Под действием ЛСД картина часто приобретает иной характер. Мы уже видели, что мощный энергетический импульс, полученный точкой сборки от внешнего химического агента, вынуждает ее стремительно двигаться к центру "кокона". Поскольку функция точки сборки - собирать сенсорные импульсы от окружающих ее эманаций, она естественным образом стремится к тем областям, где плотность эманаций выше, а значит, сборка будет осуществляться легче. Итак, точка сборки начинает стремительно двигаться вниз. Естественным результатом данного процесса будет ее выход за пределы энергетического тела через нижнее отверстие стержневого канала. Этот процесс носит действительно впечатляющий, почти взрывоподобный характер, поскольку перцептивному центру приходится преодолевать мощный поток плотных эманаций, постоянно питающих "корень" ЭТ от внешнего поля Земли. Гроф описывает это событие как переживание "смерти и возрождения". В некотором смысле так оно и есть. Отрыв точки сборки от поля родительского кокона, как правило, случается с людьми только в момент их смерти, а открывающаяся при этом возможность и дальше воспринимать и осознавать неизбежно интерпретируется как возрождение, Воскресение.
Вот как описывает этот процесс С.Гроф: "Страдание и мука достигают высшей точки в ощущении полного уничтожения на всех уровнях: физическом, эмоциональном, интеллектуальном, моральном и трансцендентальном. Обычно такое состояние обозначают как "смерть эго". Судя по всему, оно включает в себя мгновенное разрушение всех предшествующих переживанию установок личности. Само переживание полнейшего уничтожения часто сопровождается видениями слепящего белого или золотого света, а также чувством освобождения от гнета и ощущением разлитости. Мир воспринимается как нечто невыразимо прекрасное и сияющее".
Как показывают исследования кастанедовских и иных оккультных практик, "смерть эго" далеко не всегда сопровождает выход точки сборки за пределы "кокона". Здесь мы как раз имеем дело со спецификой реагирования неподготовленных испытуемых на действие ЛСД. Насильственный характер выхода перцептивного центра порождает интенсивный эффект "уничтожения эго" - процесса, который при нормальной практике должен в значительной мере завершиться к тому моменту, когда сам "выход из тела" станет возможным. Практика безупречности и перепросмотра собственной жизни приводит к дезавтоматизации многих механизмов эго, являясь одновременно необходимым условием для свободного движения точки сборки. Достаточно вспомнить, с какими трудностями сталкивались ученики-маги, пытаясь пройти сквозь созданную Сильвио Мануэлем "щель между мирами". Невыносимая тяжесть и давление, которые описывает Кастанеда, очень схожи с ощущениями, возникающими при ситуации "выхода" на ЛСД-сеансах.
Следующий важный момент - это видение белого или золотого света. Как показывает опыт многих практикующих, в том числе и мой собственный, эти эпизоды характерны для резкого выхода точки сборки за пределы энергетического тела. Огромное количество неидентифицируемых эманаций обрушивается на обнаженный перцептивный центр, что и порождает видение яркого и всеохватывающего света. Нечто подобное имеет место в первые секунды "видения": новая интерпретационная схема еще не включена тоналем, а потоки никогда ранее не воспринимавшихся эманаций уже пронизывают ставшую доступной им точку сборки. И в том и в другом случае есть возможность перейти в принципиально новый режим перцепции и стать "видящим". Главное: отступиться от привычных схем восприятия и позволить телу самостоятельно, без участия разума, найти некий порядок в обрушившейся путанице световых волокон. Как правило, это удается в результате упорной и многолетней практики.
Перед тем, как обратиться к рассмотрению трансперсональных психоделических переживаний, хочу еще раз напомнить: значительная часть эпизодов в ЛСД-сеансах действительно подталкивает к мысли, будто все сводится к повторному перепроживанию различных стадий родового процесса. Многие испытуемые имели видения раннего детства, затем - периода младенчества и, наконец, регрессировали до внутриутробного состояния, чтобы вновь родиться, и переживали эти картины настолько отчетливо, что трудно усомниться в их подлинном значении. В таких случаях, видимо, следует говорить о последовательном возвращении точки сборки к исходному пункту своего формирования, а данный процесс - именовать психоделической имитацией техники перепросмотра, что, разумеется, не умаляет ее психотерапевтической ценности.
Общей чертой своеобразной группы переживаний, которые Гроф называет трансперсональными, является ощущение индивида, что его сознание расширилось за пределы обычных рамок это и превзошло ограничения, налагаемые временем и пространством. В обычном состоянии сознания люди видят себя существующими в пределах физического тела (образ тела), и принятие ими окружающего мира ограничено физически зафиксированным диапазоном органов восприятия. Внутреннее восприятие (интероцепция) и восприятие внешнего (экстероцепция) заключены в обычные пространственно-временные рамки. То же касается и восприятия времени: при нормальных обстоятельствах люди четко осознают ситуацию настоящего момента именно как настоящее и способны вспоминать прошлое, а также воображать будущее, ясно различая временные модусы в своем сознании. При трансперсональных переживаниях все ограничения пространственно-временного характера становятся довольно зыбкими. Нередко размываются и те границы, которые накладывает сознание на самое себя, - в таких случаях самоощущение может распространяться на других людей, на различные живые существа и их совокупности, на определенные области внешнего мира. Иногда люди переживают полную потерю своей личности и испытывают глубинную идентификацию с сознанием другого лица, животного или даже неодушевленного предмета.
В свете рассмотрения кастанедовской парадигмы очень важно следующее замечание С.Грофа: "В сравнительно многочисленной группе трансперсональных переживаний сознание, видимо, способно затрагивать элементы, полностью чуждые привычной личности, которые не могут рассматриваться просто как производные от переживаний в трехмерном мире".
Речь идет о действительно странном опыте - его невозможно воспроизвести, невозможно описать, но всякий, кто по-настоящему испытал на себе действие больших психоделиков, согласится, что такие переживания невозможно сложить (пусть даже самым причудливым образом) из элементов привычного восприятия. Перцептивный центр, получивший значительный энергетический импульс от химического агента, не только сдвигается из привычной позиции, но и получает возможность фиксироваться в самых необычных местах, собирая, таким образом, пучки внешних эманаций, ни в каких других состояниях недоступные.
Почему это становится возможным именно под влиянием больших психоделиков? Следует вспомнить, что фиксация точки сборки в измененных позициях возможна лишь с помощью сосредоточенного внимания и хорошо функционирующих механизмов памяти. Внимание находит элемент восприятия, который можно включить в идентификационную схему тоналя, а память постоянно возвращает внимание к активизированным областям опыта, через которые производится узнавание воспринимаемого и ориентация в новом сенсорном поле.
Обычные алкалоиды, как правило, сдвигают точку сборки, но при этом серьезно нарушают работу внимания и памяти. Именно поэтому движение точки сборки в результате интоксикации делается практически безостановочным, пока она не выйдет за пределы "человеческой полосы", где упорядоченное восприятие просто невозможно. В ряде случаев, когда внимание и память повреждены не слишком серьезно, точка сборки все же способна фиксироваться на самых ярких и устойчивых сенсорных сигналах, поступающих в измененной позиции. Тогда мы имеем дело с любопытными эпизодами ярких видений, "выходов из тела", астральных странствий и т. п. Однако большинство необычных сочетаний внешних эманаций дают сенсорное поле, столь чуждое по своим характеристикам имеющемуся у нас опыту, что внимание, нетренированное и к тому же ослабленное под действием алкалоида, не в состоянии ухватить ничто из его содержания. В результате точка сборки беспрепятственно скользит по "кокону", ничего не собирая, а значит, и не трансформируя.
Конечно, большие галлюциногены также вредят работе внимания и памяти, хотя и в несравненно меньших масштабах, чем иные алкалоиды. Принимая псилоцибин, мескалин или ЛСД, вы не станете магом - для осуществления магических воздействий и включения реальных трансформационных процессов вам понадобится вся сила вашего внимания, предельная концентрация сознания и памяти, а это исключает какое-либо химическое воздействие. Однако эти вещества дают возможность просто познакомиться с иными режимами восприятия, причем многие из этих режимов относятся к наиболее труднодоступным в процессе практики. Шаманы, использующие в своей магии "растения силы", сдвигают с их помощью свою точку сборки в некое экзотическое положение и закрепляют там свое восприятие до тех пор, пока не смогут попадать в него без растений. Надо отметить, что далеко немногим поклонникам "растений силы" это удается. Чаще всего шаман обречен всю жизнь пользоваться тем или иным алкалоидом и зависеть от него.
Психоактивные триптамины и ряд близких им по действию веществ открывают бесконечные просторы для удовлетворения естественного человеческого любопытства. Избыток энергии и довольно сносная работа внимания позволяют фиксировать точку сборки практически где угодно на ее траектории. Необычный опыт, получаемый таким путем, часто заставляет пересмотреть наше отношение к феномену сознания вообще. Так, некоторые позиции точки сборки, очевидно, соответствуют особенностям энергоструктуры клетки или эмбриона. Так, многие испытуемые под действием ЛСД описывали яркие эпизоды, воспринятые на клеточном уровне сознания, видимо, отражавшие их существование в форме спермы и яйцеклетки в момент зачатия. Когда подобная регрессия уходила еще дальше, индивид испытывал уверенность, что переживает воспоминания собственных предков или даже опускается до уровня расового бессознательного. Иногда испытуемые описывали переживания, в ходе которых они идентифицировали себя с различными животными в эволюционной родословной либо четко ощущали, что переживают воспоминания о существовании в предыдущем воплощении.
Таким образом, бесконечное многообразие энергетических нитей, сплетающихся в клубок внутри нас и несущих информацию о вселенной, способно давать сочетания, где фигурирует опыт другого осознания - неважно, сознания клетки или другого живого существа. В любом случае это наводит на мысль, что сознание - феномен, присущий отнюдь не только человеку, и даже не только живой материи. Известно, что под действием больших психоделиков испытуемые порой отождествляют себя с неорганическими структурами - кристаллами, минералами, различными соединениями даже на молекулярном уровне. Очень важно отметить, что перцептивный аппарат человека способен проявлять подобную гибкость и адаптировать принципиально чуждые сенсорные поля. Мы полагаем, что этот факт служит косвенным доказательством неограниченных возможностей человеческого восприятия - все, относящееся к миру тоналя, может быть воспринято и узнано, даже если объект находится за пределами досягаемости для известных органов чувств.
Наиболее ярким и впечатляющим свидетельством возможности восприятия при фиксации точки сборки вне энергетического тела являются трансперсональные переживания, включающие в себя преодоление времени и пространства: феномены сверхчувственного восприятия, выход из тела, телепатия, ясновидение и яснослышание, а также путешествия в пространстве и во времени. Это, пожалуй, единственный тип переживаний, который, в случае успешной верификации, предоставляет обычному сознанию доказательства реальности перемещений перцептивного центра. Тренированное внимание может воспользоваться эффектами больших психоделиков и получить достоверную информацию, недоступную в обычном режиме восприятия.
Многочисленные и интенсивные сдвиги точки сборки, которые регулярно происходят под действием ЛСД и других больших психоделиков, довольно быстро разрушают некоторые фундаментальные идеи тоналя. Исследователи отмечают, что испытуемые через какое-то время начинают терять представление о границах между ними и остальным миром. Образ тела размывается, становится неопределенным и, скорее, умозрительным; явления внешнего мира превращаются в нечто, лишенное определенной формы и отдельности, вечно перетекающее во что-то другое. Все представляется частью единого поля космической энергии, границы собственного существа воспринимаются как идентичные границам самого существования.
Собственно говоря, речь идет лишь об очищении восприятия от обусловленностей, налагаемых описанием мира. Мы начинаем видеть то, что является предметом умозрительных философских дискуссий, - само Бытие. Время от времени любой, кто принимает большие психоделики, начинает испытывать кратковременные всплески видения (seeing) - вспышки белого или золотистого света, множество ярких светящихся точек, возникающих на месте созерцаемого объекта, и т. п. Энергетическая ткань бытия в эти моменты становится доступной восприятию, и это сопровождается удивительным ощущением "исчезновения границ". Это чувство ближе по характеру к кинестетическим сигналам, а не к визуальным - дело в том, что видение не связано с органами зрения, а проецируется на все энергетическое тело. Основной объем сенсорного потока, возникающего в моменты видения, человеческий тональ не в состоянии интерпретировать вообще. С одной стороны, мы имеем дело с очень высокой информационной плотностью, с другой - сигналы отличаются неопределенностью и нечеткой локализованностью. Именно поэтому интерпретация части информации происходит через визуальное моделирование, а основной, неопределенный сенсорный поток переживается кинестетически.
Иными словами, всякий раз, когда испытуемый входит в состояние видения, он ощущает, что его телесная форма расширяется, становится проницаемой, его "просвет" на уровне пупка оказывается связанным ощутимыми нитями с множеством внешних объектов. Опытный маг может использовать любой из больших психоделиков для того, чтобы войти в состояние видения. В этот момент обычное галлюцинирование прекращается, и внимание полностью погружается в восприятие энергетических структур - достижение, совершенно невозможное для обычного любителя галлюциногенов.
Очень важно правильно понять, какую роль психоделики играют в практике психоэнергетической трансформации, применяемой толтекскими магами. Как правило, это инструмент ускоренного снятия фиксации точки сборки, а также магическое вспомогательное орудие для попадания во вполне определенные позиции восприятия (включая видение) - позиции, в которые очень трудно попасть без применения психоделиков. Никакие химические агенты не могут являться постоянным спутником мага. Во-первых, они не позволяют полноценно контролировать энергообменные процессы (что и является сущностью любой магии), во-вторых, они делают мага зависимым от самого потребляемого им вещества.
Тем не менее прием больших психоделиков предоставляет практикующему новую эмоциональную гамму, доступную обычно лишь тем, кто долго и упорно практикует безупречность, сталкинг и сновидение. Слегка сдвинутое положение точки сборки становится фоновым состоянием - исчезает страх смерти, ослабевает чувство собственной важности и чувство жалости к себе. Мир также начинает восприниматься иначе. Отношения между явлениями, считающиеся тривиальными, и теми, что рассматриваются как жизненно важные, резко меняются. Люди обнаруживают смысл и красоту в предметах повседневного окружения. Граница между чудесным и банальным исчезает.
С.Гроф, основываясь на своих наблюдениях за результатами ЛСД-терапии, пишет: "Ценности, к которым ранее человек стремился с ярко выраженной настойчивостью, затрачивая на их достижение массу сил и энергии, представляются теперь неважными. Избыточное стремление к власти, положению, материальным приобретениям начинает казаться ребячеством и признаком духовной слепоты. Самая глубокая мудрость обнаруживается в житейской простоте. Уменьшение нереальных амбиций зачастую сопровождается возросшей способностью к смирению".
Новое, незафиксированное положение точки сборки вызывает широкий спектр перцептивных и эмоциональных изменений, во всех своих существенных чертах повторяя переживания, генерируемые в результате практики пути воина, который описал в своих книгах Кастанеда. С одной стороны, это обострение восприятия, повышение его яркости, с другой - стабильная отстраненность по отношению к воспринимаемому. И тот и другой эффект зафиксированы как постоянные. Следует еще раз процитировать С.Грофа: "Некоторые говорят, что переживание как бы сняло с их чувств тонкую пленку, мешавшую полноценно осознавать реальность. Образы, воспринимаемые органами чувств в этом состоянии, - свежие и яркие, почти ошеломляющие, люди чувствуют, что до переживания возрождения они никогда по-настоящему не воспринимали цвета, не чувствовали все разнообразие запахов и ароматов, не ощущали тысячи оттенков вкуса в пище, вообще не знали потенциальных возможностей восприятия, скрытых в их теле".
Что касается специфической отстраненности, о которой пишет Кастанеда, когда рассказывает про "место без жалости", то и это переживание является постоянным феноменом при ЛСД-терапии. Люди, прошедшие ряд психоделических сеансов, в результате чего их точка сборки покинула обычную позицию и немного погрузилась в энергетические слои "кокона", спонтанно входят в психоэмоциональное состояние сталкинга. Как пишет Гроф, "они способны воспринимать форму как пустоту и пустоту как форму и в состоянии наблюдать развертывание личных судеб с глубокой вовлеченностью и одновременно с полнейшим философским и духовным бесстрастием. Такое отношение к событиям в мире феноменов сравнивалось лицами, принимавшими ЛСД, с присутствием на необычном спектакле или с просмотром фильма. Этот подход дает человеку возможность полноценно участвовать во всех эмпирических особенностях жизненной драмы с ее бесчисленными нюансами. Однако когда эмоциональное воздействие ситуации становится непреодолимым, есть возможность перейти на точку зрения "как бы" - к высокой степени абстрагирования, при котором последовательность и содержание событий не являются окончательно реальными". Психоэмоциональные состояния подобного рода слишком напоминают модель реагирования, специально культивируемую при практике безупречности, контролируемой глупости или сталкинга.
Таким образом, весь спектр переживаний, наблюдаемый при воздействии больших психоделиков, обнаруживает явные и недвусмысленные параллели с описаниями, предоставленными Карлосом Кастанедой. Если мы к тому же обратим внимание на обилие экстрасенсорных явлений, наблюдаемых в психоделическом трансе, то невольно придем к выводу, что именно концепция точки сборки как нельзя лучше разъясняет многоплановый и неопределенный мир измененных состояний сознания, вызванных этими специфическими препаратами.