Судьба обоих царств сложилась по-разному. Исключительная устойчивость династии Давида в Иудее гарантировала беспрепятственную преемственность власти и предохраняла страну от кровавых междоусобиц. Этому содействовал целый ряд факторов: ореол, которым было окружено имя царя Давида, тесная связь царствующего дома с Храмом и, наконец, тот факт, что Иудея в основном состояла из одного большого племени и его крупного надела.
Израильское же царство находилось в состоянии постоянных волнений. Его раздирала вечная вражда между племенами. Каждый удачливый полководец становился угрозой прочности трона. За два века существования северного царства там сменилось девятнадцать правителей (вдвое больше, чем на юге). Многие царствовали всего один или два года, некоторые – несколько месяцев, а один – только семь дней. По крайней мере, половина этих царей умерла насильственной смертью, чаще всего от рук преемников. В редких случаях правителю наследовал его сын. Лишь две династии продержались несколько поколений.
Видя тяготение своего народа к Храму в Иерусалиме, израильские цари стали относиться к этому с подозрением, опасаясь, как бы религиозные устремления не превратились в политические. Чтобы избежать такого развития событий, они возвели на своей территории новые святилища, поставив в них позолоченные фигуры быков, заменивших херувимов в Иерусалимском храме. Тем самым, как повествует Библия, твердость монотеистической веры была нарушена, а впоследствии многие израильские цари уклонялись в язычество, отказываясь от веры предков и даже потворствуя человеческим жертвоприношениям (в царствование Ахава).
В конце концов, по словам Библии, "прогневался Господь сильно на Израильтян, и отверг их от лица Своего. Не осталось никого, кроме дома Иудина" (4 Царств, 17:18). В 721 году до и. э. ассирийский царь Саргон разрушил Самарию до основания. Большая часть населения страны была уведена в плен в глубь ассирийской империи, а на их место были приведены переселенцы из других районов Ассирии. Эти переселенцы постепенно смешались с остатками местного населения и частично приняли их традиции. Так возник новый народ – самаритяне или самаряне. Родственные своим иудейским соседям по крови и культуре, они имели свои собственные интересы и потому духовно и политически отличались от евреев.
Иудейское царство просуществовало гораздо дольше, чем Израильское. Именно ему было суждено продолжить религиозную и культурную традицию еврейского народа. Однако и тут среди царей были свои отступники от веры. Впрочем, незадолго до окончательного падения Иудейского царства на престол вступил Озия (ок. 730 – ок. 722 г. до н. э.), который попытался восстановить истинную религию. Под его руководством Храм в Иерусалиме был отремонтирован и очищен от языческих украшений, нарушавших строгость ритуала, а Пасха стала праздноваться с невиданным патриотическим подъемом. Во время очищения Храма в нем была найдена Книга Завета. Чтение этой книги (скорее всего, это было Второзаконие) побудило царя созвать народное собрание, на котором был провозглашен союз между народом и Богом, т. е. вновь подтвержден древний завет.
Дальновидный Озия также попытался установить политические связи с Вавилонской империей. Однако его преемники, которые, согласно Библии, вновь уклонились в идолопоклонство и предпочли заключить военный союз с Египтом и Ассирией, выступили против Вавилона. В результате в 586 году до и. э. после двух лет тяжелой, мучительной осады Иерусалим пал. Город был разграблен, главные здания сожжены, укрепления полностью уничтожены, Храм разрушен и ковчег завета исчез без следа. Большая часть населения была уведена в плен в Вавилон. Лишь небольшая часть сельских жителей осталась в разрушенной стране.
Согласно Библии, вавилонское пленение стало карой за слабость богоизбранного народа, который, в очередной раз впав в идолопоклонство, уклонился от своей миссии – быть светом для остальных народов, и тем нарушил завет с Богом. Но кара эта вместе с тем была и горьким лекарством, служившим для вразумления заблудших, но все же не окончательно погибших чад Божиих. Перенеся тяготы плена вдали от обетованной земли и ее поруганных святынь, иудеи раскаялись и обратились к Богу. В изгнании среди них появились пророки – прежде всего, Иезекииль, – призывавшие народ сберечь веру отцов. Они помогли переселенцам сохранить национальное и религиозное единство. Преданность иудеев единому Богу, пройдя сквозь тяжкие испытания, не только не исчезла, но, наоборот, чрезвычайно окрепла.
Вавилонская империя пала так же неожиданно, как и возникла. В 538 году до н. э. персидский царь Кир разрушил ее, и евреи получили возможность вернуться на родину. Уведенные в плен евреи принадлежали к различным коленам-племенам. Однако в изгнании все сплотились вокруг племени Иуды и по возвращении селились вперемешку. Прежние племенные различия теперь стерлись. Постепенно все население стало называться людьми Иуды, или иудеями.
Из плена они возвращались медленно, отдельными партиями в течение многих лет. Но уже в 5 38 году первая группа вернувшихся собралась в Иерусалиме, чтобы восстановить богослужение в Храме. Они расчистили центр храмового двора и установили там временный алтарь. Сразу же началась и подготовка к полному восстановлению Храма. Как повествуют книги Ездры и Неемии, она шла с переменным успехом, но в конце концов весной 515 года до н. э. Храм был вновь отстроен и освящен.
С этого момента началась последняя эпоха ветхозаветной истории – эпоха Второго Храма. Жизнь в столице восстанавливалась медленно и постепенно. Переломным этапом стал 458 год до н. э., когда в Иерусалим приехала новая группа иммигрантов во главе с Ездрой, человеком, который был священником и занимал высокий пост при персидском дворе. С помощью прибывшего несколько позже царского наместника Неемии Ездра осуществил свои религиозные реформы. Иудеи на совете старейшин, или Синедрионе, вновь подтвердили завет с Богом, и соблюдение Моисеева закона отныне стало обязательным.
С язычеством теперь было покончено навсегда, и в народе постепенно началось религиозно-нравственное возрождение, отмеченное усилившимся патриотизмом и ожиданием прихода Мессии-Избавителя, который исполнит великие обещания, данные отцам. Этот настрой не сумели поколебать ни греческое владычество периода эллинизма, ни последовавшее за ним римское завоевание.
Чтобы соблюдать закон Моисея, нужно было его знать. А поскольку евреи говорили теперь уже на арамейском языке, то изучение и изъяснение Писания стало делом особо просвещенных людей, владевших ивритом. Их стали называть книжниками. Вскоре после возвращения из плена деятельность пророков прекратилась, и благодаря этому Писание стало играть еще большую роль. Тору теперь читали и изъясняли не только в Храме, но и в каждом городе и деревне в местной синагоге. Уважение, с которым прежде относились только к священникам, теперь оказывали всякому, кто мог толковать Писание. В стране появились и религиозные партии – фарисеи, саддукеи и ессеи. Но об этом мы поговорим позже, когда обратимся к Новому Завету.
Пророки. Илия, Амос и Осия
Сегодня мы обращаемся к пророческим книгам Ветхого Завета и посвятим им три лекции, поскольку это очень важная и вместе с тем, может быть, и самая трудная для понимания часть Библии.
Хотя закон Моисея обязывал священников учить народ благочестию, в древности на практике это предписание далеко не всегда выполнялось. Многие священники больше занимались принесением жертв в Храме, исполнением треб, как сказали бы мы теперь, и на наставление народа у них не хватало времени, а иногда и желания. Политеизм (идолопоклонство соседних народов) легко перенимался евреями и приводил их к отступлению от чистоты веры в единого Бога-Яхве. Еврейские цари и правители, как мы помним из анализа исторических книг, тоже часто подавали дурной пример. И, вот, как рассказывает Библия, чтобы наставить народ в истинной вере, Бог посылал ему Своих пророков. Совершенно очевидно, что пророки имели огромное влияние на веру народа и нередко спасали евреев от духовной катастрофы. В то время как священство передавалось по наследству, к пророческому служению люди призывались Богом индивидуально. Главной задачей пророков было указать народу на его нравственные и религиозные нарушения и восстановить благочестие. Уча, пророки нередко предсказывали будущее.
Слово "пророк" означает "говорящий", "вещающий". Между библеистами нет согласия, является ли эта форма активной или пассивной. Иными словами, является ли пророк тем, кто возвещает или призывает, или тем, кто сам призван, чтобы стать вестником Бога. Думается, что оба значения в равной мере важны для понимания миссии пророков.
Древние евреи также называли пророков "видящий" и "прозорливец". Нужно сказать, что дар предвидения, которым, несомненно, обладали пророки, не имел самодовлеющего значения. Для народа он прежде всего служил подтверждением того, что они действительно посланы Богом.
Однако сами эти слова (видящий и прозорливец) как будто бы указывают на сходство пророков с языческими прорицателями или оракулами. Но сходство это только сугубо внешнее. Конечно, и пророки, тоже порой впадая в экстаз, возвещали то, что им открывалось в видениях. Однако языческие прорицания были откровениями частного порядка, касающимися жизни отдельных людей или поворотов в судьбе отдельных государств, а сами слова прорицателей представляли собой независимые друг от друга изречения, часто весьма двусмысленные, поддающиеся противоположным толкованиям, как у дельфийского оракула.
Среди пророков в Древнем Израиле тоже были тайновидцы, утверждавшие, что видят реальность, незримую для простых смертных. Но это была реальность совсем иного рода. Ведь пророки считались людьми, особо избранными Богом и посланными возвестить Его волю. Образ Бога, владевшего ими, вырисовывался из их откровений с необычайной ясностью и величием, каких не было нигде в литературе. В то же время и общая направленность, которую пророки усматривали в движении событий, приобретала в их видениях такой размах, который тоже не имел себе равных. Их пророчества охватывали не только историю евреев, но и судьбы всего мира, а начиная с пророка Иезекииля и простирались до конца дней, до последнего момента истории мира, а настоящее, частные жизни людей и те или иные события в судьбе своего народа они соизмеряли с этой конечной целью истории.
Первым пророком и образцом для всех остальных, появившихся после, был сам Моисей. Как мы помним, Бог призвал его на служение; Моисея посещали видения. Он в страхе противился своему призванию, но на него снизошел Дух Яхве, и он открыл народу слово Бога. Все это характерные черты подлинного пророчества. Обращаясь к Моисею, Бог говорил: "Итак, пойди, и Я буду при устах твоих, и научу тебя, что говорить" (Исход, 4:12).
То же самое впоследствии происходило и с другими пророками. Иеремия, например, пишет: "И простер Господь руку Свою, и коснулся уст моих, и сказал мне Господь: вот, Я вложил слова Мои в уста твои" (Иеремия, 1:9). А вот как в Третьей книге Царств рассказано о нисхождении Духа Божия на пророка Илию. Обращаясь к Илии, Господь говорит ему: "Выйди и стань на горе перед лицом Господним. И вот, Господь пройдет, и большой и сильный ветер, раздирающий горы и сокрушающий скалы пред Господом, но не в ветре Господь. После ветра землетрясение; но не в землетрясении Господь. После землетрясения огонь; но не в огне Господь. После огня веяние тихого ветра" (3 Царств, 19:11–12). Таким образом, Бог явился не в вихре и буре, не в землетрясении, не во всепожирающем огне – обычных грозных стихийных силах, а в веянии тихого ветра. Это очень важно для понимания пророков, да и всего Ветхого Завета в целом, где Бог не есть стихийная сила, но духовное и нравственное начало, для которого стихийные элементы – лишь средства для проявления. Соответственно, духовные и нравственные начала – главные в учении пророков.
Лучше понять смысл речений пророков помогает проделанный библеистами анализ той словесной формы, которой они пользовались для выражения воли Бога. Ученые установили, что пророки часто прибегали к так называемому стилю посланников, широко распространенному тогда на Ближнем Востоке. Что это за стиль? Приведу пример из самой Библии, из книги "Бытие". Возвращаясь домой со своей семьей и стадами, Иаков послал гонцов к брату Исаву. "И послал Иаков пред собою вестников к брату своему Исаву… и приказал им, сказав: так скажите господину моему Исаву: вот, что говорит раб твой Иаков: я жил у Лавана…" (Бытие, 32:3–4). Пророки пользуются примерно теми же словесными формулами – ведь их послал Бог. Они получили повеление от Бога: "Иди и скажи народу Моему". Более того. Сообщения пророков часто начинались соответствующей данному случаю словесной формулой: "Так говорит Господь (Яхве)" и заканчивались теми же словами. Да и сами пророки видели в себе посланников Яхве. Их сила заключалась не в них самих, их религиозном опыте или суждениях, но в Том, Кто их послал.
По меткому выражению о. Александра Меня, пророков не покидало чувство, что они живут в присутствии Вечного, находясь как бы в Его "поле". Они называли это "даат Элохим", богопознанием. Такое "знание" не имело ничего общего с философскими спекуляциями и отвлеченными умопостроениями, как в греческой философии. Сам глагол "лаадат" (знать) имеет в Библии смысл обладания, глубокой близости, в том числе и супружеской. Поэтому "даат Элохим" (познать Бога) означало приблизиться к Богу через любовь к Нему. Пророкам открывалось не безликое Начало и не холодный мировой закон, а Бог Живой, встречу с Которым они переживали как встречу с Личностью. И то, что они возвещали, нередко превосходило не только уровень их непосредственной аудитории, их слушателей, но и уровень их собственного религиозного сознания.
Пророки пользовались огромным уважением в народе. Их часто называли людьми Божиими, пастырями и считали выразителями народной совести. Пророки появились очень рано. Как я сказал, первым из них считается Моисей. Ограничения пола здесь не было. Недаром же еще в начале эпохи Судей пророчица Девора стала национальной героиней. Уже в эту эпоху пророки являлись повсеместно, пробуждая совесть в людях, возбуждая в них дух и укоряя за нечестие. В этот трудный период, когда евреи, переходя к оседлой жизни, подпали под влияние культурной традиции Ханаана и его языческих богов, традиция Моисея все же не угасла, как это иногда думали ученые прошлого. А позже нападение филистимлян привело к взрыву религиозно-патриотического чувства. Именно тогда, в XI веке до н. э. появились так называемые сонмы пророков, или, как их еще называют, общины сынов пророческих, которые представляли собой нечто вроде религиозных братств, или школ, куда входили сотни людей. Их возглавил Самуил, сам считавшийся великим пророком.
Ученики, объединенные в братство, или сонм, помогали пророкам в их трудах, а пророки являлись духовными руководителями (как мы теперь сказали бы, старцами) своих братств. Члены этих братств жили общинами со строго установленной дисциплиной и порядком. Они изучали Писание, молились Богу, переписывали книги. Некоторые же наиболее духовно одаренные воспитанники братств призывались Богом на пророческое служение и продолжали дело своих учителей.
Из пророческих общин вышли бесстрашные обличители идолопоклонства, твердые хранители веры, которые не боялись говорить царям и сильным мира сего правду в лицо. Поэтому пророки нередко подвергались преследованию и заканчивали жизнь мученической смертью. С веками среди евреев установился и образ истинного пророка в противовес лжепророкам, каких тоже было немало. Истинный пророк отличался совершенным бескорыстием, послушаниям Богу, бесстрашным исполнением своего долга, глубоким смирением и любовью к людям, строгостью к себе и чистотой жизни.
Образуя твердую традицию, пророчество имело свое определенное место в общине Израиля. Царь, священник и пророк долгое время как бы являлись тремя осями израильского общества, достаточно различными, чтобы иногда друг другу противостоять, но обычно друг другу необходимыми. Считалось, что пока существует государство, в нем должны быть пророки, чтобы просвещать царей и народ. Им дано знать, является ли данное действие угодным Богу, соответствует ли данная политика Промыслу Божию, вписывается ли она в историю спасения. Но при этом пророчество не было учреждением, подобным государству или священству. Израиль мог дать себе царя, но не пророка. Пророки – всецело дар Божий, даруемый свободно. Это ясно ощущалось в последние века перед Рождеством Христовым, когда пророчества прекратились. Израиль жил тогда в ожидании обещанного пророка. В этих условиях легко понять восторженный прием, которым иудеи встретили проповеди Иоанна Крестителя.
Пророки могли появляться в любых местах и любых слоях общества, от высшего до самого низкого. Ими становились придворные, священники, пастухи, землепашцы. Великим пророком считался и царь Давид. Однако и он сам внимательно слушал пророка Нафана, который строго обличал царя за его проступки, но также и благословил род Давида, предсказав, что именно через его потомство Бог установит Свое Царство на земле.
В IX же веке до и. э., после разделения царств на северное и южное, когда на севере начинает ощущаться сильное влияние финикийской цивилизации, содействующее росту имущественного неравенства и одновременно внедрению культа Ваала Мелькрата, на авансцену выходят пророк Илия и его ученик Елисей, о которых рассказывают книги Царств и Паралипоменон. Однако из этих источников мы узнаем гораздо больше о жизни и чудесах Илии и Елисея, чем об их учении. Это и понятно, поскольку слова пророков тогда не записывали. Поэтому всех этих пророков в библеистике называют устными или народными (popular) пророками.
Тем не менее фигура пророка Илии – одна из самых ярких в исторических книгах Ветхого Завета. Только в Новом Завете Илия упоминается 30 раз, тогда как Елисей, превзошедший Илию количеством и необычностью чудес, но не своей личностью и влиянием – только один раз.
Рассказ о пророке Илии образует внутри третьей книги Царств как бы самостоятельный цикл. Очевидно, предание об Илии бережно сохранялось его учениками и было записано отдельно. В этом предании, несомненно, виден глубокий отпечаток личности самого пророка, выступившего с проповедью в период острого политического и религиозного кризиса в северном царстве.
Деятельность пророка Илии развернулась в период царствования Ахава, женатого на тирской царевне Иезавели.
Чтобы угодить своей супруге, Ахав последовал примеру царя Соломона, сооружавшего в Иерусалиме кумирни для своих жен-иностранок. Ахав тоже построил жертвенник Ваалу, финикийскому богу плодородия. В этом поступке Ахава личные мотивы нераздельно переплелись с религиозными и политическими. Тир был мощным и грозным соседом Самарии, а в древности на Востоке, чтобы признать превосходство другого народа, нужно было признать и сделать своей его религию.