Завет состоял, в первую очередь, из обетований Божиих, но от Авраама и его потомков также требовалось нечто, что стало бы видимым знаком этого завета, напоминанием о заключении завета с Богом. Этим знаком по повелению Господа стало обрезание, которое необходимо было совершать над детьми мужского пола в восьмой день от рождения, в том числе над детьми слуг и рабов, которые, живя среди народа Авраама, также принимают участие в завете. Обрезание имеет важное прообразовательное значение, указывая на таинство Крещения, которое также вводит человека в завет с Богом, но только уже завет Новый.
Обращаясь вновь к Аврааму, Господь сказал, что и жена его Сара с этого времени должна носить имя Сарра, так как она будет матерью многочисленного потомства. "Я благословлю ее и дам тебе от нее сына". При этих словах Авраам "пал… на лице свое и рассмеялся, и сказал сам в себе:…неужели от столетнего будет сын? и Сарра, девяностолетняя, неужели родит?" (Быт. 17.16–17). По словам прп. Ефрема Сирина, "Авраам посмеялся, не потому что усомнился… Двадцать пять лет Бог оставлял его в надежде иметь потомство, и Авраам, при всех бывших ему откровениях, свидетельствовал веру свою. Сколько было у него борьбы с неплодием, столько же показывал он и торжество веры. Но когда к неплодству присоединилась старость; тогда Авраам посмеялся в мысли своей, то есть удивился, что Бог сотворит сие с ними. Посему-то и говорит ему Бог: воистинну, се Сарра жена твоя родит тебе сына". И имя было определено для сына Авраама – Исаак, что с еврейского языка как раз и означает "он воссмеется, возрадуется", указывая на радость родителей по поводу рождения Исаака. И с ним также Господь обещает поставить завет: "и поставлю завет Мой с ним заветом вечным [в том, что Я буду Богом ему и] потомству его после него" (Быт. 17.19). Более того, было указано точное время рождения Исаака – ровно через год после этого обетования (Быт. 17.21).
В тот же день Авраам в знак завета с Богом совершил обрезание над собой и над всеми людьми мужского пола, которые принадлежали его семейству.
Явление Бога Аврааму у дуба Мамрийского. Гибель Содома и Гоморры
Через некоторое время Господь вновь подтвердил Аврааму Свое обетование о рождении Исаака, причем еще более чудесным образом. Это случилось тогда, когда Бог явился Аврааму в виде трех странников, прикровенно указывая на тайну Пресвятой Троицы.
Однажды в знойный день Авраам сидел при входе в свой шатер у дубравы Мам ре, когда увидел, что перед ним поодаль стоят три странника. Гостеприимный Авраам тотчас побежал к ним навстречу, поклонился до земли и сказал, обращаясь к трем как к одному: "Владыка! если я обрел благоволение пред очами Твоими, не пройди мимо раба Твоего; и принесут немного воды, и омоют ноги ваши; и отдохнете под сим деревом, а я принесу хлеба, и вы подкрепите сердца ваши; потом пойдите [в путь свой]…" (Быт. 18.3–5). Странники приняли приглашение гостеприимного патриарха. Авраам быстро приготовил им трапезу и стал их угощать.
Насытившись, гости спросили Авраама: "Где Сарра, жена твоя? Он отвечал: Здесь, в шатре". Тогда самый почтенный из путников сказал: "Я опять буду у тебя в это же время [в следующем году], и будет сын у Сарры, жены твоей" (Быт. 18.9–10). Сарра в шатре услышала эти слова, но, поскольку она была в очень преклонном возрасте, предсказание показалось ей невероятным. Она не могла удержаться от смеха, подумав: "Мне ли, когда состарилась, иметь сие утешение? и господин мой стар". Таинственный всевидящий гость сказал Аврааму: "Отчего это… рассмеялась Сарра, сказав: "неужели я могу действительно родить, когда я состарилась?" Есть ли что трудное для Господа?" (Быт. 18.13–14), и вновь подтвердил Свое обетование о рождении Исаака.
Вскоре путники поднялись и пошли по направлению к Содому. Авраам пошел проводить своих гостей, и по дороге Господь вновь и вновь повторяет ему обетование о том, что "От Авраама точно произойдет народ великий и сильный, и благословятся в нем все народы земли" (Быт. 18.18). Господь предваряет обетование словами: "утаю ли Я от Авраама [раба Моего], что хочу делать!" (Быт. 18.17, 18), показывая этим, что Авраам так близок к Богу, как только близок друг (ср. Ис. 41.8; Иак. 2.23), от которого нет секретов или тайн. И здесь же Господь указывает причину избрания Авраама – сохранение благочестия: "ибо Я избрал его для того, чтобы он заповедал сынам своим и дому своему после себя, ходить путем Господним, творя правду и суд" (Быт. 18.19)
Тогда же Авраам узнал от Господа, что Тот идет в Содом и Гоморру, чтобы покарать их за беззаконие и нечестие. И здесь проявилось то дерзновение патриарха, какое может быть только у друга Божия: Авраам стал ходатайствовать перед Богом о сохранении этих городов, ради праведников, которые могли быть в них (Быт. 18.23–32). И Господь обещал Аврааму пощадить города даже ради десяти праведников, если такие найдутся.
Но не было там праведников, кроме Лота. Поэтому в Содоме Ангелы повелели Лоту, захватив с собой жену, обеих дочерей, немедленно покинуть город, обреченный на погибель, и без оглядки бежать и спасаться в горах. Лот страшно испугался и, полагая, что не успеет укрыться в горах, с разрешения Ангелов побежал в маленький город Сигор, который ради него был пощажен от разрушения. На Содом, Гоморру и их окрестности обрушился ливень серы и огня. Жена же Лота нарушила запрет Ангелов, оглянулась и сразу превратилась в соляной столб (см. Быт., гл. 19).
Рождение Исаака и принесение его в жертву Богу
Наконец, пришло время, когда должно было исполниться великому обетованию, полученному Авраамом от Господа. Аврааму было сто, а Сарре девяносто лет, когда у них на стоянке в Вирсавии родился долгожданный сын – Исаак (Быт. 21.1–3). И "обрезал Авраам Исаака, сына своего, в восьмой день, как заповедал ему Бог" (Быт. 21.4).
По прошествии многих лет, когда Исаак уже подрос, Господь сказал Аврааму: "Авраам!..возьми сына твоего, единственного твоего, которого ты любишь, Исаака; и пойди в землю Мориа и там принеси во всесожжение на одной из гор, о которой Я скажу тебе" (Быт. 22.1–2). Рано утром Авраам наколол дров для всесожжения, оседлал осла, взял с собою Исаака и двух слуг и отправился в землю Мориа. Когда они пришли на место, указанное Богом, Авраам открыл сыну волю Божию о нем, построил жертвенник из камней, разложил дрова и, связав Исаака, положил его на жертвенник. Авраам взял уже нож и поднял руку, чтобы заколоть сына, как услышал с неба голос: "Авраам!..не поднимай руки твоей на отрока и не делай над ним ничего, ибо теперь Я знаю, что боишься ты Бога, и не пожалел сына твоего, единственного твоего, для Меня" (Быт. 22.11–12). Оглянувшись, Авраам увидел овна, который рогами запутался в чаще. Он взял овна и принес в жертву вместо своего сына Исаака.
Ввиду такого безграничного послушания воле Божией Авраам получил от Бога еще одно и последнее в его жизни подтверждение обетования, причем оно отличалось особенной торжественностью и силой: в нем Господь клялся Самим Собой ("Мною клянусь…", Быт. 22.16), что говорит о безусловной непреложности этого обетования (ср. Евр. 6.13–18). И в нем Бог обещал не только умножить потомство Авраама, но и указывал на рождение в его потомстве Спасителя всего человечества: "и благословятся в семени твоем все народы земли за то, что ты послушался гласа Моего" (Быт. 22.18), где под Семенем понимает Господь наш Иисус Христос (ср. Гал. 3.16).
Данное место Писания важно не только этим Божественным обетованием о пришествии Спасителя. Принесение Исаака в жертву является прообразом принесения Жертвы Христовой во спасение мира.
Авраам умер глубоким старцем (в возрасте 175 лет) и был погребен своими сыновьями Исааком и Измаилом в пещере Махпела, где лежали останки его супруги Сары (Быт. 25.7–10). Среди избранных сосудов Божиих много великих и праведных мужей, но выше всех их по своей вере и праведности стоит духовный родоначальник человеческого рода, отец верующих и друг Божий – патриарх Авраам.
Приобретение Иаковом права первородства
Исаак был единственным наследником всех обетований Божиих, которые были даны его отцу Аврааму и были повторены Богом ему самому (Быт. 26.3–5, 24). Исааку было шестьдесят лет, когда жена его Ревекка родила ему близнецов. Первого назвали Исавом (косматым), так как он весь был покрыт волосами. Второму дали имя Иаков. Когда они выросли, то старший – Исав стал очень искусным охотником и любимцем своего отца Исаака, а младший – Иаков, будучи кротким домоседом, был любимцем своей матери.
Однажды Исав вернулся с охоты очень усталым и голодным. Увидев, что Иаков приготовил кушанье из чечевицы, он стал с нетерпением у него просить: "Дай мне поесть красного, красного этого". На это Иаков ответил: "Продай мне теперь же свое первородство". Исав раздраженно сказал: "Вот, я умираю, что мне в этом первородстве?" Тогда Иаков потребовал от Исава клятвенного обещания: "Поклянись мне теперь же" (Быт. 25.30–33). Нетерпеливый и легкомысленный Исав тут же поклялся Иакову и променял свое первородство на чечевичную похлебку.
В то время первенцу принадлежали особые права, которые назывались правами первородства. Перед смертью отец семейства передавал старшему сыну власть над младшими братьями, а также большую часть своего имения. Но самое главное заключалось в том, что старший сын получал Божии обетования, данные его отцу, о рождении Спасителя мира.
Исаак к старости почти потерял зрение и не различал даже своих близких. Однажды он позвал к себе Исава и сказал: "Вот, я состарился; не знаю дня моей смерти; возьми теперь орудия твои, колчан твой и лук твой, пойди в поле, и налови мне дичи, и приготовь мне кушанье, какое я люблю, и принеси мне есть, чтобы благословила тебя душа моя, прежде нежели я умру" (Быт. 27.2–4). Исав немедленно отправился на охоту, чтобы выполнить волю отца. Ревекка же подслушала их разговор и решила, воспользовавшись отсутствием Исава, подослать к отцу Иакова и обманным путем получить у него благословение, которое дается лишь первородному сыну. Иаков испугался и стал возражать: "Исав, брат мой, человек косматый, а я человек гладкий; может статься, ощупает меня отец мой; и я буду в глазах его обманщиком и наведу на себя проклятие, а не благословение" (Быт. 27.11–12). Но Ревекка рассеяла его опасения и велела ему принести из стада двух козлят. Из козлят она приготовила кушанье, надела на Иакова одежду Исава, чтобы от нее исходил запах полей, а руки и шею обложила ему шкурами козлят. Иаков вошел к отцу и, выдавая себя за Исава, предложил ему кушанье. Исаак был удивлен, что Исав так быстро вернулся с охоты, и, чтобы удостовериться, ощупал Иакова руками: "Голос, голос Иакова, – сказал удивленный Исаак, – а руки, руки Исавовы" (Быт. 27.22). Когда Исаак поел и выпил вина, его опять охватили сомнения. Он попросил мнимого Исава поцеловать его и успокоился, почувствовав запах пропитанной потом одежды. Исаак сказал радостно: "Вот, запах от сына моего, как запах от поля [полного], которое благословил Господь" (Быт. 27.27). И тут же он совершил над Иаковом торжественное благословение, которое делало его первородным сыном и главным наследником Божиих обетований. Вскоре с охоты пришел Исав и приготовил отцу его любимое кушанье из дичи. Войдя к Исааку, он сказал: "Встань, отец мой, и поешь дичи сына своего, чтобы благословила меня душа твоя" (Быт. 27.31). Но к своему ужасу, он узнает, что его брат прежде него приходил к отцу и, воспользовавшись слепотой Исаака, хитростью взял у него благословение.
Здесь речь идет не о том, что первородство можно купить и благословение Божие получить обманом, а о том, что оно достается достойному. Главное в действиях Ревекки и Иакова – это дерзновение веры. При том, что Иаков потом много пострадал именно за эту свою ложь, за свое лукавство, – жизнь его была исполнена многих скорбей, но, тем не менее, Господь принимает его дерзновение.
Лестница Иакова
Исав воспылал гневом и грозил убить Иакова, но, щадя любимого отца, он решил исполнить свою угрозу после его смерти. Ревекка, опасаясь за жизнь Иакова, сказала ему: "Исав, брат твой, грозит убить тебя; и теперь, сын мой, послушайся слов моих, встань, беги [в Месопотамию] к Лавану, брату моему, в Харран, и поживи у него несколько времени, пока утолится ярость брата твоего… на тебя, и он позабудет, что ты сделал ему: тогда я пошлю, и возьму тебя оттуда" (Быт. 27.42–45).
Отправившись в далекий путь, Иаков в первый день, очевидно, гонимый опасением своего свирепого брата, прошел более шестидесяти верст, и, дойдя до местечка Луз, остановился там переночевать. Это было то самое место, где некогда Авраам воздвигал жертвенник Богу. Увидев несколько камней, быть может, остаток этого именно жертвенника, Иаков положил один из них себе под голову вместо подушки и от крайнего утомления заснул глубоким сном. И вот он видит чудесный сон: лестницу, которая стояла на земле, а верх ее касался неба. Ангелы Божии восходили и нисходили по ней, а на самой верхней ступеньке стоял Господь и говорил ему: "Я Господь, Бог Авраама, отца твоего, и Бог Исаака; [не бойся]. Землю, на которой ты лежишь, Я дам тебе и потомству твоему; и будет потомство твое, как песок земной; и вот Я с тобою, и сохраню тебя везде, куда ты ни пойдешь; и возвращу тебя в сию землю…" (Быт. 28.13–15). Пробудившись от сна, Иаков, пораженный необыкновенным видением, сказал: "Как страшно сие место! это не иное что, как дом Божий, это врата небесные" (Быт. 28.17). В память о своем необыкновенном видении Иаков установил камень, на котором спал, и возлил на него елей. А место это он назвал Вефиль, что значит "Дом Божий".
По церковному толкованию, лестница Иакова прообразовывает Пресвятую Деву Богородицу. Так, в церковных песнопениях, обращенных к Божией Матери, говорится: "лествица, возвысившая всех от земли благодатью", "лествица небесная, ею же сниде Бог", "Радуйся, лествице высокая, юже Иаков виде", "Тебе, мысленную и одушевленную лествицу, на ней же Бог наш утвердися, ею же к небеси обретохом восхождение, песньми, Богородице, величаем". По словам прп. Иоанна Дамаскина, Господь "соорудил Себе одушевленную лествицу, которой основание утверждено на земле, а верх касается самого неба и на которой утверждается Бог. Лествица духовная, т. е. Дева, утверждена на земле, потому что Она родилась на земле; глава Ее касалась неба, потому что глава Ее был Бог и Отец". "Ангелы восходят и нисходят по ней" (Быт. 28.12), т. к. в Своих молитвах Богородица велит ангелам вместе с Ней непрестанно помогать людям, вознося к Богу молитвы молящихся и низводя с небес людям помощь.
Женитьба Иакова. Возвращение домой. Борьба Иакова с Богом
Поселившись у своего дяди Лавана, Иаков семь лет работал на него, чтобы взять в жены дочь Лавана – Рахиль. Однако Лаван, воспользовавшись восточным обычаем, по которому невеста во время заключения брака плотно закутывается в покрывала, обманул Иакова и вместо Рахили отдал ему ее старшую сестру Лию, оправдываясь потом тем, что по местному обычаю "так не делают, чтобы младшую отдать прежде старшей" (Быт. 29.26). Затем возмущенному Иакову Лаван предложил и Рахиль с условием, что Иаков отработает после свадьбы с Рахилью у него еще семь лет, что тот и сделал. В течении вторых семи лет у Иакова родилось одиннадцать сыновей (от двух жен, Лии и Рахили, и двух их рабынь), и последним из них был Иосиф, сын Рахили. И еще несколько лет работал Иаков на Лавана, и приобрел этим себе многое богатство.
Когда по прошествии двадцати лет Иаков, наконец, по повелению Божию покинул Лавана и возвращался домой с женами, детьми и скотом, он, находясь в лагере в Маханаиме, послал брату своему Исаву послов сказать о своем возвращении. Вскоре ему сообщили о приближении Исава во главе четырехсот человек. Иаков испугался и взмолился Богу: "Избавь меня от руки брата моего, от руки Исава, ибо я боюсь его, чтобы он, придя, не убил меня [и] матери с детьми" (Быт. 32.11). И ночью совершилось одно из самых таинственных и великих событий в жизни Иакова: ему явился Господь в человеческом образе и всю ночь, до появления зари, боролся с ним. Когда появилась заря, Господь перестал бороться с Иаковом (повредив ему ногу), благословил его и назвал его новым именем – Израиль, что значит "богоборец": "отныне имя тебе будет не Иаков, а Израиль, ибо ты боролся с Богом, и человеков одолевать будешь" (Быт. 32.28). Тем самым Бог утвердил Иакова на встречу с Исавом, а также показал будущую историю потомков Иакова – народа Израильского, которая будет состоять из противодействия этого народа божественному призванию, из временных испытаний и потерь материальных, но все же и из обладания непреходящими духовными благами.