Почетные пленники содержались и в Карголоме – средневековом городе, находившемся на месте современного с. Крохино, в 17 км от г. Белозерска. Он упоминается как место ссылки опальных казанских Чингисидов. В 1487 г. сюда отправили на жительство плененную во время казанского похода царицу Фатиму, супругу казанского хана Ибрагима б. Махмуда и мать хана Ильхама б. Ибрагима. Туда же сослали ее сыновей царевичей Мелик-Тагира, Худай-Кула и других членов семьи. Достоверно неизвестно, в каком положении находились пленники. Но очевидно, наследники Мелик-Тагира появились на свет именно в Карголоме. Фатима и Мелик-Тагир здесь и умерли незадолго до 1513 г. Худай-Кул покинул город в конце 1505 г.
Вскоре после смерти отца дети Мелик-Тагира (Василий, Федор, Иван и, по некоторым данным, еще один сын Василий) и их мать крестились и покинули город. Сын Мелик-Тагира, Федор Даирович (Молейгдарович), проведший детство в Карголоме, в 1515/1516 г. принимал активное участие в войне с Речью Посполитой, в 1531 г. являлся наместником в Новгороде. Он был женат на княгине Евдокии Долгоглядской (возможно, родом из Воротынских) и умер, вероятно, в 1550 г.
Один из самых известных пленников-мусульман, сосланных в Вологду, и память о котором до сих пор живет среди вологодских мусульман, – это Ильхам б. Ибрагим (Ильгам, Алегам, искаженное Али-хан; годы жизни около 1450-х – около 1490-х) – казанский хан, старший сын хана Ибрагима б. Махмуда и Фатимы-Шах-Султан, родной брат царевичей Мелик-Тагира и Худай-Кула, единокровный брат казанских ханов Мухаммед-Амина и Абдул-Латифа. Эпоха его царствования отмечена ожесточенной борьбой промосковской и провосточной группировок в Казани; после его свержения в истории Казанского ханства началась эпоха русского протектората.
Казанский хан Ильхам б. Ибрагим (1479–1484 и 1485–1487 гг.) был свергнут с престола русскими войсками 9 июля 1487 г., и отправлен с женами, матерью, братьями и сестрами в Россию. Хана с женами (одной из которых была дочь бия Ногайской Орды Ямгурчи б. Ваккаса) отправили в ссылку в Вологду, где он и умер; его мать Фатиму-Шах-Султан, братьев и сестер – в вышеупомянутый г. Карголома. До сих пор мусульмане г. Вологды помнят историю Ильхам-хана и указывают на холм, где он был захоронен.
Помимо ссыльных мусульман, которые часто принуждались к крещению, здесь проживали и вольные люди. Среди представителей служилых сословий Вологды 1606–1610 гг. присутствуют лица с тюрко-мусульманскими именами: Бурнаш Семенов сын Трусов, Кумдеяр Караулов сын Беседной (оба владели по 350 четей земли), Мансур Кулударов сын Беседной (владел 250 четями земли) и другие.
Тем не менее до конца XIX в. мусульмане на Вологодской земле были представлены в основном почетными пленниками. В Новое время в Устюжне (до революции – Новгородская губерния) находился в ссылке и умер шейх, проповедник братства кадириййа Кунта-хаджи Кишиев.
Только в начале ХХ в. последователям ислама удалось организовать действующую общину во главе с имамом Я. Халиковым, однако из-за многолетних препятствий со стороны властей она была зарегистрирована лишь в 1916 г., осуществить строительство мечети тогда не удалось. Советский период бытования мусульманской общины Вологодской области исследователями не изучен.
Мусульманская община на рубеже веков: динамика численности, социальная активность и религиозная жизнь
По материалам Всесоюзной переписи 1989 г., в Вологодской области проживали представители 2 мусульманских этносов, чья численность превышала 1 тысячу человек: татары (1,9 тысячи, или 0,14 % населения области) и азербайджанцы (1,5 тысячи).
Всероссийская перепись 2002 г. зафиксировала численность мусульманского населения региона в размере 7,8 тысячи человек (0,62 % населения). Для многих этнических общин характерен миграционный прирост на фоне общей депопуляции (сокращение населения области на 79,5 тысячи человек, или на 5,9 % к уровню 1989 г.). Наиболее крупным мусульманским этносом к 2002 г. стали азербайджанцы – 2,7 тысячи человек. В настоящее время председатель религиозной организации мусульман Вологды Равиль Бареевич Мустафин оценивает их численность в 4 тысячи человек.
Лидировавшие ранее татары, число которых практически не изменилось в абсолютных показателях, составили 0,15 % населения области. Вместе с близкородственными башкирами их насчитывается 2,1 тысячи человек.
Следующей мусульманской этнической общностью являются народы Дагестана (1,2 тысячи), среди которых выделяются даргинцы, лезгины (по 0,4 тысячи), аварцы (0,2 тысячи) и табасаранцы (0,1 тысячи). Их отличает экономическая и религиозная активность.
Общая численность народов Центральной Азии в 2002 г. составляла лишь 1 тысячу человек, среди которых были узбеки (0,4 тысячи), таджики (0,3 тысячи) и казахи (0,2 тысячи). Узбеки и таджики традиционно отличаются высоким уровнем религиозности. Несмотря численный перевес узбеков над таджиками, последние больше адаптированы и укоренены в принимающем обществе, что связано с их продолжительным пребыванием в регионе.
Вайнахская община в целом немногочисленна – 0,4 тысячи человек, из которых 0,3 тысячи – чеченцы.
Численность уроженцев Северо-Западного Кавказа невелика (в совокупности 0,4 тысячи человек). В религиозной сфере неактивны.
Число мусульман – выходцев из дальнего зарубежья минимально.
Большинство мусульман области проживает в двух городах области – Вологде и Череповце. С 1996 по 2008 г. единственной официально зарегистрированной мусульманской религиозной организацией являлась РОМ Вологды, руководителем которой в 1996–2003 гг. был А. Р. Мустафин, с 2003 г. – Р. Б. Мустафин. Тогда же в 1996 г. был поднят вопрос о необходимости строительства мечети. Пока строительство не было завершено, для проведения джума-намазов и праздников арендовались помещения у различных организаций (областной центр профсоюзов, спортзалы и т. д.). Имамом вологодских мусульман в 1996–1998 гг. был Анвар Салеев, приглашенный из Москвы. Первичная документация на постройку мечети была одобрена на градостроительном совете. Из 12 предложенных архитектурных решений на конкурсной основе был отобран проект вологодского архитектора А. В. Борисовского. Двухэтажное просторное здание было возведено в 1998–2001 гг. в заречной части города по адресу: ул. Горького, д. 5, и является одной из достопримечательностей современной Вологды. Оригинальный стиль мечети сочетает элементы современной и традиционной мусульманской архитектуры. В 2004 г. мечеть была официально зарегистрирована в госучреждении юстиции. В 1998–2006 г. должность имама занимал Наиль Равилевич Мустафин, с 2006 г. по настоящее время имамхатыбом Вологодской соборной мечети является Р. Б. Мустафин. В здании мечети действует воскресная школа – мактаб (директор – Н. Р. Мустафин). Также при мечети работает магазин, где можно приобрести халяльные продукты питания.
В 2008 г. в г. Устюжне усилиями уроженца Грузии, этнического чеченца (кистинца), Т. М. Алханашвили была зарегистрирована мусульманская община – вторая РОМ в регионе. Ведется подготовка к строительству мечети. Устойчивая религиозная группа без ярко выраженного лидера существует в г. Череповце.
Воронежская область Мусульмане Верхнего Дона
Страницы истории: Маяцкое городище, золотоордынские мавзолеи, могильник "Олень-Колодезь", Михайловский кадетский корпус
Приступая к рассмотрению памятников исламской культуры, сохранившихся на Воронежской земле, необходимо обратиться к более раннему периоду. Именно здесь, в Подонье, обнаружены одни из самых интересных памятников доисламской тюркской культуры в европейской части России. На правом берегу реки Дон, близ села Дивногорье Острогожского района Воронежской области расположены развалины крепости и города VIII–IX вв., известные как Маяцкое городище. Крепость возвышалась на белом меловом холме, ее окаймляли стены шестиметровой толщины, сложенные из меловых блоков. По стенам могла проехать повозка, запряженная лошадьми. Под крепостью шумел торгово-ремесленный город. В нем выделялись кварталы гончаров, кузнецов и ремесленников других специальностей. Внимание исследователей привлекают отдельные блоки с надписями, сделанными тюркскими рунами – письмом, используемым тюрками за несколько веков до перехода на арабскую графику. Остатки рун сохранились в тамгах – знаках, употреблявшихся в качестве родовых символов на могильных камнях, межевых знаках и официальных документах, а также для клеймения скота. Судя по прочитанным надписям, их оставили карульные на стенах. Содержание некоторых из них соответствует современному "Здесь был Вася", только вместо Васи значатся древнетюркские имена Бука, Атаач, Элчи (между прочим, вполне понятные и современным носителям этих языков – Бык, Петух, Посланец). Другие надписи расшифровать не удалось, т. к. их язык, несмотря на написание тюркской руникой, неизвестен. Возможно, в крепости жили и служили в войсках угры, славяне, мордва, хотя, вероятнее всего, эти надписи оставили ираноязычные аланы. Хотелось бы отметить, что все эти эпиграфические памятники относятся к периоду, когда в Западной Европе многие короли не умели читать и писать, не говоря уже о рыцарях. Здесь же простые воины развлекались "граффити" на стенах.
В эпоху Хазарского каганата в этом городе жили булгары (около 20 % населения при политическом доминировании) и аланы (около 80 %). Вероятно, высшее руководство осуществляли хазары. Несмотря на отсутствие прямых указаний, что население города исповедовало ислам, этот комплекс имеет непосредственное отношение к нашей теме. Примерно в то же время религия Мухаммада начинает распространяться в Хазарии – в Нижнем Поволжье, а потом и на Северском Донце, где найдены целые мусульманские города, относившиеся к той эпохе. Ближайшие потомки тех, кто писал на меловых стенах города, уже принимали ислам, а их потомки, переселившись, принесли свою культуру в Среднее Поволжье. Свидетельством этому служат схожей архитектуры города, воздвигнутые одним-двумя веками позже.
Существует версия, что примерно в этот же период (VIII–X вв.) территорию современной Воронежской области посетил знаменитый путешественник Ибн Русте (перс по происхождению) – автор написанной на арабском языке энциклопедии "ал-А’лак аннафиса" ("Дорогие ценности"). От нее до нас дошел лишь один, седьмой, том, посвященный астрономии и географии. В нем уроженец Исфагана рассказывает своем путешествии в страну, где растет много деревьев "хелендж" (перс. черно-белое, по-видимому, береза), и далее в земли буртас и булгар. Почему маршрут его путешествия проходил по данной территории? В районе современного Воронежа имеется очень удобная переправа через Дон, действовавшая уже в то время. Весьма вероятно, что именно здесь с купеческими караванами переправлялся через великую реку ставший впоследствии знаменитым путешественник.
История ислама в Воронежской области изучена крайне слабо. Тем не менее имеющиеся данные позволяют связать его ранний период с эпохой Хазарского каганата (VII–X вв.). В частности, в соседних областях Украины были найдены и идентифицированы как мусульманские поселения и захоронения, родственные с салтово-маяцкой археологической культурой. После падения каганата (960-е гг.) автохтонное мусульманское население северо-востока Украины и юга России не исчезло, как считалось ранее, а продолжало вести оседлый образ жизни на тех же самых землях вплоть до эпохи Золотой Орды. В частности, на территории области известны Новохарьковский могильник и синхронное ему поселение, оставленные аланами с их лесостепным вариантом салтово-маяцкой культуры. Данные могильника свидетельствуют о том, что исламизация постсалтовского населения, значительно растянутая по времени, активизировалась в XIII в. в период Улуса Джучи.
К наиболее интересным памятникам ордынской эпохи (XIII–XV вв.) относятся золотоордынские мечети-мавзолеи у поселка Красный Бобровского района; могильник "Олень-Колодезь" с погребенными там представителями кочевой золотоордынской аристократии; Таганский грунтовый могильник и др.
Золотоордынские мечети-мавзолеи расположены на правом берегу реки Мечеть (левый приток Битюга). Первое упоминание о "мечетях татарских" относится к 1865 г. и содержится в материалах Ивана Ивановича Жолобова, возглавлявшего военно-географическую экспедицию для обследования населенных местностей южнорусской степи по берегам р. Битюг, Осереди и Дона: "Повыше того броду с левой стороны с Ногайской степи пришла и впала в Битюк реку речка Мечеть… А в верху той речки на левой стороне стоит татарская мечеть каменная. А от того броду до мечети… версты с четыре. А по досмотру та мечеть стоит на степь в вышину сажени с четыре [около 8 м], а около той мечети – сажен з десять [около 20 м]. А своды вверху у той мечети развалялись".
В 1902 г. внимание члена Воронежской ученой архивной комиссии М. Трунова привлекли два холма, представлявшие собой развалины кирпичных строений. Однако только в 1948 г. одно из них было частично исследовано научным сотрудником Государственного исторического музея В. П. Левашевой. Под полом здания она обнаружила несколько мусульманских захоронений. На берегу р. Мечеть В. П. Левашева обследовала горн для обжига кирпича.
В 2002 г. археологической экспедицией Воронежского государственного университета под руководством доцента кафедры археологии М. В. Цыбина были полностью вскрыты остатки второй мечети. По частично сохранившемуся фундаменту удалось установить, что мавзолей имел общие размеры примерно 21,5 × 10,5 м и был ориентирован по линии юг – юго-запад – север – северо-восток. При строительстве здания в основном использовались квадратные кирпичи размером 23,5–24 × 23,5–24 на 5–6 см.
При установке фундамента кирпичи укладывались на материковый суглинок, скрепленные глиняным раствором; толщина фундамента достигала 1,8 м. Основу плановой структуры мавзолея составляло прямоугольное помещение размерами около 14,5 × 10,5 м, разделенное стеной на две камеры: усыпальницу (гур-хана) и место оплакивания (зиярат-хана). В гур-хане находилась полностью разграбленная гробница, имевшая размеры 4,5 × 4,6 м и углубленная в материк на 1,5 м; на полу гробницы местами сохранились кирпичи. Рядом с центральной гробницей были обнаружены два более поздних по времени погребения. Одно из них, перерезавшее стену гробницы, разрушено. Второе – совершено в узкой могильной яме в деревянном гробу, обитом кожей и скрепленном железными скобами. Погребение было перекрыто кирпичами. Ориентировка тела – с запада на северо-запад.
С северной-северо-восточной стороны к гур-хане было пристроено прямоугольное помещение, размерами около 5 м на 4 м, в котором, судя по находкам костей и двух бронзовых бубенчиков, также совершались захоронения.
С южной-юго-западной стороны длинные стены мавзолея оканчивались пилонами. Вход, очевидно, перекрывался аркой, которая вместе с пилонами образовывала портал, украшенный мозаикой на кашине. Непрозрачная полива плиток имела чаще всего бирюзовый, ультрамариновый, белый цвета; встречались плитки, покрытые тонкой золотой фольгой по белой поливе. Орнаментация мозаик представлена растительными узорами, геометрическими фигурами и, возможно, буквами.
За пределами мавзолея выявлены три погребения в узких могильных ямах с западной ориентировкой. В одном из них найдено пять дирхемов, четыре из которых относятся к 1380– 1390-м гг. (период правления хана Тохтамыша; определение В. Ю. Гончарова). Совершение погребений рядом с мавзолеями даже после того, как они переставали функционировать, типичное явление для погребальных традиций Орды, поскольку эти места продолжали считаться культовыми. Предположительно данные мавзолеи принадлежали представителям крупного аристократического рода Золотой Орды и маркировали центр кочевого улуса. Упадок этого центра относится, вероятно, к началу XV в. В округе мавзолеев удалось выявить синхронное им поселение XIV в. с русской и золотоордынской керамикой.
Другим известным памятником золотоордынской культуры в регионе является могильник "Олень-Колодезь", находящийся в 0,5 км к северо-востоку от с. Олень-Колодезь Каширского района Воронежской области.
Исследованием могильника занималась экспедиция 1996 г. государственной инспекции охраны историко-культурного наследия Воронежской области под руководством К. Ю. Ефимова. В двух курганах были выявлены погребения мужчины и женщины. В мужском захоронении обнаружены предметы вооружения (шлем, золоченая кольчуга, колчан с золочеными стрелами, инкрустированный золотом топорик), парчовые и шелковые одежды, серебряный ковш с ручкой в виде крылатого дракона, пояс, украшенный серебряными позолоченными бляхами с изображениями барсов, а также предметы конской упряжи. В женском погребении найдены украшения (подвески серебряные с позолотой, серебряные браслеты, золотой перстень), металлическое зеркало, серебряная чаша, предметы конской упряжи, медный казан. Найденный погребальный инвентарь позволяет говорить о княжеском захоронении, так как некоторые из перечисленных предметов были настолько дороги и социально значимы в XIII – XIV вв., что упоминаются в духовных и договорных грамотах русских князей, во многих среднеазиатских и китайских средневековых письменных источниках. При этом золотые пояса имели право носить лишь представители высшей аристократии, а медный казан являлся символом главы большого рода. Особенности погребального обряда не дают оснований сомневаться в принадлежности погребенных к кочевой золотоордынской аристократии, а захоронение их недалеко от устья р. Воронеж свидетельствует о существовании в ближайших окрестностях подвластных им кочевий: людей столь высокого ранга было принято хоронить в их родовых владениях.
Таким образом, могильник подтверждает сообщение посланника французского короля В. Рубрука к сыну хана Бату Сартаку о принадлежности территории Червлёного Яра Золотой Орде, что, в свою очередь, позволяет уточнить северную границу золотоордынских кочевий на Среднем Дону и пролить свет на проблему становления ислама как государственной религии в Золотой Орде. Захоронение совершено еще до массового перехода золотоордынской верхушки в ислам, но не теряет своей привлекательности для посещения. Большинство предметов из него в настоящее время хранится в коллекциях Эрмитажа, и лишь небольшая часть – в археологических коллекциях Воронежского государственного университета.
В тот же период в районе русско-ордынского пограничья в Среднем Подонье (территория Воронежской, Тамбовской и ряда других соседних областей) оформилось административно-политическое образование – Червлёный Яр, история которого малоизучена.