Подобного рода загадочные формулировки, относящиеся к роли патриарха как обладателя эзотерической мудрости, никогда не предавались забвению в енохической традиции и обнаруживаются даже в поздних раввинистических сочинениях, содержащих сведения о потусторонней жизни седьмого допотопного героя, в том числе в уже упомянутой ранее Сефер Хейхалот, где говорится, что Бог наставил Еноха-Метатрона в "премудрости небесной и земной, премудрости этого мира и грядущего мира".
Принимая во внимание текст из Эксагоге, можно предположить, что авторы этого сочинения, которым, по-видимому, была известна ранняя форма мишнаитской формулы, предприняли попытку представить откровение, дарованное Моисею, в свете эзотерической традиции, подобной той, что сохранилась в предании о Енохе.
Небесный двойник
Рассказ, содержащийся в Эксагоге, – о восшествии Моисея на великий престол и о даровании ему царских регалий нередко интерпретировался исследователями как восхождение на престол Бога. Питер ван дер Хорст отмечает, что в Эксагоге Моисей превращается в "гипостазированный антропоморфный образ самого Бога".
Уникальность мотива отсутствия Бога на престоле и передача места на троне кому-либо еще долгое время оставалась загадкой для ученых, попытка понять которую с помощью привлечения образа наместника, по моему мнению, представляется не совсем удачной.
Фигура наместника в иудейской религиозной традиции (такая, как например, Метатрон) обычно не изображается восседающей на Божьем престоле. Вместо этого подобный персонаж обладает своим собственным троном славы, зачастую служащим копией божественного седалища. По-видимому, загадочный мотив идентификации пророка с божественной Формой может получить объяснение не с помощью концепции наместника, а с привлечением понятия небесного двойника. Прежде, чем приступить к обсуждению присутствия подобной концепции в Эксагоге, следует прояснить ее смысл и происхождение, принимая во внимание предание, нашедшее свое отражение в енохических источниках.
Ученые уже ранее отмечали, что в 71-й главе Книги образов, по-видимому, можно обнаружить свидетельство о концепции небесного двойника, так как Енох в этом тексте идентифицируется с Сыном Человеческим, мессианской фигурой, восседающей на престоле.
Долгое время исследователи задавались вопросом, каким образом Сын Человеческий, представленный как персонаж, отличающееся в предыдущих главах Книги образов от Еноха, внезапно становится тождественен с патриархом в 1 Енох 71. Джеймс Вандеркам высказал предположение, что этот парадокс можно объяснить, принимая во внимание концепцию, засвидетельствованную в некоторых древних иудейских текстах, согласно которой существо из плоти и крови могло обладать своим небесным двойником. В качестве примера Вандеркам указывает на предания, связанные с Иаковом, в которых образ патриарха был представлен "запечатленным в вышних". Исследователь отмечает, что тема неведения мистиком о существовании своей высшей небесной личности просматривается в псевдоэпиграфическом тексте под названием Молитва Иосифа, где Иаков отождествляется со своим небесным двойником, ангелом Израилем.
Указание Вандеркама на предание, связанное с именем Иакова, не представляется случайным. Концепция небесного образа, или двойника, мистика обрела свою наиболее законченную форму именно в преданиях, связанных с Иаковом.
В свете вышеупомянутых преданий о небесных двойниках Еноха и Иакова можно предположить, что в Эксагоге Иезекииля Трагика также можно обнаружить свидетельства представления о небесном двойнике адепта, которые могут объяснить мотив идентификации Моисея с восседающим небесным посредником.
Следует напомнить, что в тексте представлен увиденный Моисеем "возвышенный человек", увенчанный короной и со скипетром в левой руке, возведенный на великий престол. В процессе совершения обряда посвящения адепта атрибуты "возвышенного человека", в том числе царская корона и скипетр, передаются Моисею, получающему наставление занять престол, на котором ранее восседал возвышенный человек. В этом рассказе визионер явно идентифицируется со своим небесным двойником, таким образом, что он буквально занимает место и принимает атрибуты своей высшей личности. Здесь также подчеркивается тот факт, что Моисею было даровано видение во сне, так как он сообщает о своем пробуждении от сна в страхе. Подобно преданию об Иакове, в данном случае, в то время как мистик пребывает в состоянии сна на земле, его двойник в вышних сферах является отождествленным со Славой Бога.
Звезды и падшие ангелы
В Эксагоге Моисей представлен как звездочет. В рассматриваемом тексте также, по-видимому, особо подчеркивается мотив взаимодействия пророка с небесными телами, преклоняющимися перед Моисеем и даже марширующими перед ним как воины в боевом порядке. Подобного рода "астрономические" приключения Моисея не засвидетельствованы в библейских текстах. В то же время мотив особого внимания, уделяемого седьмым допотопным патриархом астрономическим и космологическим вопросам и связанным с ними исчислениям, хорошо известен исследователям и составляет основное содержание откровений Еноха в ранних текстах, таких как Астрономическая книга и Книга стражей, в которых патриарх изображается звездочетом. В более поздних енохических источниках и текстах традиции Меркавы также обнаруживаются сведения о большой осведомленности патриарха в вопросах измерения небесных и земных реалий, что в значительной степени послужило основанием для формирования концепции его возвышения в ранг всезнающего наместника Бога, сведущего в "порядках мироздания" и осуществляющего свою власть над ними.
Образ звезд, падающих ниц перед Моисеем, также, по-видимому, имеет отношение к предмету нашего исследования, особенно принимая во внимание символизм, который можно обнаружить в некоторых енохических текстах, где падшие ангелы зачастую представлены как звезды. Так, например, в вышеупомянутом Апокалипсисе животных падение стражей представлено как видение звезд, падающих с небес: "я… увидел вверху небо, и вот одна звезда упала с неба… И я опять увидел в видении, и посмотрел на небо, и вот я увидел много звезд, как они упали и были низвергнуты…" (1 Енох 86).
Если в свете этих традиций в Эксагоге звезды в самом деле обозначают ангелов, и даже точнее, падших ангелов, видение падения ангелов перед Моисеем можно также воспринимать как отголосок некоторых енохических концепций, поскольку мотив поклонения падших ангелов седьмому патриарху имеет большое значение в рассказах о Енохе. Напоминание об этом важном мотиве можно обнаружить даже в поздних "енохических" сочинениях раввинистического периода, таких, например, как Сефер Хейхалот, где содержится свидетельство о предании, связанном с мотивом почитания Еноха падшими ангелами:
Рабби Ишмаэль сказал: Я спросил Метатрона "… Ты более велик, чем все князья, возвышеннее, чем все ангелы, более возлюблен, чем все служители… почему же тогда называют тебя "Отроком" на небесных высотах?" Он ответил: "Потому что я Енох, сын Йареда… Святой, будь Он Благословен, поставил меня (Еноха) на высоте в качестве князя и правителя среди ангелов-служителей. Тогда пришли три ангела-служителя – Узза, Азза и Азаэл – и стали выдвигать обвинения против меня на небесной высоте, сказав пред Святым, будь Он Благословен: "Владыка мира, не были ли правы первые, когда давали Тебе совет: "Не сотворяй человека!"… Тотчас все они поднялись и пошли встречать меня, и простерлись предо мной, сказав: "Счастлив ты и счастливы твои родители, ибо Творец благоволит к тебе". Поскольку я молод в их сообществе и юн среди них в днях, месяцах и годах, они называют меня "Отроком". Synopse §§ 5–6.
Удивительным образом в этом тексте о Енохе-Метатроне говорится, что ему поклонялись ангельские существа, чьи имена (Узза, Азза и Азаэл) напоминают об именах печально знаменитых вожаков падших ангелов, которых можно обнаружить в ранних енохических источниках, представленных в соответствии с зооморфной символической системой Апокалипсиса животных в виде звезд.
Предание об ангельском поклонении восходит своими корнями к ранним енохическим рассказам, которые можно обнаружить во 2 Енох 22, где преображение патриарха в его небесного двойника, как и в Эксагоге, сопровождается упоминанием об ангельском почитании патриарха. Как мы помним во Второй книге Еноха Господь приглашает патриарха встать перед Его Лицом вовеки. В ходе совершения этого обряда посвящения Бог приказывает небесным ангелам поклониться патриарху.
Еще одно упоминание мотива ангельского почитания можно обнаружить в седьмой главе Второй книги Еноха, где патриарху поклоняются не просто небесные существа, в падшие ангелы. В 2 Енох 7:3 Енох представлен возносящимся с помощью ангелов на второе небо, где патриарх видит осужденных ангелов, заключенных в темнице в качестве узников и ожидающих "суда безмерного". Ангельский проводник Еноха объясняет ему, что узники – это "отступники от Господа, которые не послушали повеления Господня, но по своей воле посоветовались и отступили [от Бога] с князем своим, и они находятся [также] на пятом небе". Далее в рассказе следует описание ангельского поклонения. Осужденные ангелы преклоняются перед Енохом, умоляя его о заступничестве: "Человек Божий, помолись за нас Господу".
Следует отметить, что, несмотря на происхождение мотива ангельского поклонения из предания об Адаме, тема почитания патриарха падшими ангелами, возможно, представляет собой специфически енохический отличительный признак. Более того, по-видимому, изначальные темы этой богословской концепции, согласно которой падшие ангелы преклоняются перед седьмым допотопным патриархом, могут быть обнаружены уже в ранних енохических источниках, таких как Книга стражей, где падшие стражи представлены умоляющими патриарха о помощи и заступничестве.
Преображение лица мистика
В иудейских религиозных источниках эпохи Второго Храма в описаниях преображения мистика в своего небесного двойника часто присутствует мотив изменений, происходящих с его телом. Подобное изменение может случиться даже во сне, как например в рассказе о небесном двойнике из Книги образов, из которого читатель узнает, что, несмотря на особый характер путешествия адепта, а именно "в духе", его "тело сплавилось" в процессе его отождествления с Сыном Человеческим. Подобные изменения в природе мистика, возможно, подразумеваются и авторами Эксагоге, использовавшими упоминавшееся ранее обозначение Моисея греческим словом ξένος.
Помимо смысла "друг" и "гость", это слово может также означать "незнакомец". Если авторы Эксагоге в самом деле имели в виду данный смысл слова ξένος, его можно было бы соотнести с тем фактом, что лицо Моисея и его тело претерпели в некотором роде трансформацию, что привело к изменению его обычной внешности, так что для Рагуила он стал выглядеть как незнакомец. Мотив изменения личности Моисея после его встречи со Славой Божьей на горе Синайской находит свое отражение не только в тексте Исх. 34, но также и во небиблейских источниках, содержащих сведения о Моисее, в том числе в предании, которое можно обнаружить в сочинении Псевдо-Филона Библейские древности 12:1. В этом тексте говорится о том, что сыны Израиля не узнали Моисея после его преображения на великой горе:
Моисей сошел вниз. (Омывшись светом, взирать на который невозможно, он сошел в мир, где пребывает свет солнца и луны. Свет его лица превосходил сияние солнца и луны, но он не ведал этого). Когда он сошел к сынам Израиля, они, увидев его, не узнали его. Но когда он заговорил, они его узнали.