Техника высвобождения способности хотеть. Испытывать желания невозможно без контакта со своими чувствами. Поэтому для понимания истинных желаний человека экзистенциальные психотерапевты работают с подавленными и вытесненными аффектами, блокирующими желания. При этом, в отличие от других методов психотерапии, они стараются избегать драматических глобальных прорывов, поскольку их (прорывов) воздействие, как правило, кратковременно. Вместо этого, в пределах контекста аутентичных отношений, экзистенциальные психотерапевты постоянно пытаются ответить на вопрос "Что вы чувствуете?" и "Чего вы хотите?", тем самым исследуя источник и природу блоков пациентов и лежащие в основе этих блоков чувства, которые пациенты стараются выразить.
Техника фасилитации принятия решений состоит в том, что экзистенциальные психотерапевты побуждают пациентов осознавать, что каждому действию предшествует решение. Поскольку при принятии решения исключаются альтернативы, решения – это своего рода пограничные ситуации, в которых люди создают себя сами. Многие пациенты парализуют свою способность принимать решения посредством вопросов, начинающихся со слов "Да, но." или "Что, если…" (например, "Что, если я потеряю работу и не смогу найти другую?"). Психотерапевты могут помогать пациентам исследовать разветвления каждого вопроса "что, если…" и анализировать чувства, которые индуцируются этими вопросами. Психотерапевты могут побуждать пациентов активно принимать решения таким образом, что принятие решения будет способствовать активизации у них собственной силы и ресурсов.
В ситуации, когда пациент поставлен перед необходимостью принятия решения, но всеми способами пытается переложить это решение на психотерапевта, терапевт может рассказать еще одну восточную притчу. Однажды одна женщина, жившая в отдаленном селении и слывшая там самой мудрой, узнала, что через это селение пройдет Ходжа Насреддин. Опасаясь за свой авторитет, она решила испытать его мудрость. Когда он вошел в деревню, она подошла к нему с маленькой птичкой, зажатой в руке, и во всеуслышание спросила: "Скажи, птица в моей руке жива или мертва?" Это был очень хитрый вопрос, так как если бы он ответил, что она жива, она бы покрепче сжала кулак и птица задохнулась. Если бы Ходжа ответил, что птица мертва, женщина бы разжала руку и птица улетела. "Все в твоих руках, женщина", – ответил ей Насреддин.
При необходимости экзистенциальные психотерапевты помогают пациентам проявлять волю. Одобрение психотерапевта позволяет пациентам учиться доверять своей воле и обретать уверенность в том, что они имеют право действовать.
Ялом рекомендует как можно чаще доводить до пациентов с подавленной волей следующие установки: "Только я могу изменить мир, который создал", "В изменении нет никакой опасности", "Чтобы получить то, чего я действительно хочу, я должен измениться", "Я в силах измениться".
Работа с изоляцией
Техника конфронтирования пациентов с изоляцией. Психотерапевт может помочь пациенту понять, что в конечном счете каждый человек рождается, проживает жизнь и умирает в одиночестве. Это достаточно болезненно, так как разрушает все превозносимые культурой романтические образцы человеческих взаимоотношений. Тем не менее, как и смерть, осознание тотального одиночества существенно влияет на изменение качества жизни и взаимоотношений. Исследуя свое одиночество, пациенты учатся определять, что они могут и что не могут получить от отношений.
Так, давая оценку проведенным группам, многие участники отмечают тот немаловажный для них факт, что, благодаря группам, они на некоторое время вырвались из обыденного окружения.
Кроме того, психотерапевт может предложить пациенту следующий эксперимент – на некоторое время отгородиться от окружающего мира и побыть в изоляции. После проведения этого эксперимента пациенты глубже осознают как ужас одиночества, так и масштабы своих скрытых ресурсов и степень своего мужества.
Техника идентификации механизмов защиты состоит в выявлении защит, которыми пользуются пациенты, чтобы справляться с противоречием между потребностью в принадлежности и фактом экзистенциальной изоляции.
На одной из групп, которая была посвящена проблеме построения семейных отношений, присутствовали несколько человек с компульсивным поведением, проявлявшимся в повышенной влюбчивости, хронической безответной любви, частой смене объектов любви, формированием с ними отношений зависимости. Все попытки исследования стоящих за этим глубинных процессов разбивались об интеллектуальные защиты. Чтобы продемонстрировать, что за таким поведением стоят механизмы защиты от одиночества, психотерапевт рассказал следующую притчу.
"Жил одинокий и несчастный человек. И однажды его одиночество и отчаяние достигло такой степени, что он закричал Богу: "Господи, пошли мне прекрасную женщину! Его вопль был настолько силен, что Бог услышал и обратил на него внимание. Бог спросил: "А почему не крест? Человек рассердился: "Мне не жизнь надоела, я хочу найти красивую женщину и друга. Человек получил все, но вскоре стал еще более несчастным. Эта женщина стала болью в его сердце и камнем на его шее. И тогда он снова взмолился: "Господи, дай мне меч. Бог снова спросил: "А может, все–таки крест? Но человек прокричал: "Эта женщина и так хуже любого креста. Пошли мне только меч!
Бог послал меч, человек убил женщину, был схвачен и приговорен к распятию. И на кресте, молясь Богу, он громко смеялся: "Прости меня, Господи! Я не слушал Тебя, а ведь Ты спрашивал, не послать ли мне крест, с самого начала. Если бы я послушался, то избавился бы от всей этой ненужной суеты".
Техника идентификации межличностной патологии. Приняв за критерий идеальную свободу от потребностей или Я–Ты отношения, можно определить способы уклонения пациентов от реальных отношений с другими. В какой степени пациенты относятся к другим людям как к объектам, служащим для удовлетворения их желаний и потребностей? Насколько они способны любить? Насколько хорошо они умеют выслушивать собеседников и раскрывать себя? Каким образом они удерживают людей на расстоянии? Психотерапевты могут учить пациентов "азбуке языка интимности", дающей навыки принятия и выражения чувств.
Использование отношений психотерапевт–пациент с целью выявления патологии. Экзистенциальные психотерапевты считают, что сосредоточенность исключительно на переносе мешает терапии, поскольку устраняет аутентичные отношения терапевт–пациент. Это связано с тем, что, во–первых, аналитическая парадигма устраняет реальность самих отношений, рассматривая их как некий ключ к пониманию прошлого опыта, а во–вторых, предоставляет психотерапевту рациональное основание для самозащиты. В свою очередь, неспособность к самораскрытию блокирует способность к искреннему и эмпатическому пониманию внутреннего мира другого. Самораскрытие психотерапевта (по типу описанной Р. Мэем agape – любви, преданной благу другого) позволяет пациенту делать шаг за шагом в сторону собственного раскрытия.
Исцеляющие отношения. Экзистенциальные психотерапевты стремятся развивать реальные отношения с пациентами. Хотя отношения психотерапевт–пациент и носят временный характер, опыт интимности может быть постоянным. Отношения психотерапевт–пациент могут способствовать самоутверждению пациентов, так как для них чрезвычайно важно, что кто–то, кого они уважают и кто действителъно знает все их сильные и слабые стороны, принимает их. Психотерапевты, которым удалось установить глубокие отношения со своими пациентами, могут помочь им противостоять экзистенциальной изоляции. Кроме того, это помогает пациентам осознать свою ответственность за жизнь и складывающиеся в ней отношения.
Работа с бессмысленностью
Техника переопределения проблемы. Когда пациенты жалуются на то, что "жизнь не имеет никакого смысла", они, похоже, допускают, что жизнь имеет смысл, который они не могут найти. Эта точка зрения близка к логотерапевтической позиции. Однако, согласно другим экзистенциальным подходам, люди скорее придают смысл, чем получают его. Поэтому экзистенциальные психотерапевты повышают осознание пациентами того, что в жизни нет никакого объективно присущего ей смысла, но люди ответственны за создание собственного смысла. Часто то, что относится к категории бессмысленности, лучше всего изучать в связи с другими предельными беспокойствами, связанными со смертью, свободой и изоляцией.
Пример применения такой техники переопределения проблемы бессмысленности мы также можем найти в восточной притче. Так, одно сказание повествует, что однажды Ходжа Насреддин умер и попал на небеса в чудесный сад, где послушный джинн исполнял все его желания. Очень скоро Ходже это наскучило и он решил заняться какой–нибудь работой. Однако джинн запретил ему это делать. Тогда через некоторое время Насреддин стал проситься куда–нибудь в другое место, да хотя бы в ад. "А ты думаешь, где ты находишься?" – засмеялся джинн.
Техника определения видов защиты от тревоги бессмысленности. Экзистенциальные психотерапевты помогают пациентам лучше осознавать используемые ими виды защиты от тревоги бессмысленности. Прежде всего это связано с прояснением таких вопросов, как, в какой мере стремление к получению денег, удовольствия, власти, признания, статуса коренится в их неспособности противостоять экзистенциальной проблеме, связанной с бессмысленностью. Насколько человек вообще серьезно относится к жизни? Защита от бессмысленности может быть одной из причин того, что пациенты относятся к жизни несерьезно, создавая тем самым проблемы, от решения которых они сознательно или подсознательно стремятся уклониться.
Техника содействия пациентам в их более активном участии в жизни состоит в том, что психотерапевт исходит из предположения о врожденном желании пациента всегда участвовать в жизни. Эта техника может заключаться в том, что психотерапевты предлагают пациентам установить и поддерживать аутентичные отношения в ходе психотерапии, что уже является их весомым вкладом в терапевтический процесс. Психотерапевты могут исследовать широкий диапазон надежд и целей пациентов, их системы убеждений, оценивать их способность любить и их попытки творчески выражать себя.
Отметим, что работа с бессмысленностью отличается от работы с другими предельными основаниями. В случаях со смертью, свободой и изоляцией психотерапевт организует процесс таким образом, чтобы пациент встретился с ними лицом к лицу. Однако когда дело касается бессмысленности, психотерапевт помогает отвернуться от вопроса, приняв решение о вовлеченности в жизнь.
Литература
Бинсвангер Л. Феноменология и психопатология // Логос: Философско–литературный журнал. – № 3. – 1992 (1). – С. 125–135.
Бъюдженталъ Дж. В поисках сущности бытия: Диалоги между терапевтом и пациентами в гуманистической психотерапии. – М., 1999.
Бъюдженталъ Дж. Искусство психотерапевта. – СПб., 2001.
Камю А. Бунтующий человек: Философия. Политика. Искусство / Пер. А. М. Руткевича. – М., 1990.
Кинг М., Цитренбаум Ч. Экзистенциальная гипнотерапия. – М., 1998.
Кьеркегор С. Наслаждение и долг / Пер. П. Ганзена. – Киев, 1994.
Къеркегор С. Страх и трепет / Пер. Н. В. Исаевой и С. А. Исаева. – М., 1993.
Лэнг Р. Д. Расколотое "Я". – СПб., 1995.
Психотерапевтическая энциклопедия / Под ред. Б. Д. Карвасарского. – СПб., 1998.
Руткевич А. М. От Фрейда к Хайдеггеру: Критический очерк экзистенциального психоанализа. – М., 1985.
Сартр Ж. – П. Бодлер / Пер. Г. К. Косикова // Ш. Бодлер. Цветы зла. Стихотворения в прозе. – М., 1993. – С. 449.
Тоффлер А. Футурошок. – СПб., 1997.
Франкл В. Человек в поисках смысла. – М., 1990.
Хайдеггер М. Бытие и время. – М., 1991.
Холл К. С., Линдсей Г. Теории личности / Пер. И. Б. Гриншпун. – М., 2000.
Эволюция психотерапии. Т. 3: "Let it be…": Экзистенциально–гуманистическая психотерапия. – М., 1998.
Экзистенциальная психология. Экзистенция / Пер. М. Занадворова и Ю. Овчинниковой. – М., 2001.
Ялом И. Когда Ницше плакал. – М., 2001.
Ялом И. Лечение от любви и другие психотерапевтические новеллы / Пер.
А. Б. Фенько. – М., 1997.
Ялом И. Мамочка и смысл жизни: Психотерапевтические истории. – М., 2002.
Ялом И. Теория и практика групповой психотерапии / Пер С. В. Жужунавы и М. Р. Миронова. – СПб., 2000.
Ялом И. Экзистенциальная психотерапия / Пер. Т. С. Драбкиной. – М., 1999.
Barnes H. Humanistic Existentialism: The Literature of Possibility. – Lincoln, 1959.
Spiegelberg H. Phenomenology in psychology and psychiatry. – Evanston, 1972.
Глава 8
ГЕШТАЛЬТ–ТЕРАПИЯ
Фредерик Соломон Перлз (1893–1970)
Фредерик (Фриц) Соломон Перлз родился в Берлине. В автобиографической книге "Внутри и вне помойного ведра" свой жизненный путь Перлз описывает так: "От безвестного мальчика из еврейской семьи среднего класса к посредственному психоаналитику и далее – к сносному "творцу нового метода лечения и выразителю жизненной философии, которая могла бы сделать кое–что для человечества" (Перлз, 1995, с. 8–9). В этой фразе весь Перлз: ироничный, саркастичный, с чувством собственного достоинстваивтожевремя с изрядной долей самокритики.
Фриц Перлз получил медицинское образование в области психиатрии. В 1926 г. он работал в Институте военных мозговых травм в Берлине под руководством К. Гольдштейна – представителя гештальт–психологии, идеи которой оказали значительное влияние на формирование будущей теории Перлза. В 1927 г. Перлз переехал в Вену, где изучал психоанализ, прошел личный психоанализ у В. Райха, работал вместе с Х. Дойч, К. Хорни, О. Феничелом.
В 1933 г., после прихода к власти нацистов, Перлз эмигрировал в Нидерланды, а затем в Южную Африку, где основал Южно–Африканский институт психоанализа. В 1936 г. он приехал в Германию на психоаналитический конгресс и выступил с докладом, в котором содержались идеи, противоречившие ортодоксальному психоанализу. На конгрессе он встретился с З. Фрейдом, но их беседа прошла сухо и официально. Эту встречу с основателем психоанализа Перлз назвал одним из самых больших разочарований в своей жизни.
В 1946 г. Перлз поселился в Нью–Йорке и окончательно порвал с психоанализом. В 1952 г. вместе с единомышленниками (П. Гудменом, Л. Перлз и др.) он основал Институт гештальт–терапии. В начале 1960–х гг. Перлз переехал в Калифорнию, где в Эзаленском институте проводил семинары, групповые занятия, демонстрации. В это время гештальт–терапия приобретала все большую популярность. В настоящее время это направление успешно развивается во Франции, Германии, США, республиках СНГ и в других странах, созданы многочисленные гештальт–институты, проводятся конференции различных уровней.
Введение
Цель гештальт–терапии заключается в том, чтобы помочь человеку обрести самого себя, стать аутентичным. При этом понятие аутентичности является скорее не строгим научным концептом, а некоей метафорой, что приводит к трудностям его точного определения. Впрочем, таких "понятий" в теориях личности и психотерапии множество. Понять их только умом невозможно, так как они являются плодом психопрактики, связанной с особыми переживаниями. Поэтому следует не рассуждать, что есть аутентичность, а пребывать в процессе движения к ней. Вместе с тем существуют некоторые ключевые состояния, определяющие аутентичность, – подлинность, уникальность, способность быть самим собой и жить полной жизнью, стремление к своему неповторимому стилю жизни, который не копирует какие–либо авторитетные фигуры и не подражает им, и т. п. Метафора "аутентичности" перекликается с метафорой "чистого Я", существующего в психосинтезе и обозначающего самосознание собственной личности, независимой от всего внешнего. Эти определения можно бесконечно множить, и это свидетельствует о том, что "аутентичность" не является научным понятием, отвечающим канонам позитивистского знания, а представляет собой высшую экзистенциальную ценность, мировоззренческую категорию, стилевую характеристику жизни, характеристику особой субъективности. Поэтому передать "дух" гештальт–терапии так же трудно, как и определить, какого цвета ветер. Это особая задача, с которой справился Ф. Перлз. Когда он обучался у мастера дзэн–буддизма, тот попросил его разрешить коан (парадоксальную задачу, ответа на которую не существует в объективном знании): "Какого цвета ветер?". Перлз дунул мастеру в лицо, решив парадоксальную задачу. Как утверждает Фриц, учитель остался доволен.
Стремление к индивидуальности, целостности, к собственной неповторимости, уникальности личности составляет главную особенность гештальт–терапии, отличающую ее от других психотерапевтических направлений. Так, например, в психодраме и индивидуальной психологии А. Адлера акцент делается на развитии социальных связей личности, социального интереса, в клиент–центрированной психотерапии К. Роджерса – на полноте жизненных проявлений, на стремлении жить "полной грудью" в атмосфере любви, принятия и теплых, понимающих, чистых, незамутненных никакими играми и манипуляциями отношений. Поэтому, вопреки распространенному представлению, "аутентичность" Перлза не является версией "полноты функционирования" Роджерса. Роджерс растворил Бога в межличностных отношениях, а Перлз просто отказался от него, не признавая никаких авторитетов. Наверное, поэтому, если вслушаться в слова так называемой "молитвы гештальт–терапевтов", кроме уверенности в себе и ответственности за себя можно услышать одиночество и обреченность. Вот эта "молитва": "Я это Я, а Ты это Ты. Я делаю свое, а Ты делаешь свое. Я живу в этом мире не для того, чтобы соответствовать твоим ожиданиям, а Ты живешь в этом мире не для того, чтобы соответствовать моим. Я есть Я, а Ты есть Ты. И если нам случится найти друг друга – это прекрасно. Если нет, этому нельзя помочь".
Это девиз сильного человека, отказавшегося от Бога и, пожалуй, даже ставшего на его место. Фриц Перлз сказал "нет" духовной, моральной, финансовой помощи из любых источников, отказался от религии, философии и идеологии, стал свободным, ответственным за свою жизнь и… одиноким. Никто не обязан помогать, человек берет свою судьбу в собственные руки. В этом и состоит идея ответственности, основополагающая в творчестве Перлза. Свое увлечение дзэн–буддизмом Перлз объяснял так: "Дзэн привлекает меня как возможность религии без бога" (Перлз, 1995, с. 95).