В этом текстовом фрагменте модальность волеизъявления выражена как прямым лексическим способом (необходимо), так и косвенным – посредством оценочного слова (нелишне). Обратим внимание на синтаксическую структуру предложений: это безличные конструкции, грамматическое значение которых – в представлении сложившейся ситуации как объективной, не зависящей от субъективного мнения автора. Тем более что в тексте нет никаких показателей субъективной модальности, и это усиливает значение модальности не просто рекомендации, а, скорее, правила, без соблюдения которого можно и не выжить…
В следующем текстовом фрагменте прямые показатели модально-волевой информации входят в грамматическую основу каждого предложения, а их лексическое значение более категорично (надо, должна). К косвенным показателям относится инфинитив представить в достаточно изолированной от грамматически главного для него слова надо позиции, имитирующей структуру инфинитивного предложения (синтаксически специализированного показателя максимального, категорического волеизъявления). "Льют воду на ту же мельницу" наречие энергично и глагол пробить в переносном употреблении.
<…> Теперь тюменской стороне надо действовать энергично – в короткие сроки представить варианты размещения производств вина и масла. Площадка должна быть обеспечена подходящими помещениями, электроэнергией, водопроводом, канализацией.
Надо формировать единую коммерческую структуру для юга области и обеих автономий, способную "пробить" в Евросоюзе свои интересы <…> [Тюменские известия. 1 февраля 2006].
Прямое выражение волеизъявления представляют собой определенно-личные предложения с глагольными формами повелительного наклонения. Для выражения скрытого побуждения к действию в тексте используются предложения с обобщенно-оценочной информацией (своего рода аргументы к "повелительному" тезису):
<…> Начните правильно питаться. Кишечник играет чуть ли не основную роль в формировании иммунитета. <…> Постарайтесь лучше высыпаться. Хорошо отдохнувший и восстановившийся за ночь организм значительно эффективнее борется с болезнями. Закаляйтесь. <…> Не игнорируйте прививки. Зачем попусту напрягать иммунитет болезнями, если от них можно заранее привиться. <…> Больше радуйтесь жизни. Наша психика способна воздействовать на иммунную систему [Российская газета. 8 октября 2009].
7.2.2.4. Усилительно-экспрессивная информация
В ПОИСКАХ ДЕНДИ
В повседневной жизни англичане не склонны придавать одежде большого значения
"Как денди лондонский одет…" Что имел в виду поэт, характеризуя этим английским словом своего героя? Раскроем словарь: денди – щеголь, франт.
Летом я исколесил несколько графств Британии, был на модных приморских курортах, но ни на улицах, ни в театрах и пабах не встретил ни одного джентльмена, одетого, как у нас говорят, "с иголочки", элегантного. То же самое можно отнести и к англичанкам.
Искать денди на улицах и площадях Лондона? Бесполезно в толпах туристов вряд ли угадаешь местного жителя. <…>
Девушки тоже одеты более чем скромно: незамысловатая кофтенка с короткими рукавчиками, оголенный пупок, джинсики ниже поясницы… И это англичане, законодатели моды? <…>
Дамские шляпы – неотъемлемая традиция Британии; продаются эти роскошные головные уборы в самом широком ассортименте. Но ни одной леди в шляпе – пусть даже в шляпке! – я не встречал. Исключение – королева, которую показывали по телевидению на какой-то торжественной церемонии. <…>
За два месяца пребывания в Англии я видел всего нескольких курильщиков! И тех – в специальной комнате в театре. А на улице ни одного! <…> [Независимая газета. 27 января 2006].
Основными средствами выражения усилительно-экспрессивного значения в тексте являются риторические фигуры (вопросы, восклицания), отмеченные соответствующими знаками препинания, а также конструкции усиленного отрицания с одиночным или повторяющимся союзом ни. В цитируемом ниже текстовом фрагменте экспрессия усиливается благодаря обращению к прецедентным культурным феноменам (семь чудес света, "Книга Гиннесса", алтарь, грешные и праведные), специализированному значению междометия увы, той же синтаксической структуре с повторением союза ни… ни, отношениям нарастающей градации (молодость… саму жизнь), морфемному составу редкого слова сверхусилия (экспрессивность которого нагнетается плеонастическим сочетанием с прилагательным титанические), лексической семантике слов в переносном употреблении человек-легенда, щедро жить, история – великое драматургическое действо…
ЧЕЛОВЕК-ЛЕГЕНДА
НЕ КАЖДОМУ ДАНО ТАК ЩЕДРО ЖИТЬ…
В свое время поэт и публицист Альфред Гольд точно подметил: "Ни сегодня, ни в будущем, увы, никому в голову не придет присовокупить наши полярные "газовые пирамиды" к семи чудесам света. Титанические сверхусилия людей, положивших молодость, ум, талант, а порой и саму жизнь на их алтари, не занесут в "Книгу Гиннесса". Более того, в новых формациях и поколениях всегда отыщутся "аналитики", для коих история – лишь повод почесать языки…"
Поводы отыщутся. Ведь история северного освоения многослойна. В великое драматургическое действо были вовлечены десятки и сотни тысяч живых "исполнителей" – и грешных, и праведных <…> [Тюменские известия. 8 декабря 2005].
7.2.2.5. Эстетическая информация
В основном эстетическая информация выражается на уровне конкретного содержания текста, провозглашающего высокие эстетические идеалы (которые формируются в противовес "низменным плотским интересам"), и поддерживается, как в цитируемом ниже текстовом фрагменте, лингвистическими оппозициями (старые балеты – новые смыслы, тяжелое – легкое, балерина – движущееся устройство, развлекательное искусство – экзистенциальная трагедия и др.).
<…> Считается, что Павлова привнесла в старые балеты XIX столетия новые смыслы века XX. Например, психологизм. Или то понимание танца, что воспевали новейшие писания модного философа Ницше: "Все тяжелое должно стать легким, всякое тело – плясуном, всякий дух – птицей; поистине это есть мои альфа и омега".
После Павловой балерина перестала восприниматься как движущееся устройство для эротических томлений, созданное для демонстрации ножек, достойного бюста, осиной талии и кокетливых манер. Павлова привнесла в развлекательное искусство невиданную глубину трактовок. И трансформация знаменитого Лебедя от милой имитации птичьих повадок до экзистенциальной трагедии – тому вечное доказательство [Независимая газета. 27 января 2006].
Представляется, что в следующем фрагменте публицистического текста (оформленном как отдельный абзац) эстетическое начало, выражающее авторское представление о категории прекрасного (об эталоне прекрасного!) и безобразного, также является ведущим – именно ему подчинены все языковые средства, которые направлены на выражение авторского поиска слова, которое бы адекватно выразило суть города. Отсюда и разброс авторских сравнений: то с конкретностью человека (подросток, биография), то с абстрактностью модели мира. Город постоянно стремится ввысь (очередная высотка), и в то же время для него реальна угроза свалиться в болото (актуализированная привлечением в текст образа утонувшего "Титаника"). Представляется, что речь в тексте идет не только о физической призрачности в облике города, но и о духовных миражах. Именно на такое восприятие нацеливают контрасты, подтексты и аллюзии: в северном городе – но рядом с искусственной елкой; несмотря на то, что из ледяных кубиков, – но все-таки настоящая Северная Венеция. Авторский "путь" от реального города Губкинского к образу Санкт-Петербурга оказался намеренно длинным и сложным – через "Курск" (да, высотка, но одновременно и имя утонувшей подлодки, известной всему миру)в Италию, излюбленный эстетический идеал художников всего мира.
<…> Губкинский. Как все города-подростки, он еще не имеет ни своей большой истории, ни биографии. Но в какой-то мере этот город тоже можно сравнить с маленькой моделью мира. На одной из улиц стоит здание, которое острый на язык народ окрестил "Титаником". А рядом, пожалуйста, – "Курск", очередная высотка. Про эти дома-тяжеловесы говорят: "Есть опасение, что свалятся в болото". А возле искусственной елки какие-то заезжие мастера соорудили из кубиков настоящую Северную Венецию – Санкт-Петербург… [Тюменские известия. 10 февраля 2006].
Разговор о соотношении текстовой (вербализованной, выраженной словом) и подтекстовой, скрытой (подразумеваемой, понимаемой, в частности, из контекста и конситуации) информации в публицистическом стиле проиллюстрируем примером из номера газеты "Тюменская правда" за 15 февраля 2006 г. Под рубрикой "Спортивная панорама" первым помещен текст под заголовком "Ахатова рядом с пьедесталом", вторым – "Президент поздравил Дементьева". По отношению к самому тексту второй заголовок является "компрессионным", т. е. в свернутом виде однозначно представляет как содержание, так и – посредством перформативного глагола поздравлять – речевое намерение (интенцию) автора (агентства спортивных новостей "Тюменская арена"). Заголовок же первого текста сам по себе может быть прочитан (если не знать уровня спортсменки и тех надежд, которые возлагаются на нее) двояко: как показатель и положительной, и отрицательной оценки сложившейся ситуации. Думается, что фоновые знания читателя о спортсменке (конситуация) и соседство на газетной полосе со вторым текстом, в котором явно выражена положительная оценка (контекст), заставляют адресата почувствовать в подтексте заголовка "Ахатова рядом с пьедесталом" скорее выражение неудовлетворенности автора текста.
АХАТОВА РЯДОМ С ПЬЕДЕСТАЛОМ
Триумфально для российской биатлонной сборной завершилась женская индивидуальная гонка на зимних Олимпийских играх в итальянском Турине.
На дистанции 15 километров с четырьмя огневыми рубежами "золото" завоевала Светлана Ишмуратова из Челябинска. <…>. Четвертый результат показала аспирантка института физической культуры Тюменского государственного университета Альбина Ахатова. Наша землячка допустила два промаха и уступила победительнице 1 минуту 30,9 секунды.
По словам заслуженного тренера России Леонида Гурьева, <…> у Альбины Ахатовой еще будет шанс проявить себя на Олимпиаде. Биатлонная трасса в Турине, как сказал Леонид Александрович, тяжелая. Перед стрельбищем лыжня тянется в гору до одного километра, и на огневых рубежах каждого спортсмена может подстерегать неудача.
Первое же предложение текста (зачин) вступает в сложные смысловые взаимоотношения с заголовком. Исходя из основополагающих критериев цельности и связности текста, приходится считать, что не вербализованная в заголовке оценка находит в этом предложении свое языковое выражение и, следовательно, общая положительная оценка триумфально ретроспективно распространяется и на заголовок. В направлении же текстовой перспективы "затухающий след" этой оценки может обнаружить себя в предложении Четвертый результат… Содержанию именно этого предложения фактически равен смысл заголовка. Таким образом, в проекции на весь предыдущий "лишний" текст это предложение выявляет "местечковый интерес" автора.
Однако наличие в следующем предложении слов с отрицательной оценочной семантикой промах, уступила заставляет вернуться к заголовку и "вытащить" из него примерно такой смысл: 'плохо, что спортсменка не оправдала наших надежд'. Правда, весь следующий абзац направлен как раз на "реабилитацию" спортсменки: в нем есть и положительный прогноз(шанс проявить себя), и ссылка на объективные обстоятельства, представленная как обобщенная информация, что подчеркивается местоимением каждый.
7.3. Специфика публицистического стиля (по классическим и современным источникам)
Характеризуя специфику газетно-публицистического стиля в 70-80-х годах XX в., авторы называли следующие признаки (представляется, что все они остаются сущностными и в настоящее время):
– реализация стиля и в письменной, и в устной (ораторские выступления на митингах и собраниях) формах;
– сочетание в нем экспрессивности и стандарта, образного и логического (функции убеждения, эмоционального воздействия и информационно-содержательной функции): с одной стороны – метафоры, например рычаги власти, ростки демократии, прорубить окно в Европу, финишная прямая (в избирательной кампании), сколотить состояние, с другой – термины и выражения официально-делового стиля, например мониторинг, менеджмент, курс рубля, негативные последствия, нуждаться в поправках;
– консервативность и подвижность одновременно: "Язык газет переполнен штампами – да иначе не может быть: трудно писать быстро и правильно, не прибегая к избитым выражениям" (Ш. Балли); "В то же время средства воздействия очень быстро "срабатываются", "изнашиваются", требуют постоянного обновления. Иначе речь убеждающая становится неубедительной" (И. Кожевникова);
– присутствие языковых средств, обладающих эмоционально-экспрессивной окраской, разговорных, просторечных, жаргонных элементов и слов, относимых к высокой, книжной лексике, ср.: показуха, разборка, ан нет, с одной стороны, и воздвигать, служение, держава – с другой;
– эмоционально-оценочный характер лексики и фразеологии: мелиоративный (поборник, инициатива, дружеский визит)или пейоративный (насаждать, вояж, клика, с позиций силы);
– в области словообразования: продуктивность иноязычных приставок (а-, анти-, ультра-, нео-, квази-…), суффиксальные образования в сфере существительных со значением лица: по роду занятий (заочник, многостаночник)и по политическим взглядам (реваншист, экстремист);
– статистические закономерности в области морфологии: широкая употребительность форм родительного падежа в сравнении с формами других падежей (если в художественной речи – 13 %, то в газетно-публицистической – 36 %), форм и настоящего, и прошедшего времени глагола;
– широкая употребительность эмоционально и экспрессивно окрашенных синтаксических конструкций: восклицательных и вопросительных предложений, обращений, риторических вопросов, повторов, сегментированных и парцеллированных конструкций, предложений с именительным темы, инверсий, неполных и эллиптических предложений, бессоюзных сложных предложений.
Анализируя тексты СМИ как особый тип дискурса, современные исследователи характеризуют его как "дистантный, ретиальный (передача сообщения неизвестному и не определенному количественно получателю информации), с индивидуально-коллективным субъектом (под этим подразумевается не только соавторство, но и, например, общая позиция газеты, теле– или радиоканала) и массовым рассредоточенным адресатом. Необходимо отметить и такую особенность коммуникации в СМИ, как ее обусловленность социокультурной ситуацией, с одной стороны, и способность (в определенных пределах) вызвать изменение этой ситуации – с другой" [Платонова, Виноградов 2000: 239].
В литературе отмечается, что в текстах СМИ представлена система "стереотипов массового (общественного) сознания, включенных в круг привычных ассоциаций, достаточно устойчивых независимо от характера интерпретируемого события" [Чернышева 2007: 231]. К подобным стереотипам применяется также термин ключевые слова идеологической системы [Русская речь в средствах массовой информации: 2007: 63], или идеологемы.
Фрагмент книги
Н.И. Клушина. Стилистика публицистического текста