Чазова А. А. Копинг-поведение врача и больного в процессе преодоления болезни: Дис. … докт. психол. наук. Бишкек, 1998.
Чехлатый Е. И. Совладающее поведение у больных неврозами, лиц с пре-невротическими нарушениями в социальных группах повышенного риска нервно-психических расстройств: Автореф. дис. … докт. мед. наук. СПб., 2007.
Ялтонский В. М. Копинг-поведение здоровых и больных наркоманией: Дис. … докт. мед. наук. СПб., 1995.
Aldwin C. Stress, coping and development: An integrative perspective. New York: Guilford Press, 1994.
Amirkhan J. H. A factor analytically derived measure of coping: the coping strategy indicator // J. Personal. Soc. Psychol. 1990. V. 59. P. 1066–1074.
Aspinwall L G., Taylor S. E. A stitch in time: Self-regulation and proactive coping. Psychological Bulletin. 1997. Vol. 121 (3). P. 417–436.
Christensen A. J., Benotch E. G., Wiebe J. S., Lawton W. J. Coping with treatment-related stress: effects on patient adherence in hemodialysis // J. Consult. Clin. Psychol. 1995.63. P.: 454–59.
Conway V. J., Terry D. J. Appraised controllability as an moderator of the effectiveness of different coping strategies: A test of goodness of fit hypothesis // Australian Journal of Psychology. 1994. 44. P. 1–7.
Endler N. S., Parker J. D. A. Multidimensional Assessment of coping: a critical evaluation // J. Personal. Soc. Psychol. 1990. 58. P. 844–854.
Heim E. Koping und adaptavited gibtes geeignetes oder ungeeignetes koping // Psychother., Psychosom. Med. Psychol. 1988. H. 1. P. 8–15.
Greenglass E. R. (1998). The Proactive Coping Inventory (PCI) // R. Schwarzer (Eds.), Advances in health psychology research (Vols. CD-ROM). Berlin: Free University of Berlin.
Folkman S., Lazarus R. S. Manual for Ways of Coping Questionnaire. Palo Alto, CA: Consulting Psychological Press, 1988.
Folkman S., Stein N. L. Adaptive goals processes instressful events // Stein N. L. et al. (Eds.) Memory for everyday and emotional events? 1997. P. 11 3 –137.
Frydenberg E., Lewis R. The adolescent coping scale: Practitioners manual: Australian Council for Educational Research. 1993.
Lazarus R. S. Psychological Stress and coping process. New York: McGraw-Hill. 1966. P. 29.
Lazarus R. Emotion and adaptation. New York: Oxford University Press, 1991.
Linley P. A., Joseph S. Positive change following trauma and adversity: A review // Journal of Traumatic Stress. 2004. 17. P. 11–21.
Maercker A., Zoellner T. The Janus Face of Self-Perceived Growth: Toward A Two-Component Model of Posttraumatic Growth Psychological Inquiry. 2004.
Moos R. H. Why do some people recover from alcohol dependence, whereas others continue to drink and become worse over time? // Addiction. 1994. Jan; 89 (1). P. 31–4.
Park C. L., Cohen L. H., Murch R. L. Assessment and prediction of stress-related growth // Journal of Personality. 1996. 64. P. 71–105.
Park C. L., Folkman S., Bostrom A. Appraisals of controllability and coping in caregivers and HIV+men: Testing the gooodnes-fit hypothesis // Journal of Consulting and Clinical Psychology. 2001. 69. P. 481–488.
Perrez M., Reihertts M. Behavior and cognition analysis of coping with stress by depreesed persons. A criterion – and process oriented measurement approach // W. Huber (Ed.). Progress in psychotherapy. Research. Louvain – La-Neuve: Presses Universaries. 1987. P. 115–133.
Perrez M., Reihertts M. Stress, Coping and Health: A Situation – Behavior Approach: Theory, Methods, Applications: Seattle – Toronto – Bern – Gottingen: Hogrefeand Huber Publishers, 1992.
Rook K., Dooley D., Catalano R. Age differences in workers’ efforts to cope with economic distress // The social context of coping. New York: Plenum Press, 1991. P. 79–105.
Roskies E., Lazarus R. S. Coping theory and teaching of coping skills // Davidson P. O. (Eds.). Behavioral Medicine: Changing health lifestyles. New York: Bruner / Muzd, 1980. P. 45–83.
Ryan-Wenger N. M. Development and psychometric properties of the Schoolager’s Coping Strategies Inventory, Nursing Research. 1990. Vol. 39. P. 344–349.
Schwarzer R., Knoll N. Positive coping: mastering demands and searching for meaning // Comprehensive Handbook of Psychology. Еd. AM Nezu, CM Nezu, PA Geller. New York: Wiley, 2003. Vol. 9.
Stanton A. L. et al. Coping amomg emotional approach: Problems of conceptualization and confounding // J. of Personality and Social Psychology. 1994. 66. P. 350–362.
Stone A. A., Schwartz J. E., Neale J. M., Shiffman S., Marco C. A., et al. A comparison of coping assessed by ecological momentary assessment and retrospective recall // J. Personal. Soc. Psychol. 1998. 74 (6). P. 1670–1680.
Schaefer J. A., Moos R. H. Life crises and personal growth // B. N. Carpenter (Ed.). Personal coping: Theory, research, and application. 1992. P. 149–170.
Stroebe M. S., Schut H. The dual process model of coping with bereavement: rationale and description. Death Stud. 1999. 23. P. 197–224.
Stroebe M. S., Schut H. Meaning making in the dual process model of coping with bereavement. In Meaning Reconstruction, the Experience of Loss, ed. RA Neimeyer. Washington, DC: Am. Psychol. Assoc., 2001. P. 55–73.
Tedesch, R. G., Calhoun L. G. Trauma and transformation: Growing in the aftermath of suffering. Thousand Oaks, CA: SAGE. 1995.
Tedeschi R. G., Calhoun L. G. Posttraumatic growth: Conceptual foundations and empirical evidence // Psychological Inquiry. 2004. 15. P. 1–18.
Wills T. A., Shiffman S. Coping and substance use: A conceptual structure // S. Shiffman, T. A. Wills (Eds.). Coping and Substance use. Orlando F. L. 1985. P. 3 –25.
Zakowski S. G. et al. Appraised control, coping and stress in community sample: A test of the gooodnes-fit hypothesis. 2001. 23. P. 158–165.
Zeidner M., Endler N. S. Adaptive and maladaptive coping: Handbook of Coping. New York: Wiley, 1996. P. 505–531.
Человек как субъект совладающего поведения
Т. Л. Крюкова
Совладающее с жизненными трудностями поведение человека рассматривается как сознательное и целенаправленное. Приводятся критерии принадлежности совладающего поведения субъекту. Раскрываются факторы, детерминирующие выбор человеком способов совладания, закономерности и динамика совладающего поведения. Ключевые слова: психология субъекта, совладающее поведение, критерии и факторы выбора копинг-стратегий и копинг-стилей, закономерности формирования совладания в онтогенезе, психологическая помощь в адаптации к трудным жизненным ситуациям.
Критерии совладающего поведения субъекта
Разработка психологии субъекта (индивидуального и группового) является методологическим достижением и достоянием отечественной психологии, одним из продуктивных путей к установлению единства всей психологической науки (Брушлинский, 1992, с. 11). Он заключается в признании человека активным субъектом многообразных форм произвольной человеческой активности и рассматривается как концептуальная оппозиция "постулату непосредственности", согласно которому внутренняя и внешняя активность человека напрямую детерминируется воздействиями окружающей среды или отдельными психическими функциями. Психология субъекта преодолевает ограниченность данного положения и раскрывает способность человека к самодетерминации, самоопределению, саморазвитию (С. Л. Рубинштейн, К. А. Абульханова, А. В. Брушлинский, В. В. Знаков, Е. А. Сергиенко). Принципиальная новизна психологии субъекта заключается главным образом в трех основных положениях: в значительном расширении представлений о содержании активности как фактора детерминации психики; в переходе от микросемантического к макроаналитическому методу познания психического; в целостном системном характере исследования динамического, структурного и регулятивного планов анализа психологии субъекта (Знаков, 2005).
Развивая, конкретизируя и интегрируя понятие совладающего поведения в отечественную науку, в систему современных психологических категорий в сфере психологии развития, психологии личности и социальной психологии, мы опираемся на позиции психологии субъекта. Совладающее со стрессом, трудной жизненной ситуацией поведение, или копинг, относится к малоизученным жизнетворческим дарованиям личности (Л. И. Анцыферова) или ее конструктивным силам (К. А. Абульханова), инициирующим направленную на мир и самого себя преобразующую активность человека. Оно связано с системой целеполагающих действий, прогнозированием исхода процесса, творческим порождением новых выходов и решений трудной (проблемной) ситуации.
Целью нашего исследования является идентификация совладающего поведения как поведения субъекта, раскрытие его сущности и закономерностей; обоснование собственного подхода к пониманию данного вида адаптивного поведения; выделение совокупности компонентов регуляции активности субъекта как факторов выбора способов совладания.
Термин coping (копинг) не включали в "Psychological Abstracts" Американской психологической ассоциации до 1967 г. Согласно Н. Хаан (1965), "копинг-поведение отличается от защитного поведения, которое является по определению жестким, вынужденным, искажающим действительность и неизменяющимся, в то время как копинг-поведение – это гибкое, намеренное, ориентированное на реальность и развивающееся поведение" (Haan, 1965, р. 374. Цит. по: Zeidner, Endler, 1996). Известно, что ранние исследования копинга проводились в рамках изучения защитных механизмов. До сих пор в литературе по копингу и психологической защите некоторые исследователи продолжают использование термина "копинг" в значении адаптивных защит (N. Haan, Л. И. Вассерман, Э. Г. Эйдемиллер). Выделяют пять основных задач копинга как особого адаптивного поведения: 1) минимизация негативных воздействий обстоятельств и повышение возможностей восстановления активности, деятельности; 2) терпение, приспособление или регулирование, преобразование жизненных ситуаций; 3) поддержание позитивного, положительного "образа Я", уверенности в своих силах; 4) поддержание эмоционального равновесия; 5) поддержание, сохранение достаточно тесных взаимосвязей с другими людьми (Лазарус, Фолкман, 1984).
Теоретико-эмпирическое исследование, проведенное нами (1999–2005), позволило обосновать новый взгляд на процесс социальной адаптации, важной стороной которой у здоровых людей выступает совладающее со стрессом (трудной жизненной ситуацией) поведение. Для нас наиважнейшим критерием трудности ситуации, инициирующей выбор копинг-поведения, является ее субъективное восприятие человеком. Трудные ситуации мы рассматриваем и по объективной шкале – от травматичных до ежедневных жизненных трудностей (микрострессоров) по Р. Лазарусу и К. Олдвин (1994).
Новый подход осуществлен через анализ совладающего поведения как поведения субъекта, детерминируемого рядом факторов: диспозиционным (личностным), динамическим (ситуационным), социокультурным (экологическим) и регулятивным. Поскольку механизмы совладания используются человеком сознательно и целенаправленно, мы относим совладающее поведение к факторам активности человека, называя его дескриптором субъекта и поведением субъекта (Крюкова, 2003, 2004, 2005).
Концепция копинга-совладания создается в российской психологии с 90-х лет ХХ в., ее разработчики сталкиваются с немалыми трудностями методологического и методического уровня, что является отражением реальной сложности поведения человека в стрессовой ситуации. Это отчасти объясняет междисциплинарность нашего подхода, но не отменяет изначальной принадлежности совладания к явлениям регуляции и саморегуляции поведения. Психология совладающего поведения – это самостоятельная область психологических исследований в российской научной психологии, что подтвердила представительная первая научно-практическая конференция по данной проблеме, прошедшая в Костроме в мае 2007 г.
Мы рассматриваем совладающее поведение с точки зрения личностного развития, благополучия, ресурсов, адаптации и развития человека. Нам удалось доказать, что существует особый вид социального поведения человека, поведения, обеспечивающего, либо разрушающего его здоровье и благополучие.
Совладающее поведение определяется нами как позволяющее субъекту с помощью осознанных действий способами, адекватными личностным особенностям и ситуации, справиться со стрессом или трудной жизненной ситуацией. Это сознательное поведение, направленное на активное взаимодействие с ситуацией – изменение ситуации (поддающейся контролю) или приспособление к ней (если ситуация не поддается контролю). Если субъект не владеет этим видом поведения, возможны неблагоприятные последствия для его продуктивности, здоровья и благополучия (Крюкова, 2004).
Главным отличительным признаком совладающего поведения являются его субъектные характеристики. Как справедливо отмечает Е. А. Сергиенко (2007), обращение к исследованию субъекта открывает возможность изучать поведение, деятельность как опосредованные внутренним миром человека, его субъектными выборами и предпочтениями, его активным построением модели окружающего мира. К критериям совладания как поведения субъекта мы относим, прежде всего, его осознанность (отличие данного вида поведения от реактивного и защитного поведения). Понятие выбора человеком способа действий в ситуации стресса является критериальным для специфики этого вида поведения и ключевым для понимания осознанности совладающего поведения.
К другим критериям относятся: целенаправленность; конролируемость (способствующие устранению, преобразованию или приспособлению к трудной ситуации); неразрывная связанность и направленность на трудную (стрессовую) ситуацию – адекватность ситуации, моменту времени (своевременность); регуляция уровня стресса; значимость последствий выбора данного поведения для психологического благополучия субъекта; социально-психологическая обусловленность совладания (принадлежность как индивидуальному, так и групповому субъекту); возможность обучения этому виду поведения, подготовка, "закаливание" перед жизненными трудностями.
Совладающее поведение, по нашему убеждению, не есть пассивное отражение качеств личности и особенностей жизненной ситуации, с которой столкнулся человек, но это зеркало его субъектной активности. Совладание либо задается человеком как субъектом своего поведения (по К. А. Абульхановой, личность имеет "жизненную способность удерживать себя в качестве субъекта своей жизни"), либо в случае неспособности человек превращается в пассивное существо, "плывущее по течению" (Абульханова, 2000, с. 17–18). Такие люди, оставаясь личностями, перестают быть субъектами и становятся "исполнителями", производными от своего способа поведения. К. Г. Юнг обозначил эту дихотомию ярко и метафорично. Человек, по его мнению, способен преодолеть совершенно невозможные трудности, но "терпит крах, если сверх прочих несчастий вынужден признать, что играет роль в "сказке, рассказанной идиотом"" (Юнг, 1996, с. 298).