Самая старая датируется 1768 г. и находится в вообще, вероятно, самом старом библиографическом каталоге новой русской литературы. "Сообщения о некоторых русских писателях наряду с кратким сообщением о русском театре", появились в издававшейся Кристианом Феликсом Вайсе в Лейпциге "Новой библиотеке изящных наук и свободных искусств" (Leipzig 1768, Siebenten Bandes erstes Stuck, S.188–200; zweites Stuck, S. 382–388). К упомянутым там в общей сложности 42 авторам относится также (под номером 41) и Чулков. Упомянуты были, правда, только две его работы. Позднейшие исследователи часто критиковали данные о Чулкове, содержавшиеся в "Сообщении". Уже Ефремов стремился исправить некоторые предполагаемые ошибки, и Шкловский, отчасти заимствующий высказывания Ефремова, кое в чём шёл дальше его, вплоть до утверждения, что речь идёт, несомненно, о полемическом искажении. При этом только часть критики является правильной. Как раз наиболее серьёзных "ошибок" или "искажений", против которых выступали позднейшие критики, в оригинале "Сообщения" вовсе нет. Они являются проявлением самоуправства в более позднем русском переводе, на который исключительно и ссылаются русские исследователи. Чтобы создать здесь ясность, немецкую редакцию следует воспроизвести в оригинальном тексте и сравнить с отклонениями позднейших переводов. Текст гласит:
41) Господин Михайла Чулков, придворный парикмахер, написал комедию под названием "Как хочешь назови". Она должна быть слабой критикой г-на Лукина с его комедиями. Имеются также его славянские сказки, произведение, созданное во вкусе "Тысячи и одной ночи", даже если не столь же хорошо. Он может в будущем оказаться счастливее, так как ему лишь около 30 лет.
Во французском переводе (и одновременной переработке), вышедшем в 1771 в Ливорно, заметка о Чулкове едва отличается от немецкого оригинала. В то время как немецкая редакция комедии говорит более осторожно, что "она должна быть слабой критикой г-на Лукина и его комедий", во французской редакции прямо сказано, "c'est une faible critique des fables de M. Lukin", а возраст вместо "около тридцати" указан как "environ (приблизительно. – франц., прим. пер.) 33".
Русский перевод, придерживающийся немецкого оригинала, гораздо моложе. Он был издан только в 1862 г. П. И. Михайловым в "Библиографических заметках". Оттуда его заимствует Ефремов и исправляет только некоторые очевидные ошибки в переводе. Несмотря на это, русский текст, напечатанный у Ефремова, содержит две неточности, явившиеся позже причиной ложных толкований. Во-первых, имя автора, которое в немецком тексте звучало "Михаила", было воспроизведено как Михаил вместо Михайло, что фонетически скорее соответствовало оригиналу, и как в действительности звучало имя Чулкова. Прежде всего, однако, немецкое предложение "имеются также его славянские сказки" заменили таким: "он издал тоже славянское баснословие". Ефремов прибавляет в примечании, что здесь, несомненно, идёт речь о произведении Чулкова "Пересмешник", в то время как вышедшая в 1768 г. книга "Описание древняго славенскаго баснословия" является трудом Михайло Попова и не имеет ничего общего с "1001 ночью". В противоположность этому "Пересмешник" действительно сконструирован по образцу "1001 ночи". Шкловский полагает также, что "Сообщение" ошибочно приписывает Чулкову произведение Попова. Если же придерживаться немецкого оригинала, то предполагаемая ошибка отпадает. Там вообще нет названия книги и речь идёт только о "славянских сказках", что точно относится именно к "Пересмешнику", полное название которого – "Пересмешник или Славенския сказки", причём под "сказками" имеются в виду не сказки в узком смысле слова, а фантастические авантюрные повествования в самом общем виде, что вполне правильно воспроизведено немецким термином "Fabel" в его тогдашнем широком значении. Верно также и то, что "Пересмешник" был написан в традиции "Тысячи и одной ночи", и эта формулировка даже осторожнее, чем в примечании Ефремова, который пишет прямо о том, что "Пересмешник" "составлен по образу 1001 ночи".
С учетом произведений Чулкова "Сообщение", как кажется, содержит только одну действительную ошибку, которая, однако, находится не в разделе о Чулкове, а в заметке № 42 о "бывшем придворном актере" Михайле Попове. Там сказано в заключение:
Ещё я должен вспомнить одно его произведение, названное "Мифологическим словарем", и рассказывающее, собственно, об идолопоклонстве и древностях наших предков. Потому, однако, что придворный парикмахер, господин Чулков, отдал книгу в печать в отсутствие г-на Попова, полагают, что они оба, может быть, связали в этом труде своё усердие.
Уже Ефремов замечает в данной связи, что здесь должна идти речь о "Кратком мифологическом словаре" Чулкова 1767 г., смешивающимся с мифологическим словарем Попова "Описание древняго славенскаго баснословия". Словарь Попова посвящен мифологии и суевериям славян, словарь Чулкова – греческой и римской мифологии. Так как Чулков и Попов сотрудничали друг с другом в сфере литературы и так как оба писали о мифологии и суевериях, здесь действительно вполне могла идти речь о путанице, и нет, собственно, повода предположить вместе со Шкловским, что автор "Сообщения" из полемических соображений зашел в данном случае почти так далеко, чтобы обвинять Чулкова в плагиате.
Если здесь вообще можно говорить о полемике, то скорее о социальной, нежели о литературной. Ведь тогда как автор обычно очень внимателен к титулам собратьев по перу, Чулкова он титулует "придворным парикмахером", хотя Чулков тем временем давно уже продвинулся до "придворного квартирмейстера". Над положением Чулкова насмехались и другие современные авторы, например, Сумароков, запрещавший искажение его стихотворений лакеем, пусть даже и придворным. Сходная насмешка или простая небрежность по отношению к рангу нижестоящих не исключалась и в "Сообщении"; из самого текста, однако, нельзя однозначно доказать полемическое намерение, тем более, что авторство "Сообщения" не выяснено и по сей день. Тем менее в литературном отношении может идти речь об однозначной и очевидной полемической позиции, если придерживаться оригинальной редакции. Если автор не особенно хвалебно высказывается о произведениях Чулкова, то нельзя забывать, что важнейшие и лучшие его произведения были опубликованы действительно только после появления "Сообщения" и что автор "Сообщения" недвусмысленно предоставляет молодому дебютанту возможность улучшить в будущем результаты своей литературной деятельности. Важным остается упоминание о Чулкове уже в старейшем списке авторов по новой русской литературе, хотя его первое сочинение начало выходить только за два года до печатания "Сообщения".
В 1772 г. Николай Новиков издает свой "Опыт исторического словаря о российских писателях), который недвусмысленно опирался на лейпцигское "Сообщение" и намеревался исправить его односторонности или недостатки. Здесь был также упомянут и существенно подробнее рассмотрен Чулков. Теперь он имел ранг "коллежского регистратора" в Сенате; его произведения, вышедшие до 1770 г., перечислены полностью и правильно. В соответствии с литературным вкусом Новиков упоминает сначала, что Чулков написал многочисленные стихи, которые он публиковал в своём еженедельнике "И то и сё" (1769) и ежемесячном журнале "Парнасский щепетильник", 1770). Он также автор комической поэмы в стихах. Только за этими "поэтическими" произведениями следует проза. Она представлена четырехчастным "Пересмешником" и первой частью романа "Пригожая повариха". Следуют "Приключения Ахиллеса", а также уже упомянутая в "Сообщении" комедия, многочисленные письма (равным образом напечатанные в еженедельнике) и скомпилированный различными авторами "Краткий мифологический словарь".
Новиков сообщает скупо и по-деловому. Только когда речь идёт о стихах, он добавляет, что некоторые из них неплохи. В остальном он отказывается от какого бы то ни было комментария. Но, несмотря на краткость, заметка показывает Чулкова как плодовитого и многостороннего молодого автора, результаты деятельности которого охватывают очень разные литературные жанры. Представлены стихи, пьесы и проза. Однозначное направление ещё не обнаруживается, но по меньшей мере уже видно, что на примере Чулкова идёт речь не о представителе классицистического направления с его предпочтением к одам, трагедиям и героическим поэмам, а об авторе, в творчестве которого сатирически-беллетристическое направление занимало большое место.
18 годами позже, в особом "Известии" о новом издании своих "Экономических записок") 1790 г., Чулков сам опубликовал библиографию своих произведений. Вначале он ссылается на "Опыт" Новикова и толкует своё сообщение как исправление или усовершенствование заметки Новикова. Число отпечатанных произведений выросло с 7 до 16, к этому добавляются десять завершенных или начатых, но ещё не напечатанных. При этом в отдельности названы работы большого объёма; на "многие малые напечатанные в разных книгах" указывается только в конце. Следует учесть также, что в связи со многими названиями речь идёт о многотомных произведениях, как, например, обстоит дело с уже упомянутой "Историей российской торговли". Также и объём "Пересмешника" увеличился тем временем до 5 томов, а "Собрание песен", как и различные словари, состоят из 3 или даже 4 частей. Чулков не только издавал журналы, но был и автором большинства статей. Если, далее, принять во внимание, что ему на момент выхода указателя в свет было, вероятно, только 47 лет и что он мог заниматься литературной деятельностью лишь наряду со своими служебными обязанностями, то ему нельзя отказать в чрезвычайной литературной продуктивности, даже если и можно согласиться с участием сотрудников в подготовке многочисленных сборников.
Круг тем, которые рассматривал Чулков, очень широк. Уже серия словарей простирается от "мифологического", включая "юридический", "сельскохозяйственный", словарь "русского суеверия", словари "русских ярмарок" и "российских законов" до словаря "деревенского врачевания, или словаря по лечению болезней, встречающихся у человека, рогатого скота, лошадей и домашней птицы". И рядом с "проектом" большого торгового банка в Петербурге мы видим "проект" устранения войны с помощью договора, который предполагалось заключить между европейскими государями.
Но в то время как число названий и тем заметно выросло, считая с заметки 1772 г., многообразие применявшихся форм несомненно уменьшилось. После 1772 г. полностью отсутствуют поэтические произведения, а сатирическая или развлекательная проза представлена только 5-й частью "Пересмешника", т. е. поздним продолжением произведения, начатого ранее. Зато число словарей возросло с 1 до 8. 17 из общего числа 26 названий приходятся на справочники, учебники, проекты и т. д. Из оставшихся 9 до 1771 г. возникли наверняка 7; остальные не поддаются точной датировке, но, вероятно, также относятся к раннему времени. Следовательно, обозначается очень ясное и радикальное изменение: Чулков начинает (с 1766 г.) свою деятельность в качестве автора развлекательной литературы, сатирика и журналиста. Кульминация этого периода наступает в 1770 г., когда "Пересмешник" издается во второй раз, выходит первая часть "Пригожей поварихи", печатаются оба первых тома "Сборника русских песен" (первого собрания русских "народных песен"), тогда как Чулков в то же время издает и свои сатирические журналы. С самого начала Чулков занимается также изданием сборников, но сначала на переднем плане стоят ещё развлечение и сатира. Акцент перемещается только с переходом на службу в сенат в 1772 г., и беллетристически-сатирическая продукция прекращается практически полностью. Рассказчик приключений и издевающийся сатирик превращается в автора домашних книг и справочников.
Соответствующим образом изменилась и оценка отдельных произведений. Новиков начинал ещё с анализа стихов и только их и хвалил. Чулков открывает своё перечисление "Историческим описанием российской торговли" и намекает тем самым, что он рассматривает её как свою важнейшую работу. И лишь вскользь в конце автор упоминает, что он писал и стихи.