Что происходит в ходе терапии свободным сном наяву
Архивы жизни
Оплодотворение происходит в тот момент, когда сперматозоиду удается проникнуть в яйцеклетку через защищающую ее мембрану. Мгновенно химический состав этой мембраны меняется, чтобы предотвратить всякое другое проникновение. Начало новой жизни заложено. Эта фаза – первоначальная в ряду десятка главных этапов, которые приведут к развитию личности в конце подросткового периода. Каждый их этих этапов является естественным моментом развития, целью которого, разумеется, не является провокация травматизмов с последующими осложнениями. Однако в зависимости от особенностей чувствительности живого существа, находящегося в процессе формирования, и от обстоятельств, в рамках которых протекает каждый из этих этапов, любой из них может оставить в психике нестираемые следы, способные вызывать отклонения в поведении. И на основе совокупности этих мелких инцидентов и формируется личность.
Форма, которую я выбрал, чтобы представить последовательность этапов развития личности, придает моему описанию некоторое подобие курса психологии. Но это не является моей целью, и я не обладаю для этого необходимой компетенцией. То, что я хочу показать как психологам, так и простым читателям, – это роль "секретных агентов", которыми являются символы, населяющие наши сновидения. В этой второй части книги я бы хотел ответить на два вопроса:
• К какому забытому этапу развития личности относится тот или иной символ, возникающий спонтанно в нашем воображении?
• О каких преобразованиях психики свидетельствуют отдельные наиболее "классические" сцены, описываемые во время свободного сна наяву?
Момент оплодотворения – это момент, когда начинается история индивида, но это также момент, в который происходит передача обширного наследства. Хромосомы дают результат опыта многих миллионов лет существования предыдущих поколений. Они содержат в зачатке развитие головокружительного по своей сложности нейронного устройства, на основе которого сформируется мозг. Вспомним также последнее увлечение части западной публики гипотезой существования предшествующих жизней. Интересно было бы достигнуть этих слоев предыстории психики, чтобы обнаружить наличие или отсутствие их следов в сценариях свободного сна наяву. Предлагаю последовательно исследовать каждый из наиболее знаменательных этапов развития личности в хронологическом порядке:
1. Предшествующие жизни
2. Психогенетические структуры
3. Зачатие
4. Внутриутробный период
5. Рождение
6. Экспериментирование с чувствами
7. Переход от отношений дуалистичных к отношениям трехсторонним
8. Осознание физиологических различий
9. Развитие эдипова комплекса
10. Исходное сексуальное волнение
11. Препубертатный период
12. Наступление зрелости (activation pubertaire)
Продолжу этот список перечислением важных моментов в терапии свободным сном наяву и преобразований психики, отражением которых они являются:
1. Устранение последствий эдипова комплекса
2. Психическая перестройка
3. Объединение анимы и анимуса
4. Иметь и быть
5. Приятие предназначения
Каждая из следующих глав содержит три раздела: короткое теоретическое введение, описание формы, в которой данная тема обычно представлена в образном воображаемом виде, и иллюстрации из сновидений наяву.
1. Этапы развития личности
1. Раньше я был Равэйаком, или существование предшествующих жизней
В конце XX в. на Западе получила развитие идея реинкарнации, заимствованная из восточной философии. В течение нескольких десятилетий сторонники этой идеи предлагали своим адептам сеансы так называемой регрессии, позволяющие актуализировать воспоминания предполагаемых предшествовавших жизней. Я не осмелюсь дать однозначный ответ на вопрос, надо ли рассматривать предшествующие жизни как возможную реальность или как хрупкие порождения духа. У меня лишь одна цель – ответить на вопрос, возможно ли, что динамика работающего в свободном сне наяву образного воображения иногда может привести к воспроизведению эпизодов из предшествовавших жизней? Поскольку содержание некоторых сценариев заставляет задуматься о природе воспроизводимых образов, перед тем как занять четкую позицию в этом вопросе, необходимо рассмотреть основные аспекты данной проблемы. Это означает задать себе принципиально важный вопрос: образы, из которых состоят сновидения пациентов, являются ли они символами или же иногда отражают воспоминания из предшествовавших жизней?
Если речь идет не о символах, то:
✔ воспоминание присутствует на клеточном уровне и зарегистрировано в гено́ме но в какой форме?
• как оно воспроизводится, как фотография из далекого прошлого?
• в виде нейрональной структуры, способной воспроизводить образы, осуществлять персонализированный "монтаж" (по типу устройств, управляющих проявлениями архетипа)?
✔ воспоминание является результатом внешних по отношению к личности влияний, элементом некоей зонной памяти, если верить теории физика Жанна Э. Шарона?
И в этом случае идет ли речь об индивидуальном "воспоминании"? Зоны в том виде, как их описывает Жан Э. Шарон, путешествуя в пространстве и во времени, от одного индивида к другому, передают последнему своему носителю фрагменты истории, которая не будет его личностной историей!
Серьезные исследования, нацеленные на поиск неопровержимых доказательств существования воспоминаний о предшествовавших жизнях, подобные тем, которые были проделаны профессором Стивенсоном и его коллегами из Вирджинского университета, позволили собрать многочисленные свидетельства, которые, однако, позволяют лишь строить разного рода предположения.
Слушая своих пациентов, я не один раз испытывал ощущение, что я присутствую при появлении образов из другой эпохи. Природа видимого, тон повествования, реализм деталей казались настолько достоверными, что возникал вопрос: не идет ли в данном случае речь о сцене, пережитой в предшествовавшей жизни? Сегодня мой ответ на этот вопрос категоричен: ничто из того, что наблюдается во время сеансов свободного сна наяву, не дает ни малейшего доказательства тому, что это воспоминания из предшествовавших жизней. Наоборот, весь набор элементов, из которых состоят сновидения, их структура, способ их выражения, сами образы, будучи внимательно проанализированы, в конце концов обнаруживают свою символическую природу. Если имеются положительные эффекты от сеансов, противозаконно представленных как сеансы регрессии, то это происходит потому, что сценарии данных сеансов отражают динамику воображаемого, осуществляемую за счет методов визуализации. Сеанс Рене хорошо показывает двусмысленность некоторых онирических отрывков. Рене – пятидесятилетний мужчина, наделенный развитым воображением, откровенный, спонтанно вовлекающийся в процесс сновидения наяву. Тон его повествования одновременно свидетельствует и о его вовлеченности, и об искренности его чувств. Наблюдателю может показаться, что он видит эпизод из предшествовавшей жизни. Сначала я привожу отрывок, взятый из конца двенадцатого сеанса Рене:
"Сейчас мы продолжаем наш путь, мы идем цепочкой, друг за другом… я – римский легионер… я иду… я – часть длинной колонны… она – часть римского легиона, четко организованного… на мне короткая юбка… у меня приятное чувство, что мои половые органы под юбкой ничем не прикрыты… мы останавливаемся на привале перед Рубиконом… мы устали… я плохо пахну… у меня грязные ногти… я чувствую себя крепким, мускулистым… усталым, но сильным, мощным!.. и вдруг, я все такой же, но один, как будто потерялся в римском пейзаже…"
Интонации Рене наводят на мысль, что речь идет об актуализации давно пережитого. Взятый отдельно от всего остального, этот эпизод порождает сомнения. Однако когда составляющие его элементы рассматриваются в контексте всего сновидения, их символический характер становится бесспорным. В главе, где я буду рассматривать внутриутробный период, я развиваю идею, согласно которой младенец в животе матери проникается двумя типами ощущений, связанных со временем. Как только младенец становится способен воспринимать биение сердца матери, на ощущение абсолютного времени, вечности, возникающее в первые месяцы беременности, накладывается ощущение последовательного времени, подчиненного ритму, измеряемого. В сновидениях все образы, представляющие последовательность каких-либо идентичных элементов, будь то цепочка и ее звенья, поезд и его вагоны, рельсы и шпалы, часы и движения маятника, цепочка муравьев… или цепь солдат, – выражают отношение между временем целостным и временем отсчитываемым. И в этом смысле цепь римских легионеров принимает значение весьма далекое от воспроизведения эпизода из предшествовавшей жизни! Чтобы убедиться в уместности моего предположения, достаточно посмотреть другие эпизоды того же сценария, в которых образы иллюстрируют связь между абсолютным и последовательным временем, связь, которая является проявлением движения гармонизации в экзистенциальном смысле:
"Вижу лошадь в галопе, грива развивается на ветру, дикая лошадь… она бежит по долине… ее копыта поднимают пыль… она бежит параллельно поезду… поезду, бегущему по рельсам и оставляющему за собой длинный шлейф дыма… это поезд с Дикого Запада с пассажирами той эпохи… дамы в кринолинах, мужчины с тяжелыми золотыми цепочками… вот некий управляющий поездом, у которого часы на цепочке… и золотые зубы… Лошадь продолжает бежать галопом… очень важный элемент – ее грива… пассажиры поезда также отличаются своими волосами… даже дым, выходящий из локомотива, кажется причесанным… он кажется заплетенным в длинные белые косы, а теперь я заперт в башне… у меня на коленях книга, и в ней пустые страницы… это очень древняя книга… вижу стол, старый шкаф и часы с маятником… часы показывают 9 часов 10 минут… маятник качается в такт справа налево… я смотрю на часы… секундная стрелка движется, но время не меняется… я стал совсем маленьким, крошечным, и я вошел внутрь механизма этих часов… я балансирую на зубчатых колесиках, как Тарзан, прыгающий с одной лианы на другую… я как маленький эльф… я чищу часовой механизм… у меня маска Супермена и я лечу на помощь Времени! Это очень странно!.. Я выскакиваю как кукушка из швейцарских часов… публика аплодирует мне, как будто я совершил некий подвиг – я починил время!.. а сейчас я – часть цепочки муравьев… я пересек небольшую запруду из меда… я лижу свои лапки… и я вернулся в свой нормальный размер, теперь я – римский легионер… мы продолжаем идти один за другим…" и т. д.
Для читателя, который все еще предпочитает думать, что эпизод, в котором Рене чувствовал себя римским легионером, является воспоминанием о предшествующей жизни, я предлагаю без всякой иронии следующую таблицу:
Между одиннадцатым и двадцатым сеансами пациент последовательно чувствует себя как:
• старый средневековый монах,
• носитель воды из Древнего Египта,
• менестрель,
• бенедиктинец в XVIII в.,
• индус на ритуальном костре.
Если принять гипотезу существования предшествовавших жизней, то это вполне возможно. Менее внушающими доверия являются ситуации, в которых пациент чувствовал себя:
• сфинксом,
• дубом,
• Попаем,
• волчком,
• одним из семи гномов из "Белоснежки…",
• чаинкой,
• валетом из карточной колоды,
• зернышком пыльцы,
• ангелом.
Эти образы вызывают улыбку. Однако все они участвовали в выражении процесса решения проблем Рене. Мне невозможно передать то ощущение реализма, которое звучало в тоне повествования пациента, когда он чувствовал себя чаинкой на дне заварочного чайника и кричал, когда его заливали кипятком!
Вера в реинкарнацию заслуживает уважения. Возможность доступа к воспоминаниям о предшествовавших жизнях не доказана. Я хочу еще раз выразить мое убеждение в том, что образы, воспроизводимые в ходе сеансов свободного сна наяву, всегда поддаются символической интерпретации и не являются доказательством возможного воспроизведения эпизода из предшествующей жизни.
2. Мозг возрастом в миллион лет, или психогенетические структуры
Среди образов, появляющихся в свободном сне наяву, некоторые символизируют универсальные ценности. К. Г. Юнг показал, что каждая личность обладает предрасположенностью к эктериоризации этих ценностей, которые он назвал архетипами и которые во все времена и где бы то ни было выражаются одними и теми же образами. Один лишь пример, касающийся архетипов отца и матери, свидетельствует о постоянстве их представления:
✔ Пять тысяч лет назад во время посвящения в египетских храмах произносилась формула, утверждающая: "Солнце – твой отец, луна – твоя мать".
✔ В более близкую нам эпоху, пять веков тому назад, алхимики пытались соединить влияние Солнца и Луны в едином творении.
✔ Несколько лет тому назад доктор Раймонд Б., чья рациональная направленность ума не способствует чувствительности к символике, начал свой пятый сеанс свободного сна наяву следующими словами: "Я вижу… елку, тень которой четко очерчена на фоне луны… и на нее как бы накладывается рисунок маски!.. на самом деле это лицо, наложенное на тень елки… это напоминает мне фотографию моей матери, которую я сделал похожим образом, двойной печатью…"
Откуда появляются эти спонтанные проявления образов, часть которых сильно отличается от тех, что присваиваются сознанием в течение жизни пациента? Возможно, что архетипы и их символическое представление в значительной части являются наследством, полученным от тысяч предшествовавших нам поколений и переданным в виде специально настроенных нейронных структур. Проявление архетипа является некоей составленной из нескольких частей композицией. Он приводится в действие неким отпечатком (от гр. arche – начало, начинать, запускать, и typos – образ, отпечаток), сформированным на основании генетически передаваемых нейронных ассоциаций и индивидуально "наряженным" за счет образов, заимствованных из зрительной памяти пациента. Интуиция К. Г. Юнга подсказала ему гипотезу о существовании коллективного бессознательного для объяснения этих представлений, чуждых сознанию Я.
Прогресс, достигнутый за последние десятилетия в области изучения нейронов, подтверждает релевантность данных предположений. Пьер Нельсон в своей работе "Логика нейронов и нервной системы" напоминает, что "приобретение наследуемых нейрональных ассоциаций осуществляется через тот же процесс, что и приобретение индивидуальных нейрональных ассоциаций". Таким образом, архетип представляется как "воспоминание" целого вида. Это отпечаток, а не образ. Отпечаток есть нечто общее, образ – это его индивидуализированное выражение. Терапевт, дающий объяснение сценарию свободного сна наяву, должен быть внимательным по отношению к наблюдаемым им образам. Часть этих образов отражает прогресс или сопротивление процессу изменения. Другая часть образов отражает:
• либо индивидуальное бессознательное (по Фрейду), состоящее главным образом из вытеснений, то есть из не переваренного сознанием, и в данном случае символы отражают симптомы,
• либо из коллективного бессознательного (по Юнгу), составленного исходными матрицами, некая кухня сюжетов сознания, и тогда символы являются составляющими его продуктами (элементами).
Вода, лань, покрывало, женщина без лица – все это символы архетипа анима.
Звезда, старик, неразборчивая книга – символы архетипа судьба.
Мудрый старец – это одно из наиболее показательных образных представлений, связанных с архетипом. Этот персонаж появляется в более чем 80 % случаев терапии свободным сном наяву. Он сопровождается своими двумя или тремя классическими атрибутами, которые пациент обычно игнорирует и которые позволяют безошибочно его идентифицировать. Наиболее обычными атрибутами являются длинная седая борода, посох или палка, свеча, книга судьбы, стадо овец или коз. Мудрый старец появляется один или два раза в течение терапии, редко более часто, и эти появления обозначают ключевые моменты процесса изменения психики. Если в сценарии сновидения этот образ появляется в сочетании со звездой или со змеей, его интерпретация должна предполагать изменение отношения к судьбе (смягчение волевого контроля над судьбой и более гармоничное приятие ее случайного характера). В других случаях этот образ является примиряющим компонентом между некоторыми двумя явлениями, до тех пор переживаемыми как антагонистические. Поскольку мудрый старец всегда является посредником, инициатором, подтверждением правильности происходящего, К. Г. Юнг говорил, что он выявляет исходный смысл в первичном хаосе.