Под нами простирались огромные пространства джунглей, и я осознал, что река, над которой мы летим, наверное, Амазонка. Затем космический корабль достиг, по-видимому, пункта своего назначения и остановился, зависнув в воздухе на высоте нескольких ярдов над землей. Глядя в иллюминатор, я разглядел в джунглях маленькую деревушку - несколько хижин, крыши которых были покрыты пальмовыми листьями. В середине между хижинами было небольшое открытое пространство, на котором стояли гигантские идолы, напоминающие скульптуры индейцев Северо-Западной Америки. Вся поверхность скульптур была покрыта мозаикой, образующей замысловатые узоры. Я до сих пор помню цвета этих мозаик - различные комбинации светло-голубого, желтого и белого.
На этом мой опыт закончился. У меня опять возникло ощущение, как будто мое тело распалось и затем вновь материализовалось, на этот раз в нашем отеле в Рио, где мы проводили сессию с кетамином. Этот опыт сам по себе был весьма интересен, в частности, потому что это был единственный случай встречи с внеземным разумом в психоделических сеансах. Однако он был особенно интересен тем, что с ним были связаны некоторые совпадения. На следующее утро после сессии мы с Кристиной взяли машину напрокат и решили исследовать окрестности Рио-де-Жанейро. Не намереваясь специально проверять достоверность моих переживаний в предыдущей сессии, мы просто решили поехать на север вдоль океана. По дороге я с удивлением обнаружил некоторые примечательные объекты, - у меня возникло явное ощущение, что я их уже где-то видел, - это были те самые ориентиры, на которые я обратил внимание прошлой ночью во время своего полета на НЛО.
Проведя еще несколько дней в Рио, мы полетели в Белу-Оризонти, где проходила Международная трансперсональная конференция, организованная франко-бразильским психологом Пьером Вайлем. На конференции мы встретили одного нашего старого друга, Лео Матуса. Будучи родом из Белу-Оризонти, теперь он жил в Скандинавии, где организовал и провел для нас несколько семинаров. К нашему великому удивлению, в ходе нашей беседы он рассказал нам об одной уединенной колонии, образованной бразильской армией, которая находилась примерно в двадцати милях от Бразилии. По словам Лео, жители этой колонии тесно общались с одним племенем, живущим в амазонских лесах, которое регулярно посещали инопланетяне на летающей тарелке, и он даже предложил поехать туда на автобусе, гарантируя, что мы непременно увидим НЛО.
Если бы это была другая страна, возможно, мы не обратили бы на подобную информацию никакого внимания. Однако Бразилия, что касается паранормальных явлений, занимает особое положение. Я достаточно много слышал о бразильских хирургах-экстрасенсах, целителях-чудотворцах, медиумах, материализациях и дематериализациях от таких людей, которым вполне доверяю (таких как Стенли Криппнер и Вальтер Панке), поэтому у меня не возникло сомнений по поводу этого рассказа. К сожалению, наше расписание было очень плотным, и мы никак не могла задержаться здесь дольше положенного, чтобы продолжить наше исследование. Но в любом случае я считаю связь между моим кетаминовым опытом, ощущением "дежавю" и рассказом Лео весьма необычной и впечатляющей.
Часть VI
НЕОРТОДОКСАЛЬНАЯ ПСИХИАТРИЯ
Удивительные альтернативы традиционному лечению
Результаты исследований холотропных состояний сознания дали множество необычных прозрений относительно возможностей человеческой психики и природы и архитектуры эмоциональных и психосоматических расстройств. Они также раскрыли удивительные новые перспективы для лечения этих состояний, обнаружив до сих пор неизвестные психиатрам терапевтические механизмы.
Модель психики, которая в настоящее время используется в клинической и теоретической психиатрии, ограничивается постнатальной биографией и фрейдистским индивидуальным бессознательным. Фрейд рассматривал новорожденного ребенка в качестве tabula rasa, чистого листа, и считал, что наша личность формируется динамикой нуклеарной семьи и эмоционально-значимых событий в первые годы жизни. Исходя из этой перспективы, события, предшествующие рождению, включая и сам процесс рождения, являются психологически несущественными. Расстройства, органические причины которых не объясняются строением, физиологией и биохимией мозга, рассматриваются как результаты психотравматических переживаний в младенчестве, детстве и последующей жизни. Общепринято, что психогенные расстройства начинаются на разных стадиях постнатальной истории и их природа и глубина отражают время, в которое произошла исходная психотравма.
Традиционное терапевтическое вмешательство относится к двум очень обширным категориям - "скрывающая" и "раскрывающая" стратегии лечения. Скрывающая терапия, ныне являющаяся доминирующей формой амбулаторной практики и стационарного лечения, использует богатый набор психофармакологических агентов для подавления симптомов. Это может принести пациентам субъективное облегчение, никак не затрагивая глубинных причин, которыми вызвано расстройство. Раскрывающая терапия использует различные психотерапевтические техники, чтобы добраться до первопричин проблемы. Ее цель не только смягчить симптомы, но также обратиться к факторам, лежащим в основе расстройства, и способствовать созданию позитивных изменений в структуре личности. К сожалению, применяющаяся сегодня модель психики предлагает весьма ограниченный спектр терапевтических механизмов - например, вспоминание забытых и подавленных травматических событий или их реконструкция на основе свободных ассоциаций и снов, интеллектуальных и эмоциональных инсайтов, анализа переноса и корректирующих переживаний в межличностных отношениях.
Как мы уже успели убедиться, изучение холотропных состояний сознания невероятно расширяет картографию психики, добавляя к ней две новые области - перинатальную и трансперсональную. Также эти исследования показали, что психопатологические симптомы и синдромы психогенного происхождения нельзя адекватно объяснить травматическими событиями постнатальной биографии. В ходе наблюдений в области глубинной переживательной психотерапии было установлено, что эти состояния имеют многоуровневую динамическую структуру, в которую обычно входят существенные элементы из перинатального и трансперсонального областей психики.
Это открытие объясняет, почему вербальные, ориентированные на факты биографии подходы в целом приносят весьма неутешительные результаты в качестве средства для исправления серьезных клинических проблем. Из-за их концептуальных и технических ограничений эти методы не способны достичь глубинных корней тех состояний, которые они пытаются исцелить. И само по себе открытие глубины тех проблем, с которыми должны справиться психиатрия и психотерапия, будет весьма обескураживающим открытием. К счастью, работа с холотропными состояниями сознания способна на большее, чем простое раскрытие эмоциональных и психосоматических расстройств, имеюших существенные перинатальные и трансперсональные компоненты, - она также дает доступ к очень эффективным терапевтическим механизмам, оперирующим на тех глубинных уровнях психики, которые часто приносят потрясающее исцеление и позитивную личную трансформацию.
В этом разделе я приведу несколько примеров ситуаций, где замечательный терапевтический эффект был достигнут с помощью механизмов, действующих на перинатальном и трансперсональном уровнях психики. Мы уже видели, что время от времени исцеление может потребовать переживания рождения и сильных воспоминаний из прошлых жизней, встреч с архетипическими существами из культуры, абсолютно неведомой клиенту, или возникновения и полного проявления какой-либо архетипической фигуры, в том числе и демонической. Оно также может включать такой почти невероятный терапевтический механизм, как эмпирическая идентификация с деревом или распевание сефардской молитвы. Наиболее интересные и важные (как теоретически, так и практически) наблюдения за работой холотропных состояний сознания состоят в том, что перинатальные и трансперсональные переживания имеют большой целительный потенциал, даже если они случаются в контексте эпизодов, которые современная психиатрия рассматривает как проявления серьезных психических заболеваний - психозов.
На основе нашего опыта работы с подобными состояниями мы с Кристиной предположили, что многие спонтанные эпизоды холотропных состояний сознания, которые в настоящее время рассматриваются как психозы и лечатся подавляющими лекарствами, на самом деле являются психодуховными кризисами. Существуют обширные доказательства тому, что - правильно понятые и должным образом подтвержденные - эти эпизоды могут закончиться исцелением, позитивной личной трансформацией и духовным раскрытием (Гроф и Гроф 1989, 1991). Юнгианский психологДжонУэйр Перри описал множество успешно излеченных случаев подобного рода в серии своих книг (Перри, 1974, 1976).
В эту часть книги включены истории двух женщин, чьи симптомы должны были рассматриваться психиатрами традиционной школы как симптомы психического заболевания. И все же вешать на них подобные диагностические ярлыки было бы неверно: они обе, каждая в своем роде, сильно выиграли от этого. Другой случай, приведенный в этой части книги, описывает традиционный подход, который оказался весьма необычным. Он показывает, что использование психоделической терапии для ускорения психодинамических процессов, лежащих в основе психотических симптомов, может привести к терапевтическим результатам, которые далеко превзойдут использование транквилизаторов. Эта часть заканчивается на светлой ноте смешной историей, демонстрирующей, что иногда неожиданное стечение обстоятельств может привести к неожиданным терапевтическим результатам.
БОЛЬ, ПЕРЕЖИВШАЯ ТРИ СТОЛЕТИЯ
История Норберта
Героем этой истории является Норберт, пятидесятилетний психолог и священник, принимавший участие в одном из наших пятидневных семинаров в институте Эсален. Его случай можно использовать как типичный пример того, что я называю системой конденсированных переживаний (condensedexperiences, СОЕХ), многослойная совокупность травматических воспоминаний с разных уровней бессознательного - биографического, перинатального и трансперсонального - которые лежат в основе эмоциональных и психосоматических симптомов. История Норберта также иллюстрирует терапевтические возможности, связанные с переживанием и интеграцией травмы рождения и воспоминаний из прошлой жизни.
Во время представления членов группы перед началом первой сессии холотропного дыхания Норберт рассказал о сильной хронической боли в левом плече и грудной мышце, которая приносила ему сильные страдания и делала его жизнь несчастной. Медицинские обследования, следовавшие одно за другим, в том числе и рентгенограммы, не обнаружили никакой органической причины этой боли, и все терапевтические попытки что-то исправить успеха не имели. Серия инъекций прокаина принесла только временное облегчение - на период действия лекарства.
В начале сессии холотропного дыхания Норберт предпринял весьма энергичную попытку покинуть комнату, поскольку ему не понравилась музыка, которая, как он чувствовал, "убивает" его. Стоило большого труда убедить его остаться и исследовать причины этого дискомфорта. Наконец, он согласился и почти три часа испытывал сильные боли в груди и плече, которые усилились до такой степени, что стали практически невыносимыми. Он яростно боролся, будто его жизнь оказалась под угрозой, задыхался, кашлял и громко кричал. Потом он успокоился и полностью расслабился. К своему большому удивлению, он понял, что эти переживания избавили его от напряжения в плече и мускулах и что он больше не чувствует ставшей уже привычной боли.
Возвращаясь к событиям сессии, Норберт сообщил, что в его переживаниях было три разных уровня, и все они были связаны с болью в плече и удушьем. На самом поверхностном уровне он пережил страшную ситуацию из собственного детства, во время которой он едва не расстался с жизнью. В возрасте семи лет он с друзьями копал тоннель на песчаном берегу океана и, когда тоннель был закончен, Норберт забрался внутрь, чтобы осмотреть его. Поскольку все остальные дети прыгали вокруг, тоннель обвалился и похоронил его заживо, и Норберт едва не погиб от удушья, прежде чем его спасли взрослые.
Когда переживания стали более глубокими, Норберт пережил сильный и пугающий эпизод, который перенес его к моменту его биологического рождения. Роды были очень тяжелыми, поскольку его плечо довольно долгое время цеплялось за лобковую кость матери. Этот эпизод совпадал с первым в том, что касалось удушья и сильной боли в плече.
В последней части сессии переживания сильно изменились. Норберт увидел военную форму и лошадей и понял, что на этот раз оказался в сердце жестокой битвы. Он даже смог определить, что это - одна из битв в Англии времен Оливера Кромвеля. В какой-то момент он ощутил острую боль и обнаружил, что его плечо пронзило копье. Он упал с лошади и почувствовал, что его топчут копыта скачущих лошадей и его грудная клетка раздавлена. Он чувствовал страшную боль и захлебнулся кровью из разорванных легких.
После периода ужасных страданий сознание Норберта отделилось от его умирающего тела, воспарило ввысь над полем битвы и взглянуло на него с высоты птичьего полета. После смерти тяжело раненного офицера, в котором Норберт узнал самого себя в прошлом воплощении, его сознание вернулось в настоящее и воссоединилось с телом, которое теперь, после стольких лет мучительной агонии, наконец не чувствовало боли. Избавление от боли, вызванное этими переживаниями, было окончательным и бесповоротным. Мы с Кристиной подружились с Норбертом и его женой и продолжали видеться с ними после окончания семинара. С той примечательной сессии прошло уже больше двадцати лет, а симптомы так и не вернулись.
МАЛЕКУЛАНСКАЯ СВИНОЛИКАЯ БОГИНЯ
История Отто
Переживания пациентов психиатра, на которые наклеен ярлык психотических, часто подразумевают видения божеств и демонов и посещение таких мифологических сфер, как небеса, рай и ад. Объяснение, которое традиционные психиатры дают подобным переживаниям, состоит в том, что они являются продуктом деятельности мозга их пациентов, пораженного процессом неизвестного происхождения, который будет идентифицирован и полностью понят когда-нибудь в будущем. Хотя эта перспектива часто преподносится в академических кругах как очевидный и абсолютно бесспорный научный факт, на самом деле это в высшей степени неправдоподобная гипотеза. Более чем что-либо другое, эти взгляды отражают базовую метафизическую посылку монистического материализма о первичности материи по отношению к сознанию, которая доминирует в научном мышлении промышленной цивилизации. На самом деле почти невероятно, что патологические процессы могут породить такое богатое разнообразие эстетически совершенных образов и завораживающих философских идей, которые характеризуют переживания этих пациентов.
В книге "Космическая игра" я показал, что прозрения и откровения, переданные через эти переживания, часто поразительно напоминают те, которые описываются великими духовными традициями Востока и Запада, которые Олдос Хаксли называл "вечной философией" (Гроф, 1998). Существуют убедительные научные доказательства, идущие вразрез с официальной линией, согласно которой эти переживания - не что иное, как патологические свойства больного мозга. Карл Густав Юнг и его последователи продемонстрировали, что подобные переживания, как правило, точно отражают элементы из мифологий различных культур мира, в том числе и в тех случаях, когда люди не имели ни малейшего понятия об этой мифологии.
Глубокие личные переживания в этих сферах помогают нам осознать, что образы космоса, характерные для доиндустриального общества, основаны не на суевериях и примитивном "магическом образе мышления", а на прямом переживании альтернативных реальностей. Особенно убедительным доказательством аутентичности этих переживаний является тот факт, что, как и другие трансперсональные феномены, подобные переживания могут дать нам новую и очень точную информацию о различных архетипических существах и сферах. Природа, масштаб и качество подобной информации часто намного превосходят интеллектуальные знания этого человека по ретроспективной мифологии.
Одним из наиболее интересных примеров подобного рода, попавшихся мне во время клинической практики, являлся Отто, один из моих пражских клиентов, страдавший депрессией и патологическим страхом смерти (танатофобия). На одной из психоделических сессий Отто пережил яркую психодуховную смерть и последующее возрождение. В момент кульминации переживания он увидел зловещие ворота в подземный мир, охраняемые ужасной богиней в образе свиньи. В этот момент Отто почувствовал настоятельную потребность нарисовать особый геометрический узор.
Хотя я обычно советую клиентам проводить сессии лежа и с закрытыми глазами, чтобы переживания лучше усвоились, Отто сел, открыл глаза и попросил меня дать несколько листов бумаги и принадлежности для рисования. Очень настойчиво и очень быстро он рисовал целые серии сложных абстрактных рисунков. Но, как только очередной рисунок был закончен, Отто рвал и комкал эти сложные орнаменты, явно неудовлетворенный результатом, преходя во все большее отчаяние. Явно разочарованный своими рисунками, он все сильнее расстраивался, что не в состоянии "сделать все правильно". Когда я спросил, что именно он пытается сделать, он не смог ничего объяснить. Отто сказал, что чувствует, как некая непреодолимая сила заставляет его рисовать эти геометрические орнаменты, и убежден, что изображение правильного орнамента является необходимым условием для успешного завершения сессии.
Эта тема явно имела сильный эмоциональный заряд, и Отто очень старался понять, что же это значит. В то время я все еще испытывал сильное влияние моей фрейдистской подготовки и сделал все возможное для идентификации этих странных мотивов поведения, используя метод свободных ассоциаций. Мы потратили на это огромное количество времени, но без особого успеха: все происходящее, похоже, не имело ни малейшего отношения к детству Отто или его нынешней жизни. В конце концов процесс сместился в иные области, и я перестал обдумывать эту ситуацию. То событие оставалось для меня тайной и через много лет, когда я переехал в США.
Вскоре после моего прибытия в Балтимор меня пригласили прочитать лекцию на конференции Общества искусства, религии и науки в нью-йоркском Сити, озаглавленную "Гротеск в изобразительном искусстве". Я исследовал проблему рисунков в стиле гротеск на основе собственных наблюдений на сессиях с применением психоделиков и включил в материалы лекции слайд-шоу с рисунками моих клиентов. Среди присутствующих был Джозеф Кемпбелл, которого многие считали величайшим знатоком мифологии XX века, а возможно и всех времен и народов. Он был очарован описаниями впечатлений клиентов, переживших свое рождение, и теми рисунками, которые они нарисовали. По просьбе Джозефа я отправил ему рукопись, суммирующую результаты моих исследований в Праге. Это был увесистый том, озаглавленный "Агония и экстаз в психиатрическом лечении", который так никогда и не опубликовали, и который позднее стал источником для пяти книг, обсуждавших разные аспекты моей работы.