Честное сердце
Теперь ветер дул им навстречу, и ушки Пятачка трепетали у него за спиной, как два розовых флажка. Идти было очень трудно, оттого ему показалось, что прошла просто куча времени, прежде чем он вместе с уставшими ушками ступил под защиту Леса в Сотню Акров, где ушки снова встали торчком, тревожно прислушиваясь к вою ветра в верхушках деревьев.
- А предположим, Пух, дерево упадёт и мы окажемся под ним. Тогда что?…
- А предположим, не упадёт, - сказал Пух, хорошенько подумав.
Пятачок успокоился, и скоро они уже бодро стучали и звонили в двери Совы.
А теперь самое время для… Что это за писк?
Если ты мал
И не слишком удал,
Большие дела - не твои.
Всё, что есть важного,
То - для отважного,
Тебе же того не творить.
- Пятачок? С чего это ты вдруг…
- Пух давал мне уроки песния, - пропищал Пятачок.
- Ты, наверное, хотел сказать "уроки пен…"? Ну, ладно, можно и так. Уроки песния. А ведь он может, правда?
- Ну да.
- Хорошо, я только надеюсь, что он ясно понимает, какую напасть обрушивает на ничего не подозревающий мир.
- Привет, - сказал возникший откуда-то Пух. - Пятачок уже пел тебе свою песню?
- Ну, по крайней мере, начинал… Он поёт ужасно высоко, верно? Даже в ушах звенит. В человеческом мире он стал бы известен как Непревзойдённый Контртенор.
- Крот кто?
- Я сказал что-то о кроте?
- Ты сказал, что Пятачок - крот-кто-то. А я сказал…
- Да-да. Я имел в виду, что он очень высоко поёт.
- В конце концов, - сказал Пух, - он ведь Очень Маленькое Животное.
- В самом деле, - добавил Пятачок. - Не стоит рассчитывать, что поросёнок будет петь так же, как Пух. Ведь Пух поёт как крото-бас!
- Пятачок, это не самая удачная шутка…
- Шутка? - сказал Пух. - Где?
Хм, так что я хотел сказать? А, да. Теперь обратимся к силе Тонкочувствующего, Скромного и Малого - силе, которой, в принципе, обладают все Пятачки, независимо от того, прибегают они к ней или нет. Среди всех западных и восточных учений именно даосизм уделяет наибольшее внимание этой силе, которая в даосских писаниях именуется в своих изменчивых проявлениях Ребёнком, Мистической Женщиной и Духом Долины. Знаменательно, что эти проявления являются также и персонификациями самого Дao.
А начнём мы наше исследование Тонкочувствующего, Скромного и Малого с Тонкой Чувствительности. На Западе повышенная чувствительность или восприимчивость оценивается как нечто скорее отрицательное, чем положительное ("О, ну вы уж слишком чувствительны!"). Но даже в своей оценке чувствительности как чего-то, от чего необходимо избавляться, Запад в известной степени признаёт могущество этого "слабого" качества. К примеру, как это уже достоверно установлено сегодня, отрицательные переживания, связанные с состоянием здоровья и основанные на негативных образах или представлениях и пессимистических внутренних диалогах, сами по себе могут стать причиной появления и развития болезни. Однако значительно менее широко известно, что основываясь на положительных ощущениях в отношении здоровья - "прислушиваясь" к телу, избегая разрушительных влияний, представляя себе и направляя исцеляющую энергию, визуализируя безупречное самочувствие и так далее - можно восстанавливать и поддерживать своё здоровье, как это уже установлено всё более и более возрастающим числом людей, некоторым из которых именно так удалось исцелиться от так называемых "неизлечимых" болезней.
Чувствительность и мастерство развиваются одновременно - как только в процессе изучения чего-то возрастает одно, возрастает и другое. Благодаря тренингу, практике и выступлениям опытная балерина прекрасно чувствует свои мышцы: как они вытягиваются и сжимаются, напрягаются и расслабляются. Используя эту свою внутреннюю чувствительность, она исполняет великолепные прыжки, вращения и приземления без какого-либо видимого усилия. Любой опытный спортсмен прекрасно знает, как и когда ему необходимо двигаться, как и когда необходимо бросить или поймать мяч и т. п., чтобы добиться победы. Последний из наших наставников в тайцзицюань до такой степени развил своё самоосознание, что способен немедленно ощутить, если кто-нибудь попытается подкрасться к нему сзади. По меньшей мере в своей области мастера любых таких особых умений очень чувствительны, а поэтому очень бдительны и восприимчивы. Как писал Чжуан-цзы:
Обладающие совершенной Добродетелью не горят в огне и не тонут в водах. Не тревожат их ни жара и ни холод, не вредят им и дикие животные. Не то, чтобы им всё было нипочём, но они ясно различают, где они могут спокойно отдыхать, а где будут в опасности. Бдительные в радостях и бедах, осторожные в прибытиях и убытиях - ничто не может повредить им.
Ничто - пока они не рискнут устроить чаепитье во время бури на дереве в доме у Совы…
Раздался громкий треск.
- Эй, что это?! - крикнул Пух. - Часы! С дороги, Пятачок! Я падаю на тебя!
- Спасите! - завопил Пятачок.
Пухова сторона комнаты неспешно приподнялась и его кресло зачем-то заспешило к Пятачку. Часы мягко заскользили по каминной полке, собирая по пути вазочки и кувшины, пока все вместе они не рухнули на то, что когда-то было полом, а теперь старалось выглядеть чем-то вроде стены. [Портрет] Дяди Роберта, собравшийся, видно, стать новым прикаминным ковриком и даже захвативший с собою свою часть стены, встретился с креслом Пятачка как раз в тот момент, когда Пятачок собрался его покинуть, и ненадолго всё смешалось и стало совершено невозможно припомнить даже где тут юг и где север. Опять раздался громкий треск… Гостиная Совы вздрогнула… И наступила тишина.
В общем, домик Совы, бывший в дупле поближе к небу, одним махом спустился на землю. Нормальное дело, если кто поймёт…
- Мой мёд? - отозвался Пух.
Важное слово для достижения даосской чувствительности и восприимчивости - Сотрудничество. Как писал Лао-цзы, "Умеющий ходить не оставляет следов" - мастер восприимчив (и потому почтителен) к окружающему, он сотрудничает с естественными законами, управляющими миром. Подобно хамелеону, он неотличимо сочетается с Тем, Что Есть. А достигается это состояние осознанием, наступающим при умалении самостного Эго до ничто. Как выразился Чжуан-цзы:
Тому, кто живёт не в себе, формы, раскрываясь, являют вещи такими, как они есть. Он текуч, подобно воде, сообразен, подобно зеркалу, отзывчив, подобно эху. Просветлённый, он подобен исчезающему. Что спокойное озеро, он согласуется в своих отношениях со всем окружающим и остаётся таким и при обретении, и при утрате. Он не впереди других, но, наоборот, следует за ними.
- Да, но где же мёд? - едва дождавшись паузы, спросил Пух.
- Пух, пожалуйста, не перебивай, я ещё не закончил. Посмотри в шкафу…
- В шкафу ничего нет.
- Да? Ладно, но причём тут я?
Когда-то даосский алхимик и знаток трав Коу Хунь (Ko Hung) описал одно из преимуществ неэгоистического восприятия: Удовлетворённость.
Удовлетворённый счастлив тем, что другим кажется бесполезным. Он находит себе достойное занятие в лесах и горах. Он пребывает в скромном жилье и довольствуется малым. Он не променяет своё изношенное платье на императорские одеяния, а котомку за спиной - на карету с четвёркой лошадей. Он оставляет нефрит горам, а жемчуг - морю. Он счастлив везде, где бы ни оказался, и, независимо от того, чем занят, знает, когда следует остановиться. Он не прельщается сиюминутными прелестями и не странствует опасными тропами. Для него вся тьма вещей и существ - что пыль на ветру. Он упоён своим странствием средь зелёных гор.
Для него зелёные ветви уютнее роскошных дворцов с алыми вратами, плуг в руках почётнее высоких титулов и стягов, а хладная горная вода сытнее званых обедов. Он пребывает в истинной свободе. Что по сравнению с этим могут значить для него состязания за звания и почести? Чем могут привлечь его возможные страхи и соблазны? Благодаря простоте и скромности он приобщён к Дao, а благодаря Дао - ко всему сущему. Он видит ясное в "тёмном", чистое - в "мутном", быстрое - в "медленном", полноту - в "полом". Для него умело готовящий пищу повар достоин не меньшего почёта, чем известный певец или сановитый чиновник. У него нет прибыли, чтобы её наращивать, нет и жалованья, чтобы его терять; никаких восторгов, никакой хулы. Когда он смотрит вверх, в нём нет зависти. Когда смотрит вниз, в нём нет высокомерия. Многие глядят на него, но никто не видит. Невозмутимый и независимый, он вне опасностей. Дракон, таящийся меж людьми.
Таящийся… Кажется, сейчас мы узнаем, Как-его-зовут.
В углу комнаты зашевелилась скатерть. Она свернулась в шар и прокатилась вдоль комнаты.
Потом пару раз подскочила вверх-вниз и вдруг выпустила наружу два розовых ушка.
И наконец, катнувшись ещё раз вдоль комнаты Совы, размоталась.
С новым появлением Пятачка мы переходим ко второму замечательному качеству, упомянутому нами в начале главы: к Скромности. Что даёт нам возможность привести здесь одну из наших любимейших притч Чжуан-цзы :
Ян-цзы в своей поездке по Сун остановился на ночь в придорожной гостинице. У владельца гостиницы было две наложницы - одна красивая, а другая уродливая. С дурнушкой он обращался почтительно и с любовью, а красоткой попросту пренебрегал. На следующий день Ян-цзы спросил у сына хозяина, почему это так. Тот ответил: "Красивая знает, что она красива. Дурнушка знает, что она дурнушка".
Когда Ян-цзы возвратился, он обратился к своим ученикам: "Помните об этом, ученики. Отбросьте свою гордость и обратитесь к истинной Добродетели. Если вы последуете этому, кто же вас не полюбит?"
Поскольку эта история так замечательно подводит итог нашему разговору о Скромности, мы думаем, можно сразу перейти к Малому.
- Пятачок, можешь рассказать нам что-нибудь о Малом?
- Сейчас, - ответил он. - Я тут как раз репетировал… Хм.
Как ни мечтай, куда ни стремись -
Не для тебя Великая Жизнь,
Если ты сам невысок.
Жизнь для тебя всегда высока,
Коль росту в тебе всего два вершка,
Ты Маленький Очень Зверёк.
А если бы я родился Большим
И вымахал под потолок?
Представьте, сколько бы я совершил!…
Но всё же я маленький.
Хоть и удаленький,
Но - Слишком Малый Зверёк.
- Спасибо, Пятачок. Это примерно то, что я от тебя и ожидал услышать.
Согласно распространённой на Западе точке зрения, Большое - Лучше. Крупный и грузный человек во всём превосходит маленького, большая корпорация повелевает малыми, взрослый мудрее ребенка. Даосское отношение: "Это - не так".
Действительно ли крупный и грузный человек во всём превосходит маленького? Наш уже упомянутый выше наставник по тайцзицюань - человек, маленький даже по китайским стандартам. Однажды на одной из улочек Гонконга он столкнулся с компанией вооруженных головорезов. И они проиграли. В боевых искусствах, как и в Реальной Жизни, особого внимания обычно требует не явный и крупный противник, а маленький и незаметный. Тому есть множество причин, среди которых и физические (более низко расположенный центр тяжести), и интеллектуальные (уловки и финты, наработанные тем, кто не раз оказывался Проигравшим), и эмоциональные (боец, не обременённый Тяжёлыми Мышцами и Самоуверенным Эго, способен реагировать быстрее). Крупные люди склонны проявлять леность и неторопливость, полагаясь на свои мускулы. Маленькие же люди оказываются, как правило, более энергичными, гибкими и бдительными, у них обычно прекрасно функционирует нервная система и они обладают меньшим весом, что как раз и необходимо, чтобы держать круговую оборону.
Нам так часто приходится видеть маленьких бойцов, танцующих вокруг громоздких противников, наносящих искромётные удары и легко уходящих от встречных атак, что мы смеёмся, когда нам рассказывают, что этот вот Большой Воин такой-растакой и очень опасный. Что толку от всей его массы и ошеломительных габаритов, если он не может даже ухватить вас? Чтобы проиллюстрировать эту мысль, приведём китайскую притчу "Обезьяны и Кузнечики":
Однажды давным-давно обезьяны, жившие в горах, решили переселиться пониже, где было гораздо теплее. Но спустившись в долину, они обнаружили там кузнечиков, докучавших им своим стрекотаньем. Обезьяны попробовали убедить кузнечиков уйти - сначала уговорами, а потом и угрозами. Но кузнечики, конечно, уходить и не собирались.
- Ничтожные козявки! - проревел, наконец, Вождь Обезьян. - Если не уйдёте сами, мы выживем вас отсюда! Завтра мы дадим вам Великое Сражение!
- Что ж, - согласился Вождь Кузнечиков, - если вам так этого хочется…
На следующий день обезьяны спустились в долину вооруженные тяжелыми дубинами.
- Выходите, кузнечики! - воскликнули они. - Где вы?
- Да вот же мы! - ответили кузнечики, уже начавшие скакать по своим противникам.
Шмяк, шмяк, шмяк - в дело пошли дубины, которыми обезьяны принялись обрабатывать друг друга, ведь кузнечики для дубин оказались слишком проворными. А Вождя Обезьян тут просто передёрнуло от отвращения: Вождь Кузнечиков приземлился ему прямо на нос.
- Я проучу его, о Повелитель! - воскликнула обезьяна, оказавшаяся рядом.
И она нанесла своей дубиной свирепый удар, не попав по кузнечику, который тут же отпрыгнул подальше, но зато глубоко вминая между глаз нос Обезьяньему Вождю. Так и пошло: нос за носом, у одной обезьяны за другой… В конце концов изувеченные обезьяны, пошатываясь, побрели прочь, и в долине опять воцарился мир.
С тех пор обезьяны избегают долин, а носы у них так и остались вдавленными.
Во-вторых, действительно ли огромная корпорация надёжнее маленькой компании? Эта древняя мастодонтская точка зрения в конечном счёте не слишком помогла когда-то динозаврам, и, видимо, не слишком хороша она и для нынешнего бизнеса.
Когда-то динозавры, как рассказывают нам в школе, были наиболее совершенными существами на этой планете. Однако географические и климатические изменения привели к вымиранию этих действительно могучих животных: они не умели Приспосабливаться и не были готовы конкурировать с малыми, более лёгкими и живучими существами, занявшими их место. Дальние потомки этих существ живы и сегодня: это, как рассказывают нам ученые, обычные птички - маленькие, подвижные и быстро приспосабливающиеся.
В течение недавнего времени большими компаниями скупались малые фирмы, но лишь для того, чтобы быть купленными, в свою очередь, гигантскими корпорациями, которых позднее скупили межнациональные конгломераты. Чем крупнее и чем более зависимыми друг от друга становятся они в процессе, тем более уязвимыми оказываются в результате. Худшим из врагов любого гиганта обычно оказываются его собственные размеры. И, как показывают недавние события, требуется вовсе не так уж много усилий, чтобы ввергнуть большую компанию в серьёзные неприятности. И чем более громоздкой оказывается компания, тем тяжелее будет её падение. Возможно, в течение какого-то времени Выживание Крупнейших было условием делового процветания. Но на смену ему приходит Успех Малых. В поисках новых продуктивных подходов нынешние творчески мыслящие бизнесмены изучают тактику и кодексы самураев. Они могли бы добиться большего успеха, думаем мы, читая в "Даодэцзине": "Мягкое слабое одолевает твёрдого сильного" или "Могучее, крупное - принижается; нежное, слабое - возвышается". Просто мысли.
В углу позади стола послышалось шуршание, и вскоре к ним опять присоединилась Сова.
- Так, Пятачок, - сказала Сова, глядя с некоторым неудовольствием. - А где Пух?
- Так сразу и не скажешь, - отозвался Пух.
И, наконец, последнее по поводу "Большое - Лучше": действительно ли взрослый мудрее ребёнка? На индивидуальном уровне, конечно, всё зависит от того, какой именно взрослый и какой ребёнок. Но для даоса, в общем случае, мудрость присуща именно ребенку. Дети рождаются мудрыми; большинство взрослых мудрость эту, или многое из неё, утрачивает. А те, кто не утрачивает, так или иначе подобны детям. Неужто это Простое Совпадение, что китайский суффикс цзы, который принято понимать и переводить как "мастер, учитель", буквально означает ребёнок, младенец? Как писал конфуцианский, но, как это ни странно, и даосский философ Мэн-цзы, "Великий человек сохраняет в себе ум ребенка". И, как показывает следующая история из Чжуан-цзы, великий человек ещё и уважает ум ребенка:
Сопровождаемый шестью из своих мудрейших мужей, Жёлтый Император направлялся к горе Чу Цзу (Chu-T'zu), чтобы побеседовать с мистиком Да Куаем. В окрестностях города Сян Чэн процессия сбилась с пути. Проблуждав некоторое времени, они наткнулись на мальчика, пасшего лошадей.
- Не знаешь ли ты, как найти путь к горе Чу Цзу? - спросили они его.
- Знаю, - ответил мальчик.
- В таком случае, - сказали они, - может быть, ты знаешь и как нам отыскать пещеру отшельника Да Куая?
- Да, - ответил мальчик, - я могу сообщить вам и это.
- Что за дивный ребёнок! - сказал император спутникам. - Он знает так много… Позвольте мне испытать его.
Император вышел из экипажа и подозвал мальчика к себе.
- Скажи-ка мне, - сказал Жёлтый Император. - Если бы ты был ответственным за всю Поднебесную, что бы ты мог сказать по поводу управления ею?
- Я разбираюсь только в том, как пасти лошадей, - ответил мальчик. - Сильно ли отличается от этого управление Поднебесной?
Не удовлетворившись таким ответом, император спросил его снова:
- Я понимаю, что управлять Поднебесной - не твоё дело. И всё же я хотел бы знать, не приходили ли тебе какие-либо мысли по этому поводу?
Мальчик не отвечал. Император спросил его еще раз. В ответ мальчик опять повторил свой вопрос:
- Сильно ли отличается управление Поднебесной от ухода за лошадьми?
- Расскажи мне об уходе за лошадьми, - сказал Жёлтый Император, - и я отвечу тебе.
- При уходе за лошадьми, - сказал мальчик, - необходимо удостовериться, что ничто им не навредит. Поступая так, мы удаляем в самих себе всё, что могло бы повредить лошадям. Управление Поднебесной сильно отличается от этого?
Жёлтый Император дважды поклонился до земли и воскликнул: "Небесный Наставник!".
- А он был в горшочке с крышкой? - спросил Пух.
- Кто в горшочке? Пух, ты о чём?
- Мёд…
- Какой мёд?
- Мёд, о котором ты недоговорил: "Если кто мой мёд…". Это ты сказал.
- Ах, "Если кто ПОЙ-МЁТ"! Ты просто ослышался.
- Ох, твой мёд ещё и поёт?
- Слушай, Пух, у тебя когда-нибудь бывает, чтобы ты совсем-совсем не думал о желудке?
- Я очень редко думаю о желудке, - сказал Пух.
- Да? Я рад это слышать.
- Я думаю в основном о еде.
- М-да! - сказала Сова. - Хорошенькие дела!
- Пух, надо, наверное, что-то делать? Может что-нибудь придумаешь? - попросил Пятачок.
- Ну, я только что подумал кое о чём, - сказал Пух. - Так, об одном пустяке.
И он запел: