по миру. По словам римского историка Диона Кассия эта война не была "ни ничтожной, ни кратковременной… можно сказать: содрогнулся весь мир", что касается евреев, то "немногие из них остались в живых. 50 их укреплённых городов и 985 наиболее важных поселений были разрушены до основания, 580 тысяч человек погибли в вылазках и сражениях, погибших же от голода, эпидемий и огня – нет числа. Вся или почти вся Иудея превратилась в выжженную путыню".
Потери римлян были также очень велики, и своё послание к Сенату по окончании войны, Адриан не начал обычной формулой: "Я и войска мои в добром в здравии". После подавления восстания начались жестокие преследования уцелевших евреев, многие были проданы в рабство, под страхом смерти было запрещено изучение Торы, соблюдение субботы и проведение религиозных обрядов. За отказ подчиниться указанным требованиям десять видных еврейских законоучителей во главе с рабби Акивой были казнены на арене амфитеатра в Кесарии. Иерусалим был полностью разрушен – осталась лишь часть западной стены Храма. Само его название было запрещено упоминать. На его месте римляне начали строить новый город – "Элия Капитолина", куда евреям входить запрещалось. Название мятежной провинции было также изменено – вместо "Иудеи" появилась "Сирия Палестинская".
Император Адриан скончался через два года после подавления восстания евреев. Говорят, перед смертью ему приснился лев, который задушил его.
Новый император Антонин, опасаясь возобновления еврейских волнений, отменил большинство антиеврейских указов своего предшественника, но Иерусалиму прежнее название было возвращено лишь через двести лет в эпоху императора Константина, провозгласившего государственной религией империи христианство.
Имя Шимона было надолго предано забвению или осуждению: христианскими историками – за то, что он пытался стать Мессией, еврейскими законоведами – за то, что не смог им стать и обрёк свой народ на страшное поражение и бесчисленные страдания. И только в середине XX века, после находок в районе Мертвого моря многих документов того времени, появилась возможность по-новому взглянуть на исторические обстоятельства и попытаться понять, кем же был на самом деле Шимон бар-Косиба, Шимон сын Звезды.
30.03.2013
Примечания
1
"Шма" – "Шма, Исраэль!" ("Слушай, Израиль!"), главная молитва евреев
2
Центрурия – воинское соединение в римской армии численностью 60-100 человек
3
Явна – духовный центр Израиля после разрушения Второго Храма
4
вал Адриана – каменная стена, протяженностью 117 км и высотой 4,5 м, отделяющая римскую Британию от Каледонии (совр. Шотландии). Остатки стены сохранились до наших дней.
5
В честь Адриана, происходивщего из рода Элиев и в честь Юпитера Капитолийского.
6
Машиах – Мессия (ивр.)
7