Большое открытие маленького человека(от общего к частному или от частного к общему?)
Самый известный силлогизм гласит:
Все люди смертны
Сократ - человек
--------------------------------------------
Следовательно, Сократ смертен
Этот силлогизм кажется взрослому человеку трюизмом, не дающим никакой информации, никакой пищи для размышления (Гегель говорил о нем: "Такое умозаключение сразу же наводит скуку, как только его услышат"). Представим, однако, ситуацию, когда маленький человек, ребенок, впервые делает для себя вывод, что он смертен как и все люди. Скорее всего ребенок впервые задумывается о смерти (что это такое), когда видит смерть близкого или знакомого человека и слышит разговоры по этому поводу. Он узнает, что люди, живущие рядом с ним, могут умереть. Следующий шаг в его познании: это когда он узнает от одного или, скорее всего, нескольких людей (сверстников или старших), что все люди рано или поздно умирают, т. е. смертны. И вот он примеряет эту страшную истину к себе: если он как все (человек), то, следовательно, рано или поздно умрет. Для маленького человека это большое открытие. С этого момента он начинает размышлять о своей жизни как таковой, о том, что она не так прочна, что она имеет свои границы. И не просто размышлять, а делать дальнейшие выводы, выводить практические следствия из факта своей смертности, наконец, менять поведение. Например, он выясняет, что умирать плохо, что после смерти он превратится в прах, в ничто. Далее, он выясняет, что может умереть в любой момент, если не будет, например, осмотрительным и осторожным (при обращении с огнем, на улице, на воде и т. д. и т. п.).
В итоге указанный выше силлогизм не только приводит ребенка к важному открытию, но и в конечном счете меняет его поведение.
И так со всяким другим силлогизмом. Когда человек впервые умозаключает от общего к частному, он переживает это умозаключение как решение важной мыслительной и, в конечном счете, жизненной задачи.
Любопытную интерпретацию этого силлогизма дает Б. Рассел. Он пишет: "Мы согласимся, что, скажем, мистер Смит смертен, и мы свободно можем сказать, что знаем это, потому что мы знаем, что все люди смертны. Но в действительности мы знаем не то, что "все люди смертны", а скорее что-то вроде: "все люди, рожденные более полутораста лет назад, - смертны, и таковы же почти все люди, рожденные более ста лет назад". Таково наше основание для того, чтобы думать, что мистер Смит умрет. Но это доказательство является индукцией, а не дедукцией." (Рассел Б. История западной философии. Т. 1, Новосибирск, 1994. С. 199). Можно согласиться с тем, что некоторые люди именно так рассуждают, когда приходят к выводу о том, что они когда-то умрут. Такой индуктивный путь рассуждения возможен, но он отнюдь не исключает дедуктивного пути. Есть люди, которые любят ползать по фактам и мыслить пошагово, идти от частного к общему, а есть люди, которые любят из принимаемых на веру или условно допускаемых общих утверждений делать частные заключения. Каждому свое.
* * *
Плешивый/неплешивый В. А. Жуковский
Если человек теряет волос за волосом, то с которого волоса он становится лысым?
Диалектическая задача "Лысый"
Однажды к поэту Жуковскому на "субботу" пришел взбешенный Пушкин. Оказалось, цензор не пропускал в стихотворении "Пир Петра Великого" стихов: "Чудотворца-исполина Чернобровая жена". "Жуковский, - вспоминал Н. И. Иваницкий, - с свойственным ему детским поэтическим простодушием, сказал: "Странно, как это затрудняются цензоры! Устав им дан: ну, что подходит под какое-нибудь правило - не пропускай; тут только в том и труд: прикладывать правила и смотреть". - "Какой же ты чудак! - сказал ему И. А. Крылов. - Ну, слушай. Положим, поставили меня сторожем в этой зале и не велели пропускать в двери плешивых. Идешь ты (Жуковский плешив и зачесывает волосы с висков), я пропустил тебя. Меня отколотили палками - зачем пропустил плешивого. Я отвечаю: "Да ведь Жуковский не плешив: у него здесь (показывая на виски) есть волосы". Мне отвечают: "Здесь есть, да здесь-то (показывая на маковку) нет". Ну хорошо, думаю себе, теперь-то уж буду знать. Опять идешь ты. Я не пропустил. Меня опять отколотили палками. "За что?" - "А как ты смел не пропустить Жуковского". - "Да ведь он плешив: у него здесь (показывая на темя) нет волос". - "Здесь-то нет, да здесь-то (показывая на виски) есть". Черт возьми, думаю себе: не велели пропускать плешивых, а не сказали, на котором волоске остановиться". Жуковский так был поражен этой простой истиной, что не знал, что отвечать, и замолчал".
* * *
Крайние рационалисты и барон Мюнхгаузен
"В другой раз я собрался перескочить через болото… и провалился по горло в тину недалеко от противоположного берега. Мне суждена была неминуемая гибель, если бы не сила моих рук. Ухватившись за собственную косу, я вытащил из болота как самого себя, так и коня, которого крепко стиснул между колен."
Крайние рационалисты, абсолютизирующие разум, напоминают барона Мюнхгаузена, вытянувшего себя вместе с конем за волосы из болота. Барон (из к-ф Марка Захарова "Тот самый Мюнхгаузен"), когда стал тонуть в болоте, подумал о мыслящей голове, которая должна была спасти его. И он схватил рукой себя за волосы и вытащил из болота вместе с конем.
* * *
Можно ли не имеющее смысла наделить смыслом или бессмысленное сделать осмысленным?
В 1957 г. Хомский приводил в качестве абсолютно бессмысленной фразу "Бесцветные зеленые идеи яростно спят". Но уже в 1959 г. Р. О. Якобсон показал, что стоит поднять уровень метафоризации на один порядок выше, как эта фраза станет осмысленной. Зеленый можно понимать как незрелый; бесцветный - как неинтересный, скучный; спать - как бездействовать, не приносить никакой пользы; яростно - в высшей степени, совершенно. В результате получится нечто вполне осмысленное: "Скучные незрелые идеи не приносят совершенно никакой пользы".
* * *
Остроумный ответ Гегеля всем отрицающим общее в вещах
Критикуя номиналистов, Гегель отмечал, что они уподобляют человека своего рода плавильной печи, огню, который пожирает безразличное друг другу многообразие и сводит его к единству. В действительности же ни то, ни другое не существует как таковое, обособленно.
* * *
Эмпирики не любят общих рассуждений…
Вот как их критиковал за это тургеневский Рудин:
"Пегасов:
- Так-с, так-с. Доложу вам, по моему мнению… все эти так называемые общие рассуждения, гипотезы там, системы… извините меня, я провинциал, правду-матку режу прямо… никуда не годятся. Это все одно умствование - этим только людей морочат. Передавайте, господа, факты, и будет с вас.
- В самом деле! - возразил Рудин. - Ну а смысл фактов передавать следует?
- Общие рассуждения! - продолжал Пегасов, - смерть моя эти общие рассуждения, обозрения, заключения! Все это основано на так называемых убеждениях; всякий толкует о своих убеждениях и еще уважения к ним требует, носится с ними… Эх!
- Прекрасно! - промолвил Рудин. - Стало быть, по-вашему, убеждений нет?
- Нет и не существует.
- Это ваше убеждение?
- Да.
- Как же вы говорите, что их нет? Вот вам уже одно, на первый случай.
Все в комнате улыбнулись и переглянулись. (…)
- Мы отбились от предмета спора.
- Позвольте, хладнокровно заметил Рудин, - дело очень просто. Вы не верите в пользу общих рассуждений, вы не верите в убеждения…
- Не верю, не верю, ни во что не верю.
- Очень хорошо. Вы скептик.
- Не вижу необходимости употреблять такое ученое слово. Впрочем…
- Это слово выражает мою мысль, - продолжал Рудин. - Вы его понимаете: отчего же не употреблять его? Вы ни во что не верите… Почему же верите вы в факты?
- Как почему? вот прекрасно! Факты - дело известное, всякий знает, что такое факты… Я сужу о них по опыту, по собственному чувству.
- Да разве чувство не может обмануть вас! Чувство вам говорит, что солнце вокруг земли ходит… или, может быть, вы не согласны с Коперником? Вы и ему не верите? (…)
- Вы всё изволите шутить, - заговорил Пегасов. - Конечно, это очень оригинально, но к делу нейдет.
- В том, что я сказал до сих пор, - возразил Рудин, - к сожалению, слишком мало оригинального. Это все очень давно известно и тысячу раз было говорено. Дело не в этом…
- А в чем же? - спросил не без наглости Пегасов.
- Вот в чем, - продолжал Рудин, я признаюсь, не могу не чувствовать искреннего сожаления, когда умные люди при мне нападают…
- На системы? - Перебил Пегасов.
- Да, пожалуй, хоть на системы. Что вас пугает так это слово? Всякая система основана на знании основных законов, начал жизни…
- Да и узнать, открыть их нельзя… помилуйте!
- Позвольте. Конечно, не всякому они доступны, и человеку свойственно ошибаться. Однако, вы, вероятно, согласитесь со мною, что, например, Ньютон открыл хотя бы некоторые из этих основных законов. Он был гений, положим; но открытия гениев тем и велики, что становятся достоянием всех. Стремление к отысканию общих начал в частных явлениях есть одно из коренных свойств человеческого ума, и вся наша образованность…
- Вот вы куда-с! - перебил растянутым голосом Пегасов. - Я практический человек и во все эти метафизические тонкости не вдаюсь и не хочу вдаваться.
- Прекрасно! Это в вашей воле. Но, заметьте, что самое ваше желание быть исключительно практическим человеком есть уже своего рода система, теория…
- Образованность! говорите вы, - подхватил Пегасов, - вот еще чем удивить вздумали! Очень нужна она, эта хваленая образованность! Гроша медного не дам я за вашу образованность!
- Образованность я защищать не стану, - продолжал, помолчав немного, Рудин, - она не нуждается в моей защите. Вы ее не любите… у всякого свой вкус. Притом это завело нас слишком далеко. (…) Я хотел сказать, что все эти ваши нападения на системы, на общие рассуждения и так далее потому особенно огорчительны, что вместе с системами люди отрицают вообще знание, науку и веру в нее, стало быть, и веру в самих себя, в свои силы. А людям нужна эта вера: им нельзя жить одними впечатлениями, им грешно бояться мысли и не доверять ей. Скептицизм всегда отличался бесплодностью и бессилием…
Повторяю, если у человека нет крепкого начала, в которое он верит, нет почвы, на которой он стоит твердо, как может он отдать себе отчет в потребностях, в значении, в будущности своего народа? как может он знать, что он должен сам делать…"
И. С. Тургенев. Роман "Рудин"
* * *
Жизнь
Жизнь простирается широко, горделиво,
По ней надежда мчится во весь опор,
И воля человека в общий хор
Сливается с желаньями вселенной.
Могущества источник сокровенный
Рождается в душе. Спешишь вперед идти,
И кажется преграда на пути
Лишь камнем, чтоб на нем точить и править силы.
Эмиль Верхарн
* * *
Быть или Иметь?
Эрих Фромм – неофрейдист - попытался соединить фрейдизм с марксизмом, противопоставив "быть" и "иметь" (бытие имению). В книге "Быть или иметь" он утверждает, что для человека важнее быть, а не иметь. В марксизме частная собственность признана главным врагом человечества, а иметь, значит иметь что-то, какую-то собственность. Эта тема трактуется самым разнообразным образом не только в философских трактатах, но и в искусстве, литературе, кино.
Часто можно встретить противопоставление обладания чем-либо и жизни-существования, что последнее важнее первого. Безусловно, определенный резон в таком противопоставлении есть. Мы порой остро-глубоко переживаем обладание или необладание чем-либо. И ставим это переживание на одну доску с жизнью в целом. Фромм как раз и утверждает, что обладание менее значимо, чем сама человеческая жизнь. Это в общем-то правильное направление мысли. В самом деле, если зацикливаться на теме обладания-необладания, то можно прийти к такой ситуации, когда жизнь теряет смысл, если мы не обладаем чем-то (состоянием, любимым человеком, рукой-ногой).
С другой стороны, если человек ничем не обладает, то он как бы аннигилирует, превращается в ничто. Под обладанием здесь имеется в виду всё – знание, культура, материальные блага, общение. Такого необладания и представить трудно. Человек всегда чем-то обладает. Поэтому дилемма – "быть или иметь", с моей точки зрения, – псевдодилемма и лучше от нее отказаться.
* * *
Посеешь поступок - пожнешь привычку, посеешь привычку - пожнешь характер, посеешь характер - пожнешь судьбу
Эта поговорка - весьма древнего происхождения. Известна такая притча:
"Конфуций любовался в Люйляне водопадом; струи спадают с высоты в три тысячи жэней, пена бурлит на сорок ли. Его не могут преодолеть ни кайманы, ни рыбы, ни черепахи - морские или речные. Заметив там пловца, Конфуций подумал, что тот с горя ищет смерти, и отправил своих учеников вниз, чтобы его вытащить. Но тот через несколько сот шагов вышел из воды с распущенными волосами, запел, и стал прогуливаться у дамбы.
Конфуций последовал за ним и ему сказал:
– Я принял тебя за душу утопленника, но вгляделся: ты - человек. Дозволь задать вопрос: владеешь ли секретом, как ходить по воде?
– Нет, - ответил пловец. - У меня нет секрета. От рождения - это у меня привычка, при возмужании - характер, в зрелости - это судьба. Вместе с волной погружаюсь, вместе с пеной всплываю, следую за течением воды, не навязывая ей ничего от себя. Вот почему я и хожу по воде.
– Что означает "от рождения - это привычка, при возмужании - характер, в зрелости - судьба?" - спросил Конфуций.
– Я родился среди холмов и удовлетворен жизнью среди холмов - такова привычка; вырос на воде и удовлетворен жизнью на воде - таков характер; это происходит само по себе, и я не знаю почему - такова судьба".
------
Поговорка предупреждает: всё, что ты делаешь в жизни - имеет значение для жизни в целом. Отдельный поступок может иметь значение для формирования привычки, привычка - послужить основой для формирования характера, а характер - оказать решающее влияние на жизнь в целом.
Кроме того, поговорка указывает на то, что всё в жизни взаимосвязано: одно вытекает из другого, а другое из третьего... Одним словом, жизнь - это цепь причин и следствий. Если ты хочешь чего-то добиться в жизни, то должен выстроить эту цепь причин и следствий. Например, если хочешь быть здоровым и выносливым, бегать на длинные дистанции и непременно с комфортом, то должен следовать такому правилу: "Если хочешь бегать с комфортом пять километров - бегай десять; если хочешь бегать с комфортом десять километров - бегай двадцать; если хочешь бегать с комфортом двадцать километров - бегай марафон (42 км); если хочешь бегать с комфортом марафон- бегай сто километров."
* * *
Что есть истина?
(Христос и Пилат. Картина Н. Н. Ге)
Дух и/или Материя
Борец за идею и/или Эпикуреец
Нищий телом и/или Нищий духом
Страдание и/или Наслаждение
* * *
Платон и Аристотель
Фрагмент картины Рафаэля "Афинская школа"
Если вспомнить разграничение всех философов на материалистов и идеалистов, то можно сказать, что Аристотель фактически высказал основную мысль материализма, т. е. что дух не может существовать вне материи (в противоположность Платону, который утверждал обратное). Эта борьба двух направлений длится вот уже почти две с половиной тысячи лет: идеалисты выступают за то, что духовное – особая субстанция, существующая независимо от материального и управляющая им; а материалисты и близкие к ним философы утверждают, что идеальное - продукт особым образом организованной материи и существует лишь в связи с материальным. Платон и Аристотель как бы воплощают эту борьбу указанных направлений мысли. В известной картине Рафаэля "Афинская школа" Платон показывает на небо, а Аристотель - на землю.
* * *
Что такое свобода?
Если свободу понимать только в негативном смысле, как то, что надо ограничивать, она неизбежно сближается с прихотью-произволом.
Именно такое понимание свободы присутствует в известной французской легенде. В ней рассказывается о суде над человеком, который, размахивая руками, нечаянно разбил нос другому человеку. Обвиняемый оправдывался тем, что его никто не может лишить свободы размахивать своими собственными руками. Судебное решение по этому поводу гласило: обвиняемый виновен, так как свобода размахивать руками одного человека кончается там, где начинается нос другого человека.
Свобода каждого из нас не только ограничивается в обществе, но и допускается. Иными словами, имеет место не только взаимоограничение свободы, но и ее взаимодопущение. В этом суть правопорядка. И в этом также регулирующая роль государства. Из взаимоограничения свободы вытекают многообразныеобязанности человека; из взаимодопущения свободы вытекают не менее многообразныеправа человека.
* * *